О ТЕЛЕ И КРОВИ ГОСПОДНИХ
Ратрамн Корбийский
.
1. Ты повелел, славный князь, чтобы я написал что-нибудь о тайне Крови и Тела Христова, я имею в виду для великолепной империи, которая, будучи достойна Вашего великолепного правления, может быть, достойна нашей малости. Это очень сложно для меня;. но что более достойно царственного сана, чем знать о священных тайнах Кафолической Церкви, соизволившей способствовать твоему королевскому престолу и позволить своим подданным не чувствовать себя отличными от тела Христова, в котором, ясно, о состоит сумма христианского искупления?
2. Ибо в то время как некоторые из верных таинству тела и крови Христовых, празднуемому ежедневно в Церкви, говорят, что оно не совершается ни под каким видом, ни под каким покровом, но совершается путем обнаженного проявления самой истины; но некоторые свидетельствуют, что эти вещи заключены в форме тайны, и что телесные вещи - это нечто, что может показаться чувствам, но вера смотрит на нечто иное: между ними признается немалая разница. И когда Апостол пишет верующим (1 Кор. 1:10), чтобы все знали и говорили одно и то же, и чтобы между ними не возникло никакого разделения, то немалое разделяет, говорящих о тайне тела и крови Христовой, не ощущая одного и того же.
3. Посему твое царственное величие, возбуждаемое ревностью по вере, не взвешивая их одинаково и желая, по апостольскому завету, чтобы все чувствовали и говорили одно и то же, прилежно исследует тайну истины, чтобы призвать к ней тех, кто отклоняется от нее. Поэтому не гнушайся даже самым смиренным искать истину в этом деле, зная, что тайна такой тайны может быть раскрыта только Богом, которое показывает свет Своей истины, не взирая на лица, кого бы Он ни избрал.
4. Но насколько нашей немощи приятно повиноваться Твоему повелению, настолько трудно рассуждать о деле, которое далеко от человеческих чувств и в которое нельзя проникнуть иначе, как через познание Святого Духа. Подчиняясь поэтому суду Вашего величества и доверяясь праву избрания, о котором мы собираемся говорить, я постараюсь раскрыть в словах, которые смогу, то, что я думаю об этом.
5. То, что принимается в Церкви устами верных, тело и кровь Христовы, спрашивает ваше величие и превосходство, в тайне или в истине совершается ли это. То есть, содержит ли это что-то тайное, видимое только глазами, и пусть только вере будет ясно, видим ли этот аспект без всякого покрова тайны внешне и телесно, а взгляд ума смотрит внутрь; и тому подобное. Пусть дело прояснится в свете явления: и должно ли то самое тело, которое родилось от Марии, и пострадало, умерло и было погребено, и которое воскресло и вознеслось на небеса, сидеть по правую руку Отца? .
6. Давайте рассмотрим первый из этих двух вопросов; и чтобы мы не были задержаны сетями сомнения, определим, что такое образ, и что есть истина, чтобы, установив нечто определенное, мы могли знать, каким образом нам следует стремиться к пути разума.
7. Образ представляет собой своего рода затенение определенными покрывалами, показывающее, что мыслится; например, когда захотим произнести Слово, назовем его хлебом: подобно тому, как в воскресной молитве мы просим, чтобы нам давался хлеб насущный (Лк. 11:3); или когда Христос говорит в Евангелии: Я есть хлеб живой, Который сошел с небес (Иоан. 6:41); или когда Он называет Себя лозой, а учеников ветвями: Я истинная лоза, а вы ветви (Ин. 15:5). Ибо все эти вещи говорят одно, а подразумевают другое..
8. Но истина есть явное проявление вещи, не прикрытое никакими призрачными образами, но чистое и открытое, и, говоря яснее, передающее естественное значение; как это возможно, когда сказано, что Христос родился от Девы, пострадал, был распят, умер и погребён. Ибо ничто здесь не обрисовано прикрывающими образами; истина дела проявляется в естественном значении слов; и здесь нельзя понять ничего другого, кроме того, что сказано. Но не так в первом случае. Ибо по существу Христос не есть ни хлеб, ни виноградной лозы, ни апостолы не есть ветви. Поэтому здесь есть образы , но выше в повествовании показана истина, то есть простой и открытый смысл.
9. Теперь вернемся к тому, каким образом говорится, что это тело и кровь Христовы. Ибо если эта тайна не совершается ни в какой форме, она уже не может называться тайной в собственном смысле слова. Ибо нельзя назвать ее тайной, в которой ничего не сокрыто, ничего не удалено от телесных чувств, ничего не покрыто какой-либо завесой. Но тот хлеб, который через служение священника превращается в тело Христово, одно внешне показывает человеческим чувствам, а другим внутренне взывает к уму верующих. Действительно, представлена внешняя форма хлеба, который прежде имеет цвет и получил вкус; но внутренняя часть совсем другая, гораздо драгоценнее и гораздо превосходнее, потому что она небесная и Божественная , то есть тело Христово, явленное не чувствам плоти, но разумением верной души, или на него смотрят, или принимают, или едят.
10. Вино, которое священническим освящением крови Христовой стало таинством, внешне показывает одно, а внутри содержит другое. Ибо что еще видно на поверхности, кроме сущности вина? Вкусите, попробуйте вино; почувствуйте его запах, посмотрите, на цвет. Но если рассмотреть внутренне, то это уже не жидкость вина, а жидкость крови Христовой в умах верующих, и она приятна на вкус, когда ее вкушают, и ее можно узнать, когда ее видят, и пробуют, и обоняют. Хотя никто не может отрицать, что это так, ясно, что хлеб и вино - это образно тело и кровь Христа. Ибо не по тому, как кажется, узнается в том хлебе и вид плоти, или в том вине показана струя крови; но поскольку, однако, после мистического освящения это не хлеб и не вино, а тело и кровь Христовы.
11. Ибо если по некоторым образам здесь ничего нет, пусть это будет принято, но пусть все будет увидено в истине, сама вера здесь ничего не делает, так как ничего духовного не делается; но что бы это ни было, все принимается по телу. А так как вера, по словам Апостола, есть доказательство невидимого (Евр. 11:1), то есть не видимого, но невидимого по существу, то мы здесь ничего не будем принимать по вере, так как мы судим обо всем существующем по ощущениям тела. И нет ничего нелепее, чем сказать, что хлеб - это плоть, а вино - кровь, и не будет уже тайны, в которой не будет ничего тайного, ничего сокрытого.
12. А как уже называется тело Христово, в котором, как известно, никакого обмена не произошло? В каждом обмене или из ничего что-то превращается в то, что есть, или из того, что есть, в то, чего нет, или из того, что есть, в то, что есть. Но в этом таинстве, если рассматривать его только в простоте истины и не верить ничему иному, кроме видимого, никакого обмена, как известно, не происходит. Ибо здесь и не перешло из того, чего не было, в то, что есть, как совершается переход в вещах, которые рождаются, если их не было прежде, но для того, чтобы быть, они совершили переход от небытия к тому, что есть. . Но здесь хлеб и вино были до того, как совершили переход в таинство Тела и Крови Христовых. Но это и не тот переход, который происходит от того, что есть, к тому, чего нет, который существует в вещах, страдающих от контингентности: ибо все, что погибает, сначала существовало, и до этого не погибло. Он может страдать от того, чего не было; здесь также известно, что этот переход не был сделан, так как согласно истине, как известно, остается тот вид существа, который был прежде.
