После ночи, проведенной с Наташкой, я подумал, что с учебными красавицами пора завязывать, но Клава Журавлева была другого мнения.
Как то после занятий, она подошла ко мне и попросила проводить ее до дома.
Надо сказать, что Наташка и Клава, хоть и были красотками, но несколько разного типа. Наташка была яркая шатенка с личиком-сердечком, ямочками на щеках и восточным потрясающим разрезом глаз. Характер у неё был бойкий и веселый.
Она сама хвасталась мне, что после Губернаторского бала неизвестный поклонник завалил ее цветами. Букеты приносил посыльный и она, или ее матушка, расписывались в получении.
Клава относилась к разряду, который я бы назвал «Томные красавицы».
Высокая брюнетка с зелёными глазами, она являлась именно таким типажом. Кожа у неё была белая, лицо овальное, а форма губ просто могла свести с ума любого. Небольшая грудь и чуть полноватые ноги сполна компенсировались красотой личика.
Если честно, это был не совсем мой тип и сам удивился, как легко дал согласие и пошёл провожать смазливую брюнетку.
Видимо все же было что то колдовское в этих чертовых зелёных глазах.
Подойдя к дому она пригласила зайти выпить чаю.
И я зашёл.
Куда деваться?
Младшая сестра училась во вторую смену, а мать, была на работе. Я начал подозревать, что это хорошо спланированная акция.
Данное ощущение возросло, когда Клава предложила показать свою комнату, в розовых обоях, всю набитую мягкими игрушками.
Ничего не оставалось, как заключить ее в объятия и начать наконец уже целовать эти сексуальные губки.
Она обвила мою шею руками и прижалась тесно и как то очень интимно. Все это было проделано спокойно, но с завораживающей неизбежностью. Я снял платьице, в котором она ходила на занятия, лифчик и трусики.
Клава лежала бесстыдно раздвинув ножки и глядя каким то затуманенно-отрешенным взглядом.
- Будь, пожалуйста, нежным, - прошептала она.
Когда я начал целовать ее тело и маленькую грудку, ее дыхание участилась и она сжала пальцами мою голову. Я пытался пристроить своего дружка, но она мягко направила мою голову вниз.
- Поласкай «там»... пожалуйста...
Она произнесла это полушепотом, но достаточно внятно.
Черт возьми!
Неужели они как то общаются?
Я выполнил ее просьбу проникнув в лоно языком и начав уже ставший привычным ритуал чередования стимулирования половых губ и клитора. Легкие стоны и дрожь дали понять, что я на верном пути. Но кончила она как то тихо, можно сказать совсем по домашнему, вдруг расслабившись и закрыв глаза.
Я даже слегка опешил, но она уже тянула меня наверх и мы снова целовались прежде чем мой «дружок» погрузился в ее нежную щелку.
Эта близость была подобна сладкому коктейлю, который пьёшь мелкими глотками смакуя нюансы аромата.
Клава оказалась потрясающей любовницей.
Она не брала напором страсти и темперамента. Ее стихией была какая то завораживающая безмятежность.
Даже минет она делала настолько нежно и деликатно, что так и хотелось делать это ещё и ещё раз.
К тому же у неё оказалась удивительная гибкость. С каким то простодушным изяществом она клала мне ноги на плечи так, что мой дружок тесно терся о дно влагалища и я наблюдал, как сквозь пухлые губки проникают стоны наслаждения. Это меня настолько заводило, что я готов был пронзить ее лоно насквозь.
Когда она сидела сверху, то напоминала некую жрицу совершающую обряд.
С каким то сладким обречением я подумал, что кто кто, а Клава Журавлева это надолго.
Так оно впоследствии и оказалось.
А в тот, первый раз, в прихожей послышался шум. Видимо ее мать вернулась с работы.
Так что нам пришлось по быстренькому одеться и встретить ее прилежными однокурсниками, которые решили вместе позаниматься учебой.