Недавно прочитал заметку о Чистовском болоте и покопался в своих архивных школьных дневниках, куда я записывал рассказы мамы Марии Васильевны о фронтовой и послевоенной жизни. Правда, иногда приходилось делать это хитрым образом, так как заставить рассказать её про войну это как пытать «вьетнамского партизана». Приходилось готовить "капканы" с чаем, булочками и картинками из журналов с немецкими самолётами – мама на фронте была зенитчицей, стреляла по самолётам.
— О, это Фоккер! Фокке-Вульф 190, а это уже Хеншель.
И начинались скупые рассказы о боях. И так по капельке я узнавал про её жизнь на фронте.
Оборонительный рубеж ПВО Новороссийска от налетов вражеской авиации был на горе «Черепаха» 13-ом ущелье. Особенностью 85-мм зенитного орудия «52-К», была его универсальность: 52-К годилась не только для огня по вражеским самолетам, но с успехом применялась и в качестве противотанковой, ведя огонь по бронетехнике противника прямой наводкой.
В составе зенитной батареи были женщины. Налеты следовали за налетами и зенитчицы вели ожесточенные бои. В честь бесстрашных девушек, стоявших на защите Новороссийка, одна из улиц, ведущая к горе, наименована Батарейной с установлением памятника защитникам города.
454-й зенитно-артиллерийский полк ПВО был образован 5 мая 1940 года в Новороссийске. Участвовал в тяжелых боях Великой Отечественной войны за Новороссийск, Грозный, Орджоникидзе, Краснодар, Керчь, Феодосию, Симферополь, Севастополь. Сбито 45 фашистских самолетов, уничтожено 10 танков, 13 автомашин, один дзот, одна 88-миллиметровая зенитная батарея, рассеяно и частично уничтожено до двух полков пехоты, подавлен огонь двух батарей полевой артиллерии. Потом советская армия ступила заграницу - освобождала Субботицу (Югославия), Байю (Венгрия), Вену (Австрия).
Славный боевой путь 454-й зенитно-артиллерийский полка ПВО (01.01.1942 - 01.05.1945 гг) - Северо-Кавказский фронт, Западный фронт, Южный фронт, Юго-Западный фронт.
Честно говоря я даже и не предполагал сколько моя мама сменит фронтов пока доберётся до Германии.
О своих ужасных ранениях, когда человек прошивается с самолёта насквозь, она старалась воздерживаться. А о самоволках на танцы из расположения части в город она рассказывала с горьким юмором. Было, раз дело, когда она с подругами возвращалась под утро из города через ржаное поле, за ними увязалась "кошка" — Фоккер летающий очень низко и с соответствующей расцветкой под соломенное поле чтобы его не заметили. Ну и начал постреливать их после каждого разворота.
Девушки поняли, что рано или поздно "кошка" накроет их бомбой и побежали в разные стороны благо они уже были недалеко от крайнего берёзового леса. Немецкий лётчик это тоже понял и начал пробовать их отсекать, но было уже поздно, девушки забежали в лес, а немец напоследок сбросил специальную свистящую бомбу, и от её осколка ранило мою маму. Ранение было как бы незаметным — внутренняя часть руки рядом с подмышкой, но всё было осложнено тем, что там был вырван большой кусок кожи с мясом, и мама от потери крови еле держалась на ногах.
Расчёт батареи тщательно скрывал ранение моей мамы, и после очередного налёта немецкой авиации мама зашла со своей раной в санбат. Врач, осмотрев её рану, пожалел её и никому ничего не сказал что рана уже недельной давности. И больше мама на такие прогулки уже не подписывалась, всё могло кончиться, трибуналом.
В 1943 г. их 454-й зенитно-артиллерийский полк ПВО после обороны Кавказа возвратился в Новороссийск, а в 1944 году передислоцирован в город Байя что в Венгрии. Тогда же она получила свою первую награду медаль "За оборону Кавказа".
Мама рассказывала, что её отдельная от полка зенитная часть воевала в Венгрии, и далее по всему югу до Австрии. Однажды я услышал рассказ в кругу в её однополчан бывших у нас в гостях про то как её расчёт взорвал немецкий склад с боеприпасами. А дело было так, стояли они в венгерском селе, и вот приспичило им пойти попросить поесть мочёных яблок у хозяина одного имения.
Хозяин вышел и объяснил, что у него ничего нет, и на порог не пустил. А у него было большое хозяйство, местные крестьяне рассказывали, что он на зиму заготавливал мочёные яблоки в бочках чем и жил. И тут жадный хозяин знав что к нему пришли советские солдаты решил им вдруг отказать. Когда парни из полковой разведки решили забраться самовольно в сарай то заметили там немцев. В общем, им предложили сдаться - они в ответ стрельбу. Ну, тогда мамин расчёт выпустил снаряд по сараю прямой наводкой и... от неожиданного взрыва там разнесло всё хозяйство месте с хозяйским домом.