13. Опять же, тот обмен, который происходит из того, что есть в то, что есть, наблюдается в вещах, которые страдают от разнообразия по качеству; например, когда то, что было прежде черным, превращается в белое; и неизвестно, было ли оно создано здесь: ибо здесь нет ничего измененного ни для осязания, ни для цвета, ни для вкуса. Следовательно, если здесь ничего не изменилось, то оно ничем не отличается от того, что было прежде. Но есть и другое: хлеб стал телом, а вино - кровью Христа. Ибо так и Он Сам говорит: возьмите и ешьте: сие есть тело Мое (Мф. 26:26). Точно так же, говоря о чаше, Он говорит: Возьмите и пейте: это кровь Нового Завета, которая за вас прольется (Мк. 14:24).
14. Поэтому надо добиваться ясности от тех, которые желают здесь ничего не получить в переносном смысле, но целиком покоиться в простоте истины, согласно которой произошла перемена: чтобы элементы уже не могли быть тем, чем были прежде, то есть хлебом. и вином; но пусть они будут телом и кровью Христовой. Ибо по виду твари и видимых вещей и те и другие, то есть хлеб и вино, ничем в себе не изменились. А если они не претерпели никаких изменений, они существуют не иначе, как то, что было прежде.
15. Ваше величие, славный государь, видит, как ускользает понимание тех, кто так думает: они отрицают то, что, как полагают, утверждают, и доказано, что они разрушают то, во что верят. Действительно, они верно исповедуют Тело и Кровь Христовы: и, делая это, они протестуют, что таковые уже не то, что было прежде, и если они есть что-либо иное, чем то, чем они были, они принимают перемену. Поскольку этого нельзя отрицать, пусть скажут, что они изменились: ведь телесно в них ничего не изменилось. Они признают, следовательно, что нечто должно быть изменено либо согласно чему-то иному, чем согласно телу; и в этом смысле это не то, чем они кажутся на самом деле, а нечто иное, что не соответствует тому, в чем они видят их собственную сущность. Или, если они откажутся исповедовать это, то принуждены будут отрицать, что это есть Тело и Кровь Христовы, о чем неправильно не только говорить, но и думать.
16. Но так как они признают, что элементы являются и телом, и кровью Бога, и что этого не могло быть, если бы не состоялся лучший обмен, и при этом обмен этот не был произведен телесно, а духовно, то теперь необходимо сказать, что это было сделано фигурально. так как под внешней стороной духовное тело и духовная кровь существуют в телесных хлебе и вине: не то чтобы это два разных существа, то есть тело и дух, но одно и то же. Ибо, согласно тому, что оба телесно связаны, они суть виды телесных существ; но по силе, какой они сотворены духовно, они суть тайны Тела и Крови Христовых.
17. Рассмотрим священный источник крещения, который незаслуженно называется источником жизни, потому что он преобразовывает нисходящих в него новизной лучшей жизни и дает праведность мертвым от греха и получает власть жизни. Однако, если бы он не получил силы освящения, он никоим образом не мог бы ослабить порочность пороков; и если бы он не содержал в себе энергии жизни, то никак не смог бы оживить мертвого, но умершего не по плоти, а по душе. Однако в этом источнике, если мы рассматриваем только то, что воспринимают телесные чувства, мы видим жидкий элемент, подверженный разрушению и способный получить только силу омовения тел. Но сила Святого Духа пришла через посвящение священника и стала действенной не только для омовения тел, но и для восстановления душ, и для удаления духовной нечистоты духовной силой.
18. Вот, в одном и том же элементе мы видим, что есть две вещи, противоположные друг другу, то есть подверженные тлению, чтобы принести нетление, и не имеющие жизни, чтобы принести жизнь Следовательно, в этом источник и присутствие, которого касаются телесные чувства, и поэтому они изменчивы и тленны; и также есть что-то, что может увидеть только вера и, следовательно, это не может ни быть испорчено, ни лишиться жизни. Если вы требуете, чтобы оно омыло внешнюю сторону, то это элемент; но если вы примете во внимание то, что очищает внутреннее, то это жизненная добродетель, добродетель освящения, добродетель бессмертия. Следовательно, внешнее тленно, а добродетель пребывает в тайне.
19. Таким образом, тело и кровь Христа, если рассматривать их поверхностно, являются тварью, подверженной изменению и тлению. Но если вы измерите силу тайны, то увидите, что она дает жизнь, дающую бессмертие тем, кто в ней участвует. Следовательно, они не таковы, какими их видят и даже какими в них верят. Ибо согласно тому, что люди. видят, они питаются тленным телом, по тому, что они верят, они питают души, которые будут жить вечно, самим бессмертием.
20. Апостол также в письме к Коринфянам говорит: «Не знаете, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море, и все крестились в Моисея, в облаке и в море, и все ели ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питье? И они пили из духовного камня. Но скалой был Христос (1 Кор. 10:1-4). Заметим, что море и облако есть образ Крещения; и отцы прежнего Завета крестились в них, то есть в облаке или в море. Могло ли даже море, считаясь стихией, иметь силу крещения? или облако, будучи уплотнением воздуха, могло ли кого освятить? И все же мы не осмелимся сказать, что Апостол, говорящий во Христе, не говорил истинно, что отцы наши крестились в облаке и море.
21. И хотя то крещение не предпочитало той формы крещения Христова, которая практикуется ныне в Церкви, но что крещение то существовало и что отцы наши крестились в нем, ни один здравомыслящий человек не посмеет отрицать, если только не возьмется противоречить словам Апостола. Поэтому и море, и облака не обеспечивали чистоту освящения тем, что существовали телесно, но тем, что невидимо содержали в себе освящение Святого Духа. Ибо в них был видимый образ, являвшийся телесным чувствам не образом, но истиною; и внутри их сияла духовная сила, которая была видна не очам плоти, но свету ума.
22. Точно так же и манна, данная людям с небес, и вода, текущая из скалы, существовали как телесные вещи и телесно или питали, или поили людей: между тем апостол называет или ту манну, или ту воду, духовной пищей и духовным питием. Почему это так? Потому что духовная сила Слова была присуща тем телесным субстанциям, которые питали и напояли умы, а не тела верующих (см. 15). И когда эта пища или питие предвещали тайну будущего тела и крови Христовой, которую прославляет Церковь, то отцы наши, говорит св. Павел, ели ту же духовную пищу и пили то же духовное питие.
23. Возможно, ты спрашиваешь о том же? Конечно, это то же самое, что сегодня едят и пьют верующие люди в Церкви (см. 25). Ибо непозволительно понимать это иначе, так как это один и тот же Христос, Который накормил Своей плотью людей, крещенных в пустыне, в облаке и в море, затем они пили Его кровь, и в Церкви теперь он кормит и поит верующих людей хлебом тела Своего, струей крови Своей.
24. К тому, что хотел сказать апостол, когда он сказал, что отцы наши ели одну и ту же духовную пищу и пили одно и то же духовное питие, он впоследствии добавил: И пили из духовного камня, последовавшего за ними. Но скалой был Христос (1 Кор. 10:4). Чтобы мы могли понять, что в пустыне Христос стоял на духовной скале и возносил Свою кровь к людям, которые впоследствии забрали Его тело, взятое через Деву и повешенное на кресте ради спасения верующих, Он вышел в наши века, и из Него пролилась струя крови, которой мы не только искупимся, но и напьемся.
