Дурь, или Вырождение
(социальная антиутопия ближайшего будущего)
Пьеса в одном действии и шести сценах.
Действующие лица:
Политик – председатель комитета Государственной Думы РФ по
здравоохранению – 55 лет.
Помощница политика – 30 лет.
Юрист – сотрудник Государственного комитета по контролю за
распространением наркотиков – 40 лет.
Философ – доктор философских наук, профессор МГУ – 50 лет.
Социолог – научный сотрудник Института социологии РАН –
женщина 30 лет.
Врач – нарколог – 40 лет.
Фармацевт – представитель международной фармакологической
корпорации – 50 лет.
Правозащитница – член Хельсинкской группы по защите прав человека
– 60 лет.
Священник – представитель Московской епархии – 60 лет.
Педагог – учительница московской школы – 40 лет.
Журналистка – представитель международной ассоциации свободной
прессы – 30 лет.
Наркоман – аспирант философского факультета, 25 лет.
Жена политика – 50 лет.
Дочь политика – 20 лет.
А также: депутаты Госдумы, научная общественность, журналисты.
Сцена 1.
(Фойе Госдумы РФ. Политик разговаривает по мобильному телефону.)
Политик: Да, Сергей Анатольевич. Законопроект готов к вынесению на пленарное заседание Госдумы… Разумеется… Не единогласно, но большинство членов комитета поддержало проект… На заседание комитета мы приглашали специалистов. Они дали свое заключение… Я не понимаю, зачем это нужно?.. Конечно, вопрос очень резонансный. Но зачем устраивать общественные слушания?.. Вы же знаете, они обычно превращаются в дилетантский трёп!.. А по такому вопросу обязательно начнется грызня. И в результате никакого конструктива… А я считаю, что это просто игра в демократию, от которой толка – ноль!.. Ну, хорошо, хорошо… Мы проведем общественные слушания в ближайшие недели…
(Политик, чертыхаясь, отключает телефон и сразу же набирает новый номер.)
Политик: Привет, это я… Возникла небольшая заминка. Только что председатель Госдумы потребовал от меня провести общественные парламентские слушания по нашему законопроекту… Нет, я не могу проигнорировать его указания… Тема уж очень щекотливая… Что ты меня лечишь? Я не меньше твоего заинтересован в успешном прохождении этого законопроекта в Думе! Я и так уже сделал все возможное и невозможное, чтобы комитет поддержал его большинством голосов. А это, уж поверь, было ох как не просто!.. А теперь придется вам подсуетиться. Пусть ваши ребята поработают с общественным мнением, подзарядят нужных журналюг, толковую рекламку запустят в СМИ… И особо подумай над тем, кого направить на эти общественные слушания. Это должны быть такие искусники, чтобы любое их слово воспринималось, как бескомпромиссная борьба «во имя человека и для блага человека», как раньше выражались… В общем, действуйте!.. Пока…
Сцена 2.
(Конференц-зал Госдумы. В президиуме Политик и его помощница, ведущая протокол заседания и запись выступлений. В зале приглашенные специалисты, депутаты Госдумы, журналисты, представители научной общественности. Политик открывает собрание.)
Политик: Дамы и господа, коллеги депутаты! Комитет Государственной Думы по здравоохранению, который я имею честь возглавлять и в данный момент представляю, выносит на ваше обсуждение проект закона «О распространении наркосодержащих препаратов через систему фармакологических и медицинских учреждений».
(По залу прокатывается легкий гул голосов.)
Я понимаю, что предметом рассмотрения является очень болезненная тема. Однако наш комитет нашел в себе мужество обратиться к ней. Уверен, что все присутствующие ясно отдают себе отчет в том, что проблема наркомании и наркотиков в нашей стране не просто созрела, а давно уже «перезрела».
Как показывают все статистические данные, количество употребляющих наркотики среди населения России растет с каждым годом. Так, если в 2010 году в стране было официально зарегистрировано более полумиллиона наркоманов (а цифра, называемая экспертами, была в пять раз больше!), то сегодня этот показатель вырос в несколько раз! Ежегодно более 70 тысяч человек вливаются в ряды наркоманов. И это при том, что медицинские учреждения нашей страны за год могут стационарно пролечить не более 50 тысяч человек… Согласно докладу экспертов ООН, Россия занимает первое место в мире по потреблению такого страшного наркотика, как героин – 21% всего производимого на планете!.. Наркомания резко «помолодела», распространяя свои метастазы на подрастающее поколение россиян. Если в начале девяностых годов прошлого века средний возраст приобщения к наркотикам составлял 18 лет, сегодня он опустился до 12 лет! Все более часто отмечаются случаи употребления наркотиков 6-8-летними детьми!.. Негативные последствия пагубного пристрастия значительной массы людей сказываются на самых различных сферах жизни нашего общества.
Разумеется, борьба с этим страшным злом со стороны правоохранительных органов идет, не прекращаясь. Однако все предпринимаемые усилия очень часто оказываются тщетными. Наркомафия входит в тройку самых мощных криминальных структур на планете. Она поражает своими размерами, изощренной организацией в международном масштабе, почти неограниченными финансовыми ресурсами… Действуя наступательно и агрессивно, наркодиллеры захватывают в свои сети все новые и новые жертвы. Как показывает опыт работы с употребляющими наркотики, большинство из них являются потребителями «легких» наркотиков. Во всяком случае, именно с последних, как правило, начинается их пристрастие. И лишь часть наркоманов при определенных обстоятельствах переходит к употреблению «тяжелых» наркотиков. В руки правоохранительных органов, как правило, попадает «мелкая рыбешка» из числа распространителей и потребителей наркотиков, не представляющая особой социальной опасности, тогда как на акул наркобизнеса сил им уже не хватает…
Как вы знаете, господа, ряд европейских стран, так же, как и мы, озабоченных ситуацией с употреблением наркотиков, стремясь вывести ее «из тени», то есть из криминального пространства, пошел на то, чтобы легализовать свободное употребление «легких» наркотиков типа марихуаны, изменив в уголовном законодательстве содержание соответствующих статей. Мы решили использовать этот опыт в России, причем продвинувшись еще дальше. Мы предлагаем не просто внести изменения в Уголовный кодекс, отменяющие ответственность за употребление «легких» наркотиков. Мы хотим поставить процесс потребления наркотиков под контроль компетентных структур: фармацевтических, медицинских, ну и, конечно же, правоохранительных.
Кто-то может расценить нашу инициативу, как попустительство распространению наркотиков. Мы же смотрим на это дело как реалисты. Если не получается успешно бороться с наркоманией как таковой, то надо хотя бы отчасти ограничить ее потенциал, поставив под контроль государства, придав ей организованный и, я бы сказал, «культурный» характер. Мы ожидаем значительной пользы от принятия данного закона и для самих наркоманов, жизнь и здоровье которых окажутся под контролем специалистов, и для государства, которое получит новые возможности для организации борьбы против наркомафии как через совершенствование деятельности органов правопорядка в этой сфере, так и через получение дополнительных финансовых средств на это дело.
На этом я завершу свое вступительное слово, потому что законопроект был опубликован на официальном сайте Госдумы, и все присутствующие имели возможность предварительно и в полном объеме познакомиться с ним.
Помощница Политика: Если у кого-то есть вопросы к Александру Гавриловичу, прошу задавать. Кстати, приглашенных специалистов прошу представляться.
(Со своего места поднимается Юрист.)
Юрист: Портнов Владимир Витальевич. Господин Горохов! Хоть я и сотрудник комитета по контролю за оборотом наркотиков, я затрудняюсь определенно сказать, какие наркотики можно отнести к категории «легких», а какие к «тяжелым». А вы можете это сделать? В вашем законопроекте я не обнаружил четкого определения критерия «легкости» наркотика. В нем также нет перечня этих наркотиков. Разумеется, это и невозможно сделать, потому что количество и разнообразие употребляемых наркотиков постоянно растет, и не только растительных, но и особенно химических. И я спрашиваю: в чьи же руки вы отдадите это судьбоносное право определять степень «тяжести» наркотика и, соответственно, возможность его свободного распространения?
Политик: Вопрос не совсем по адресу. Конечно, я не специалист в таких узкопрофессиональных темах. Но среди присутствующих есть такие специалисты, и чуть позднее они ответят на ваш вопрос. Что же касается тех, кто будет определять – «легкий» наркотик или нет – то это фармакологический комитет при Минздраве. Надеюсь, вы не сомневаетесь в компетентности членов этого органа?
(Реплика из зала): А о каком «культурном» употреблении наркотиков вы говорите? Ведь европейцы ограничились только отменой уголовного наказания за употребление «легких» наркотиков и определением мест их возможного потребления. Вы же предлагаете контролировать процесс продажи и употребления наркотиков.
