(Текст из МАНУскрипа 23)
Говорят, что реальность высшего, тонкоматериального плана бытия проявляется в самых разных видах искусства, в литературе, музыке и, конечно же, в живописи. О том, что живописное произведение представляет собой своеобразное окно в иной мир, на Востоке знали издавна.
Есть очаровательная китайская сказка о художнике, которого поссорившиеся с ним друзья заперли в комнате наедине с его картиной — пусть, дескать, посидит и подумает, прав ли он был, отстаивая свою точку зрения. На другой день открывают они комнату, а в ней — никого. И только на картине, изображавшей зимнее поле, появились следы человеческих ног — ушел художник в свою картину, в иное измерение... И вторая похожая история. Император У захотел расписать стены своего дворца видами Гималаев и призвал художника, который оказался дзенским мастером. « Мне нужно поехать в Гималаи и пробыть там три года», ответил мастер. «Так много?»,- удивился император. «Это минимальный срок. Мне нужно слиться с горами, стать ими». Через три года художник вернулся и за три дня расписал стены. Император вместе с мастером осматривал произведение и восхищался ими. Росписи были прекраснее самих гор. «А куда ведет эта дорожка?», - спросил император. «Не знаю, пойдем, посмотрим!» Они пошли и больше не вернулись.
Эти истории не случайно родились именно в Китае. На Востоке и в Азии издавна знали о главной тайне произведений искусства и их основном предназначении — быть средством связи, своеобразными посредниками между миром земной и высшей реальности.
Мысли, чувства, эмоции людей энергетичны. Следовательно, все предметы окружающего нас мира окутаны мысленными полями людей, поневоле «заряжающих» эти предметы своей энергетикой. Эти мысленные «заряды» несут в себе и произведения искусства. Мысленное поле любой картины производит на зрителей определенное психоэнергетическое воздействие. Большинство людей его сразу не замечает, так как воздействие это происходит на подсознательном, точнее, надсознательном уровне. Но, тем не менее, если сюжет картины глубоко духовен по своей сути, и живописец, написавший ее, был по-настоящему талантливым человеком, к тому же, пропустившим через себя энергию даймона, ставшим его человекоорудием, такая картина будет оказывать на зрителя положительное, духовное влияние, как бы «поднимая» его сознание до уровня надперсонального. Об этом удивительном явлении говорил еще Рембрандт, считавший, что каждый мазок кисти запечатлевает на холсте не только какой-то образ, но и мысли творца, работающего над ним. В процессе создания картины художник вкладывает в холст и краски не только свою психическую энергию, но и энергию Того, кто им руководит, в значительно большей степени. И работа превращается в окно в тонкий мир. А духовно развитый, энергетически сильный человек, увидев подобное творение, воспринимает эту информацию, т. е. основную идею картины, на сверхсознательном, интуитивном уровне. Через картину сознание человека как бы прикасается к духовному миру её подлинного Творца.
Важнейший в истории культуры вопрос — это качество воздействия произведений искусства на сознание человека. Ведь каждое художественное полотно, каждая скульптура или музыкальное произведение несут в себе, помимо идеи, еще и энергетику, не принадлежащую художнику. Иногда бывает так, что мыслеобраз на полотне запечатлен сильнейший, глубоко духовный по своему содержанию, например, образ Христа. А энергетика художника, писавшего его, слабовата. Поэтому картина внешне может быть приятной, но какой-то незапоминающейся, что называется, без изюминки. Эту эзотерическую основу творчества не следует недооценивать. Ведь каждое произведение искусства может нести в себе разную энергетику. К сожалению, слуги гениев и даже просто по-настоящему талантливые люди встречаются нечасто. И потому большинство современных картин не имеют сильного энергетического поля. Бывают и худшие варианты — когда картина несет не положительный, а отрицательный заряд. И потому если средненькие картины по своему психологическому воздействию на зрителя вполне безопасны, то насыщенные негативной энергетикой полотна, скульптуры и музыкальные ритмы таят в себе настоящую опасность, которую мало кто замечает.
Напомню еще одну притчу.
«Столяр Цинн был лучшим в своём ремесле.
Однажды ему заказали сделать раму для колокола для правителя Лу, и когда работа была закончена, рама оказалась столь прекрасна, что казалось, будто это дело богов или духов. Лу пришел посмотреть и спросил у столяра, в чем секрет его искусства.
- Я простой ремесленник, - ответил Цинн – О каком искусстве ты говоришь? У меня есть только небольшие секреты ремесла, и я расскажу о них. Когда я решил сделать раму, мне не захотелось тратить попусту Ци – энергию жизни, поэтому я постился, чтобы сосредоточиться и успокоить сердце.
После трех дней поста я уже больше не думал ни о награде, ни о похвалах, ни о чине или деньгах, которые мог бы получить за хорошую работу. На пятый день я уже забыл, что за работу меня могут возвеличить или унизить, будут хвалить, или бранить, я перестал предаваться мыслям о том, что одним мой труд может показаться искусным, а другим грубым. К концу седьмого дня поста я достиг такой сосредоточенности духа, что забылся совершенно: не чувствовал ни рук, ни ног своих. Моё ремесло захватило меня всего, а всё остальное перестало для меня существовать.
Тогда я пошел в лес и вскоре увидел дерево, форма которого как раз подходила для рамы. Вот так мой дух, освобожденный от суетных забот, нашел совершенное дерево. Может, именно поэтому, люди говорят, что раму сделали боги или духи.»
Эта притча прекрасно иллюстрирует мою мысль, неоднократно высказанную. Могу лишь добавить, что в древнем тибетском трактате по живописи практически ничего не сказано о колорите и композиции, но очень много сказано о том, как готовиться, медитировать, поститься перед работой, поскольку это самое важное, а в конце лишь пару слов о красках и прочем, то бишь о том, как это делать, о штудии, форме. Достоинство истинного Искусства здесь, в плотном плане, это единение Трансцендентного и имманентного, проявление мета прообраза в плотных формах, мета-эскиза в конкретике проявленного, полное взаимодействие трех планов нашего мира при постоянном перетекании энергии по планам, в формировании метаматрицы, которую создает неизбежно не человекоорудие, а руководящий им даймон, то есть некое высшее начало, которое нуждается в наличии физического творца, неизбежно искажающего Его планы, но делающего их конкретными и проявленными. А что и как изображается – реально, или условно – не важно, не нашего ума дело, не нам думать, укажут. Прошу простить за белиберду, но не хотелось опять использовать профанированный тезаурус. Просто даже для моих студентов всё сказанное – общее место. И они меня сейчас сами этому научают получше моего. Привет всем пикассам! Спасибо!