«Волосы седые, и не накрасилась, - подумала Лина. – Надо было хоть маникюр сделать», – посмотрела она на ногти, ёжась под презрительным взглядом медсестры.
Последнее время Лина редко выходила из дома. Дети, внуки, блины, пироги… Куда краситься-то? А тут понадобилось коронку ставить, и как-то в голову не пришло, что надо бы вывести себя в свет достойно, чтобы не оскорблять старческим видом окружающих.
Вот и в прошлый раз она пришла по-простому...
- Проходите садитесь, - надменно-снисходительно сказала ей медсестра.
Внешне девушка была ухожена, стройна и создавала впечатление женщины в романе, в том смысле, что у неё явно с кем-то был роман, и, взглянув на вошедшего доктора, Лина поняла, с кем.
Молодой и внешне довольно интересный доктор кинул предназначавшийся только медсестре взгляд, она улыбнулась.
Врач подошёл к креслу.
- Откройте рот, – тоскливо посмотрел он на пациентку.
- Понимаете, - опасаясь повторения предыдущего мучения, пролепетала Лина, набравшись смелости, - хирург говорил, что у верхнего зуба рядом идёт альвеолярный канал, насколько я помню. Поэтому, он поставил имплант не прямо, а чуть-чуть под углом. Сюда, - пациентка показала рукой направление.
Однако, врачу, похоже, было не до всяких «старушонок». Он отвернулся и смотрел на медсестру или просто думал о своём.
Под конец речи Лины на лице его появилось выражение отторжения, отмахивания, как от назойливой мухи, с которой приходится возиться, которая чего-то там требует, чему-то учит, а сама из далёкой деревни, всю жизнь прожила с коровами, закрыла бы уже свой рот и молчала.
- Вы меня слышите? – не успокаивалась пациентка. – Вот мы с Вами в прошлый раз возились долго, искали канал. Так вот, чтобы сейчас такого не было, я Вам показываю, - смотрела она на доктора, который раздражённо ждал, когда она закончит свою речь. Он явно не считал нужным её слушать. – Так. Сюда смотрите, - сказала она строгим голосом.
Врач повернулся к ней.
– Вот сюда, под углом надо вкручивать головку, - махнула она рукой в нужную сторону.
Информация пригодилась. Молодой человек вспомнил, как долго мучился с ней в прошлый раз, не давая сказать ни слова: «Ну, что она может понимать? Чего суётся и учит врача?! И без того вожусь целый час, ничего не получается!» - думал он тогда, не посчитав нужным сделать снимок.
Не подав вида, он обрадовался разгадке сложного случая.
«Видимо, это она и хотела тогда сказать», - понял он.
Молодой человек взял инструмент и наклонился над пациенткой.
- Ай! – женщина пискнула под воздействием его рук.
- Рита, сделай ей анестезию! – громко, тоном, приговаривающим к наказанию, сказал врач.
- Не надо! – умоляюще воскликнула Лина, почувствовав себя собакой, которая не имеет права выбора, и за которую всё решают, как бы она тут ни скулила и не тявкала. Но ведь никогда раньше не делали болючий укол для анестезии при работе ортопеда.
- Не надо?! Тогда сидим и терпим! - грубо сказал врач командным тоном.
«Нда… А ведь когда-то мужчины вспыхивали только при виде меня, как по команде. И ничего не могли с собой поделать. Вон, оказывается, как быть некрасивой, нежеланной и возрастной. Только сейчас это понимаю, - подумала Лина, вжавшись в кресло. – Надо как-то привыкать. В моём-то возрасте», - усмиряла она себя.
Но мысли по спасению «утопающих» не покидали её.
«Блин. Надо было не полениться и покрасить волосы. Столько седины стало… Нельзя показывать людям свои возрастные изменения. В наше время существовать имеют право только молодые-сильные. Остальные – отработанный материал», - приходило к ней понимание.
Врач поставил коронку.
- Удобно? – глядя куда-то в сторону, сказал он полагающуюся по регламенту фразу.
- Не очень, - сказала Лина, но тут же опомнилась. - Но, наверное, привыкну. Всяко, большая лучше, чем маленькая. Правда? – притихла она, вспомнив маленькую и бесполезную коронку, поставленную предыдущим доктором, которую она сняла, и о чём сейчас сильно пожалела.
