Может мы не дышим?
Может не живём?
Может мы не слышим
бури за окном?
Мы всего боимся,
Мы всегда молчим.
Рабства не стыдимся –
- мы сроднились с ним.
Кто-то нам в мундире
пальцем погрозил.
Спрячемся в сортире,
чтоб не замочил.
Вот такие страхи.
Вот таков наш дом –
- видим только плахи
в обществе родном.
Лишь один Алёша
над горой стоит,
в образе Гавроша,
что-то нам кричит.
Но зачем нам слышать,
и зачем дышать.
Мы наверно мыши,
будем мы пищать.