Смерти не существует

        Я позвонил, показалось, что взвыла сирена.
Воображение разыгралось, всего лишь мелодичный перезвон колокольчиков.
Когда поднимался, взбунтовалась печень, и меня перекосило на правый бок.
Или  сказалось воздействие алкоголя, яд не успел рассосаться.
Соблюдать диету в жизни и в питании, рекомендовал врач.
Я различил замытые следы крови на его халате. Кровь стекала на пол  и воронкой закручивалась около дыры, пробитой для стока.
Врач, пожилой человек, почти старик, устало и безнадежно уронил руки.
Поэтому пришел проститься перед дальней дорогой. Представил, как по ней бесконечной вереницей бредут тени. Скоро и я присоединюсь к ним.
Услышал ее шаги и попытался выпрямиться.
Она с меня ростом, и раньше, когда шли рядом, старался казаться выше.
Дверь скрипуче отворилась.
Отступил на полшага, чтобы лучше  различить.
- Ну и как? – поздоровалась хозяйка.
- Ты почти не изменилась, - откликнулся я.
Или взгляд затуманился, уже не различал мелкие детали.
- Сколько выпил? – спросила женщина.
Когда-то  звал ее Татьянкой, но не решился произнести запретное  имя.
- И с собой принес. Не положено являться с пустыми руками.
- Тогда  проходи, - разрешила хозяйка.
- Выпьешь? – спросил я, боком, как краб, войдя в прихожую. Сначала поставил  ногу, потом подтянул к ней другую. Заскрипели кости.
- Спасибо,  у меня тоже все нормально, - услышала она этот скрип.
- Случайно проходил мимо, - придумал я.
- Теперь-то что лукавить, - усмехнулась она.
- А тогда я соврал, - вспомнил былое.
Ведь все было? некогда спросила она.
Вдвоем с девчонкой на несколько дней отправились в поход, в Карелии еще можно было отыскать укромные места.
В институте сдал вступительные экзамены и не знал, хватит ли  баллов для поступления.
А она убежала от домашних неурядиц. Отец ее пристрастился к выпивке, мать подала на развод.
Потом институтская жизнь захватила своей новизной, и когда  случайно встретились, удивился тому, как она выглядит.
Утенок обернулся великолепной птицей, перья ее отливали белизной.
А я был не в состоянии поддерживать эту роскошь.
Слишком рано брать на себя такую ответственность,  еще не успел нагуляться.
(В дальнейшем не удалось отыскать родственную душу.)
- У тебя кто-то есть? – испытал ее.
Глаза  как озера, и вода готова пролиться.
Нехорошо и гадко издеваться над человеком, но и себя подверг пытке.
- Богатый спонсор? – Презрительно оглядел ее наряд.
Влили расплавленное олово, чтобы не сквернословил, но все равно сказал.
- Не зря так знатно одевают, - проскрипел сквозь боль и отчаяние.
- Ведь все у нас было? – лишь так смогла ответить на мои обвинения,  почему-то запомнились прощальные ее слова.
- Было, - откликнулся я через годы.
- А я запамятовала, - отказалась женщина.
Бесполезно ворошить былое, так понял ее.
        - Тогда наливай, - согласился с хозяйкой.
Туман не рассеялся, или специально создала такое расплывчатое лицо, чтобы скрыть сущность.
- Моя первая жена стремилась лишь к накопительству, -  такой произнес тост, у нас не принято выпивать молча.
Но смог лишь пригубить, печень изнывала от боли.
Не захотел напиваться, чтобы женщина  не посчитала меня алкоголиком.
А она лихо опрокинула рюмку.
Отец ее спился, а как известно, больные гены обычно наследуются.
Только благодаря ему поступил я в технический ВУЗ, он проверил мою сообразительность и остался доволен  ответом.
Видный ученый, которого все-таки пришлось выставить из института. Иногда был не в состоянии читать лекции.
- Мой первый мужчина…настоящий мужчина, – поправила себя женщина, - любил гонять на мотоцикле.
- А я  гуманитарий, твой отец был не прав, меня воротит от техники, от домашней техники, которую натащила в дом моя первая бывшая, - вспомнил я ее отца.
Такая путаная фраза, что из рюмки выплеснулась выпивка, упала на одежду, я расстегнул пуговицы на рубашке, чтобы яд не прожог материю.
- Гонял на предельной скорости, - сказала женщина.
- А перед  разводом…, - вспомнил я.
После работы вернулся в пустую квартиру.
Все дольше задерживался на работе. Дома ожидали очередные скандалы.
Сотрудница сочувственно выслушивала мои жалобы.
Надо сразу, а не отрубать по частям, посоветовала  мне.
И объяснила, когда я не понял.
( Достал из сейфа заветный пузырь и изрядно глотнул. Подготовился к вечерним разборкам.)
Не ругать и не обвинять, а изменить постылую жизнь, научил специалист.
Сама она изменила, выгнала мужа-пьяницу.