Политик: Ну, и на этот вопрос лучше ответить специалистам. Может быть, мы и предоставим им слово?
(Политик смотрит на свою помощницу. Та согласно кивает и предоставляет слово Фармацевту.)
Помощница Политика: Слово предоставляется члену фармакологического комитета при Министерстве здравоохранения Российской Федерации Семену Борисовичу Грушевскому.
(Фармацевт выходит к трибуне.)
Фармацевт: Начну свое выступление с ответа на вопрос господина Портнова. У врачей и фармацевтов есть достаточно надежные критерии определения степени «тяжести» наркотика. Это не один какой-то показатель, а целый комплекс. Во-первых, степень поражения нервной системы в результате приема одной дозы наркотика. Во-вторых, интенсивность привыкания человека к нему и превращение в наркозависимого. Последним считается тот, кто потребляет наркотик ежедневно или 2-3 раза в неделю. В-третьих, принципиальная возможность излечения наркомана и срок такого излечения. В-четвертых, статистика летальных исходов в случае передозировки при приеме наркотика. Ну, и еще ряд показателей…
Что же касается вопроса о контроле над распространением и приемом «легких» наркотиков, то здесь я хотел бы отметить следующее. Как вы не могли не заметить, обсуждаемый законопроект называется «О распространении наркосодержащих препаратов через систему фармакологических и медицинских учреждений». А это значит, что в самом содержании будущего закона ничего принципиально нового нет. Всем известно, что аптеки всего мира торгуют наркосодержащими лекарствами, отпускаемыми по рецепту врача. Это, как правило, разнообразные обезболивающие препараты, содержащие морфий, барбитураты, анастетики и т.п. И ни у кого это никогда не вызывало протестов, возмущений и т.д. Теперь же предлагается всего лишь расширить этот ряд наркосодержащих средств за счет «легких» наркотиков, не являющихся лекарственными препаратами.
(Голос из зала): Ничего себе «всего лишь»!..
Фармацевт: Главная цель продажи «легких» наркотиков через аптеки – это «окультурить», ввести в законодательно организованное русло ранее стихийный, дикий, причем насквозь криминальный, процесс. Контроль специалистов за потреблением наркотиков позволит пресечь различные побочные следствия этого дела, связанные с риском для жизни и здоровья наркоманов: передозировка, заболевания СПИДом, разными формами гепатита, другими инфекционными заболеваниями. Нужно постоянно помнить, что наркоманы – это больные люди, которых надо лечить. Это наши граждане, это близкие нам люди, это чьи-то дети, мужья и жены. Мы не имеем морального права бросать их в беде!
Самым новаторским шагом, предпринятым в данном законопроекте, я считаю не только продажу «легких» наркотиков через сеть аптек, но и их прием в специальных медицинских центрах под контролем врачей. Весомым достижением этих мероприятий будет сильный удар по наркомафии, ликвидация каналов ее влияния на население, перераспределение доходов от продажи наркотиков из уголовной среды в бюджет государства (в виде налогов от продаж).
Юрист (с места): А откуда вы собираетесь получать эти самые наркотики, которые будете распространять через аптеки и медицинские центры?
Фармацевт (смешавшись): Ну, этого я пока сказать не могу… Дело новое, детали еще не проработаны… Будем думать… (Встрепенувшись, осенено) Может быть, ваш комитет поможет. Будет поставлять нам конфискат наркотрафика… Может… – это в порядке предложения – Госдума легализует выращивание конопли. Разумеется, под контролем компетентных органов и с обязательной поставкой произведенной продукции фармакологическим и лечебным учреждениям.
(Реплика из зала): Скажите. Вот вас представили, как члена фармакологического комитета при Минздраве. А помимо этого членства вы где-то еще работаете?
Фармацевт (раздраженно): А какое это имеет значение?.. Ну, допустим, я сотрудник международной корпорации «Веста».
Юрист (поднимаясь с места): Господин председатель! Прошу слова.
(Фармацевт садится на свое место. Юрист говорит из зала.)
Юрист: Вот что-то подобное я себе и представлял… Когда господин Горохов в своем вступительном слове упомянул, что наркомафия входит в тройку богатейших криминальных структур планеты, он не уточнил, что в эту же тройку входят оружейные «бароны» и «князья» фармации!.. Я глубоко убежден, что обсуждаемый нами проект закона станет провокацией взвинчивания потребления в нашей стране всяких наркотиков!.. А в подоплеке этого дела я вижу лоббирование интересов фармацевтов, которые стремятся перераспределить рынок наркотиков в свою пользу!.. А возможно, мы являемся свидетелями еще более худшего дела: сращения наркотической и фармакологической мафий!..
Политик (возмущенно): Ну, знаете ли… Для таких заявлений требуются весомые основания, а не голословные обвинения!..
Юрист: Согласен. Поэтому я и сказал «возможно».
А по существу проблемы я бы хотел сказать следующее. Не «либерализировать» нам надо процесс потребления наркотиков, не «окультуривать» его, а выжигать каленым железом! Я бы предложил предельно ужесточить уголовные наказания за распространение любых наркотиков и принуждение к их потреблению. Эти деяния нужно рассматривать как преднамеренные убийства, имеющие своей конечной целью уничтожение генофонда нации, и карать за них смертной казнью. Причем лучше всего это делать, как в некоторых странах, публично, на площадях городов!..
Правозащитница (возмущенно, с места): Да вы просто фашист!
Юрист: Я не фашист, а патриот. К тому же реалист. Поскольку в отличие от большинства присутствующих знаю, в какой глубокой пропасти мы находимся!..
Правозащитница: У европейцев и американцев тоже есть эта проблема. Но они ее решают, как цивилизованные люди, а не как дикари!..
Юрист: Да нам европейцы не указ! У них другая культура, другие традиции… Они вон легализуют однополые браки… Так вы предлагаете и нам то же самое делать?.. Европейцы будут годами раздумывать: принимать или не принимать закон, если он вдруг нечаянно затронет «права» какого-нибудь ублюдка!..
Политик: Это вы так радикально настроены потому, что вас лично не коснулась проблема наркомании…
Юрист: Это меня-то не коснулась?.. (Он запнулся, судорожно глотнув, а потом ровным тоном продолжил.) Мою восемнадцатилетнюю дочь, доброе домашнее создание, один подонок, которого она считала своей первой любовью, «подсадил» на кокаин!.. В результате я потерял то, что считал смыслом своей жизни…
Фармацевт (с места): Мы, конечно, сочувствуем вашей беде… Но в то же время должен заметить, что вы не можете быть объективным в оценке обсуждаемой проблемы.
Юрист: А борьбой с наркотой могут по-настоящему заниматься как раз только субъективно заинтересованные!.. Либо как-то лично к ней причастные, либо убежденно и фанатично ненавидящие ее… Потому что, если кто-то занимается этим делом только «по долгу службы», никакого эффекта не будет! Таких объективных наркомафия покупает и оптом и в розницу, благо ресурсы у нее для этого немереные…
Политик (вмешиваясь в дискуссию): Господа, господа! Мне не хотелось бы, чтобы наш разговор превращался в перепалку. Предлагаю вернуть его в организованное русло. (Обращаясь к своей помощнице.) Кто там у нас дальше по списку?
Помощница политика: Слово предоставляется сотруднику Института социологии, кандидату социологических наук Данишевской Галине Сергеевне.
(На трибуну выходит Социолог.)
Социолог: В нашем Институте создана проблемная лаборатория, которую я возглавляю, и которая занимается различными аспектами проблемы наркомании в нашей стране. Мы с большим интересом ознакомились с проектом обсуждаемого закона. Мы готовы согласиться с его авторами в том, что реализация закона будет иметь немалые положительные результаты с точки зрения правоохранительной и финансовой стороны борьбы с наркоманией. Вполне возможно, что и с медицинской точки зрения будет обеспечена позитивная динамика. Правда, в этом вопросе наши выводы более сдержаны: здесь последнее слово должно быть за профессионалами.
Но вот что нам бросилось в глаза, так это то, что разработчики закона зациклились именно на этих аспектах проблемы и не попытались посмотреть на нее в более широком, общесоциальном контексте. Да, распространяя «легкие» наркотики через сеть аптек, мы получим немалый финансовый ресурс. Но, замечу между прочим, львиную долю этого ресурса получат фармацевты, причем только те из них, которые получат лицензию на право распространения подобных препаратов, и лишь какая-то незначительная часть достанется государству. Покроют ли полученные им средства все те расходы, явные и скрытые, которые оно несет, сталкиваясь со всевозможными последствиями распространения наркомании в стране? Утверждаю уверенно: ни в малейшей степени!
