- Все лучше и лучше... - устало констатировала Елена. - А теперь попробуй выяснить у своих дорогих друзей, откуда у них взялась эта связка...
- Ты шутишь? - удивилась госпожа Савельева-старшая.
- Советую сразу напомнить им, что моей ноги в их доме не было никогда, за исключением тех случаев, когда ты заставляла меня посещать их дни рождения. - продолжала девушка, сделав вид, что не слышала вопроса матери. - Но в этих случаях в их доме собиралось много гостей, которые очень хорошо видели, что я не выходила из-за стола до самого конца банкета...
- Зачем? - поинтересовалась мать.
- Чтобы не вздумали обвинить меня в воровстве и подлоге...
- Не смей говорить гадости о моих друзьях!
- Мне запрещать ты большая мастерица! - не скрывая раздражения, рявкнула Елена. - Лучше бы ты для разнообразия вспомнила, что я тебе прихожусь не едва знакомой соседкой, а родной дочерью, и запретила бы своим "друзьям" говорить гадости и мне, и обо мне! И оскорблять меня своим так называемым "друзьям" запретила бы! И вести себя в нашей квартире по-хозяйски этим своим "лучшим друзьям" запретила бы! И цепочку, вчера перекушенную Яковлевым заменить потребовала бы!
- А почему он перекусил цепочку? - поинтересовалась мать.
- Он открыл дверь и обнаружил, что цепочка мешает ему войти... - ответила Елена. - Вот и перекусил... Наглая его харя...
- И правильно сделал, что перекусил... - отозвалась мать. - Давно надо было это сделать...
- У тебя совести совсем нет? - рявкнула Ляля.
- А ну закрой рот! - рявкнула в ответ Савельева старшая. - Ты не на даче!!!
- И не подумаю! - отрезала дочь. - Вспомни, мамаша о том, что сособственницей твоей квартиры я стала не по своей воле, а по твоей просьбе!
- Лена!!! - попробовала одернуть дочь Зинаида Васильевна, но безуспешно.
На сей раз Елена Гурамовна останавливаться не собиралась...
- Будь добра вспомнить о том, что ты, по своей инициативе, уговорила меня войти в долю при приватизации этой квартиры, наобещав ограничить своих друзей в посещениях нашего дома... - раздраженно продолжала девушка.
Зинаида Васильевна предпочла промолчать, но всем своим видом при этом выражала недовольство...
- Вспомни, как ты уговаривала меня, даже плакала... - продолжила Елена, не обращая внимания на недовольную физиономию матери...
- И я пошла тебе навстречу... - продолжила девушка. - На свою голову...
Зинаида Васильевна брезгливо поморщилась...
- Можешь морщиться, сколько угодно! - повысила голос Елена Гурамовна. - Прошлое от этого не изменится! И я не забыла, и никогда не забуду, как, получив на руки документы, удостоверяющие факт приватизации, ты, мать моя, немедленно забыла обо всех своих клятвах и обещаниях и вновь превратила мою жизнь в бардак... То, что ты устроила, даже безобразием назвать нельзя, потому что это - кидалово в худших традициях нашего времени!Ты устроила все это кидалово по своей инициативе... Так что придется тебе послушать то, что я скажу...
- Ничего умного ты сказать не способна... - "учительским" тоном заявила Зинаида Васильевна.
- В любом случае тебе придется выслушать все, что я желаю тебе сказать!
- Ну-ну... Я внимательно слушаю... - с издевкой заявила Зинаида Васильевна.
- Я терплю весь твой и яковлевский беспредел только потому, что в этой квартире дома находимся мы обе... - начала говорить Елена.
- Я должна благодарно пасть перед тобой ниц? - съязвила мать.
- Но на даче, принадлежащей мне одной, нахожусь у себя дома только я! - продолжила Елена, сделав вид, что не слышала сказанной матерью гадости. - И вот на этом простом основании я Яковлевых терпеть в своем доме больше не желаю! Уразумела?
- На какие деньги ты собираешься жить, крутая дамочка? - язвительно-надменно, даже с издевкой, поинтересовалась Зинаида Васильевна.
- Правильный и своевременный вопрос... - вновь улыбнулась дочь.
Улыбка получилась недоброй, но Зинаида Васильевна этого даже не заметила...
- Ты не слишком весела сегодня? - язвительно поинтересовалась она у дочери.
- Нет... - ответила девушка. - Я просто убедилась в том, что ты не сама все это придумала...
- О чем ты? - изобразила непонимание Савельева-старшая.
- О том, что ты, мать моя, по совету Яковлевых, рассчитывала ударить в мое, как уверены ты и твои друзья-кукловоды, самое слабое место, и сломить мое сопротивление банальным шантажом... - устало ответила Елена Гурамовна.
- Чтооооо??? - попыталась возмутиться Зинаида Васильевна.
- Ты и твои друзья явно думали о том, что, если мне уже несколько месяцев не платят зарплату, то я полностью зависима от тебя материально, - спокойно пояснила Елена, - и под угрозой голода от меня можно добиться всего, чего угодно?
Мать недовольно промолчала...
- Твое молчание весьма красноречиво... - устало продолжила Елена. - А теперь попробуй поверить мне на слово и понять, что все вы очень крупно ошиблись...
- Как? - изумленно поинтересовалась Зинаида Васильевна.
- И очень просто... - ответила девушка. - Попробуй понять, что после того безумного скотства, которое вы все устроили мне прошлой зимой, я приняла некоторые меры...
- Как? - вновь с издевкой поинтересовалась Савельева-старшая.
- Молча...
- Что ты сделала? - спросила Зинаида Васильевна уже без издевки, но с тревогой в голосе.
По ее тону Елена поняла, что мамаше стало неуютно...
- Тебе, мать моя, и твоим друзьям-кукловодам об этом знать не только не обязательно, но и совершенно нежелательно... - спокойно ответила девушка.
- Я требую!... - рявкнула Зинаида Васильевна.
- Хоть обосрись...
- Выбирай выражения, когда говоришь с матерью! - возмущенно потребовала Савельева-старшая.
- Сначала ты научись выбирать выражения, когда говоришь с дочерью! - в тон ей ответила Ляля.
И продолжила:
- Знаешь, почему я приняла меры?
- Почему?
- Потому, что я очень хорошо понимала, что однажды твои "драгоценные" Яковлевы подскажут тебе именно тот ход, который ты попыталась сделать сегодня...
Продолжение следует...