25. Это, конечно, странно, поскольку непостижимо и неоценимо! Он еще не принял человечество, еще не вкусил смерти ради спасения мира, еще не искупил нас Своей кровью, и уже отцы наши в пустыне ели Его плоть и пили Его кровь чрез духовную пищу и невидимое питие. Это не единственная причина, по которой это могло быть сделано; но необходимо использовать веру в то, что это было сделано. Для того, кто сейчас пребывает в Церкви, Своей всемогущей силой над хлебом и вином Он духовно преобразовал плоть тела и волну Своей крови, как Он и тогда, дав Своему телу манну небесную, и собственную кровь излив из скалы, действовал невидимо.
26. Когда Давид понял это в Святом Духе, он возразил: «Человек ел хлеб ангельский, не говоря ни слова» (Пс. 76:25). Ибо смешно думать, что телесная манна, данная отцам, питает небесное воинство, или что оно питается такой пищей, как те, которые насыщаются пищей Божественного слова. Несомненно, псалмопевец показывает, или, вернее, Дух Святой, говорящий в псалмопевце, либо то, что уразумели наши отцы в той небесной манне, либо то, чему должны верить верные в тайне Тела Христова. В обоих случаях непременно намекается Христос, Который также питает души верующих, и пища ангельская существует: и то и другое обладает не телесным вкусом и не телесным туком, но духовной силой Слова.
27. И, как рассказал нам евангелист, мы узнали, что Господь наш Иисус Христос, прежде чем умереть, взял хлеб, возблагодарил, подал его ученикам Своим, говоря: сие есть Тело Мое, за вас отданное: сие сотворите в воспоминание мне. Так же и чаша, после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в крови Моей, которая за вас прольется (Мф. 26:26, 27; Лк. 22:19, 20). Мы видим, что Христос еще не пострадал, но тайна Его тела и крови уже совершилась.
28. Ибо мы не думаем, чтобы кто-нибудь из верных сомневался в том, что тот хлеб был следствием тела Христова, которое подавалось ученикам, когда Он сказал: сие есть тело Мое, за вас отданное; но не следует сомневаться и в том, что в чаше содержится кровь Христа, о которой Он говорит то же самое: сия есть чаша Нового Завета в Крови Моей, за вас изливаемая. Подобно тому, как тогда, незадолго до того, как Он пострадал, Он смог превратить тварную субстанцию хлеба и вина в Свое тело, которое должно было страдать, и в Свою кровь, существовавшую после пролития; так и в пустыне Он сумел превратить манну и воду из скалы в Свою плоть и кровь, хотя это и было и далеко позади, и Его плоть будет повешена на кресте за нас, и Его крови 1было слишком много, чтобы добавлять ее в наши омовения.
29. Здесь мы также должны рассмотреть, как можно принять Его слова: «Если не будете есть плоти Сына Человеческого и пить крови Его, не будете иметь в себе жизни» (Иоан. 6:54). Ибо Он не говорит, что плоть висевшего на кресте должна была быть расчленена и съедена учениками; или Его кровь, которую Он должен был пролить для искупления мира, нужно было дать пить ученикам: ибо это было бы преступлением, если бы, согласно тому, как тогда мыслили неверующие, ученики либо выпили бы Его кровь, либо съели Его плоть.
30. Посему Он и говорит ученикам, не с неверием, но верно принявшим слова Христовы: и тем не менее, как следует понимать эти слова?: Это оскорбляет вас, когда сказано: если же вы увидите Сына Человеческого восходящим, где Он был прежде (Ин. 6:62, 63)? Как если бы Он говорил: Итак, вы не думаете, что Мою плоть или Мою кровь следует есть телесно, или что вам следует пить ее, раздавая по частям или раздавая; когда по воскресении увидите Меня восходящим на небеса с полнотой всего тела Моего или крови. Тогда ты поймешь, что Моя плоть не будет съедена верующими, как думают неверующие; но воистину через тайну хлеба и вина субстанция превратилась в Мое тело и кровь, чтобы ее могли принять верующие.
31. И следовательно: Он есть дух, говорит Он, который дает жизнь; плоть не приносит никакой пользы (Иоан. 6:64). Он говорит, что плоть не приносит никакой пользы, как и понимали неверующие; в противном случае она дает жизнь, как оно принимается верующими через тайну. И почему это? Он ясно дает это понять, когда говорит: Дух дает жизнь. Поэтому в этой тайне тела и крови есть духовное действие, гарантирующее жизнь, без которого эти тайны не имеют никакой пользы, так как они действительно могут питать тело, но не могут питать душу.
32. Тут уже возникает вопрос, насколько предлагающие говорят не фигурально, а правдиво. То, что они говорят, подтверждается святыми писаниями Отцов.
33. Святой Августин, главный учитель Церкви, в третьей книге «Христианского учения» (гл. 16) пишет так: . Кажется, дело в поступке или преступлении. Таким образом, это фигура, повелевающая разделять страсти Господни и верно хранить их [со святым Августином, бережно и с пользой хранить] в памяти о том, что Его плоть была распята и изранена за нас».
34. Мы видим, что этот учитель говорит, что тайны тела и крови должны совершаться верующими под образом. ибо он говорит, что плотское поедание плоти и его крови есть не религия, а преступление. Из ученикох были те, которые поняли слова Господа в Евангелии не духовно, а плотски, отошли от Него и уже не ходили с Ним (Ин. 6:67).
35. Написав то же письмо епископу Бонифацию (послание 23, или 8), он, между прочим, говорит: ведь Он столько лет назад страдал, и этого страдания вообще не было, кроме одного раза. В самое воскресенье мы говорим: Ныне Господь воскрес, ибо столько лет прошло с тех пор, как Он воскрес. Почему никто не настолько глуп, чтобы обвинять нас во лжи, когда мы говорим таким образом, за исключением того, что мы называем эти дни по подобию тех, в которых все это происходило, чтобы можно было назвать самим днем тот, который не сам по себе, но по вращению времени, подобному ему, и говорят, что в этот день ради таинства совершается торжество, которое произошло не сегодня, а давно. Разве Христос не был однажды принесен в жертву Сам? и однако же в таинстве Он приносится в жертву не только во время всех торжеств Пасхи, но и каждый день народу: и никто не лжет, когда отвечает, что Его приносят в жертву, когда спрашивают. Ибо определенные таинства, если бы они не имели подобия вещам, таинствами которых они являются, они вообще не были бы таинствами. И из этого самого подобия они обычно уже получают названия самих вещей. Итак, как таинство Тела Христова в известном смысле есть Тело Христово, таинство Крови Христовой есть Кровь Христова, так и таинство веры есть вера.
36. Мы видим, что Св. Августин говорит, что таинства – это одно, а то, чем являются таинства, – другое. Но тело, в котором пострадал Христос; и кровь Его, текущая из бока, не одно и то же. Но тайны сего, говорит он, суть таинства Тела и Крови Христовых, которые совершаются в память воскресных страстей не только во время всех торжеств Пасхи каждого года, но и в каждый день года.
