Источники:
https://www.youtube.com/watch?v=lFM0c1of-8c
https://www.youtube.com/watch?v=6YkDvzPa4lg
Иеромонах Евлампий (Зоря),
Настоятель Храма Святых Константина и Елены:
Батюшка отец Зосима, ещё в 1980-х годах я впервые от него услышал о том, что будет война, и воевать будут Украина с Россией.
Первая наша встреча — он служил тогда в Андреевке. Я приехал к нему: «Со здоровьем не ладно. Что Вы скажете? Как ему быть?» А он так рукой махнул: «Это всё ерунда…» «Как это — ерунда?» «Всё это пройдёт…» «А когда пройдёт?» «Пройдёт тогда, когда встанет у престола». Я говорю: «Куда я встану?» «У престола». Я говорю: «А что это такое?» Говорят: «Священником будешь». Я говорю: «Кто? Я?» «Ты, ты».
Смерть он ждал. И говорил: «Смертушка … [неразборчиво]». Он часто о ней рассуждал и хотел этого. Это для простых людей, как-то, знаете, страшно, может быть, или необычно… Человек духовный ждёт смерть, и, как говорил Апостол Павел, “хочу разрешиться с бренной плотью этой и быть со Христом”.
Перед самой смертью мы с Батюшкой, ну не то, что разругались, а как-то вот… получились у нас такие вот… непонятки, скажем. И я стою плачу, а меня успокаивают священники, и говорят: «Ну что ты… Ну… Успокойся… Ну как-то возьми себя в руки…» А я говорю: «Да вот, вся беда в том, что мы разругались вроде как с ним…» «Успокойся… Он со всеми разругался». «А что такое…? Как…?» Дело в том, что он умирает, ему плохо… И он просит, он желает уже умереть… а весь народ — молится за него. Молится, и он находится между народом и между Богом. Ему было тяжело. И вот он стал вроде бы как со всеми вот так вот… ну не то, что ругаться, но как-то… Вот. Так получилось и со мной. И когда уже читали в конце Батюшкино завещание (он его написал заранее, но заклеен конверт, и просил, что только во время отпевания прочитать его), там были такие слова: «Из гроба подаю всем прощение». И вот тогда только я вздохнул и понял, что я прощён. Мы помирились.
* * *
Монахиня Зосима (Хомякова),
насельница Свято-Успенского Николаевского женского монастыря:
Он не считал себя ни прозорливцем, ни пророком, и запрещал категорически так его называть, и вообще какие-то приписывать ему духовные дары. Очень… даже гневался, и нервничал, если, там, как-то его... там, “прозорливым” называли… «Я, — говорит, — простой сельский попик… Не прозорливый, а прожорливый». И, то, что говорил он в своих проповедях, в своих беседах с народом, сбывается изо дня в день. Причём… он говорил, вот, о войне. О том, что она будет неминуема. О том, что “кровавое колесо” покатится от Киева, и не минует ни Россию, ничего… и до Москвы докатится.
Батюшка ещё очень как-то переживал за город Киев, за Киево-Печерскую Лавру, и говорил, вот, как о каком-то уже вот-вот должном свершиться факте, говорил на проповедях людям: «Едьте в Киево-Печерскую Лавру, старайтесь приложиться к мощам угодничков Божиих». Говорит: «Вот-вот, уже сейчас скоро то время наступит, когда будет осквернена Лавра, и когда не будет у вас возможности приложиться к мощам».
Как-то мы зашли к нему, а Батюшка так сидел, молился, чёточки тянул… и как-то вскинул так взор — как сквозь тебя смотрит, и говорит: «Да, сколько ни молюсь, ничего я доброго в Киеве не вижу… Только страшное… духовный какой-то смерч, страшная чёрная дыра духовная…». А для Батюшки Киев — это была колыбель духовная. Т.е. это его был город, где его юность прошла в Киево-Печерской Лавре, где он во всех храмах молился. Т.е. это были не простые какие-то слова, а именно боль — боль очень такая в его сердце глубокая. Он очень скорбел. Провидя эти времена, он уже скорбел тогда.
«Только Москвы и только Русской Церкви держитесь».
[Схиархимандрит Зосима (Сокур): «Но Святую Софию так осквернили, что там вряд ли сможет что когда быть возрождение… Дай Бог великое освящение совершить святейшему патриарху, изгнать бесов, которые Святую Софию осквернили, раскольники все, и нечисть, сектанты… вот. И тогда кафедральным собором всей нашей страны может быть Святая София».]
* * *
Игумения Анна (Морозова),
настоятельница Свято-Успенского Николаевского женского монастыря:
Он говорил, что ненадолго расцвет веры, ненадолго всё это будет. Что вот мы строим, мы созидаем, а всё равно будут разрушать. Придут бандеровцы, которые всё разрушат. Говорил он это всё. Говорил, что всё русское будут ненавидеть. «Но я глубоко верю, что Украина, Россия и Белоруссия будут едины, что это единый славянский народ». Он всегда в это верил, и говорил: «С этой мыслью (что народ будет един) я ухожу в вечность».
