Холодно зимой. И голодно. Особенно в лесу. Особенно малым птахам. Сил у них только и есть, чтобы согреть свое маленькое нежное тельце, покрытое легким пухом и перышками. Хорошо, если есть теплый дом, например, дупло. В нем надежно, пол и стенки можно выстелить травинками, соломинками, пушинками, в том числе и своими. Хорошенько утеплить, прижаться друг к другу птичьей семейке, и так, всем вместе, переждать зимние вьюги или большие морозы. Но как не сиди и не грейся, а голод погонит лететь и искать себе пищу. И в лесу ее не найти. Значит, надо добираться в город, ближе к людям. Можно что-нибудь найти возле магазина, или на остановке автобуса. Но там собаки и кошки бегают, летают голуби, раскормленные так, что летать разучились, и их часто сбивают машины или ловят те же кошки.
Но есть и другие способы прокормиться. Иногда в садах и парках добрые люди вешают для зимующих птиц разные кормушки. И насыпают туда семечки, крошки, крупу, кусочки сала или творога. В общем, на разный вкус. Хорошо, когда кладут туда что-то регулярно, в одно и то же время. А то летит птаха из последних сил из самого леса к кормушке, а там пусто. Покидают ее силы, забирает их лютый мороз и падает она замертво…
В одном саду маленькая девочка Ксюша вместе с бабушкой повесили кормушку, да так, что видно ее было, если сесть на диванчик в теплой кухне и наблюдать за птичками в окошко. Наблюдать их птичьи пляски и, если хорошенько прислушаться, то можно понять птичий язык. Правда, не всем это удается, а только стареньким и маленьким. Да и то тем, кто верит в волшебство и в Деда Мороза. Ксюша и ее бабушка верили. А потому всё знали, что щебетали им птицы.
А птицы прилетали разные. Прилетали они целыми семьями, рассаживались по всему саду на деревья, заборы, крышу дома. Иногда заглядывали прямо в окна, зависая в воздухе быстрым трепетанием маленьких крылышек, разглядывая при этом: а что там на столе у хозяев, и не собираются ли они уже прогуляться к кормушке? Спит ли хозяйский кот Кузя, или же он тоже выйдет на прогулку? Уж его-то птичкам совсем не хотелось видеть близко… Бывали случаи, когда Кузя хватал своими цепкими лапами зазевавшуюся птаху и тут же утаскивал ее подальше. А потом ветер приносил мелкие перышки… Но тут уж ничего не поделаешь. Надо быть очень осторожными с хищником. Как ни ругали кота Ксюша и бабушка, он только хитро щурил свои тигриные глаза, и всем своим видом показывал, что он тут абсолютно ни при чем!
Еще иногда птицы не замечали прозрачных стекол и с разлета бились о большие окна, падая без сознания на землю. Тут уж бабушка, когда это видела, бежала на помощь, брала птичку в руки, грела, тихонько дула ей в клювик, та открывала глазки, начинала двигаться. Тогда бабушка сажала спасенную повыше на дерево или на крышу бани. Посидит малышка, придет в себя, да и улетит.
Птичьи семьи постепенно приобрели у бабушки свои фамилии, по видам. Чаще всего прилетали Воробьевы. Их было много, шумная многодетная семья, с большим количеством родственников и даже друзей. Жили они неподалеку, в гнездышках под крышами ближних домов, а потому просыпались первыми и прилетали обедать раньше всех. Клювики у Воробьевых были маленькие и некрепкие, из кормушки они выбирали пшено да крошки. Ну и подбирали под кормушкой и вокруг остатки расщелканных большими птичками семечек подсолнуха. Часто устраивали между собой разборки, ругались, обзывали друг друга, и даже дрались! И было бы из-за чего! В основном из-за найденной сразу всеми семечки, или из-за очереди в кормушку. Ну и так, по мелочи, если кто-то кому-то на лапку наступил!
Синичкины прилетали так же часто, как и Воробьевы. Это было несколько семей, они не все были похожи друг на друга, были синицы большие и яркие, были маленькие и незаметные. Прилетали они парочками. Шустрые, смелые, одна за другой впархивали они в кормушку, быстро хватали по одной семечке и так же быстро улетали на близлежащие деревья, где потихоньку расщёлкивали эту семечку и вскоре возвращались за следующей. Они были лесными жителями, а не городскими, как Воробьевы. Ругаться не привыкли, но драться умели хорошо. Между собой ссорились очень редко, а вот воробьям от них доставалось! Уж очень эти Воробьевы были нахальными. Иногда так долго сидели в кормушке, что какой-нибудь папа Синичкин подлетал и вытаскивал обнаглевшего Воробьева прямо за хвост! И потом быстро и четко объяснял тому, где теперь его очередь. Маленькие кусочки сала, привязанные на ниточки рядом с кормушкой, были особым видом лакомства для Синичкиных. Своими острыми клювиками они выхватывали малюсенькие кусочки, и эти крохи согревали их изнутри и снаружи почти на целые сутки, до следующего дня. Синичкины, наевшись, так же быстро исчезали, как и появлялись. Спешили домой до темноты и усиления мороза, греться в свои дуплянки.
Нечасто, в сильные морозы, прилетали к обеду толстые румяные Снегиревы. Их было немного. Они не суетились, спокойно дожидались промежутка между птицами. Потом залетали по одному в кормушку, ели долго, обстоятельно, как большие начальники в ресторане, при этом успевая степенно поворачиваться из стороны в сторону и не позволяя никому нарушать трапезу. Впрочем, никто их особо и не беспокоил, так как внушительный вид и непрошибаемое молчание не давали даже повода усомниться в их главенстве. Наевшись, садились они на высокий абрикос возле забора, благодарили хозяев тонким хрустальным «рюм-рюм». Иногда они прыгали по свежему белому снегу вокруг арки с кормушкой, украшая собой сад, как яркие елочные игрушки, всегда желанные и красивые гости. В гостях не засиживались, заглянув с ветки груши в окно, улетали в лес.
Очень редко прилетала парочка Дубоносовых. Редкие и незаметные птицы, почему-то не улетевшие на юг, они были как королевская семья. Летом окраска у них яркая, а к осени блеклая. Наверное, так спрятаться легче и выжить. Носы у этой парочки большие и сильные. Когда они выбирают себе в кормушке семечки, никто не решается нарушить их покой. Схватит семечку, развернется хвостом в кормушку, и постепенно расщелкивает. А все смотрят. Иногда так долго сидит, задумается. Подлетит нахальный Воробьишкин или смелая Синичкина, попросить подвинуться или место другим освободить. Как глянет дубонос, как развернется к обидчику толстым клювом! Размером он больше любой синички раза в два, поэтому конфликт сразу погашен! Голос у дубоноса строгий, глаз приметливый, как у орла. Мелкие птахи дисциплину соблюдают! Дубоносы подъедают все, что в саду на деревьях осталось: замершие яблоки, вместе с зимующими там червяками, высохшие ягоды на кустах малины, красной смородины и черноплодной рябины. А еще упавшие сморщенные груши. И даже очистки овощей на компостной куче. Наевшись, Дубоносовы исчезают так же быстро, как и появились в птичьем царстве, наведя порядок, установив очередь и объяснив подданным свое королевское величие.
И совсем редко, в начале зимы или ранней весной, прилетают на проверку шумные и звонкие стаи Свиристелевых. Быстро обыскав сад на предмет ягод рябины или калины, не вступая в переговоры и драки, ни с кем не ссорясь, а просто подарив свой чудесный хоровой свист и порадовав хозяев своими задорными хохолками, уносятся они дальше. Остается после них тихая радость и ожидание хорошей погоды.
Кормушка, устроенная для мелких птиц, слегка шевелится от ветра. Поэтому хищники: сороки, вороны, коты - не решаются в нее залезть. Да и еда для них неподходящая. Прилетит сорока, сядет на забор, прострекочет сердитое ругательство на мелких своих сородичей, помашет длинным хвостом, да и умчится, пока Кузя ее не заприметил.
А еще посмотреть на птичью столовую прилетает лесной дятел. Ему ничего там не надо. Он на грушу сядет, червяков обстучит, проверит, все ли ладно в саду. И когда ему прилетать в следующий раз сад охранять, сам для себя решит.
Так пройдет зима. А летом пернатые Ксюшины подружки изредка будут навещать сад и собирать гусениц и других вредителей, чтобы росли в саду вкусные плоды и ягоды, а бабушка варила из них варенье для долгих зимних чаепитий. Пока есть птицы, сад под надежной охраной. А еще приятно слушать их щебет и зимой, и летними ночами. Душа радуется!