37. А поскольку тело Господа одно, в котором Он когда-то страдал; и одна кровь, пролитая ради спасения мира; однако таинства приняли имена самих вещей, так что они называются телом и кровью Христовыми, когда они называются так из-за сходства вещей. на что они намекают: так же, как называются Пасха и Воскресение Господне дни, которые празднуются каждый год, когда Он пострадал Сам и воскрес, и о тех днях нельзя повторить, поскольку они прошли. Дни, в которые совершается память воскресных страстей или воскресения, называются их именем, потому что они напоминают дни, в которые Спаситель однажды пострадал и воскрес.
38. Поэтому мы говорим: сегодня, или завтра, или послезавтра, Пасха Господня, или Воскресение; так как дни, в которые это произошло, уже прошли много лет назад. Скажем также, что Господь приносится в жертву, когда совершаются таинства страстей Его, так как Он был некогда Сам принесен в жертву ради спасения мира, как говорит апостол: Христос пострадал за нас, оставив вам пример, которому вы должны следовать (1 Пет. 2:21). Не то чтобы каждый день пусть Он пострадает сам за то, что когда-то сделал. И Он оставил нам пример, который каждый день представляется верующим в тайне Тела и Крови Господней, чтобы всякий, приближающийся к нему, знал, что ему надлежит сопричаститься Его страстям, образ которых есть в священных таинствах А это предзнаменование согласно мудрости: Ты пришел к столу сильных; обращай внимание на то, что тебе поручено, зная, что к такому нужно готовиться (Притч. 23:1). Приступить к трапезе сильных - значит стать участником Божественного возлияния: но рассмотрение явлений, Тела и Крови Господних - это разумение. Всякий, кто причащается от них, пусть заметит, что он должен приготовить такие вещи, чтобы его подражатель мог существовать, вспоминая Того, Чью память о смерти он исповедует не только верой, но и вкушением.
39. Также блаженный Апостол пишет к Евреям: Ибо подобало бы нам иметь такого священника, святого, непорочного, отделённого от грешников и поставленного выше небес. У него нет необходимости, как у священников, сначала приносить ежедневные жертвы за преступления свои, потом за народ: ибо это Он сделал однажды, когда Господь Иисус Христос принес Себя в жертву (Евр. 7:26, 27). То, что Он сделал когда-то, теперь Он совершает каждый день: ибо однажды Он принес Себя за грехи людей, то же самое приношение совершается и теперь за каждого из верных во дни, но в тайне, как то, что некогда совершил Господь Иисус Христос. предлагая Себя, это дается ежедневно в память о Его страстях через празднование тайн.
40. И все же не ложно говорят, что в тех тайнах Господь либо приносится в жертву, либо страдает, потому что Он имеет подобие той смерти и страсти, изображения которых имеются. Поэтому тело и кровь Господа называются Господними, потому что они носят Его имя, и как Его таинство они существуют. Потому блаженный Исидор в книгах «Этимологии» (VI, 19) говорит так: «Жертву считали священной, потому что она освящается тайноводственной молитвой в память воскресных страстей за нас». Отсюда, повелевая это, говорим: Тело и Кровь Христовы, то, что, будучи сотворено из плодов земли, освящается и становится таинством, невидимо действующим Духом Божьим. Таинство хлеба и чаши которого греки называют Евхаристией, что по-латыни толкуется как благодать: а что может быть лучше крови и тела Христова? (Воистину, хлеб и вино поэтому сравниваются с телом и кровью, потому что, как видимая субстанция этого хлеба и вина питает и опьяняет человека внешне, так и Слово Божие, которое есть живой хлеб, освежает умы верных его участием.)
41. И этот кафолический учитель, говоря об этой священной тайне воскресенья, учит нас действовать в память Страстей. Говоря это, он показывает, что страсти Господни некогда произошли, но память о них представлена в священных гимнах.
42.. Откуда и приносимый хлеб, когда он взят от плодов земли, переносится в тело Христово при его освящении, как и вино, когда оно истекло из виноградной лозы, но посредством божественного освящения тайны соделано кровью Христа. правда, не видимо, но, как говорит нынешний учитель, действующим невидимо Духом Божьим
43. Поэтому они и называются кровью и телом Христовым, потому что понимаются не такими, какими кажутся внешне, но такими, какими они сотворены внутри, действием Божественного Духа. А так как они существуют невидимой силой, совершенно отличной от того, чем кажутся видимо, то он различает, как и говорит, что хлеб и вино приносятся Богу в Теле и Крови Господней, «ибо, как видимая сущность хлеба и вина, вино питает внешний вид и опьяняет человека, поэтому Слово Божие, которое есть живой хлеб, освежает умы верующих Своим участием».
44. Говоря это, мы исповедуем, что в таинстве Тела и Крови Господних все, что принимается внешне, приспособлено к восстановлению тела.
45. Потому и тот же учитель говорит (VI, 19): «Таинство есть в определенном торжестве, когда событие совершается так, что под ним понимается нечто, что надлежит принять свято». Говоря это, он показывает, что всякое таинство в Божественных вещах содержит в себе нечто тайное; и является чем-то другим, что может появиться видимо, но нечто другое должно быть получено невидимо.
46. Теперь показывая, какие таинства должны совершаться верующими, он говорит (там же): «Но таинства суть крещение и миропомазание, тело и кровь». [У Исидора там прибавлено: Христа.] По этой причине они и называются таинствами, потому что под покровом телесных вещей Божественная сила тайно совершает устроение этих таинств. Поэтому их называют тайными добродетелями или священными таинствами. И далее он говорит (Там же): «Mysterium по-гречески называется тем, что имеет тайное и скрытое расположение». »
47. Чему нас здесь учат, кроме того, что тело и кровь Господня поэтому называются тайнами, потому что они имеют тайное и сокровенное расположение, то есть они одно тем, что видимо внешне, а другое тем, что действуют невидимо внутри?
48. Отсюда они и называются таинства, потому что под покровом телесных вещей Божественная сила верно совершает спасение тех, кто принимает ее более тайно.
49. Из всего сказанного до сих пор было показано, что тело и кровь Христовы, воспринимаемые устами верующих в Церкви, суть образы по своему видимому виду; но по невидимой субстанции, то есть Божественной силе Слова, истинно существуют Тело и Кровь Христовы. Следовательно, со стороны видимого творения они питают тело; в соответствии с более могущественной силой материи, умы верующих и они питают их и освящают. (См. 44, 91 и 96).
50. Теперь цель второго вопроса состоит в том, чтобы рассмотреть и увидеть, является ли то самое тело, которое родилось от Марии, и пострадало, и умерло, и было погребено, и которое сидит одесную Отца, тем, что ежедневно получаемо устами верующих через тайну Таинств Церкви.
51.Спросим, что думает об этом святой Амвросий: ибо он говорит в первой книге Таинств (О посвященных в тайны, гл. 8): «Воистину чудно, что Бог одождил манну на отцов, и их ежедневно кормили пищей небесной; откуда сказано: Человек ел хлеб ангельский (Пс. 76:25). Но все же те, кто ел этот хлеб, все они умерли в пустыне. Но эта пища, которую вы принимаете, этот живой хлеб, сходящий с небес, дает субстанцию вечной жизни; и кто будет есть это, не умрет вовек; и это тело Христово ».
