Андрюха из Бостона

               

Новогоднюю ночь Зойка не любила. Всегда одно и тоже: раза три до звона праздничных курантов прибежит, как угорелая, первая Димкина жена, узнать, не обидела ли её сынишку «тётка Зоя», и в конце концов устроит огромный скандал.
Пять лет уже не живет с ней Королёв, а та всё успокоиться не может. При каждом удобном случае норовит учинить войнушку. Ладно, что случай подворачивается раз в году, да и то благодаря обычаю Димкиного батьки.
Ведь сколько помнит себя Димка, столько сообща, под родительской крышей они  тот морозный праздник и встречали. Сейчас, конечно, иное: нет в живых стариков, но каждый из  сыновей чтит традицию в своих семьях. И Димка чтит: выпрашивает у бывшей половины на праздничную ночь сынишку, а утром в целости и сохранности возвращает в привычное гнездо. 
А Максимка пацанчик хороший, умный, полдесятка годов всего, а читает, как из пулемёта строчит. Видать, в отца. Тот уверяет, что двадцать  тысяч книжек прочитал.
Зойка с ним у книжных полок и познакомилась. Только устроилась библиотекарем, а Королёв за книжками и зачастил. И если брал их раньше по штуке в месяц, то теперь – будто с ума сошел. Ходит в библиотеку и ходит.  И вот чтобы понять Королёвскую душу, стала Зойка за ним его книжки проглядывать. Хорошие книжки. …И расписаться уже хотели, чтобы всё как у людей было, да в первый же Новый год та спица из-за Максимки  и вышла. И расхотелось Зойке официоза.
         Ты, Королёв, вначале с собой определись, реши, что тебе важнее: Зойка Орлова или обычаи ваши! Да и Максимке ни к чему в новогоднюю ночь со взрослыми у телевизора зевать. Ему бы туда, где пацанят, как гороху.
Так она Димке сегодня и сказала. …А тот  ничего не ответил. Тогда Зойка в сердцах добавила, что жизнь, как у Шарика, от лайки до лайки, ей не больно и нужна!             
А где-то через час после ссоры, Зойке позвонил её брат   Володька:
- С праздником! – И удивился: - Твой-то дома? - Володька Королёва недолюбливал и говорил, что кроме звучной фамилии в нём ничего особенного и нет. - Чего-то плохо слышу, нажми-ка кнопку громкой связи на телефоне, желтенькую такую, пусть во всю мощь орёт.
И вправду намного громче стало, даже дыхание Володькино под потолком отдалось.
- Дома, - ответила Зойка, - куда он денется? Мультики в спальне смотрит. – И потому как  звук телевизора за стенкой чуть-чуть поутих, добавила: - Теперь тебя подслушивает.
- Ну и пусть! – отмахнулся Володька. – Я ведь чего звоню-то… 
Он пригласил на Новый год Андрюху Плотникова, одноклассника. Тот сейчас сюда из Бостона в гости на две недели приехал. А так как у Зойки всё сикось-накось и в праздничную ночь случится обычный раздрай, то не закатиться ли ей к родному брат?
Голос Володьки звучно шлёпал по стенам комнаты,  доказывая, что умнее Андрюхи Плотникова, сильнее и увереннее в себе, во всём мире парня не найти.
- И не сказал бы ведь, что красавец! Сутулый такой, бородка клинышком, а нравится бабам и все! …Он ведь как за границей оказался? – и Володька придержал дыхание. – Из-за Олимпиады по математике! Сначала дома выиграл, потом - в Москве. А американцы следят за нашими! …Закончил школу – бумага в руки: приезжай, сэр, учиться. У нас таким умным полный ход и красная ложка. И телескоп самодельный не забудь! 