Оказывается, немцы не успели вывезти большой склад боеприпасов. Мама рассказывала, что после этого случая расчёту должны были дать медали "За отвагу" но так до 1946 года им их и не выдали, может, передумали. А может представление не дошло или затерялось в ворохе документов, тогда это так часто бывало. Там же её зенитная батарея отстреливала последних немецких кукушек и затаившиеся немецкие отряды по лесам и фермам.
В Австрии, а именно в городе Вена зенитную деятельность полка ПВО свернули, решили поберечь исторические немецкие города да и женщин военнослужащих стали постепенно отправлять домой. Там же мама сделала свои последние фотографии.
Вернувшись из более менее сытой Австрии домой в бедную по тем временам и захудалую деревню Болтуновку на речке Терса, мама не увидела в деревне для себя никаких перспектив и сговорившись с подругой тайно от бати бежала (с третьего раза) на станцию откуда на паровозе уехала в Свердловск.
Справка:"До 1985 года село называлось Болтуновка, (Сосново-Мазинская волость Хвалынский уезд Саратовской губернии - по старому), а затем было переименовано в честь Героя Советского Союза Фёдора Ивановича Ульянина (1915—1944)".
Какое-то время она работала на Чистовском болоте — шарташском торфянике. Работа как она рассказывала, была тяжёлая, в день получки собиралась огромная очередь у будки кассы. Рядом с теми, кто получал деньги, паслись бандиты из местных уголовников, они отбирали у рабочих деньги.
Моя мама в то время была очень горячая и чуть что хваталась за свой трофейный Pocket Parabellum. После окончания войны фронтовики завезли в город много всякого трофейного оружия, это они потом потихоньку начали избавляться от него выбрасывая в Чистовское болото, чтобы не привлекли за ношение оружия. И пока многие фронтовики ходили за получкой с оружием. И был случай, когда мою маму хотели "бомбануть" уголовники, так она вытащила из-под робы свой люгер и наставила на местного громилу. Те всё поняли и отстали.
А после случился суровый разгон, когда некоторую часть бандитов, кто-то расстрелял на стрелке. Причём пули были выпущены из немецкого оружия, которого у чекистов не было. Понятно, что это дело было бывших фронтовиков. Я спрашивал у мамы, имела ли она к этому причастие на что «вьетнамские партизаны» упорно проигнорировали мой вопрос и пошли искать ещё одну спицу для вязания.
Рядом с ними на торфянике работали немецкие военнопленные с Нижне-Исетского спец лагеря 147. Эти тоже старались умыкнуть что-нибудь из продуктов у фронтовиков, так мама тоже сунула под нос одному «ефрейтору» свой люгер, после чего Марусю Васильну зауважали.
Время было такое, что за любым могли приехать ночью из местного НКВД и многие берегли последние три патрона, чтобы успеть отстреляться и покончить с собой. Мама тоже была не исключением. Был случай, когда она проспала выход на работу на 20 мин, собрали тут же "тройку исключительных товарищей" - партком, местком с тамбовским волком в придачу и хотели впечатать статью за политику. Но за неё вступились фронтовики и её простили на первый и последний раз. Мама говорила, что пришла с люгером, и что если будут арестовывать, то застрелиться, но сначала заберёт кого-нибудь из волчат... Случаи с перестрелками там случались часто. После чего "волки" с того строительства стали уходить на убыль – кому охота подставлять башку под пулю, война-то кончилась.
Когда маме дали квартиру в большой доме, когда она работала в «Свердловскгражданстрой» во дворе случались с ней смешные истории. В горячке спора с «тыловыми проститутками» она пыталась по привычке схватиться за кобуру на поясе, тётки хохотали над ней.
— Маруся, а ты в Исеть нырни за ним!
Тот малый карманный люгер я, конечно, не застал, родился поздно, да и старшие братья его тоже не видели. Ей даже как-то её начальник намекнул, что приходили «оттуда» с предупреждением, чтобы фронтовики сдали оружие и ладно были бы они наградные, а так это уголовное дело. В общем, выбросила она люгер в реку Исеть, но прежде расстреляла последние патроны. Эту историю с люгерами часто вспоминали её подруги из бригады кровельщиков стройтреста. Мне такое фамильное наследство сейчас не помешало бы слишком много «вьетнамских партизан» развелось.
Мама рассказывала как они в Вене смотрели трофейный фильм "Судьба солдата в Америке" 1939-го года (переводили фильм свои переводчики вслух) ничего такой фильм, мне понравился. А вот чёрно-белый американский фильм "Капитан Блад" 1935-го года мне как-то не зашёл, мама его смотрела в Австрии в 1945 году, он мне не понравился, какой-то наигранный и Эррол Флинн играющий Блада какой-то был весь слащавый и театральный.
Фото:
Добавив к своим 17-ти два года ушла добровольцем на фронт да так и осталась с ними на всю жизнь.
.
Мария Васильевна в 1943 году зенитная батарея, подносчик снарядов для заряжающего (вес осколочного: 9,2-9,54 кг, бронебойного: 9,2 кг), закончила войну в Австрии в городе Вена. Демобилизация в 1946 г.
.