(1971 год)
Сейчас лето 1971 года. Алёнке уже шесть с половиной лет, а Анюте — четыре годика.
Бабушка Аня из Подмосковья часто писала нам письма, я всегда отвечала ей. А девочки оставляли на бумаге свои ладошки, которые я обводила карандашом.
В это лето бабуля ждала нас в гости. В каждом письме она напоминала нам о нашей скорой встрече. А нам не привыкать, собрали чемодан — и вперёд.
Я дала Коле (брату мужа) телеграмму, чтобы встретил нас в Москве и довёз до Николо-Урюпино на такси. Бабулин домик в низине, но виден был издалека, тропинка от автобусной остановки приводила прямо к нему. Коля донёс наши чемоданы и пакетики и оставил нас на веранде, а сам этой же машиной уехал на работу, потому что это был будний день. В этот раз кроме одёжки мы захватили с собой карандаши, краски, бумагу, резинки, книги и так далее.
Опять в моей жизни завертелось всё тем же порядком. Бабуля на работе, а я с девочками, живём себе как умеем. Иногда мне удавалось укладывать их спать прямо на улице, на раскладушках. Я предлагала им заглядываться на небо, понаблюдать, как проплывают облака, отражая причудливые формы людей и животных, а то и необычные картины их действий. Иногда небо закрывали такие большие чёрные тучи, что в ожидании сильного дождя или грозы мы прятались на веранде.
В выходные дни к бабуле приезжали Коля — её младший сын, — младшая сестра бабули Лена (намного младше), её муж Володя и их дочь Людочка.
Мужчины почти всегда уходили на рыбалку и возвращались поздно. Чистили рыбу на улице, и это не касалось детей. Однажды они собрались на рыбалку раньше обычного. Алёнка попросилась с ними. Коля спросил у меня на это согласия и сказал, что сегодня они уйдут ненадолго. И я разрешила ей это маленькое путешествие.
Взрослые вернулись со странными лицами, а Алёнка буквально бежала за ними и что-то приговаривала сквозь слёзы. Поравнявшись со мной, она уткнулась в меня и плача просила лишь об одном — чтобы дяди отпустили рыбок:
— Ведь живые, а их сейчас убьют.
Дядя Коля присел около Алёнки и сказал, что сейчас они с дядей Володей так и сделают: отнесут их обратно в речку.
— А вы сейчас вместе с Анютой и Людочкой идите спать, а мама перед сном расскажет вам какую-нибудь интересную историю.
Коля погладил её по головке, а я утвердительно кивнула головой:
— Конечно, Алёнушка, всё будет хорошо. Успокойся, — приговаривала я, обнимая её за плечики.
Вот так еле успокоили неожиданно открывшуюся тонкую душу ребёнка.
Маленький человек создан так, чтобы стараться помочь обиженным или жалеть их. Я думаю, что чувство сопереживания в ребёнке — одно из нужных качеств будущего взрослого человека. Не быть же роботом, наблюдая за несправедливостью, где
сильный всегда прав. Это удаётся только тогда, когда в семье часто говорят о том, что маленьких и беззащитных надо защищать.
А здесь, наверное, имели значение возраст и частое обращение к сказочным персонажам: Алёна очень любила сказки, а животные в сказках превращаются в одушевлённых персонажей, которые наделены мыслями, чувствами, рассудком и даже иногда логическим мышлением.
Как трудно оградить душу ребёнка! Как вырастить справедливого, но не слабого душой человека в этой жизни? Как не озлобить его? Как важно задумываться нам, взрослым, сегодня, чтобы завтра наши дети оказались не опасными для нас, а всегда оставались с нами духовно близкими.
2012