- В смысле? – повернувшись вполоборота, недовольно посмотрел на неё врач.
- В смысле, хорошо, когда большая поверхность пережёвывания.
- Как это?
- Ну, вот смотрите, - она наложила ладонь на ладонь. - Вот когда вот так перетирается пища, согласитесь, что это лучше, чем когда вот так, - она поставила одну ладонь ребром. - Так ведь не пережуёшь, если сверху резец, а снизу жевательный зуб.
Молодой врач снял налёт чёрствости и неприязни к пожилым пациентам, осталось только желание понять, что говорит эта женщина.
- Я говорю, жевать так будет легче, - видя, что он её не понимает, сказала она, сдерживая улыбку. – Жевать нечем, - повторила она, чувствуя комичность ситуации, и вдруг расхохоталась. – Вы, стесняюсь спросить, сколько лет на рынке?
- Полтора года, - с выражением лица, означающим «и чо?», сказал он.
- Руку, стало быть, хоть как-то набил на зубных коронках. Уже хорошо.
- Ну, да, - не особо смущаясь, сказал он снова тоном «и чо?».
«Интересно, были у него возрастные? – подумала Лина, глядя на его непроницаемое лицо. - Лет двадцать шесть ему, - прикинула она. – Нда, когда-то и я была в таком возрасте. Шикарный возраст: смелый, дерзкий».
Она посмотрела в окно и мысленно перенеслась в его возраст. Вспомнив мужчин-врачей, в кабинеты которых ей приходилось когда-то заходить, внутренне улыбнулась… Боже, как они все сходили с ума при виде неё! На лице её заиграла лёгкая улыбка.
- Вот, когда будешь в моём возрасте, тогда поймёшь, что такое жевать нечем, а надо, - переведя взгляд на него, засмеялась она.
Неожиданно, выражение лица врача стало меняться, зрачки его расширились, и он застыл, глядя на нее в онемении. В стоматологическом кресле перед собой он вдруг увидел девчонку-студентку. Лучистый взгляд и мягкая, тёплая, совершенно необыкновенная энергия, притягивали к себе, как магнитом.
В душе его что-то всколыхнулось, нарастая мощной волной. Неподдающееся контролю чувство и огромное желание быть с ней рядом вспыхнуло в нём, как в тлеющем костре сухая солома.
Хлопнула дверь. Он перевёл взгляд: из кабинета вышла медсестра.
Он снова посмотрел на пациентку. Видение прошло, а перед ним сидела та самая студентка, но в увядающем теле, которая, мужественно привыкая к новому обличию, смеялась над собой, и сквозь завесу времени лился тот же чистый свет её глаз.
О, нет! Как не хотелось ему отпускать её! Ту девчонку, поглощаемую временем!
Глубокое необъяснимое чувство заполнило его душу. В какие-то секунды он вдруг понял, прочувствовал и прошёл с ней весь жизненный цикл. Желание помочь ей, вытащить из водоворота времени захлестнуло его.
«Чёрт, как я мог?!» - подумал он, почувствовав себя чудовищем рядом с ней. С трудом справившись с собой, он заставил себя вернуться к реальности.
- Я понял, - сказал он тихо. - Давайте, подточу. Только объясните мне, что не так.
Лина слегка согнула ладошку, показывая:
- Вот коронка сейчас так, а лучше бы так, - выпрямила она ладонь.
- А! Она выпуклой формы, а должна быть прямо? – взялся врач за подточку. – Ну, как? – поставил он её на место.
- Пойдёт.
- Давайте ещё подточу!
Лина, улыбнувшись, отрицательно покачала головой, боясь, что врач срежет лишнее и будет хуже.
- Не надо? Точно, не надо? А то давайте, — говорил врач с теплотой глядя на неё.
Лина смотрела на него и удивлялась неожиданному преображению молодого человека.
Он словно познал её, увидел её прежнюю. Её настоящую. Об этом знании говорили его глаза, пристально и с любовью смотрящие на неё: словно они ровесники, словно он сердцем был с ней.
Он протянул ей зеркало, и Лина посмотрела на его работу.
- Может, другой цвет? Потемнее сделать? – с нежностью сказал он.
- Да, ладно! Кто там увидит? – махнула рукой она.
