Живой

 
- Как люди жили во времена нашествия Атиллы, завоеваний Чингиз хана, правления Калигулы, Нерона, Наполеоновских войн, Первой и Второй мировых войнах?
Да и времена так называемого «Золотого века» в разных странах не так уж благостны, стоит копнуть глубже. К примеру, о трагедиях Викторианской Британии отлично написано в «Очерках Боза» Чарльза Диккенса. Ужасно в те времена обходились с бездомными бедняками и беспризорными детьми. А бездомным стать было легко, достаточно было потерять работу. Беспризорным ещё легче, взрослые массово умирали от разных болячек.
   Но ведь как-то жили. Находили пропитание, любили, женились, рожали детей. Другие умирали десятками тысяч, чем совершенно не мешали жить первым.
Немногие писали картины, симфонии, книги, ваяли статуи, придумывали величественные здания и математические теории, открывали научные законы, изобретали полезные вещи, путешествовали к неведомым землям, выдумывали политические, религиозные и философские учения. И жили кто тяжёлой, кто вполне удовлетворительной частной жизнью, - думал Никита Коршунов, молодой человек двадцати трёх лет отроду, студент Института управления.
Вот сейчас идут боевые действия. Десятки тысяч людей убивают друг друга каждый день, страдают от холода, жары, насекомых, грязи, недостатка сна и, возможно, отсутствия горячей пищи, страха быть убитым каждую секунду. Точно я не знаю, конечно, но судя по книгам и фильмам, на фронте обычно так и бывает.
И это совсем не мешает остальным, тем, кто не на линии соприкосновения войск, работать на любимых и не очень работах, толкаться в метро и автобусах, стоять в пробках, ходить по магазинам, жаловаться на дороговизну продуктов, ворчать на жён и детей, смотреть юмористические шоу по ТВ, ходить в гости и отмечать праздники, заниматься сексом, пить вино. И в повседневной жизни многие, за исключением тех, у кого родственники участвуют в боевых действиях и жителей пограничных районов, совсем не помнят о каждодневной трагедии.
   То есть, человеческое сознание так устроено, что не может продолжительное время концентрироваться на отрицательной информации и эмоциях. Наступает перенасыщение и мозг как бы отключается в той части, которая отвечает за негатив. Наверное, это защитный механизм такой. Чтобы не спятить, не умереть от психосоматических болезней, не лечь на кровать и просто молча отвернуться к стене от страха перед тем, что от тебя никак не зависит.
Живем же мы с пониманием того, что смертны и по выражению классика, внезапно смертны. Это не мешает и в восемьдесят лет строить планы на годы вперед, зная, что каждая ночь может стать последней.
    Живучая тварь человек, живучая и оптимистичная по большей части. За исключением вечных нытиков, получающих тайное удовольствие от своих жалоб и людей, страдающих клинической депрессией.
Вот и я вчера ещё был озабочен больше тем, симпатичен ли Лине, прекрасной татарке курсом младше? И это меня волнует гораздо больше, чем такая далёкая смерть от старости или болезней, или на поле боя, если призовут после учёбы.
И то, что я, наверное, влюблён, до конца я не уверен, так как никогда не испытывал этого чувства, это действительно очень важно. Ибо, думаю, что опыт старшего поколения принципиально не передаваем. Умом-то я понимаю, что мои родители когда-то были молоды, влюблялись и любили, решали такие же проблемы, но представить себе явственно этого не могу.
     - Каждое поколение набивает свои шишки, приобретает свой опыт само, - так говорил дед и я с ним согласен.
    Никита осторожно отошёл от края крыши, где с очевидной опасностью для жизни стоял последние минут двадцать с намерением броситься вниз.
   Он устыдился своего минутного порыва. Черт с ней, с Линой, не стоит она того! Что с того, что она спит с его лучшим другом? Таких лин в его жизни будет, наверное, десятки!
   Коршунова слегка трясло от запаздавшего осознания того, что могло произойти. Он глянул на свои дрожащие руки. Затем на ярко-синее, будто перевернутое весеннее небо, на голые чёрные деревья внизу. Прислушался и услышал вороний грай. Пахло по-мартовски: разрезанным зелёным огурцом, влажной землёй и перепревшей за зиму листвой.
 - Жив. чёрт возьми! - подумал Никита, - жив, какое счастье!