И так сочно рассказывал брат об Андрюхе, так выпукло, что Зойка даже заслушалась. А потом спросила:
- А зачем приехал тот Андрюха? От жизни-то хорошей…
- Как зачем? – оторопел Володька. - Толкую, толкую… Жениться приехал! Денег море, а тратить - некому. …Нет, на американке он не хочет! …Так что приходи, познакомлю! Пора бы и тебе по-людски пожить. 
Довольный гоготок в последний раз прошлёпал по комнате, отдался, чай, и в Димкиных ушах, и растаял в воздухе.
*   *   *
Нет, по-прежнему жить нельзя! Пойдет Зойка встречать Новый год к Володьке, пойдет и всё тут! И с американцем познакомится, закрутит роман! Так и сказала после разговора с братом Королёву:
- У вас свои обычаи, у нас, у Орловых, свои! Жить по-человечески…
И всю ночь не спала, думая о вечерней ссоре. А утром тридцать первого декабря решила в магазин сходить. И вот, когда шла из гастронома, то столкнулась с Ладой Парамоновной Щукиной. Парамоновной, как любовно звали библиотекари свою заведующую. 
  Возраста  та была пенсионного и хотя говорят, что любой из пороков человека выступает на его лице хоть малым, да пупырышем, у Парамоновны лицо было чистое, как у младенца. Благодаря, знать, заботам мужа, институтского профессора Щукина. Нет-нет, да и зайдет вечерком за Парамоновной этакий боровичок, возьмет супругу под локоть, и они чинно идут домой. И до того у них всё  складно было, до того смирнёхонько… Любовь!   
А шла Лада Парамоновна в родную библиотеку. Нечего ей было дома делать: Щукин уехал в Москву на какой-то юбилей, вот и решила заняться обустройством книжной выставки Гоголю:
- Ему бы, Зоя Михайловна, сейчас столько работы в России нашлось! По самое горло! Он бы нынешнюю чиновную сошку так  расчехвостил, что ай да ну! …А хочешь, Зоюшка, мне помочь? Отнеси-ка авоськи домой и сюда. Чайку потом попьем, а то уж больно ты сегодня квелая! Дмитрий-то на работе? …Вон как их завод дымит!
- Дымит, Лада Парамоновна, - согласилась Зойка. Хотела добавить, что тошнёхонько было ей и от того дыма, и от праздника, да не стала. У Парамоновны вон какой ажур в семье!
*   *   *
А с Гоголем Парамоновна задумала вот что: выискать из бумажного богатства книжки разных лет издания, разбавить ту россыпь словами о нём даровитых людей, а затем,  на самую-то верхушку, взгромоздить его мысли из писем.
- Это же кладезь, Зоюшка! – то и дело раздавалось от стола, где Парамоновна делала выписки из гоголевских томиков. – Смелее его пера - в жизни не видела!
 А так как тех писем было не счесть, и карандашиком не охватить, то она вставляла между страницами, вместо закладок, листочки календаря минувшего года.
 И уже к концу дня вдруг загорелась:
- А не выпить ли нам шампанского? Распечатаем праздник и пойдем по домам. Есть у меня бутылочка про запас…
Усадила Зойку за стол, стрельнула в потолок пробкой, и уже хотела было сказать несколько обязательных к Новому Году слов, да зазвонил телефон. 
- Вот, черти, – ругнулась Лада Парамоновна, - и выпить не дают! - Но трубку подняла и, услышав чего-то, закрыла микрофон ладошкой: - Дед Мороз какой-то названивает. …Шутник! – И уже звонившему: - Как кто здесь?! …Я да вот Зоюшка! …И ты приходи, помоги двум бабам по стакашку одолеть! - и положила трубку. – Дедушка… Звонарь какой-то, а не дедушка!
И они выпили за Новый Год, потом за того звонаря,   закусили шоколадкой и думали ещё по одной пропустить, да раздался грохот. Потом он раздался чуть ближе и в дверях кабинета возник Дед Мороз. Самый настоящий: в красной, как пожарная машина, шубе, в таком же ярком колпаке и с бородищей из ваты. Хороший дед. И с мешком. Небольшим, но увесистым. За четверть-то века Зойка научилась пустые мешки от непустых отличать. 