А теперь перевоспитывала очередного подопечного.
И тогда тебе не нужно будет выпивать, размечталась она.
- Вернулся домой и  обнаружил пустую квартиру, - вспомнил я. – Все вычистила до последней копейки.
- Он поскользнулся на трамвайных путях,- сказала женщина.
Почтила такой эпитафией.
Пришлось помянуть настоящего мужчину.
На этот раз не смог отказаться.
Несколько капель упали на грудь. На коже остались причудливые знаки.
Женщина, наверное, пересела на кресло-качалку, или кухня раскачивалась.
- Потом были случайные встречи, - признался я.
- Случайные, - эхом откликнулась она.
Видимо заблудился в горах, воззвал о помощи, голос мой отразился от скал, и никто не помог.
Все же удалось сфокусировать взгляд,   бутылка еще не опустела.
Лебеди  улетели, но остались наши северные птицы.
- Желанная птица, - сказал я.
Почти невозможно разобраться в этой бессмыслице, а она, кажется, смогла.
- Уходи пока не поздно, - прогнала пришельца.
- Поздно, - опять откликнулось эхо.
Наверное, я тоже раскачивался, и мое лицо то наплывало крупным планом, то становилось мелким, незначительным.
Нельзя исчезнуть, еще  не до конца покаялся.
- И та, что напрасно боролась с пьянством, тоже была случайной, - признался я.
- Он превозносил меня, - не согласилась женщина.
- Куда носил? – переспросил я.
- Но еще больше любил деньги. – Наверное, не услышала издевательское мое замечание. – Когда за бугром преставился дядюшка, то выловил золотую рыбку. И забыл обо мне.
- Тоже случайный, - заклеймил я былого ее сожителя.
- А очередной…
- Но ты не очередная, - спохватился я.
- Иди спать, -  рассердилась и прогнала меня хозяйка.
- Мне нельзя, могу заразить, - пожалел ее.
После многочисленных разводов очутился в коммунальной квартире.
Как-то ночью, когда стало невмоготу, прокрался к соседке.
На разбитную девицу внезапно снизошла благодать, в углу комнаты повесила она икону, перед ней затеплила лампаду.
А я презрел показное благочестие.
Напрасно пыталась она отбиться.
Если хотела отстоять свою невинность, то явно запоздала.
Убийцей, посчитал ее в дальнейшем.
Могла бы предупредить.
А теперь печень  была наполовину разрушена.
- Потом станет совсем плохо…, - признался я.
- А меня может уничтожить любая пустяковая болезнь, - призналась женщина. – Потеря иммунитета, - выругалась она.
- Человек перестает соображать, но все куда-то рвется, - продолжил я.
- Мне надо было закрыться, все вычистить, и не общаться с внешним миром.
- Сначала я стану идиотом.
- А я пустила тебя, - обменялись симптомами  болезни.
- Я пришел, - согласился с ней.
- Постелю тебе на полу, у меня есть лишний матрас, - вспомнил она о мерах предосторожности.
Палуба накренилась.
Пустая бутылка закатилась под стол.
Не знаю, как она сумела пройти  кривой палубой.
Я подобрался к окну и выглянул на улицу.
Там были другие пассажиры, она не выпала за борт.
Но уронила в комнате. Видимо, матрас, мы падаем с более отчетливым стуком.
На столе остались хлебные крошки, жирные капли масла.
Но не было привычного кислого запаха  попойки, вдохнул пряный и душистый аромат ее кожи, волос,  тела.
Как встарь.
И пока она умывалась,  подстелил спальник, повалился на постель и откатился к стене. 
Пошел дождь, в палатке было сыро и холодно.
Так устала в этом походе, что не сразу отыскала дверь.
С первой попытке не удалось вскарабкаться, сползла на пол.
А я затаился, боялся спугнуть ее.
Все же одолела, мы укрылись ее одеялом, чтобы согреться.
Прижались друг к другу.
Неопытные путешественники одеваются, как на северный полюс.
Я истекал  жаром, высох и хрустел брезент палатки.
Столько одежды, что не добраться до сущности.
Укрылась под броней, когда сидели за столом или ночевали в палатке, но в халатике подобралась к постели.
И все равно пришлось скинуть тяжелое это одеяние, чтобы вскарабкаться.
Такая жара, что пришлось раздеться.
Я ощущал каждую складочку, каждый бугорок родного тела.
На заре жизни природа  милостиво  и привычно одарила нас умением и знанием.
Когда очнулись, клятвой скрепили союз.
- Вместе дойдем, - согласился я.
- Недалеко идти, - опечалилась Татьянка.
- Смерти не существует, - сказал я.
- Правда?
- Конечно, - попытался  ее утешить.
- Я верю.
- Я тоже. – Усугубили мы нашу клятву.
И кажется, угадали.
Небо расцвело сполохами  салюта, а дома украсились флагами.
Надо как следует вглядеться.
Мы различили.
………………………..
Г.В. Март 2024.