- Но, может, чуть потемнее?
- Да, это у меня соседние зубы потемнели.
- А! Ну, да…, - с пониманием покачал он головой.
«Он так говорит, как будто сожалеет о том, что у меня возрастные изменения», - подумала Лина.
- Интересно, можно их опять высветлить? – подыгрывая, произнесла она, видя грусть в его глазах.
- Конечно, можно! – радостно воскликнул он, словно был лично в этом заинтересован. - Только у терапевта.
- А ничего, что болит? - скромно спросила она, коснувшись щеки.
- Больно? – не сдержав эмоций, откликнулся он. - Но это пройдёт! Часа через два.
- Правда?
- Конечно! Не переживайте, зубик поболит, потому что дёсенка была расширена, а теперь встала на место. Это не страшно, - глядя на неё влюблёнными глазами, говорил врач, когда в кабинет вошла медсестра.
Она окинула их взглядом и замерла.
Словно пойманный с поличным, молодой человек покраснел.
Он замолчал и отвернулся, как будто его застали врасплох.
- Вы можете идти, - жёстко сказала медсестра, с ненавистью посмотрев на пациентку.
Лина встала и, подходя к двери повернулась:
- А когда приходить?
- Мы Вам позвоним, - выдавливала девушка пациентку глазами из кабинета. - Через месяц.
- Месяц?! – остановилась Лина. – А ничего, что так долго? Инфекция не попадёт?
- У доктора отпуск и он уезжает на юг, - с раздражением произнесла медсестра.
Лина понимающе качнула головой.
Ошарашенная всем произошедшим, Лина вышла из клиники.
«Что это было? - думала она. – Ничего не понимаю. Как будто я через какой-то портал вошла в другое измерение, и он вошёл следом за мной».
Она медленно повернула за угол, села в машину и задумалась, вспоминая ход событий.
«Он вёл себя, как те мужчины, о которых я вспомнила», - думала она.
Она откинула солнцезащитный козырёк и посмотрела в зеркало: «А может, это жалость? Но тогда почему он смутился при входе медсестры? Почему она так приревновала его?»
Она вздохнула и вставила ключ в замок зажигания: «Но, что бы это ни было, всё равно надо купить краску для волос», - остановила она поток мыслей.
Зайдя в торговый зал, Лина взяла тележку для товаров и беззаботно пошла по рядам.
- Вы считаете, эта сгущёнка нормальная? - женщина её возраста окунувшись в её глаза, подошла близко и заговорила с ней, как с подружкой.
- Не, знаю, мне нравится, - пожала плечами Лина, кладя сгущёнку с какао в корзину.
- Правда? А вот этот «Геркулес»? Как Вы думаете?
- Почему, нет? – Лина взяла пачку и посмотрела на оборот коробки. – Но я пользуюсь вот таким, - поставив пачку на место, кивнула она на соседнюю.
- Вы знаете, вон там очень хорошие скидки на замечательный сыр! – подошла к ней другая женщина. – Я, например, себе взяла!
Посмотрев на неё, Лина удивилась: глаза женщины сияли, в них читался восторг. Было чувство, будто она заряжается от Лины, как от батарейки.
Грузная пожилая женщина, усталая и недовольная, стоя возле рыбных продуктов, тоже долго смотрела на неё, а потом словно отогрелась, ожила. Она подошла, встала рядом и улыбнулась. В глазах ее мелькнула девчонка.
«Что это?» - думала Лина.
Поведение женщин казалось таким же странным, что и поведение доктора в частной клинике.
Женщины шли за ней по проходам между прилавками товаров, снова и снова заводя ни к чему не обязывающие разговоры, чувствуя себя девчонками рядом с ней, и им так не хотелось расставаться с этим чувством!
У них были молодые нотки в голосе, девчоночья манера общения и юношеская беззаботность. Они будто видели юные души друг друга, а Лина словно заражала всех молодостью. Женщины словно вспоминали, кто они на самом деле и говорили ей: «Да! Да! Спасибо, что ты это разглядела! Мы все узники своих тел!»
А когда Лина пошла на выход, они провожали её взглядами. Такими удивительными! Как будто, они тоже проснулись! Побывали девчонками, и не хотят её отпускать!
«Что это? – в шоке думала Лина. – Что это?!!»