52. Посмотрите, согласно тому, что говорит учитель Церкви, что это Тело Христово есть пища, которую верующие получают в Церкви. Ибо он сказал: «Сей хлеб живой, сходящий с небес, дает сущность жизни вечной». Согласно увиденному, что принимается телесно, что сжимается зубами, что поглощается горлом, что воспринимается вместилищем желудка, доставляет ли это вещество вечную жизнь? Ибо таким образом оно питает плоть к умиранию и не дает никакого нетления; и нельзя воистину сказать, что всякий, кто съест это, не умрет вовек (Иоан. 6:52). И то, что принимает тело, тленно; не может оно обещать и самому телу, что оно не умрет навеки: поскольку то, что подвержено тлению, не дает вечности. Следовательно, в этом хлебе есть жизнь, которая не видима телесными очами, но воспринимается взглядом веры: которая и существует в живом хлебе, сошедшем с небес, и о котором истинно сказано: кто ест сей, не умрет вовек; и это есть тело Христово».
53. Равным образом и в дальнейшем (там же, гл. 9), говоря о всемогущей силе Христа, он говорит так: «Итак, слово Христа, Который мог из ничего сотворить то, чего не было, не может изменить вещей, давая им то, чего не было?» Не лучше ли дать новое, чем изменить природу?
54. Св. Амвросий говорит, что в этой тайне совершается обмен на кровь и тело Христа, и это чудесно, потому что Божественно и неизреченно, потому что это непостижимо. Пусть желающие здесь ничего не принимают по внутренней скрытой силе, а ценят все, что является видимым, по тому, какой здесь произведен обмен. Ибо по существу творений, какими они были до освящения, они остаются и в последующем. Впервые появились хлеб и вино; в каком виде они кажутся уже освященными. Поэтому они внутренне преображаются могущественной силой Святого Духа, на которую взирает вера, питает душу, снабжает субстанцией вечной жизни.
55. Также в продолжениях (Там же): «Почему вы ищете здесь порядка природы в теле Христовом, когда Сам Господь Иисус родился от Девы, отдельно от природы?».
56. Здесь слушатель встает и говорит, что видно тело Христово и кровь, которую пьют; следует утверждать, что это совершилось, не спрашивая, как. Кажется, все действительно хорошо. Но если вы внимательно посмотрите на силу слов, вы верно верите в Тело и Кровь Христа. Но если бы вы видели ясно, потому что то, во что вы верите, вы еще не видите; ибо если бы вы могли видеть, вы бы сказали: вижу; вы бы не сказали: я верю, что это Тело и Кровь Христовы: но теперь, так как вера видит все, что бы это ни было, и плотское око ничего не схватывает, то разумейте, что не по видимости, но по силе существуют Тело и Кровь Христовы, которые видимы. Поэтому он говорит (Там же): «Здесь следует смотреть не на порядок природы, а следует почитать силу Христа, которая делает все, что хочет, как хочет, и творит то, чего не было, и превращает созданное в то, чего не было раньше». «Тот же автор добавляет (там же): «Конечно, плоть, которая была распята, которая была погребена; следовательно, это поистине таинство этой плоти; Сам Господь Иисус восклицает: «Это тело Мое».
57 . Как тщательно, как мудро было проведено это различие! О плоти Христа, которая была распята, которая была погребена, то есть по которой Христос распят и погребен, он сказал: Итак, плоть Христова истинна. Но о том, что принимается в Таинстве, он говорит: Истинно, следовательно, есть таинство той плоти, отличающее таинство плоти от истины плоти: поскольку по истине плоти, которую Он принял от Девы, Он говорил, что Его и распяли, и погребли. Но то, что сейчас делается в Церкви, есть тайна истины той плоти, в которой Он был распят, что, по Его словам, есть таинство: ясно наставление верным, что та плоть, по которой Христос был распят и погребён, есть не тайна, а правда природы. но эта плоть, которая ныне содержит в тайне подобие Его, не должна быть плотью по виду, но в таинстве: если действительно она в виде хлеба, то в таинстве истинное тело Христово, как Господь Иисус Сам взывает: Это Мое Тело.
58. Также в продолжениях (Там же): «Что нам есть, что пить, Святой Дух выразил вам в другом месте через пророка, сказав: Вкусите и увидите, ибо сладок Господь: блажен человек, надеющийся на Него (Пс. 33:9). Показывало ли это телесное вкушение хлеба или питие вина, насколько сладок Господь? Ибо все, что приятно на вкус, телесно и приятно для рта. Вкусить Господа, почувствовать что-то телесно? Поэтому духовный вкус приглашает нас испытать вкус, и при этом, в питии ли он или в хлебе, ничего не представлять себе телесно, но ощущать все духовно, ибо Господь есть Дух, и блажен человек, который надеется на Него.
59. Также: «В этом таинстве есть Христос, потому что оно есть тело Христово: посему это не телесная пища, но духовная». » Что более открыто? Что более очевидно? Что божественнее? Ибо он сказал: «Христос в этом таинстве». Ибо он не говорит: Этот хлеб и это вино - Христос. Если бы он сказал, то проповедовал бы Христа тленного (которого нет) и подверженного смертности: ибо все, что можно увидеть или попробовать телесно в этом хлебн, очевидно, что оно подвержено тлению.
60. Он добавляет: «Потому что это тело Христово». » Ты встаешь и говоришь: Вот, хлеб тот и питие явлены. Он исповедует, что это есть тело Христово. Но обратите внимание на то, как он присоединяется: «Итак, это не телесная пища, а духовная». Поэтому не пользуйтесь чувствами плоти, ибо согласно им здесь ничего не решается. Это действительно тело Христа; но не телесная пища, а духовная: это кровь Христова; но не телесная, а духовная. Здесь, следовательно, нечего ощущать телесно, но духовно: это тело Христово, но не телесное; и это кровь Христа, но не телесная.
61. Также: «Почему и Апостол говорит о своем прообразе: потому что отцы наши ели духовную пищу и пили духовное питие» (1 Кор. 10:3, 4). Ибо Тело Божие духовно; тело Христа – это тело Божественного Духа: потому что дух есть Христос, как мы читаем: Дух пред лицом нашим Христом Господом ( 4, 20).
62. Он очень ясно учил, как нам следует понимать тайну крови и тела Христа. Ибо когда сказал, что отцы наши ели духовную пищу и пили духовное питие; однако, когда никто не сомневается, что манна, которую они ели, и вода, которую они пили, были телесными, он добавляет о тайне, совершающейся ныне в Церкви, определяя по тому, что есть Тело Христово: Бог, несомненно, есть Христос; и тело, которое Он взял от Девы Марии, которое пострадало, которое было погребено и воскресло, несомненно, было телом истинным, то есть тем, которое видимо, и это оставалось ощутимым. Но тело, называемое тайной Божией, не телесно, а духовно; если оно духовно, то оно уже не видимо и не осязаемо. Поэтому блаженный Амвросий присоединяется: «Тело безмолвное Христово есть тело Божественного Духа». Но Божественный Дух не имеет ничего телесного, ничего тленного, ничего осязаемого из существующего. Но это тело, прославляемое в Церкви, по видимому своему виду и тленно, и осязаемо.
63. Что же тогда называется телом Божественного Духа? То, конечно, что духовно, то есть по тому, что состоит невидимо и неосязаемо, а потому нетленно.
64. Отсюда и в следствиях (там же): «Потому что Дух Христов, как читаем: Дух пред лицом нашим, Христос Господь». Он ясно показывает, что следует считаться с телом Христовым, то есть с тем, что в нем находится Дух Христов, то есть Божественная сила Слова, которая не только питает душу, но и очищает ее.
