Был у меня однокурсник по имени Игорь. Здоровенный такой парень. Повыше среднего ростом, крепкий, широкоплечий и с растущей не по дням, не по часам, а по минутам, если не по секундам, чернущей щетиной. Как сейчас бы сказали - пребрутальнейший брутал.
И так уж вышло, что на втором или на третьем курсе пришлось брутальному бруталу прооперироваться по поводу выявленной кисты копчика. Операция эта относительно несложная, но процесс восстановления довольно болезненный.
И вот, значит, встал прооперированный Гарик на второй день на ноги и потихонечку расхаживается по коридору хирургического отделения, старясь не особо трясти гузкой.
Расхаживался, расхаживался, да и зашел в туалет по малой нужде. В обычный такой больничный туалет - предбанничек-курилка с топчаном, умывальники, кабинки, по кафельному полу бабулька-божий одуванчик, ровесница исторического материализма, шваброй елозит...
Зашел Игоряша в кабинку, делает своё нехитрое дело, а бабулька-уборщица в этот момент толкает дверь.
Почему-то дверь открывалась внутрь кабинки, и ручка той двери прилетела в аккурат туда, где до операции была киста.
Никакой боли, как позже вспоминал сам Гарик, он в тот момент не почувствовал - просто дисциплинированно потерял сознание, и очнулся уже на топчане, куда его кликнутые бабулькой доктора перенесли. Они как раз куда-то по коридору мимо туалета шли.
Лежу, рассказывал мой приятель, смотрю на плавно покачивающийся потолок и слышу бабулькины жалостливые причитания: «Ох, беда-то какая. Такой хлопчик, такой красавчик, такой справный... У нас-то, в наше время, мужики помельче калибром были... но чтобы какому дверью по жопе задели - и йон в обморок упал, такого тоже не упомню».
И вот тут, по словам «потерпевшего», стало по-настоящему больно. Потому что мало кто из пациентов с только-только прооперированным копчиком умеет, лёжа на жестком топчане пОпом книзу, смеяться так, чтобы это было совсем не чувствительно.