Она выкатила из супермаркета тележку и, уложив продукты в багажник, развернула машину и поехала в стильный магазин «Всё для волос».
Она уже почти не удивлялась, видя, как чуть моложе её, женщина-продавец купается в лучах её глаз и с удовольствием старается помочь ей подобрать краску. А затем, побаловав себя чашечкой кофе в уличном кафе, где молодые девчонки-официантки перешёптывались, с восторгом глядя на неё, Лина, решила не торопиться домой, а посвятить день покупкам, и заглянула в очередной супермаркет.
- Сколько народа, - недовольно сказал подошедший сзади и присоединившийся к очереди грузный старик. – Другой кассы-то нету, что ли?
- Есть, - повернулась к нему Лина. – Вон там, - махнула она рукой. - Там почти нет очереди.
Мужчина посмотрел ей в глаза и улыбнулся:
- Нет, я лучше здесь постою, - сказал он. – И хорошо, что большая очередь.
Сухопарый седой мужчина, подошедший вслед за ним, тоже посмотрел на Лину и глаза его вспыхнули, он как будто зажёгся светом, идущим от неё. Словно понял, что возраста нет.
- Что?! – тоном «что надо?!» рявкнул, повернувшись к нему, грузный старик. – Идите вон в ту очередь! – кивнул он, словно защищая своё право стоять в обществе Лины в единственном лице.
Смешно было наблюдать, как два старых волка вдруг вспомнили, что они самцы и принялись драться из-за самки.
Через какое-то время худощавый мужчина отошёл, поняв, что спокойно стоять ему здесь не дадут, а победивший, приблизившись почти вплотную, вдруг стал откровенно делиться:
«Послушай, чтобы не забивались сосуды, надо…»
Говорил он тихо, будто на поле боя в окружении врагов раненый говорил раненому, как остановить кровь или сделать самостоятельно перевязку, подбадривая «держись, браток!».
«Наверное, мне это пригодится, - смотрела на него Лина. – Ведь человек идёт впереди меня».
- Я профессор. Возможно, вы учились у меня, - сказал грузный мужчина, когда вышел следом за ней на улицу. – Что Вы заканчивали?
- Я нет…, - смутилась Лина. – Я училась в другом городе.
Не желая расставаться, профессор пошёл за ней, а когда увидел, что она за рулём, встал возле машины и забыл, что надо уходить.
Он долго стоял рядом с закрывшейся дверцей автомобиля, словно ожидая, что Лина передумает уезжать, пока она не опустила стекло и не улыбнулась ему, сказав, что ей надо ехать.
Что за феномен? – думала Лина, возвращаясь домой.
Прошёл месяц.
Придя на приём, Лина вошла в кабинет и увидела почерневшую, словно не только от загара, медсестру. Молодая женщина сильно похудела, взгляд у неё был усталый, затравленный, и вся она была какая-то постаревшая.
Навстречу Лине встал и подошёл почти вплотную молодой врач.
- Все нормально? – посмотрев Лине в глаза, сказал он тоном, каким говорят пароль "Как ты?" влюбленные люди. Словно они расстались только вчера. Словно между ними была близость.
- Вроде, нормально, - ответила растерявшаяся Лина. - А Вы тоже переживали?
- Нет. Не переживал, - смутился он.
Он проводил её до кресла и попросил подробно рассказать о своих ощущениях, глядя влюблённо ей в глаза и ловя каждое слово, явно наслаждаясь её голосом и состоявшейся, наконец, встречей, которую он, похоже, ждал с нетерпением.
Он работал, и она видела, что он помогает ей как ровеснице. Как девушке, больной старостью. Помогает так, будто делает для себя. Будто он лично в этом заинтересован.
Сквозь обрушившийся на нее поток эмпатии Лина видела другое чувство, в котором боялась себе признаться.
«Странно, - размышляла она, выходя из частной клиники. – Я думала, он меня не узнает. Ведь прошёл месяц. Он отдыхал на море».
Она медленно шла по тротуару, разгадка так и не приходила.
«Когда ж его отпустит? – со страхом думала она. – И что будет, когда его отпустит?»
Она села в машину, достала телефон и стала искать адреса ортопедов в городе. Возвращаться сюда она больше не будет.
***