65. Поэтому автор говорит последовательно (Там же): «Наконец наше сердце укрепляется этой пищей, и это питие веселит сердце человека (Пс. 131:15), как упоминал пророк. Телесная ли пища укрепляет сердце человека, а телесное питие веселит сердце человека? Но чтобы показать, о какой пище или о каком питии идет речь, он многозначительно добавил: ту еду или это питье. "Что это?" или кто? Тело Христово, конечно, тело Божественного Духа; и чтобы можно было более открыто подчеркнуть дух Христа, о котором он говорит: Дух пред лицом нашим, Христос Господь. В этом питии ничто не должно ощущаться телесно, но все должно восприниматься духовно.
66. Ибо душа, которая обозначается сердцем человека в настоящем месте, не питается ни телесной пищей, ни телесным питьем, но питается и прозябает словом Божьим, что яснее утверждает тот же учитель в V книге. о Таинствах (гл.4): «Это не хлеб, говорит он, который входит в тело; но Он есть хлеб вечной жизни, питающий сущность нашей души».
67. А так как св. Амвросий говорил это не о простом хлебе, а о хлебе тела Христова, то следующие места весьма ясно являют это: ибо он говорит о хлебе насущном, который верующие просят давать им.
68. И потому он присоединяется: «Если это хлеб насущный, то зачем вы берете его через год; как греки привыкли поступать на Востоке? Поэтому получайте каждый день то, что вам ежедневно полезно: живите так, чтобы вы заслуживали получать каждый день. «Поэтому очевидно, что хлеб, о котором он говорит, есть хлеб тела Христова, который не входит в тело, но это хлеб жизни вечной, поддерживающей вещество нашей души.
69. То тело, в котором пострадал Христос , и кровь, которую Он пролил из боков Своих, вися на кресте, разделены многими различиями от того тела, которое верующие ежедневно празднуют в тайне страстей Христовых, и той крови, которая берется в уста верных, чтобы это была тайна той крови, которой искуплен весь мир. Ибо этот хлеб и это питье существуют не по тому, чем они кажутся телом или кровью Христовой, но по тому, как они духовно питают субстанцию жизни. Но то тело, в котором когда-то пострадал Христос, не предпочло никакого другого вида, кроме того, в котором оно состояло; ибо это было то, что действительно было видно, к чему прикасались, к чему распинали, что погребали. Точно так же кровь у Него текла из бока, и больше ничего так не появлялось. Он принял внешнее и внутреннее; и поэтому настоящая кровь текла из настоящего тела. Но теперь кровь Христова, которую будут пить верующие, и тело, что они едят, одно по виду, а другое по значению, иное в том, что они питают тело телесной пищей; и иное, что они насыщают свой разум субстанцией вечной жизни.
70. По этому поводу блаженный Иероним пишет в своем комментарии к Посланию Павла к Ефесянам: «Кровь и плоть Христовы понимаются двояко: то есть духовное и Божественное, о чем Он говорит: Плоть Моя истинно пища, и Кровь Моя истинно питье». (Ин. 6, 56); или плоть Распятого и кровь, пролитая копьем солдата».
71. Этот учитель делал немалое различие между телом и кровью Христа. Ибо о плоти и кровь, которые ежедневно принимают верующие, он говорит, что они духовны; но воистину плоть, которая была распята, и кровь, пролитая копьем солдата, не считается ни духовной, ни Божественной, явно намекая на то, что они различаются настолько, насколько различаются телесное и духовное, видимое и невидимое, божественное и человеческое: и поскольку они отличаются друг от друга, они не одно и то же. Но духовная плоть, принимаемая устами верных, и духовная кровь отличны от этого, так ежедневно предлагают верующим есть от плоти Распятого и пить из крови, пролитой воинами; как свидетельствует авторитет учителя; посему они не одно и то же.
72. Ибо та плоть, которая была распята, была создана из плоти Девы, с костями и нервами и отличавшаяся чертами человеческих членов, оживлённая духом разумной души к своей жизни и соответствующим движениям. Но духовная плоть, духовно питающая верующих людей, по внешнему виду состоит из зерна, созданного рукой мастера, не уплотненного никакими нервами и костями, не обладающего никаким отчетливым разнообразием конечностей, никакой разумной субстанцией, у нее нет возможности осуществлять собственные движения. Ибо все, что в нем обеспечивает субстанцию жизни, духовно по силе и невидимо по действенности и Божественной силе; Христос, распятый, не явил никакой иной внешности, кроме того, что было внутренним: ибо существовала истинная плоть истинного человека, истинное же тело, несомненно, состояло в видимости истинного тела.
73. Надо также учитывать, что в этом хлебе представлено не только тело Христа, но и верующих в Него людей: откуда он сделан из многих зерен пшеницы, потому что тело верующего народа увеличивается многими верными через слово Христа.(См. 96, 98.)
74. В этом отношении, как тело Христово принимается в тайне хлеба, так и в тайне приобщаются члены народа, верующие во Христа; и как этот хлеб называется телом верующих не телесно, а духовно, так и тело Христово надо понимать не физически, а духовно.
75. Так и в вино, называемое кровью Христовой, велено примешивать воду, и не разрешается приносить одно без другого, потому что ни народ без Христа, ни Христос без народа; точно так же, как не может существовать ни голова без тела, ни тело без головы. Наконец, вода несет в себе образ народа в этом таинстве. (См. 81.) Следовательно, если это вино, освященное служением служителей, телесно превращается в кровь Христа; вода, что также необходима, должна телесно превратиться в кровь верующего народа. Ибо где одно освящение, там, следовательно, одно и действие; а там, где разум равен, тайна также проистекает из равенства. Но мы видим, что в воде по телу ничего не изменилось, а следовательно, и в вине ничего не проявилось телесно. Все, что означает в воде тело народа, воспринимается духовно; поэтому необходимо духовно принять все, что заключено в вине крови Христовой.
76. Точно так же вещи, которые отличаются друг от друга, не одинаковы. Тело Христа, умершего и воскресшего, сделалось бессмертным, уже не умирает, и смерть уже не будет господствовать над Ним (Рим. 6:9), оно вечно и уже не подвержено страданиям: но то, что празднуется в Церкви, есть временное, а не вечное; оно тленно, а не нетленно; оно в пути, а не в покое небес. Поэтому они отличаются друг от друга, и поэтому они не одинаковы. Как называется истинное тело Христово и истинная кровь?
77. Ибо если это тело Христово; и это верно сказано, потому что это так,: воистину это тело Христово; и это тело нетленно и бесстрастно, а потому вечно. Поэтому это Тело Христово, совершающееся в Церкви, должно быть нетленным и вечным. Но нельзя отрицать, что оно изменено, что оно разбито на части, которые нужно взять, и его раздавливают зубами и вводят в тело. Но одно дело то, что делается внешне, а другое то, чему верят верой: чувство, принадлежащее телу, которое тленно; но то, во что верит вера, нетленно. Следовательно, то, что проявляется внешне, есть не сама вещь, а образ вещи; но то, что ощущается и понимается умом, и есть истина.