Конечно, наркомания – это болезнь, но болезнь очень специфическая, во многом социально-психическая… Это вам не диарея и даже не грипп. Если где-то появляется наркоман, он начинает заражать все вокруг, он, как раковая опухоль, своими метастазами начинает поражать все, к чему прикасается!.. Как отмечают некоторые исследователи, один наркоман приобщает к употреблению наркотиков 13-15 человек!..
У нас есть статистика разнообразных социальных последствий наркомании, полученная отчасти из официальных документов государственных органов, отчасти путем проведенных нами социологических исследований. Сразу скажу, что наши данные достаточно приблизительные. В социологии принято считать нормальной статистической погрешностью 1-2%. В данном же случае речь идет о погрешности в десятки процентов!.. Мы даже точную численность наркоманов в нашей стране определить не можем; ведь все понимают, что те, кто стоят на учете в наркодиспансерах, – это вершина айсберга. Немалую трудность в проводимых нами исследованиях представляет нежелание госчиновников под тем или иным предлогом давать информацию о положении дел в этой сфере. Но даже то, что мы смогли обнаружить, шокирует…
Как известно, две трети браков, заключаемых в нашей стране, распадается. Так вот из общего числа распавшихся браков пятая часть распадается по причине того, что один, а то и оба члена семьи наркоманы. Если в такой семье есть малолетние дети, и если они после развода остаются с матерью, то, пусть даже она будет наркоманкой, все равно получит пособие от государства как мать-одиночка, и это, кстати, станет для нее постоянным источником приобретения наркотиков…
Если же родителей-наркоманов лишают родительских прав, то детей помещают в детские дома. Следовательно, государство будет содержать их там до 18 лет…
Если у нас сейчас даже от «вполне здоровых» родителей, как правило, рождаются дети с существенными физическими дефектами, то вы представляете, какие рождаются дети от наркоманов?.. Либо «врожденные наркоманы», либо какие-нибудь уроды! И вот этих уродов опять должно брать на свое попечение государство и лечить их, а то и содержать в специальных учреждениях уже до смерти!..
А какими деньгами можно измерить искалеченную детскую жизнь? Какими лекарствами можно залечить изуродованную психику ребенка, живущего в нечеловеческих условиях: нищете, антисанитарии, бесконечных мучениях со стороны «самых близких и дорогих людей» – своих мамы и папы?!.. Что из него получится, когда он сам станет взрослым человеком?..
Подавляющее большинство наркоманов – это те, кого раньше называли тунеядцами, «добровольными безработными». Никакой общественно-полезной деятельностью они не занимаются. А ведь все они учились в школах, кто-то даже в высших учебных заведениях. Следовательно, государство затратило огромные средства на их подготовку к какой-то производительной деятельности, а в результате не получило ничего, то есть никакой отдачи от этих вложений!..
Можно сказать больше: вместо доходов оно получило новые, еще более масштабные расходы. Ведь бездельник-наркоман хочет жить, а значит, есть, пить, одеваться, иметь хоть какую-нибудь крышу над головой и плюс к этому обязательно получать очередную «дозу»… И ради этого он идет на любое преступление!.. Как свидетельствует полицейская статистика, 90% преступлений (разбои, кражи, грабежи, убийства) происходят на почве наркомании!.. В этом случае за наркомана берутся наши правоохранительные органы и пенитенциарная система. А это значит, снова расходы, расходы и расходы…
Не могу не высказаться и по вопросу, который здесь уже ранее был затронут. У меня тоже возникает такое предположение, что попытка «цивилизовать» рынок распространения некоторых наркотиков через сеть аптек имеет в своей подоплеке стремление объединить двух криминальных лидеров – наркопроизводство и фармацию – в одного, и тем самым создать уголовного супермонстра, способного с помощью тотальной коррупции подчинить себе всё: политиков, экономику, правоохранительные структуры, СМИ. А с учетом интернационального характера наркомафии это может превратиться в глобальную угрозу для всего мирового сообщества!..
Политик (раздраженно): А я предлагаю прекратить пугать нас всякими умозрительными страшилками и выступать конструктивно и по существу обсуждаемого законопроекта!
Социолог: Хорошо. Если вернуться к рассматриваемому документу, то мое мнение такое: данный проект закона – это полумера. Потому что некоторые аспекты проблемы мы с его помощью решаем, а другие в то же время усугубляем…
(Социолог садится на место. Руку поднимает Философ.)
Философ: Господин председатель! Прошу слова.
(Политик кивает головой. Философ занимает место за трибуной.)
Философ: Коллеги! Я не являюсь специалистом в рассматриваемой проблеме. Я доктор философии Громов Вениамин Юрьевич. На сегодняшние слушания меня привело любопытство. Узнав случайно о теме обсуждения, я задал себе вопрос: а как можно такую глобальную проблему, как наркомания, решить с помощью такого частного мероприятия, как легализация продажи «легких» наркотиков? И ответил себе: никак! Справедливости ради готов признать, что авторы законопроекта и не ставили перед собой никаких глобальных задач; они просто хотели улучшить ситуацию в одном отдельно взятом сегменте большой проблемы. Но я снова себя спросил: а можно ли в принципе успешно решить какую-то частную проблему, если ее вырвать из контекста более общей проблемы? И опять я утверждаю: нет!
Я приветствую выступление моей коллеги Социолога, которая попыталась расширить масштаб обсуждения проблемы. Однако хотел бы пойти дальше, и рассмотреть последнюю под еще более широким углом зрения. Вот тут уже звучали мнения о «гуманитарном» характере предлагаемого закона, о том, что он имеет своей конечной целью защиту здоровья и жизни наркозависимых. Звучит красиво, а по сути своей полная чушь! Древние греки в свое время говорили: «Пьянство – добровольное сумасшествие». Перефразируя эту мысль, скажу: «Наркомания – добровольное самоубийство»! Не касаясь пока мотивов совершения суицида, я хочу спросить по сути: а зачем общество вообще должно спасать самоубийц?
Ведь здесь мы касаемся такой высокой «гуманистической» материи, как смысл жизни человека. Для чего мы люди вообще живем? Выскажу свое мнение: для того, чтобы в максимально возможной степени реализовать данный нам природой и воспитанием человеческий потенциал, как физический, так и психический, для того чтобы сделать свою жизнь богатой и полнокровной, насыщенной делами и событиями, для того, чтобы ставить перед собой высокие цели и успешно их достигать, для того, чтобы в конце жизни «не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы»… Кто живет для другого, тот живет бессмысленно. Так вот у наркомана, живущего только ради очередной «дозы», самый бессмысленный смысл жизни! Нужно ли такую жизнь защищать и спасать? Мой ответ: однозначно нет!
Реплика из зала: Так вы что, предлагаете их убивать?
Философ: Нет, я против такой крайности. Но, с другой стороны, я противник и их спасения, организуемого государством. Никто наркоманам ничего не должен! Их пристрастие к наркоте – это их собственный выбор. Если они сами себе устроили такой образ жизни, то пусть сами за все и отвечают. Не их спасать надо, а окружающих от них! Да, собственно, спасти наркомана и невозможно, если он сам не захочет себя спасти. Я сторонник того, чтобы каждому наркоману дать шанс на спасение. Однако действовать в этом случае нужно по известному принципу: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих»!
Правозащитница (с места): Еще один скрытый человеконенавистник выискался!
Философ: Мадам! Что-то у вас пластинку заело!.. Терпеть не могу исусиков, которые готовы пускать слюни по поводу любви к человеку, но совершенно не готовы к реальным, практическим шагам, чтобы доказать эту любовь на деле… А вот у меня есть конкретное предложение нашим законодателям. Давайте примем закон о создании специальных поселений (можно их даже назвать «резервациями») для наркозависимых. Ведь у нас по России тысячи обезлюдевших деревень, миллионы гектаров пустующей земли, брошенные дома, сельхозтехника и инвентарь. Пусть наркоманы заново обживают эти земли, и тем самым, возрождая их, в труде спасут самих себя!
Политик (раздраженно перебивая выступающего): Господин философ! Спуститесь с небес на землю! О чем вы говорите? У нас уже исчерпаны возможности для содержания осужденных. Мы вынуждены каждый год по амнистии выпускать из тюрем и лагерей сотни тысяч уголовников, «относительно безопасных» для общества. Нам не хватает ни мест, ни средств для содержания преступников в заключении, ни спецвойск, чтобы их охранять! А вы предлагаете создать еще тысячи новых «зон». Да вы представляете, каких расходов это потребует от государства, каких организационных мероприятий?
Философ: Вы не поняли меня. Предлагаемые мной резервации будут не местами «заключения», а местами «территориальной изоляции» совершенно нового типа. Затраты государства на их создание и функционирование будут минимальными и причем только на первом этапе их существования. Эти поселения будут полностью на самообеспечении. Вот то, что их жители смогут произвести из земли и на земле, то и будет основой их выживания. А если они не захотят или не смогут ничего производить, то там же, в «зоне», и вымрут!.. Ну что ж, значит, туда им и дорога…
Правозащитница: Ну, что я говорила!..