[Схиархимандрит Зосима (Сокур): «Национализма бойтесь как огня. Вот. Никаких наций. Все мы — едины. Когда разделяют нас на нации, как сейчас: то украинец, то белорус… Единые мы, Русские люди все, Русь Святая Единая. В Киевской Софии ни одной украинской надписи нет: греческие и славянские надписи на иконах… Самое главное — чтобы прошла междоусобная вражда наша славян, чтобы “нэзалэжности” все кончились эти, чтобы единою Русью Святой мы славили Господа, чтобы единым Русским народом мы чувствовали, и Россия, и Украина, и Белоруссия».]
Он всегда, все его проповеди, всегда говорил: «Строго держитесь Русской Православной Церкви и святейшего патриарха».
А ещё у нас было такое чудо. Батюшка же в завещании написал, чтобы Успенский собор монастыря (он построен по подобию Успенского собора Московского Кремля, точная копия его — архитектура, только в уменьшенном размере), и вот Батюшка говорил: «Завещаю этот Собор освятить святейшему патриарху». Мы такие: «Ого, Батюшка… ничего себе…» Ещё думаешь: как так может быть: Батюшка тут, как бы, диктует, советует — кто должен освящать. И когда в 2009 году к нам приехал патриарх Кирилл, это было для нас чудо, и первые слова, которые мы сказали: «Сегодня исполнилось батюшкино завещание, в нашу далёкую глубокую деревню в наш Собор приехал святейший патриарх», и патриарх Кирилл освятил наш Успенский собор.
* * *
Протоиерей Александр Намоконов,
настоятель Храма Святителя Игнатия Брянчанинова:
Отец Зосима пророчествовал о том, что с Украиной начнётся вот это беснование, и что конфликта не избежать. Кровопролития… даже так было Батюшкой сказано, что «кровь прольётся». И он всё понимал, откуда ветер дует, и кто является застрельщиками этого конфликта. Это война дьявола против Бога, против Церкви Христовой.
Батюшка всё предвидел. У нас в алтаре на потолочной части изображение Троицы. Батюшка в один из последних приездов, когда мы только-только расписали, он приехал посмотреть. Зашёл в алтарь, я вместе с ним зашёл, он перекрестился, поклонился… Такая пауза. Ну, я жду оценки, очень важно мне было услышать от отца Зосимы, что он скажет: понравилось ему или не понравилось. Он молчит. Потом так горько-горько вздыхает, и говорит: «Бедные вы, бедные…» Опять вздохнул, и громко так сказал: «Мученики вы!» Бедные мученики… Перекрестился, и даже не сказал, а воздохнул: «Господи…! Дай Бог, чтобы эта красота вам на головы не упала… Мученики вы!».
И я отчётливо вспомнил — и Батюшку, и выражение его лица, и интонацию, и слова — когда к нам прилетел первый снаряд прямо в купол. И я сразу вспомнил слова Батюшки, что “смотрите, чтоб эта красота вам на головы не упала, мученики вы”.
Отец Зосима призывал всех верующих быть всегда со Святой Русью, со Святой Русской Православной Церковью. Чтобы ни в коем случае мы не ушли из-под омофора святительского Патриарха Русского — Патриарха Московского и всея Руси. И это было, как бы, лейтмотивом очень многих его проповедей и разговоров просто.
[Схиархимандрит Зосима (Сокур): «И чтобы единая Церковь, единый патриарх с нами были до скончания века. Один глава собором избранный — святейший патриарх. А других уже лжепатриархов “киевских”, там, и прочих — никогда нам не нужно, они только будут развратителями церковного дела, смутьянами будут в церковных делах и раскольниками страшными. Да не будет этого».]
Он сказал, что «Когда я умру, вы закопайте меня поглубже, чтобы “бэндеры” потом не раскопали».
* * *
Архиепископ Волновахский Амвросий (Скобиола),
наместник Свято-Успенского Васильевского мужского монастыря:
При жизни Батюшка ещё говорил, вот задолго-задолго до своей кончины: «Вот кто мне закроет глаза, тому и достанется мой параман». Кто его знает… это ж за сколько лет было до этого самого, кто знает, когда это произойдёт… Я, честно говоря, даже об этом и не думал, и не мечтал; думал, что кто-то другой закроет глаза, а может — доктора;…
И так получилось, что никого не осталось в палате, только Батюшка остался и я… И вот это состояние, и я только молился: «Господи, хоть бы Батюшка заснул…», — хоть бы Батюшка заснул, хотя бы отдохнуть, чтобы организм немножечко хотя бы облегчил своё физическое состояние через сон. И в один вот момент, такой наступил, когда Батюшка как будто бы перестал тяжело дышать, и глаза закрыл… и я смотрю — грудь у него не шевелится (он когда дышал, у него грудь шевелилась, живот; всё равно, когда человек как-то дышит, движение происходит)… И я вот смотрю, что нет никакого движения… Начал говорить: «Батюшка, Вы меня слышите? Батюшка… Батюшка…», — а он уже даже не реагировал. И, конечно же, я в этот момент выбежал сразу из палаты бегом, нашёл докторов, говорю: «Батюшка не дышит… Батюшка перестал дышать… Скорее, скорее!» И прибежали все доктора, начали делать всё возможное, чтобы Батюшку вернуть к жизни… Но уже тогда, к сожалению, Батюшка уже ушёл из этого мира, пошёл уже, как говорится, домой. Но мы это долго ещё не могли осознать… Действительно вот, насколько он любил праздник Успения Царицы Небесной, вот за эту любовь к Ней Она удостоила Батюшку именно этого самого сна. Это не была смерть, как мы привыкли видеть: раз — и человек умирает. Нет, это был сон. Многие люди думают: ну как это понять — успение? Есть кончина, есть смерть… а это — успение. Это действительно, когда, вот, человек засыпает, и уже переходит в другую жизнь — в жизнь вечную, в жизнь будущую. Вот как наш дорогой батюшка Зосима уснул этим вечным сном, и сейчас тоже с нами до сих пор пребывает, но уже не дремает, а молится за нас всегда, во все времена, и по сей день.
* * *
Протоиерей Александр Пульнов,
настоятель Храма прп. Серафима Саровского в хуторе Джанхот:
[Схиархимандрит Зосима (Сокур): «Ну вот и часы уже отбивают…»]
Батюшка говорил: «Когда я умру — часы в алтаре остановятся». И действительно, часы остановились в день, когда Батюшка скончался.
Приехали в Никольское, Батюшка — в храме. Мне удалось зайти. И удалось даже, монах открыл лицо у Батюшки… оно было настолько умиротворённое… Есть и фотографии Батюшки с открытым лицом во гробе. Но удивительно было то, что когда я прикладывался к батюшкиной руке, рука была тёплой.
* * *
Он говорил, что эту землю ещё американский сапог будет топтать.
* * *
Александр Ходаковский,
основатель батальона «Восток»:
Все его проповеди впечатляют. У него есть социально-политические проповеди, очень мощные, когда он предвидел и предрекал всё, что происходит у нас сейчас, и он это видел ещё в 1990-е годы. Когда он рассказывал про украинский национализм, про церковные расколы, про всевозможные секты, которые будут появляться. И он говорил про войну. Он же ведь был прозорливцем.
* * *
Архимандрит Михаил (Семёнов),
наместник мужского монастыря Спаса Нерукотворного пустынь:
Мне было на тот момент двадцать пять, наверное… У всех были одни и те же вопросы… возрождение нашей Церкви… И все священники тогда горели такими “фитильками”, желающие восстанавливать Православную Церковь… Вот он тогда именно затронул так в сердцах будущее, с таким, как бы, сокрушением об этом говорил, что большинство епископов Украинской Церкви идут в раскол, что это будет раскол Русской Церкви.
* * *
Архимандрит Никодим (Ермин),
насельник Свято-Успенского Васильевского мужского монастыря:
В 1990-х годах вышла программа «Слово пастыря», тогда ещё митрополит был Кирилл Смоленский вёл её, а Батюшка, естественно, не было никаких, там, телевизоров, компьютеров, ничего этого не было, и приезжали люди, говорят: «Там такая передача замечательная… Там владыка Кирилл её ведёт, отвечает на вопросы, рассказывает, так всё интересно…» Батюшка говорит: «Ну, вот это будет будущий патриарх». Тогда он сказал. Ну, как бы это всё забылось… А потом уже, когда стал Святейший Кирилл патриарх, уже мы вспомнили этот момент, о чём он говорил.
* * *
Боец батальона им. Архангела Михаила,
позывной «Харциз»:
Я задолго до этих всех действий о Зосиме знал. Я никогда не видел его живьём, но знал, что он предсказывал, что он писал. И что меня поразило больше всего, что как человеку было дано столько лет назад предсказать те события, которые сейчас происходят. Т.е. это был Божий человек, раз ему дано было. Дано было даже, я дословно помню, как он сказал, что «с западэнщины смерть пойдёт, Киев — Мать городов русских — заварит кашу эту всю».
Батюшка что сказал? Не отдать “западэнцам” его святыни. И даже он так говорил, чтобы они не выкопали его могилу, не раскопали. Мы на этом будем стоять. (примечание: Никольское с монастырём, где могилка старца Зосимы, находится в окрестностях Угледара, который стоит на рубеже обороны ВСУ).
* * *
Гаянэ Абрамян,
духовное чадо старца Зосимы,
г. Балашиха, Подмосковье:
Я эту войну “жду” уже очень давно. Потому что Батюшка о ней говорил. Что будет война, что русский медведь спит-спит, и потом встанет и пойдёт. И говорил о том, что будут очень трудные и тяжёлые времена. Когда мама в очередной раз спросила, ну что может вот быть такое, что будет так трудно и тяжело, Батюшка сказал: «Причаститься негде будет». Вот ту вот фразу мама запомнила, и сейчас это стало очевидным.