78. Отсюда блаженный Августин в «Изложении» Евангелия от Иоанна (кн. 26), говоря о теле и крови Христовой, пишет: «И Моисей ел манну, и Аарон ел, и Финеес ел, многие угодные Богу ели там и умерли». Почему? Потому что они духовно понимали видимую пищу, они были духовно голодны, они духовно вкушали, чтобы духовно насытиться. Ибо и мы сегодня получаем видимую пищу; но таинство – это одно, а сила таинства – другое. Также и в более поздних: Это хлеб, сошедший с небес (Иоан. 6:59). Этот хлеб означал манну, этот хлеб означал жертвенник Божий. Это были таинства; они разные, но в данном отношении они равны. Слушайте апостола: я не хочу игнорировать вас, братья, потому что все наши отцы они были под облаком, и все они ели одну и ту же духовную пищу и все пили одно и то же духовное питие (1 Кор. 10:1-4). Духовное, конечно, то же самое; не телесное; потому что манна не для нас, мы иные, но также духовные. И добавил: «И все они пили одно и то же духовное питье». Для него одно, для нас другое, но в видимом виде, что, однако, означало бы то же самое в духовной силе. Как я могу пить то же самое? Они пили, говорит он, из духовной скалы, следовавшей за ними, но скалой был Христос. Откуда хлеб, откуда питье. Скала как знамение Христа, истинный Христос в Слове и во плоти. »
79. «И еще: Это хлеб, сошедший с небес, чтобы кто, вкусив его, не умер». Но что относится к силе таинства, а не к тому, что принадлежит к видимому таинству; то, что едят внутри, а не снаружи; то, что едим в сердце своем, а не то, что давит зубами».
80. Также и в последнем, представляя слова Спасителя, он говорит так: Это оскорбляет вас, потому что Я сказал: Я даю вам Мою плоть в пищу и Мою кровь для питья? Итак, если ты увидишь Сына Человеческого восходящим, то где Он был прежде? (Иоан. 6:62, 63) Что это? Из этого Он разрешил то, что двинуло их, из этого открыл, где они споткнулись. Ибо думали, что Он откажется от тела своего: но Он сказал, что непременно взойдет на небо невредимым. Когда увидите Сына Человеческого восходящего туда, где Он был прежде. Наверняка и тогда вы увидите, ведь Он не являет это так, как вы понимаете тело; верно, и тогда вы поймешь, что благодать Его не съедается; и говорит: Дух животворит, плоть не приносит пользы (Там же, 64).
81. И после нескольких вставок он снова добавляет: А кто, говорит тот же апостол, не имеет Духа Христова, тот и не Его (Рим. 6:9). Итак, дух животворит, а плоть не приносит никакой пользы. Слова, которые Я сказал вам, суть дух и жизнь (Иоан. 6:64). Что такое дух и жизнь? Их следует понимать духовно. Вы поняли духовно, что есть дух и жизнь. Плотским образом вы также поняли, что они являются духом и жизнью, но они не для вас.
82. На основании авторитета этого наставника ясно, что слова Господа, касающиеся таинства Его тела и крови, следует понимать духовно, а не плотски. как он говорит: Слова, которые Я говорю вам, суть дух и жизнь. Конечно, речь идет о поедании Его плоти и питье Его крови. Ибо именно из-за этого он и сказал, что ученики соблазнились. Поэтому, чтобы они не преткнулись, Божественный Учитель призывает их обратно от плоти к духу, от телесного видения к невидимому разуму.
83. Мы видим тогда: ту пищу Тела Господня и то питие Крови Его, согласно тому, чем действительно существуют Его тело и Его кровь, то есть согласно тому, что они есть дух и жизнь.
84. Аналогично, одинаковые вещи включены в одно определение. Сказано об истинном теле Христовом что есть истинный Бог и истинный человек: Бог, родившийся от Бога-Отца много веков назад; человек, который в конце века родился от Девы Марии. И хотя этого нельзя сказать о теле Христовом, которое осуществляется в Церкви посредством тайны, известно, что оно в известном смысле является телом Христовым; и этот метод заключается в образах, чтобы можно было почувствовать истину самой вещи.
85. В молитвах, которые произносятся после тайны Тела и Крови Христовых; голосом священника говорится так: Принимая залог вечной жизни, смиренно помолимся, чтобы то, к чему мы прикоснулись в образе Таинства, мы могли принять с явным участием. И , народ отвечает: аминь
86. А залог и образ другое дело, то есть они смотрят не на себя, а на что-то другое. Ибо это залог той вещи, за которую дается; образ того, чье подобие он показывает. Ибо они обозначают то, чем являются, но не показывают этого явно. Поскольку это так, то оказывается, что это тело и кровь являются залогом и образом будущего. чтобы то, что сейчас показано подобием, в будущем могло быть раскрыто проявлением. Но если они обозначают сейчас, но откроют это в будущем, то то, что происходит сейчас, - это одно, а то, что откроется в будущем, другое.
87. В этом отношении Церковь прославляет и тело, и кровь Христа, но как залог: образ будет правдой, когда не будет ни залога, ни образа, но явится истина самой вещи.
88. И в другом месте: Пусть таинства Твои, умоляем Тебя, исполнятся в нас, то, что в них содержится, чтобы мы могли принять истину того, что мы сейчас практикуем, по видимости. Он говорит, что все это делается по видимости, а не по истине; то есть по подобию, а не по проявлению самой вещи. Но видимость и истина отличаются друг от друга. По этой причине тело и кровь, совершающиеся в Церкви, отличаются от того тела и крови, которые признаются уже прославленными в Теле Христовом. И это тело есть залог и видимость; но это сама истина. Ибо это следует делать, пока мы к этому не придем; но когда это будет достигнуто, это будет удалено.
89. Таким образом, оказывается, что многие различия разделены внутри себя, как между залогом и вещью, за которую дан залог, так и между образом и вещью, образ которой есть; и соотношение между видимостью и истиной. Мы видим, таким образом, что тайна Крови и Тела Христова, которую принимают теперь верующие в Церкви, разделена многими различиями, и есть то, что было рождено от Девы Марии, что пострадало, что было погребено, что воскресло, взошло на небо, сидит одесную Отца, и есть то, что совершается в таинстве, должно быть принято духовно, потому что вера верит тому, чего не видит, и духовно питает душу, и радует сердце, и дает жизнь вечную и нетленную, пока не будет обращено внимание не на то, что питает тело, на то, что сдавливается зубами, на то, что разбивается на куски, но на то, что духовно принимается в вере. Но ведь то тело, в котором Христос пострадал и воскрес, есть Его собственное тело, взятое из тела Девы Марии, осязаемое или видимое, даже после воскресения, как Он сказал Своим ученикам: Почувствуйте и увидите, что дух не имеет плоти и костей, какие видите у Меня (Лк. 24:39).
90. Послушаем также, что говорит блаженный Фульгенций в своей работе о вере (гл. 19): «Держитесь весьма твердо и ни в чем не сомневайтесь о самом Единородном Боге, Слове, ставшем плотью, что принес Себя в жертву за нас и жертву Богу в приятное благоухание; Которому от Отца и Святого Духа патриархами, пророками и священниками во времена Ветхого Завета приносились в жертву животные; и с верой и милосердием Святая Кафолическая Церковь не перестает приносить жертвы по всему миру земли. Ибо в этих плотских жертвах имелось значение плоти Христовой, которую Он без греха принес за наши грехи, и крови, которую Он собирался пролить для прощения наших грехов. И в этой жертве есть акт благодарения и воспоминание плоти Христа, которую Он принес за нас, и крови, которую Он излил за нас, о чем говорит блаженный апостол Павел в Деяниях Апостолов: «Внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святой поставил вас епископами, чтобы управлять Церковью Божией, которую Он приобрел Своей кровью» (Деян. 20.:28). Таким образом, в этих жертвах то, что должно было быть дано нам, обозначалось образно; и в этой жертве ясно показано то, что уже дано нам. »
91. Сказать, что в этих жертвах означалось то, что должно было быть дано нам; что в этой жертве вспоминается поданное, ясно намекает на то, что как она имела фигуру (образ) будущего, так и эта жертва есть фигура прошлого.