Социолог: Да подождите вы! (Обращаясь с места к выступающему). Простите, коллега. Вы себе представляете, какие нравы будут царить в такой резервации? Ведь в одном месте соберется весьма разношерстный «коллектив», так сказать, хронические бездельники, физически и психически больные люди. Без наркоты и, как я понимаю, без медицинской поддержки. Им придется выживать в буквальном смысле на «подножном корму»! Да они за кусок пищи начнут убивать друг друга! Я не исключаю даже каннибализм!..
Философ: Да, я согласен с вами. На первых порах там будет твориться нечто несусветное! Но звериные отношения между ними, я убежден, рано или поздно трансформируются в относительно стабильное человеческое сообщество. Как показывает опыт истории, даже в самых экстремальных условиях жизни людей начинает срабатывать принцип социальной самоорганизации и формируется своя специфическая субкультура. Вот такая субкультура и образуется, в конечном счете, в этих резервациях.
Что касается замечания господина Горохова об охране этих поселений, то никаких «сторожей» в традиционном смысле не потребуется. При современном развитии техники эту проблему запросто можно решить с помощью так называемых «безлюдных технологий». Лет, наверное, тридцать тому назад в прокат вышел один американский фильм, название точно не помню, но что-то типа «Скованные одной цепью». Так вот там заключенным одной «зоны» на шею надевали ошейники с встроенными микрочипами, которые не позволяли им удаляться далее определенного расстояния друг от друга. Если они нарушали это правило, то у двоих, «скованных одной цепью», микровзрывом отрывало головы!..
(По аудитории прошел гул.)
Философ: Нет-нет! Я не предлагаю никого взрывать. Все можно сделать намного гуманнее. Если, скажем, кто-то из поселенцев выйдет за радиус определенной для резервации территории, он получит умеренный удар током типа электрошокера, и потому будет вынужден вернуться назад.
Юрист: А что? Отличная идея! Я даже знаю, как ее технически организовать. Может быть, есть смысл перевести все места заключения у нас в стране на такую систему содержания!..
Реплика из зала: А как наркоманы смогут выживать в резервации без наркоты и соответствующей медицинской поддержки?
Философ: А кто вам вообще сказал, что можно умереть от непринятия наркотика? Умереть как раз можно от его приема. Когда сегодня наркоман, совершивший преступление, оказывается в зоне, его же там никто наркотиками не пичкает. И ничего – выживает, даже здоровее становится. Вот и на поселении он первое время помучается без наркоты, а потом привыкнет.
Реплика из зала: Ну, и на какой же срок наркоман может попасть на поселение?
Философ: Периодически можно проводить медицинские освидетельствования. Если наркозависимый избавился от своей пагубной привычки и хочет вернуться к нормальной жизни, его выпускают из резервации. Может, навсегда, а может быть, до того момента, как он снова попадется на приеме наркотиков…
(Фармацевт поднимается со своего места и обращается к Политику.)
Фармацевт: Господин председатель! Я прошу вас вмешаться в ход дискуссии. Обсуждение приняло нелепый характер. Неужели мы должны здесь выслушивать какие-то фантастические предложения, не имеющие никакого отношения к обсуждаемому законопроекту?
Политик: Я согласен с вами. Слово предоставляется…
Философ (перебивая его): Извините, господин Горохов. Еще несколько слов в завершение. Я ведь не случайно выдвинул свое предложение. А по причине уверенности, что обсуждаемый проект закона ничего не даст для улучшения положения в сфере наркомании… Почему во всем мире считается, что наркомания непобедима? Да потому, что в ней заинтересованы люди, находящиеся, как говорится, по обеим сторонам баррикады! Я имею в виду то, что наркомания выгодна не только наркоторговцам, но и сотрудникам силовых структур, и работникам здравоохранения, и массе других людей, зарабатывающих деньги на производстве, транспортировке, торговле, прикрытии, лечении и других действиях, связанных с оборотом наркотиков!.. И вот эти люди не допустят, чтобы мое предложение было реализовано, потому что они все в этом случае потеряют свои немалые доходы…
Политик (с иронической усмешкой): Да-да, мы поняли ваши идеи. А теперь давайте послушаем мнение профессионалов. Слово предоставляется врачу-наркологу Петренко Алексею Вадимовичу.
(Врач занимает место за трибуной.)
Врач (начинает свое выступление обескуражено, испытывая заметное смущение): Уважаемые дамы и господа! Готовясь к выступлению на данном форуме, я сформулировал для себя, как мне казалось, вполне обоснованную позицию по отношению к обсуждаемому законопроекту. Однако после выступлений, которые состоялись до меня, мои мысли приняли несколько иное направление. Ну, вот, например, последняя фраза господина Громова меня просто шокировала. Я всегда по простоте своей считал, что совершенно честно и искренне занимаюсь всю свою жизнь борьбой с таким злом, как наркомания, стараюсь помочь этим несчастным людям… Однако, как выясняется, со стороны моя работа может восприниматься совершенно по-другому. Поскольку мое материальное благополучие целиком базируется на работе с наркоманами (а плата за лечение от наркозависимости, должен признаться, очень немалая!), то я, получается, напрямую заинтересован в том, чтобы наркоманы и наркомания были всегда!.. Что можно возразить на это обвинение так, чтобы не выглядеть демагогом? Как неглупый человек, я понимаю: ничего!.. Но это так, мысли вслух «по поводу»… А теперь по сути проблемы.
Ну, во-первых, как практикующий врач, работающий с алкоголиками и наркозависимыми уже двадцать лет, я считал и считаю, что они больные люди, и, значит, их нужно лечить!.. Во-вторых, как человек, давший клятву Гиппократа, я обязан защищать больных до последней возможности и всемерно облегчать их страдания. И поэтому, когда господин философ задал нам всем риторический вопрос, зачем мы должны спасать самоубийц, я сразу мысленно сформулировал ему ответ: а для того, чтобы самим оставаться людьми! Наш общественный и человеческий долг состоит в альтруистическом отношении к другому человеку. Почему люди сводят счеты с жизнью? Потому что запутываются в жизненных проблемах, внушают себе, что ситуация безвыходная, считают себя одинокими, заброшенными, никому не нужными, никем не понятыми, всеми гонимыми и т.д., и т.п. Наше с вами человеколюбие позволяет развеять эти реальные страхи и надуманные иллюзии, помешать самоубийце совершить непоправимый шаг, дать ему еще один шанс устроить свою жизнь по-новому.
В своем последующем выступлении Вениамин Юрьевич как раз и заговорил о том шансе, который можно дать наркоману. И я тоже стал размышлять над тем, в чем же конкретно должен заключаться этот шанс. Как профессионал, я вынужден признать, что после прохождения курса лечения в наших наркодиспансерах полностью излечиваются 5-6% наркозависимых, а остальные через какое-то время снова начинают принимать наркотики!.. Никто из «подсевших» на наркотики не остается постоянно на, так сказать, «одном уровне» их употребления. Ведь организм постепенно привыкает к определенной дозе наркоты, и тогда, чтобы испытать «кайф», наркоман должен либо увеличить дозу, либо перейти на более сильный наркотик!.. Следовательно, предлагаемое в проекте обсуждаемого закона разрешение на свободное распространение «легких» наркотиков, на мой взгляд, станет для каждого наркомана лишь переходной фазой, которая рано или поздно приведет его к употреблению «серьезной» наркоты, которую он опять-таки, замечу, будет получать из криминальной среды!..
Я солидарен с мнением всех тех, кто утверждает, что единственный способ лечения от наркомании, дающий более или менее гарантированный положительный результат, – это личное желание наркомана перебороть свой недуг. И поддержать это желание мы, профессионалы, должны не «терапевтическими» методами – контролируемым приемом «легких» наркотиков, а, так сказать, «хирургическими» – полным запретом их принятия! С этой целью я считаю необходимым создавать все условия для абсолютной невозможности приема любых наркотиков. Конечно, при этом неизбежна абстиненция («ломка»), которая для кого-то может закончиться и смертью… Но это, на мой взгляд, увы, неизбежный риск… Так вот для изоляции от всех возможных каналов поступления наркоты идея о резервациях при всей ее радикальности представляется мне заслуживающей внимания.
(Врач садится на свое место.)
Политик: Ну, вот. И вы туда же!.. Коллеги, мы уже работаем больше часа. Есть предложение сделать десятиминутный перерыв и затем снова продолжить нашу работу.
(Все с шумом поднимаются со своих мест.)
Сцена 3.
(Фойе Госдумы РФ. Присутствующие на общественных слушаниях прогуливаются по фойе, некоторые что-то обсуждают между собой. Врач разговаривает с Юристом.)
Врач (смущаясь): Владимир Витальевич, кажется? Извините меня, пожалуйста, за такой вопрос. Но как же вы поддержали идею Громова о резервациях, когда ваша дочь…
Юрист (с тоскливой паузой смотрит ему в глаза): Я понимаю, о чем вы… Вот вы, Алексей Вадимович, двадцать лет работаете с наркоманами. Конечно же, насмотрелись всякого. Но вы можете себе позволить быть по отношению к своим пациентам, как бы это сказать, профессионально отстраненным… А вы представляете себе, что такое жить с наркоманом в одной семье? Да еще если ты сам всю жизнь посвящаешь борьбе с этой заразой… Да еще если этот наркоман – твоя любимая дочь, твое «солнышко», твой «свет в окошке»…
Когда я узнал, кто ее «подсадил» на кокаин, я его тут же арестовал. Признаюсь вам честно, я тогда сфабриковал улики для ареста, потому что не вынес бы долгой его «разработки»… И ни о чем не жалею… Но когда Светлана (это моя дочь) об этом узнала, то возненавидела… не его, а меня!.. Наша с женой жизнь превратилась в кошмар! Что мы только ни делали, чтобы избавить ее от зависимости!.. Ничего не помогает. Любое наше предложение она встречает в штыки, как будто мы – ее главные враги… Вы представляете, что это такое: каждое утро просыпаться и с ужасом ожидать, как ты увидишь ее пустые, безразличные ко всему глаза, услышишь ее истерику в ответ на самые ласковые, безобидные слова?..
Вот я и понял, что наркоманы больше всего склонны винить в своих проблемах почему-то самых близких людей. И поэтому для них лучше в такой ситуации оказаться среди таких же, как они сами. Находясь в «привычном» окружении, Светлана скорее поддастся коллективному инстинкту спасения… Да, это жесткий путь, может быть, даже жестокий… Но мне кажется, он будет единственно эффективным.
Врач: Да, я вас понимаю. В этом действительно есть резон. Но поскольку идея с резервациями – вещь очень спорная, и в любом случае – очень нескоро реализуемая, я вам предлагаю для начала поместить свою дочь в нашу клинику.
Юрист: Дело в том, что я не хотел бы…
Врач: Я все понимаю. Гарантирую вам, что никто не узнает, чья она дочь…
(Правозащитница подходит к Философу и, сверля его глазами, говорит достаточно громко, чтобы привлечь внимание окружающих.)
Правозащитница: И что это за философы нынче пошли! Произносят высокие слова о смысле жизни, а сами предлагают организовывать концлагеря!
Философ (спокойно): Это вас действительно волнует? Или вы просто на скандал нарываетесь?
Правозащитница: Действительно волнует.
Философ: Ну, что ж… Что касается философов, то тех, кто занимается только умозрительными спекуляциями, как это было раньше, наверное, уже не осталось. Современные философы – вполне реальные люди, живущие земными проблемами и дающие им философское обоснование. Как вы заметили, я свое предложение также обосновал…
Что же касается «концлагерей»… С точки зрения формального критерия, любое сосредоточение какой-то массы людей на обособленной территории может называться «концентрационным лагерем». Ну, а содержательно ваши ассоциации резерваций с нацистскими лагерями совершенно несостоятельны. Потому что в резервациях никто никого по долгу службы не будет убивать, мучить, перевоспитывать и даже заставлять работать!.. Сами поселенцы будут решать все свои жизненные проблемы. По-моему, это не страшно.
Кстати, у меня к вам тоже есть вопрос. У вас к наркоманам личная симпатия или вы чей-то заказ отрабатываете?
(Правозащитница несколько раз раскрывает рот, чтобы ответить что-нибудь колкое, однако ничего не придумав, фыркает и, круто повернувшись, отходит.)
(Социолог подходит к Фармацевту.)
Социолог: Господин Грушевский! Скажите: у вас дети есть?
Фармацевт: Нет. Я считаю, что рожать детей в наше сволочное время – это бесчеловечно!
Социолог: Ну, тогда мне понятны истоки вашего цинизма!..
Фармацевт: То, что вы называете цинизмом, я называю прагматизмом!
(Оглядывается по сторонам и снижает голос, чтобы не быть услышанным окружающими.)
Фармацевт: Между нами, девочками, говоря, то есть «без протокола», мне на этих «нариков» абсолютно начхать! Пусть они хоть передохнут все, уроды! Но если реально они существуют, и от этого никуда не деться, то почему бы на этом деле не заработать!?..
(Раздается звонок, приглашающий участников слушаний в зал заседаний.)
Сцена 4.
(Конференц-зал Госдумы РФ. Политик занимает свое место за столом и приглашает всех рассаживаться по местам.)
Политик: Прошу садиться коллеги. Продолжим нашу дискуссию. Кто у нас следующий?
(Смотрит на Помощницу.)
Священник (поднимаясь, с места): Уважаемый председатель! Позвольте реплику? Я отец Феодосий, настоятель одного из монастырей Московской епархии. Мне странно слышать некоторые выступления на сегодняшнем собрании. Здесь говорят, как о чем-то совершенно неслыханном, о вещах, которые давно известны как в мировой, так и отечественной практике. Я имею в виду создаваемые при церковных учреждениях общины, собирающие под своим кровом обиженных судьбой и людьми несчастных: алкоголиков, наркоманов, искалеченных, бездомных и т.п. Да, мы не называем эти общины резервациями, но посильным трудом и словом божьим даем каждому попавшему в них свет надежды.
Юрист (с места): Ну, и о каком количестве «просветленных» вы говорите?
Священник: Ну, я затрудняюсь сказать. Церковь такой статистики не ведет.
Юрист: А я могу сказать. Даже в масштабах всей страны в ваших общинах обитают в лучшем случае сотни наркоманов. А мы здесь сейчас говорим о сотнях тысяч!..
Священник: Да дело ведь не в количестве, а в принципе… Я должен вам признаться, что тема наркомании для меня глубоко личная, потому что сам с пятнадцати до двадцати пяти лет принимал наркотики… От смерти меня спасли в реабилитационном центре при монастыре. И именно этот факт изменил мою жизнь, побудив обратиться к Богу, которому и служу последние тридцать пять лет…
Я убежден, что причиной наркомании является душевная и духовная пустота, отсутствие высоких идеалов, неприкаянность, неумение найти достойного места в жизни. Проводимая в обществе, прежде всего в учебных заведениях, антинаркотическая пропаганда совершенно недостаточна. Ведь она построена на рациональном объяснении этого зла и возможных его последствий. Но сухое знание и понимание проблемы наркомании, как правило, не спасают от нее, если они не подкреплены всем складом духовной жизни личности.
Почему после распада Советского Союза темпы роста наркомании резко увеличились? Да потому что в обществе господствовали идейный разброд, падение нравов, чудовищная бездуховность!..
Политик (улыбаясь, перебивает): Так и просится из классики: «А вы, часом, отец Феодосий, не партейный?»
Священник (также улыбнувшись): Да нет, совершенно «не партейный»… Я просто объективный. Борясь с наркоманией, нужно лечить не тело наркомана, а его душу. Да, конечно, в существующих наркологических центрах работают психиатры и психологи, пытающиеся по мере сил делать свое дело. Но давайте признаем откровенно, что эффект от этого бывает минимальный. Ведь поставленный на ноги наркоман опять возвращается в ту же среду, которая его сбила с пути истинного, и… происходит рецидив.
Гораздо больший эффект дает лечение, организуемое реабилитационными центрами православной церкви. Мы, деятели церкви, видим в этом очень важную свою социальную задачу. Конечно, кто-то может сказать, что мы используем эти центры в «эгоистических», так сказать, целях, а именно: для проведения религиозной пропаганды и привлечения к себе тем самым новых верующих. Может быть. Но, замечу, мы к себе никого силой не заманиваем!.. Атеисты, возможно, даже скажут, что мы вместо «материального опиума» предлагаем наркоманам «духовный опиум»…
Философ (подавая реплику с места): А разве это не так?
Священник: Пусть так. Я даже спорить не буду. Скажу одно: если вы считаете и первое, и второе злом, то признайтесь, что второе зло – неизмеримо меньше первого, и потому выбор здесь очевиден!.. Это во-первых. А во-вторых, кто рискнет возвысить голос с обвинением нас в том, что мы вообще пытаемся хоть как-то повлиять на решение этой проблемы. В то время как государственные и светские общественные организации вообще ничего не делают в этом направлении!..
Политик: Ну, как это государство ничего не делает! А разве обсуждаемый нами проект закона не есть свидетельство внимания государства к этому вопросу?
Священник: Мне трудно судить, окажет ли он какой-нибудь заметный положительный эффект на решение обсуждаемой проблемы.
(Садится на место. Слово просит Правозащитница, выходит на трибуну.)
Правозащитница: Я представитель Хельсинкской группы по защите прав человека Дышлевая Элеонора Самуиловна. Наконец-то я услышала в выступлении отца Феодосия слова по-настоящему мудрого человека, видящего в наркомане не врага общества и изгоя, а личность, нуждающуюся в помощи и заботе. Как и некоторые из ранее выступавших, я настаиваю на том, что наркозависимые – это больные люди. И потому никакие иные варианты отношения к ним, кроме как к больным людям, невозможны: их надо лечить или, по крайней мере, облегчать их страдания.
Именно государство своими неэффективными действиями, а порой просто бездействием, породило в стране эту проблему, именно оно тем самым так или иначе потакает росту наркомании, и потому именно оно должно делать все возможное, чтобы искупить свою вину перед этими несчастными людьми. Не государство, а человек – главная ценность общества, и потому никакие меркантильные соображения в работе с наркоманами недопустимы.
Прозвучавшие здесь предложения изолировать наркоманов в резервациях – бесчеловечны! Вы предлагаете держать их, как диких зверей, взаперти, бросив на произвол судьбы… А я вижу выход в совершенно другом: нужно создавать необходимое количество реабилитационных центров, в которых, не считаясь ни с какими затратами, бороться за каждую человеческую жизнь!
Проект закона, который мы сейчас обсуждаем, как мне представляется, – уникальный пример правильного направления действия нашего государства в защиту прав человека, соответствующего тенденциям европейского правозащитного движения.
(Философ поднимает руку и обращается к Политику.)
Философ: Господин председатель! Позвольте реплику по поводу сказанного?
(Политик кивает. Философ поднимается с места.)
Философ: Вот я давно размышляю над своим отношением к правозащитному движению как за рубежом, так и у нас в стране. Я долго не мог понять, что меня в нем коробит, вызывает какое-то подспудное неприятие. И вот сейчас, послушав госпожу Дышлевую, я понял, в чем дело. А дело в том, что эти господа, называющие себя либералами, защитниками прав и свобод человека, имитирующие бурную деятельность в этом направлении, почему-то имеют в виду не всех людей вообще, а лишь их ограниченное число, причем самых малодостойных, которых, по их мнению, больше всего «обижает» государство… Они почему-то «забывают» один из самых фундаментальных либеральных принципов: «Свобода каждого индивида заканчивается там, где начинается свобода другого индивида!»
Вас, здесь присутствующих, никогда не поражал тот факт, что так называемые правозащитники отстаивают права убийц, насильников, грабителей, заключенных тюрем, пациентов психбольниц и т.п., но ни один из них никогда не возвысил свой голос в защиту прав убитых, изнасилованных, ограбленных, искалеченных этими самыми преступниками и сумасшедшими? Ну, вот почему, например, правозащитники никогда не требуют от государства возмещения ущерба тем людям, которые пострадали от преступности, независимо от того, раскрыто ли преступление, найден ли преступник, удалось ли у него изъять какие-то материальные средства для компенсации пострадавшим? Ведь последние – это те законопослушные граждане, которые платят государству налоги, тем самым содержа его, демонстрируют ему свою политическую лояльность, в конце концов, служат ему всю свою жизнь…
Однако государство не спешит им воздать должное за это… И правозащитники не спешат «напоминать» власти об этом! Может быть потому, что преступников гораздо меньше, чем тех, кто пострадал от их действий?! Добиться более комфортного содержания заключенных в наших тюрьмах или более качественного медицинского освидетельствования пациентов психиатрических лечебниц куда проще, чем бороться за права тех, кто находится по другую сторону стен мест заключения. И отсюда я прихожу к совершенно резонному умозаключению, что, декларативно отстаивая права человека, правозащитники на самом деле выполняют, выражаясь театральным языком, сверхзадачу защиты прав государства. Государство, скорее всего, само инициирует создание правозащитных движений. Не случайно, в некоторых странах уполномоченные по правам человека – это крупные государственные чиновники, находящиеся, естественно, на его содержании!..
Поэтому не приходится удивляться тому, что госпожа Дышлевая так благожелательно оценила обсуждаемый законопроект. Как не приходится удивляться и тому, что она пропустила мимо ушей прозвучавшую ранее информацию о том, что каждый наркоман приобщает к приему наркоты до 15 человек, что он ломает жизнь всем, кто соприкасается с ним по жизни: близким, родным, в том числе и детям… Потому что ей нет никакого дела до этих десятков несчастных, ее волнует только судьба одного подонка, которого хотят изолировать от общества!..
(Правозащитница багровеет лицом, хватается за сердце, ловит воздух широко открытым ртом, но ничего не может выговорить в ответ.)
Политик: Господин Громов! Давайте не будем переходить на личности!..
(Философ садится на свое место. Слово просит Педагог. Она сменяет на трибуне Правозащитницу. Начинает свое выступление, сильно волнуясь.)
Педагог: Признаюсь, я с трудом решилась прийти на обсуждение сегодняшней темы. Ну, как же! Такое высокое собрание – парламент страны! А я всего лишь учительница. Но все-таки решилась. Потому что накипело так, что дальше терпеть нет никаких сил! Поверьте, то, что я сейчас скажу, это крик души…
Наверное, никто так остро, как мы, учителя, не осознает, насколько далеко и глубоко зашла проблема наркомании. Наркотики сегодня стали «нормой» школьной жизни… Я знакомилась с состоянием этой проблемы по стране. Оно ужасно! Школа – второе после ПТУ место приобщения к наркотикам. Каждый десятый российский школьник – наркоман! За последние десятилетия смертность от наркотиков среди детей выросла в 45 раз!.. Для кого-то это просто сухая статистика, а для работников школ это каждодневная практика. Зайдите в конце учебного дня в любой школьный туалет. Вы обязательно обнаружите там окурки «косяков», упаковки от «колес», а то и шприцы!..
Тут кто-то из присутствующих предлагал при решении проблемы наркомании ориентироваться на опыт европейцев и американцев. Мне недавно в Интернете попался один материал. В американском штате Колорадо школьным медсестрам разрешено в качестве лечебного средства давать детям марихуану, если на то есть разрешение их родителей, и если они сами принесли медработнику эту марихуану! Вы только вдумайтесь в этот факт!.. Вам, наверняка, известно, что практически все американцы признаются в том, что в детстве или молодости «курили травку»… У них, как выясняется, это в порядке вещей, как, извините, высморкаться… И вы предлагаете нам с этой «цивилизованной нации» брать пример?!.. Да это просто сумасшествие какое-то!..
Сегодня мы часто имеем дело не просто с детской наркоманией, а с врожденной. Если ребенок из семьи наркоманов, то он, как правило, уже врожденный наркоман! Ну, до каких пор мы будем это терпеть? Ну, почему мы позволяем этим «существам» производить потомство, с первого дня жизни искалеченное? Почему наш парламент не примет закон «О защите детства», в котором отдельной статьей были бы предусмотрены принудительная кастрация наркоманов и стерилизация наркоманок?! Ведь они же все потенциальные убийцы и насильники по отношению к самым беззащитным существам – собственным детям… И пусть вся страна знает: попался на употреблении наркотиков – тут же будешь кастрирован!.. Ведь кастрируют же в некоторых европейских странах педофилов. И ничего… Я думаю, уже одна эта мера очень многих отрезвит!..
Политик (прерывает ее): Да вы что!? У нас и так демографическая ситуация в стране аховая… А вы предлагаете ее еще больше усугубить. Скоро на наших гигантских просторах человека днем с огнем не найдешь!
Социолог (с места): Ну, и что? Пусть лучше простора будет больше, а не мутантов всяких!.. Меньшему количеству качественного населения мы скорее создадим лучшую жизнь!
Педагог: Я хотела бы продолжить… Современная школа невероятно поляризована: подавляющая часть детей из малообеспеченных семей, но есть и школьная «элита» – дети тех, кого не так давно называли «новыми русскими». Нищета первых часто подталкивает их к наркотикам, как средству забвения своего беспросветного положения. Однако и среди вторых ситуация непростая. Конечно, есть дети, сориентированные на свой будущий карьерный рост, получение престижного образования за границей, наследование состояния своих родителей. Но не будем забывать, кто в основной массе составляет наш нынешний «высший класс»: это вчерашние бандиты, воры, проходимцы всех мастей. И дети их, как правило, такие же примитивные, убогие создания… От пресыщенности своей «жирной жизнью», когда родители потакают всем их капризам, они, не интересуясь какой-либо общественно-полезной или творческой деятельностью, маются от безделья, скуки и тоски, проводя свои дни в «тусовках» с такими же, как они сами. А в этих «тусовках» наркота – признак «избранности», непохожести на остальную «серую массу», именно она позволяет забыться в «нирване» или испытать какие-то новые ощущения, не похожие на однообразные, бессмысленные будни…
Не могу не сказать о бездомных и беспризорных детях. Их сегодня по стране миллионы. Ни в какой статистике по наркомании они не фигурируют, в связи с невозможностью получить достоверные данные. Между тем они почти все, если не наркоманы, то токсикоманы…
В заключение скажу: отдав наших детей в лапы наркодилеров, мы вообще лишаем себя будущего!..
(Педагог садится на свое место. Слово просит Журналистка.)
Журналистка: Героева Светлана, международная ассоциация свободной прессы… Мне кажется, что наша дискуссия приняла слишком однобокий, причем трагический характер. Все выступающие так или иначе осуждали наркоманию, объявляя ее злом, запущенной болезнью, причиной вырождения человечества и т.д. А я предлагаю посмотреть на эту проблему совершенно под другим углом зрения, а именно: увидеть в наркомании культурный феномен!.. Известно ли присутствующим, что человечество употребляет наркотики с момента своего возникновения? Я могу вам назвать десятки стран Азии, Африки, Южной Америки, сотни народностей, в культуре которых употребление наркотиков (типа анаши, опиума, гашиша, бетеля, коки и десятка других растительных наркосодержащих веществ) является нормой жизни. И ничего страшного с ними не происходит: живут себе, развиваются, прогрессируют…
Социолог (подает реплику): Только темпы их прогресса в десятки раз отстают от темпов роста других стран!.. Те, о которых вы говорите, являются, откровенно говоря, неполноценными народами, «вырожденцами»…
Журналистка: А не много ли вы себе позволяете? Я уж не говорю о том, а считал ли кто-нибудь этих «вырожденцев»… А может быть, их по количеству в общей массе населения планеты больше, чем тех, кто считает себя «нормальными»?
Философ (подает реплику): Даже если это и так, барышня, то вы все равно демонстрируете механистический, чисто количественный подход к проблеме. Ведь от того, что миллионы людей подвержены одним и тем же порокам, эти пороки не превращаются в добродетели; от того, что миллиарды людей разделяют одни и те же заблуждения, эти заблуждения не превращаются в истину; а от того, что множество людей страдают от одних и тех же форм психической патологии, эти люди не выздоравливают…
Журналистка: Что касается приведенных вами примеров, и особенно «психической патологии», то здесь вообще дело относительное и темное. Ну, кто, например, может определенно сказать, кого нужно считать психически нормальным, а кого ненормальным?.. Думаю, что большинству присутствующих известно, что многие представители духовной элиты общества, как в прошлом, так и в настоящем, прибегали к наркотикам, чтобы вводить себя в особое психическое состояние, позволявшее им максимально стимулировать свой творческий процесс, делать его уникальным и неповторимым. Скольких оригинальных философских учений, гениальных литературных произведений, незабываемых музыкальных опусов не досчиталось бы человечество, если б не специфическое пристрастие их творцов!..
Кто-то на это мне возразит, что, мол, духовным творчеством нужно заниматься с ясным умом и трезвой памятью, адекватно воспринимая действительность. А я на это скажу: во-первых, это дело личного эстетического вкуса каждого из нас, каким художественным произведениям отдавать предпочтение…
Философ (с места): Ну, это вообще уже ни в какие ворота! Вы тут все смешали. Вас послушать, так все наркоманы – это великие поэты, музыканты, философы!..
Журналистка (перебивая его): Я не закончила… А во-вторых, я спрашиваю: почему вы с таким пафосом боретесь против наркотических стимуляторов творческой активности, но не боретесь, скажем, с алкоголем и табаком? Ведь это тоже слабые наркотики. Однако по отношению к ним вы только «предупреждаете» население об опасности их чрезмерного употребления, а наркотики предлагаете изничтожить на корню… По-моему, это очевидный цинизм! Если государство не считает зазорным наживаться на водке и табаке, ему нужно забыть про свою стыдливость и наживаться точно так же на «легкой» наркоте!..
Я с гораздо большим пониманием воспринимаю позицию тех, кто решительно выступает против распространения всех веществ, которые приносят вред физическому и психическому здоровью человека (и наркотиков, и алкоголя, и табака). Но и к ним у меня есть вопрос: если вы так печетесь о душевном здоровье народа, то почему выступаете только против упомянутых «материальных» стимуляторов психической неадекватности людей? Ведь есть немало, так сказать, «духовных» способов введения человека в особое состояние сознания: распространение разнообразных мифов, религии, мистики, спиритуализма, магии…
Голос с места: Религия и спиритизм не приносят вреда физическому здоровью человека в отличие от наркотиков.
Журналистка: Тело и дух человеческий связаны неразрывно. Формула древних – «в здоровом теле здоровый дух» – может с полным основанием читаться и наоборот: «здоровый дух – здоровое тело»! Несмотря на распространение в массовом мнении убеждения, что «все болезни от нервов!», мы до сих пор весьма смутно представляем себе возможные последствия воздействия нашего психического состояния, как на сознательном, так и в особенности на бессознательном уровнях, на разнообразные биохимические, соматические процессы в нашем организме…
Наконец, не будем забывать еще об одном факторе, все больше влияющем и на психическое, и на физическое здоровье людей. Я имею в виду разбрасывающую повсюду свои щупальца «композависимость», погружающую пользователей компьютеров в «виртуальный мир», из которого нет возврата! Уже сегодня есть программы, способные вводить юзера в транс, от которого он будет «торчать» не меньше, чем от экстези!.. А завтра таких программ будет еще больше, потому что это половодье остановить невозможно!..
Поэтому я хочу обратиться как к сторонникам обсуждаемого законопроекта, так и к его противникам. Вы все мыслите категориями прошлого. Проблема наркомании в ее традиционном виде сходит со сцены. На горизонте маячит новая реальность: зачем заморачиваться с поиском и приобретением наркоты, когда каждый владелец компьютера может себе создать собственный рай – «вечный кайф»!.. И поскольку мы, люди, сами все это сознательно сотворили, нужно принимать это как достижение культуры…
Священник (вскакивая с места): Ну, это просто уже дьявольщина какая-то! Может, компьютер – это Антихрист?!
Журналистка: Ну, это уж вы назовите, как хотите… А возвращаясь к теме нашего обсуждения, я хотела бы предложить послушать человека, которого все сегодня сказанное касается напрямую. И потому, я считаю, его мнение должно быть учтено.
Политик: Вы кого имеете в виду?
(Журналистка указывает рукой на молодого человека, лет двадцати пяти с худым и неестественно бледным лицом, расширенными зрачками глаз и нервно подергивающимися губами, сидящего на последнем ряду.)
Журналистка: Сергея Разбегаева. Он один из тех немногих, кто не стесняется говорить о своем «пристрастии»…
Юрист (с возмущением): Ну, не хватало нам еще здесь слушать «обдолбанных нариков»!..
Политик: Спокойнее, спокойнее, коллеги… Давайте будем толерантными. Демократия так демократия. Послушаем господина Разбегаева и будем подводить черту в нашем обсуждении.
(На трибуну выходит Наркоман.)
Наркоман (обращаясь к Юристу): Вы напрасно боитесь, господин Портнов. Я не кусаюсь! «Обдолбанный нарик», как вы выражаетесь, по уровню интеллекта вряд ли здесь кому-нибудь уступит, все-таки я – будущий коллега господина Громова,
(показывает на Философа)
аспирант философского факультета. Хотя…
(говорит вполголоса, как бы про себя)
вряд ли доживу до того, чтобы стать его коллегой…
(Вновь обращается громко ко всем присутствующим. Говорит с откровенным сарказмом, ухмыляясь, постоянно нервно теребя мочку уха.)
И хоть я с утра принял «кокса», мозг мой работает так, что я могу многим присутствующим мозги прочистить!
Когда Светлана Героева уговаривала меня прийти на сегодняшнее собрание и выступить, я сначала отказывался. А потом подумал: а когда и где я еще смогу откровенно высказаться по такому вопросу, да еще и перед такой аудиторией?.. Просидел я все наши дебаты на последнем ряду и по многолетней привычке «конспектировал» выступления… И вот какое впечатление у меня создалось… Все выступающие люди неглупые, по-своему правые, некоторые даже искренние… И факты приводят впечатляющие и аргументы вроде бы весомые… Но это то, что на поверхности… А до сути, до «донышка», так сказать, никто не захотел (или не смог) докопаться… Кто от недомыслия, кто от лицемерия, кто от благодушия, кто от непомерного оптимизма…
Первое и самое главное, отмеченное некоторыми выступавшими, – это то, что наркомания – это болезнь социально-психологическая, а значит, истоки ее нужно искать в окружающей человека социальной среде, системе общественных отношений, условиях жизни личности. Как тут не вспомнить дедушку Маркса? «Бытие определяет сознание»; «среда формирует личность»…
Когда Светлана только что говорила, что в традициях сотен народностей присутствовало употребление наркотиков, причиной этого положения было невежество. Сегодня же списать наркоманию на невежество не удастся!.. В наш «просвещенный век» только полный кретин не представляет себе, чем может закончиться его пристрастие. Но все равно идет на это. Почему? На этот вопрос уже отвечали некоторые из выступавших: если опустить всякие мелкие детали техники приобщения к наркоте и мотивов ее последующего приема, то конечная суть этого пристрастия заключается в том, что человек абсолютно не сопрягается, так сказать, с той средой, в которой существует. Чувствуя себя аутсайдером, заброшенным, никому не нужным отщепенцем, ведущим бессмысленную жизнь без какой-либо надежды реализовать свои потребности и интересы, способности и задатки, он уходит в искусственный мир дурмана и грез. А в подоплеке подобного выбора лежит его непоколебимое убеждение: он ничего не может поделать с тем обществом, в котором живет! Отсюда неизбежный результат: дерьмовое бытие определяет его дерьмовое сознание!.. Во все времена массовое распространение тех или иных пороков людей было следствием глубокой болезни самой социальной системы. Сегодняшнее тотальное распространение наркомании есть самое яркое свидетельство глубокой деградации всего нашего общества!..
Философ (подает реплику с места): В вашей аргументации, «коллега», есть слабые места… Ну, во-первых, это еще большой вопрос: «что определяет что»? Больное общество определяет человеческие пороки или порочные люди способствуют вырождению общества? Во-вторых, наркоманы существовали и существуют не только в «больных» обществах, но и во вполне благополучных. Чего им там не хватает-то?
Наркоман (перебивает его): Значит, те общества, которые вы считаете «благополучными», совсем не благополучны!..
Философ (игнорируя его реплику, продолжает): И, в-третьих, если уж вы решили цитировать Маркса, не будем забывать, что в марксизме всегда подчеркивалась роль субъективного фактора в истории. А это значит, что в одних и тех же социальных условиях один становится их апологетом, другой – конформистом, третий – революционером, а четвертый наркоманом-аутсайдером, то есть слюнтяем и тряпкой!..
Наркоман: Ну, что ж… Если вам так хочется, можете считать нас барахлом! Оснований для этого, я понимаю, у вас больше чем достаточно… Только я считаю, что мы, хоть и «слабаки», честнее вас. Мы уверены, что это общество больно безнадежно! А вы живете иллюзиями, благими намерениями (которыми, как известно, вымощена дорога в ад!), завиральными прожектами!.. Вот вы, «коллега»,
(обращается к Философу)
сначала предложили рецепт решения проблемы – создавать резервации для наркоманов, а потом сами же сказали, что наркомания непобедима, потому что ее сторонники находятся «по обе стороны баррикад». И это чистая правда! Если бы государство (и национальное, и во всемирном масштабе) на самом деле захотело бы ликвидировать наркоманию и наркомафию, оно бы это сделало в самые кратчайшие сроки! Вспомните историю: когда в Италии сто лет тому назад к власти пришли фашисты, они за полгода ликвидировали мафию, которая до этого считалась «бессмертной»!.. А почему? А потому что они на самом деле захотели это сделать, потому что не собирались делить свою власть ни с кем… А в сегодняшнем мире правит триумвират: политики, богачи и бандиты (а на самом деле, это один дракон с тремя головами!). И этот дракон никому не позволит покуситься на его интересы!.. Во имя этого он будет, с одной стороны, создавать в обществе атмосферу успокоенности, эйфории, довольства, предоставляя обывателю гарантию ежедневного получения своей порции «жрачки», а с другой стороны, стимулируя распространение настроений безразличия, апатии, социального аутизма через явную либо скрытую поддержку, например, религии, мифологии или их извращенной версии – алкоголизма, наркомании или «композависимости», как выразилась Светлана…
Вы можете мне не поверить, но я душой с теми из вас, кто предлагал самые решительные меры для борьбы с наркоманией. Я ничего не имею против идеи Вениамина Юрьевича о создании резерваций, и предложенная господином Портновым смертная казнь для наркоторговцев – по-моему, справедливая мера наказания, и даже кастрацию наркоманов из уст нашей милой учительницы готов принять, потому что действительно нечего плодить уродов! Но… умом я понимаю, что ни к чему хорошему это не приведет. Да и ничего у вас просто не получится!.. А получится все у тех, кто придумал обсуждаемый законопроект. Потому что эти «реальные пацаны» для себя все давно уже решили. Они поставили крест на нашем грёбанном обществе. Плевать они хотели на всё и всех. Они живут по принципу: «после нас хоть потоп!», отрывают от этого мира последние жирные куски и надеются сойти в преисподнюю с куском бутерброда с икрой во рту…
И депутаты наши обязательно утвердят этот законопроект!.. Вспомните потом мои слова… Потому что они и есть эти самые «реальные пацаны»…
Политик: Господин Разбегаев! Что вы себе позволяете?.. Я лишаю вас слова…
Наркоман (истеричным тоном): Я сам себя его лишаю!..
(Достает из кармана пиджака какую-то ампулу, быстро засовывает ее в рот и раскусывает… Судорожно хватается руками за трибуну и вместе с ней валится на пол… Аудитория издает вопль ужаса. Немая сцена.)
Сцена 5.
(Фойе Госдумы РФ. Политик разговаривает по мобильному телефону.)
Политик: Сейчас будет голосование по нашему законопроекту… Трудно сказать… Обсуждение было горячим. После того, что произошло на слушаниях, ничего гарантировать нельзя… Этот дебил с ядом перепутал нам все карты!.. Оружие через охрану пронести не мог, так пронес отраву. Создал, так сказать, прецедент в мировом масштабе!.. Боюсь, что на многих моих эмоционально возбудимых коллег этот поступок сильно подействовал… Ладно… Чем бы все ни закончилось сегодня, победа все равно будет за нами! Подожди… Кажется, объявляют по ретрансляции результаты голосования.
(Голос Спикера Госдумы в динамике.)
Уважаемые коллеги! 307 депутатов из 390 присутствующих поддержали законопроект! Поздравляю!..
Сцена 6.
(Вечер того же дня. Квартира Политика. Он входит в прихожую, в которой застает дочь, готовую к выходу, и жену.)
Политик: Всем привет!
Дочь (вешаясь ему на шею и целуя в обе щеки): Привет, папуля! Поздравляю тебя!
Политик (недоуменно): С чем это?
Дочь: Как это с чем? С принятием твоего законопроекта…
Политик: Вот уж не думал, что тебя интересует политика.
Дочь: Это смотря какая… У нас многие в университете смотрели прямую трансляцию заседания Госдумы. Ребята говорят, что ты самый крутой политик в Думе!
Политик (не зная, как реагировать на ее слова): Ну, да… Ну, да… А ты куда это собралась? Я в кои-то поры пораньше вернулся с работы. Думал, мы вместе проведем вечер. И так почти не видимся… А ты куда-то улетаешь!
Дочь: Мы с друзьями договорились собраться в клубе, отметить торжество российской демократии!..
Политик: Не ёрничай…
Дочь: Все, папуля, я уже опаздываю. Пока-пока…
(Снова целует его в обе щеки и выскакивает за дверь.)
Политик (обращаясь к жене): Слушай, ты хоть знаешь, с кем она дружит, где бывает?
Жена: Да откуда, Саша! Ты что, не знаешь современную молодежь? Они же все хотят быть прикольными. На любой серьезный вопрос она отделывается шутками или переводит разговор на другую тему… Ты ужинать будешь?
Политик (снимая верхнюю одежду и надевая домашние тапочки): Да нет. Я в думской столовой перекусил. Лучше прилягу на часик. Что-то я сегодня устал.
(Жена уходит в другую комнату. Политик укладывается на диван в гостиной и засыпает. Проходит 2 часа. Где-то слышится звонок телефона, а потом голос Жены.)
Жена: Да, это квартира Гороховых. (Затем после паузы истерический выкрик.) Ч-т-о-о-о!..
(Жена влетает в гостиную и вопит.)
Жена: Саша! Саша!
(Политик всполошено вскакивает с дивана и пытается спросонья понять, что происходит.)
Жена: Саша! Только что позвонили из больницы скорой помощи. К ним поступили пять студентов, обкурившихся какой-то дури!.. Среди них и Наташа!.. Она в коме!..
(Немая сцена.)
Конец.