Иван Евстафьевич (иногда Остафьевич) ВигОвский (ВыговскОй) (укр. Іван Остафійович Виговський, польск. Iwan Wyhowski)
«…1745 год. Идёт война за австрийское наследство. Французские войска под командованием Мориса Саксонского осадили крепость Турне (в современной Бельгии). Англо-голландско-ганноверские войска под командованием герцога Камберленда движутся к крепости, пытаясь деблокировать её. Французские войска, не снимая осады, двинулись навстречу неприятелю и заняли позиции неподалёку от деревушки Фонтенуа. 11 мая 1745 года произошло сражение. Погибло 5000 французов, у противника – от 12 до 14 тысяч. Поле боя осталось за французами, захватившими 32 орудия…
Мало что решивший эпизод полузабытой войны за полузабытое австрийское наследство. Но тут-то и начинается легенда… В те времена армии шли навстречу друг другу, пока солдаты не могли различить белки глаз противника – только тогда имело смысл стрелять, в противном случае пуля-дура могла просто не долететь. А 11 мая 1745 года, так вообще, поле под Фонтенуа накрыла густая пелена тумана, и солдаты обеих армий долго не видели друг друга. Во всех английских учебниках по истории написано, что когда из злосчастного тумана неожиданно вынырнули опешившие французы, командовавший английскими гвардейцами, милорд Гей закричал: - Господа французы! Стреляйте первыми! Эта история прекрасно известна и во Франции, но с одной маленькой поправкой: там «точно знают», что шевалье д’Атерош, капитан королевских гвардейцев, увидев вражеских пехотинцев, учтиво прокричал: -Господа англичане! Стреляйте!» [2].
Умный писатель и серьёзный учёный Андрей Буровский безусловно, прав… Кто-то что-то подобное мог прокричать на поле под Фонтенуа, легенды редко возникают на пустом месте. Но чесссссно слово, аж зло берёт! У них там, «за бугром» даже исторические мифы – благородные и красивые, а у нас? Впрочем, давайте по порядку...
Место действия — деревня Сосновка в сухопутной миле от Конотопа. Действующие лица:
- гетман Виговский (ВыгОвский, ВыговскОй) Иван Евстафиевич (Остапович) с 25-ю тысячами наёмников: германцев, сербов, валахов, мадьяр и… казаков.
- Мухаммад Гирай IV в сопровождении крымских, ногайских, белгородских, азовских и темрюкских татар. Толмач хана Терентий Фролов определил численность орды в 60 тысяч всадников. Современные российские историки сходятся во мнении, что степняков собралось от 30 до 40 тысяч.
- коронный обозный граф Анджей Потоцкий отправил на помощь Виговскому одиннадцать хоругвей (драгунский полк) польских жолнежей [II] под командованием Йожефа Лончинского.
Если теперь сложить все силы Виговского (а именно так произносили эту фамилию в XVII веке); татарскую конницу «взять» по минимуму — в тридцать тысяч и вычислить процент войск, непосредственно подчинённых гетману, то получится неутешительная цифра в 42,5%. С такой статистикой не совсем порядочно утверждать, что победа под Конотопом принадлежит гетману и его казакам, коих количество едва превышало 10% от общего числа пищалей [III] и сабель. Более того…
Крымский Хан, не питая иллюзий относительно надёжности своих союзников, потребовал, чтобы и гетман, и его старшИна присягнули на верность и поклялись, что будут сражаться и с поля боя не побегут.
«…И там гетман Виговскій зо всею старшиною, а полковники и сотники зо всею черню присягали хану кримскому на том, жебы его не одступать…» [3].
Подобное требование Хана выглядит вполне законным, если вспомнить, что за пять с половиной лет до излагаемых событий, бОльшая часть их участников уже клялась на верность… Московскому государю в городе Переяславе.