92. Сказав это, он очень ясно дал понять, какая разница между телом, в котором пострадал Христос, и телом, предназначенным в воспоминание о Его страстях или смерти. Ибо это правильно и истинно, не имеет в себе ничего ни мистического, ни образного; но это мистическое; показывая одно внешне образом, а другое внутренне изображая разумением веры. (См. 91.)
93. Рассмотрим еще одно свидетельство отца Августина, которое одновременно укрепляет нашу веру в сказанное и задает остроту речи. В речи, которую он произнес к народу о Таинстве жертвенника, он говорит: «То, что вы видите на жертвеннике Божием, вы уже видели в минувшую ночь; но что это было, чего оно желало для себя, как велико было таинство, еще не слышали. Итак, вы видите хлеб и чашу, о чем вам говорят и ваши глаза. Но что требует для наставления ваша вера, так это то, что хлеб - тело Христово, чаша - кровь Христова. Это действительно было кратко сказано, что, возможно, веры достаточно; но вера нуждается в наставлении. Ибо пророк говорит: Если не поверите, не уразумеете (Ис. 7:9). Вы можете тогда сказать мне: ты приказал нам поверить, объясни, чтобы мы понимали. Ибо такая мысль может возникнуть у всякого: мы знаем Господа нашего Иисуса Христа, откуда Он принял плоть, то есть от Девы Марии; ребенком был , вскормлен, вырос, доведен до юношеского возраста, подвергся гонениям евреев, был повешен на дереве, убит, снят с дерева, похоронен, на третий день воскрес; в какой день пожелал, тогда вознесся на небо; туда Он поднял Свое тело; оттуда Он придет судить живых и мертвых; Он просто сидит по правую руку Отца. Как мы возьмем Его тело? а чаша, или что есть в чаше, как есть Его кровь? Эти вещи, братья, потому и называются таинствами, потому что в них одно видится, а другое разумеется: видимое имеет телесный вид; то, что понято, имеет духовный плод.
94. Этот почтенный автор, поучает нас, что же касается тела самого Господа, которое родилось от Марии и сидит ныне одесную Отца, и в котором Он придет судить живых и мертвых; и как нам следует относиться к тому, что возложено на жертвенник и делится с людьми? Оно целое, не разделено никаким сечением и не покрыто никакими фигурами: но то, что содержится над трапезой Господней, тоже есть фигура, потому что это таинство; и внешне видимое имеет телесный вид, питающий тело; но внутри понимаемое имеет духовный плод, оживляющий душу.
95. И желая более открыто и ясно говорить об этом мистическом теле, он говорит так в следствиях (Там же, в конце; послание св. Фульгенция Фернану диакону): «Итак, если хочешь понять тело Христово, слушай апостола, говорящего: вы есть тело Христово и члены его (1 Кор. 12:27); ваша тайна положена на стол Господень, вы получаете свою тайну. Тому, кто ты есть, ответь: Аминь; и в ответ подписавшемуся. Итак слушайте, Тело Христово, и отвечая: Аминь, будьте членом Тела Христова, чтобы было истинно: Аминь. Зачем тогда хлеб? Давайте не будем приносить сюда ничего своего; Послушаем слова самого Апостола, говоря об этом таинстве, он сказал: «Один хлеб, одно тело, мы многие во Христе» (1 Кор. 10:17) и прочее.
96. Св. Августин достаточно учит нас, что тело Христа помещается на жертвенник, как хлеб, и так же и тело принимающих людей, чтобы было ясно видно, что существует собственное тело Христа, в котором Он вскормлен, страдал, умер, был погребен, воскрес, в котором Он вознесся на небо и сидит одесную Отца; в котором Ему предстоит судить. И на воскресным столе заключена тайна Его, как и неоднократно заключена тайна тела верующего народа, свидетельствованная Апостолом: Один хлеб, одно тело, мы многие во Христе.
97. Пусть ваша мудрость заметит яснее всего, что свидетельство Священного Писания и речей святых отцов яснее всего показало, что хлеб, называемый Телом Христовым, и чаша, называемая Кровью Христовой, есть образ, потому что она тайна, и что нет малой разницы между телом, существующим тайно, и телом, которое пострадало, было погребено и воскресло. Потому что существует это собственное тело Спасителя, ни в нем ни образа, ни значения, но известно самое проявление вещи, и верующие в Его видении желают приобщиться; поскольку Он наш Глава, и, когда мы увидим Его, наше желание будет удовлетворено; посредством чего Он и Отец едины не по телу, которое имеет Спаситель, но по полноте Божества, обитающего в человеке Христе.
98. Но в том, что совершается через тайну, есть образ не только тела Христова, но и людей, верующих во Христа (см. 16): ибо оба тела, то есть Христово и Церковь, пострадали и снова воскреснут; и Он несет образ народа, возрожденного во Христе и оживленного из мертвых.
99. Добавим еще, что этот хлеб и чаша (см. 96), которые называются телом и кровью Христовыми и существуют, представляют собой память страстей или смерти, так же, как и Он Сам в Евангелии сказал: Делайте это в Мое воспоминание (Лк. 22:19). Объясняя это, апостол Павел говорит: всякий раз, когда вы будете есть хлеб сей и пить чашу, будете возвещать смерть Господню, доколе Он не придет (1 Кор. 11:26).
100. Нас учит Спаситель, а также святой апостол Павел, что этот хлеб и эта кровь, возлагаемые на жертвенник, помещаются в виде или воспоминании о воскресной смерти, чтобы то, что было сделано в прошлом, могло вспоминаться памятью о настоящем. что, помня об этой страсти, мы можем через нее сделаться причастниками богослужения, которым мы избавляемся от смерти: зная, что, когда мы придем к видению Христа, нам не понадобятся такие орудия, чтобы напоминать нам, какая огромная доброта явлена к нам; потому что, созерцая Его лицом к лицу, мы не будем тронуты внешним увещанием о временных вещах, но, созерцая Его истину, увидим, как нам следует благодарить Виновника нашего спасения.
101. И поэтому, раз уж мы говорим это, не следует думать, что в тайне Таинства Тело Господне или Кровь Его не были взяты от верных (см. № 96), когда вера принимает не то, что видит глаз, но то, во что верит: так как пища духовна, а питие духовно, духовно душу питающая и дающая жизнь вечной сытости; как говорит Сам Спаситель, восхваляя эту тайну: Дух животворит; плоть не приносит никакой пользы (Иоан. 6:64).
102. Желая подчиниться повелению твоего величия, я осмелился обсуждать дела, немаловажные для малых, не следуя самонадеянности нашей оценки, но взирая на авторитет старших. Если ты одобрил сказанное по-кафолически, припиши это заслугам своей веры, которая, явленная в славе царского великолепия, не стыдилась искать ответа истины у смиренных. Но ты был менее доволен, то это следует отнести на счет нашей глупости, которая была менее способна объяснить то, чего желала.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn