В 1941 году санитарка РККА Антонина Макарова в одиночку выбираясь из окружения забрела на территорию «Локотского самоуправления» возглавляемого предателем Бронисалвом Каминским.
Бывший коммунист и осведомитель НКВД «Ультрамарин» умел склонять людей к предательству, не стала исключением и Тонька.
Сначала Макарова оказывала полицаям и залетным немцам интимные услуги, а однажды после оргий и моря выпитого самогона согласилась пострелять из пулемета. У гадины оказалась врожденная меткость, одной очередью она срезала с бревна все пустые консервные банки.
На следующее утро полутрезвая девка впервые расстреляла пленных партизан. Вскоре Тонька уже с любовью поливала свинцовым дождем дрожащие тела смертников. У нее не было мук совести, ведь она не знала лично убитых ей людей. Женщины, дети, старики, раненые у пулеметчицы ни разу не дрогнула рука.
Расстрелы, пьянки и сексуальные оргии, что еще нужно молодой лярве для полного счастья.
Накануне казни, Макарова для «вдохновения» приходила посмотреть на жертв, которых ей поутру предстояло «пустить в расход». За время службы у Каминского «пулеметчица» расстреляла 1500 человек.
Летом 1943 года немецкое командование узнало, что врачи обнаружили у Тоньки сифилис. За «боевые заслуги» гитлеровцы решили не утилизировать пулеметчицу, а отправить ее лечиться в глубокий тыл.
Так Макарова смогла уцелеть после разгрома банды Бронислава Каминского советскими войсками.
Долечившись, Тонька подцепила немецкого повара, потом малек посидела в концлагере, а после его освобождения нашими войсками выдала себя за медсестру передвижного госпиталя, в котором она якобы спасала раненых с первого дня войны, до своего пленения весной 1944 года.
Летом 1945 года палачка вышла замуж за демобилизовавшегося фронтовика, уроженца городка Лепель.
Тонька родила двух дочек наслаждалась спокойной жизнью, спала крепко, без кошмаров и прочей белиберды которую о кровопийцах и маньяках рассказывают обыватели.
После войны Тоньку пулеметчицу безостановочно искали долгие двадцать лет.
В 1976 году брат карательницы будучи офицером «Министерства обороны СССР» заполнил анкету на выезд в одну из стран социалистического лагеря.
При проверке биографии офицера въедливый сотрудник органов госбезопасности обратил внимание, что в анкете у всех родственников указана фамилия «Панфилов», и только в графе сестры Антонины Макаровны были перечислены три ФИО: Панфилова / Макарова / Гинзбург.
Московские чекисты связались с коллегами из белорусского Лепеля и попросили установить за Антониной Гинзбург слежку.
Тонька пулеметчица почувствовала хвост, чуть ли не в первый же день. Когда агент наружного наблюдения доложил руководству, что объект скорей всего обнаружил слежку, чекисты чтобы не обидеть фронтовичку, уважаемую горожанку, передовика производства, любящую жену и мать, решили собирать информацию о женщине без излишней спешки.
В 1977 году Гинзбург вместе с несколькими ветеранами пригласили в местный военкомат под предлогом того, что к грядущему дню Победы для особо отличившихся в боях фронтовиков местная администрация готовит ценные подарки.
Во время разговора с Гинзбург военком заполнял анкету и задавал уточняющие вопросы типа: в каких наиболее кровопролитных сражениях 1943-1944 года ее часть приняла участие, с кем из боевых товарищей она поддерживает дружеские отношения, бывает ли она на встречах однополчан.
Все ответы были очень похожими: «У меня после контузии бывают провалы в памяти», «После войны боевых товарищей разбросало по всей стране, наверное, кто-то уже умер от ран», «На встречи однополчан не езжу, боюсь, не выдержит сердце».
Постепенно чекисты стали привозить в городок свидетелей лично видевших Тоньку пулеметчицу «в деле». После появления неопровержимых доказательств Гинзбург арестовали.
55-летняя душегубка до последнего не верила, что ее расстреляют.
11 августа 1979 года карательницу настигло справедливое возмездие.