- Здравствуйте, девушки! – раздался молодой басок. И таким знакомым он показался Зойке, что даже на Димку подумалось. Да нет, решила, откуда он здесь, с какого боку? Это, чай, Щукин из Москвы вернулся!
- Здравствуй, паренёк! - так же бойко отозвалась Парамоновна. Но не удержалась, чтобы не съязвить: - Такую девушку, как я, на том свете с фонарями ищут!
- Ну, не знаю, где ищут, а я - сюда пришел! – И тут Дед Мороз заметил недопитую бутылку: - Так намёрзся дорогой, что и выпил бы. Наливайте скорее, а то опять на Север махну!
- Что ты, дедушка! Махай лучше за стол! А мы тебя расцелуем…
Но дедова бородища мешала хмельной Парамоновне осуществить задуманное. Тогда она шурнула её к уху и чмокнула враз помолодевшего пришельца в щеку. И опознала его:
 - Ты что ли, Димка? Вот как запутал нас своим  нарядом: дед и дед! Где вырядился?
А вырядился Королёв в детском садике. У Максимки. Раньше   Дедом Морозом всегда сторожиха наряжалась, да вот заболела.  И пришлось заведующей на завод с той нуждой обращаться. А там рассусоливать не стали: ткнули пальцем в первого из детсадовских родителей.
Только Димка этому даже обрадовался: вот ведь как можно новогоднюю встречу с сыном организовать – в детском садике! Он   же не бесчувственный пенёк, понимает, куда ведут новогодние скандалы.
И Максимка тоже обрадовался: у него на нынешний вечер свои планы были. Я, мол, к Кольке Печнику пойду!
Сосед его Колька уже в первый класс ходит. А летом он у дедушки гостил. У известного в деревне печника. Вот его дед к печному делу и приохотил. Так что они сегодня с Колькой будут из деревянных кирпичиков печку выкладывать: нужное это дело!
- Как не нужное?! – у Лады Парамоновны даже слезы на глазах   навернулись от одобрения  Максимкиной задумки.   – Как не нужное? – повторила. – Сейчас рабочего человека ни во что не ставят! А разве дома да дороги банкиры строят?! – И  продолжила совсем неожиданным: - Завидую тебе, Зойка, ой, как завидую! …Любви да кашля от людей не спрячешь! …И тебе, Дмитрий, завидую! Сейчас вон домой пойдете, будете куранты слушать, а я…
Она ведь, Лада-то Парамоновна, тоже хотела вместе со Щукиным в Москву лететь. И к Гоголю, кстати, на могилку бы   заглянула. Кому-кому, а ему, прозорливцу русскому, не грех лишний раз и поклониться. …Да вот Щукин и воспротивился: в новогоднюю, мол, ночь – самое воровство: всю мебель из квартиры вынесут!
- Ох, Зоюшка… – Парамоновна хотела еще чуть-чуть приоткрыть занавесочку своей, счастливой на первый взгляд жизни, но передумала. В каждой избушке свои погремушки. – Ну, его к чёрту, - сказала, - этого Щукина-Мукина! 
Допили они шампанское и пошли по домам, только сначала Ладу Парамоновну проводили. На прощанье та сказала:
- Пригласила бы в гости, да сколько утка не бодрись - лебёдушкой не быть! Что молодежи со старухой делать? …Хватит и того, что с Дедом Морозом под ручку прошлась - в жизни такого не бывало. 
Да Зойка и сама  в первый раз с таким красноносым кавалером променад совершала. Только вот кавалер-то, вдруг каверзным оказался: вспомнил, как она в невесты к Андрюхе из Бостона собиралась. …Но вспомнить-то вспомнил, да на этом  его  каверзы и закончилась. Загрустил вдруг дедушка и всю дорогу до подъезда помалкивал. И, видать, чего-то вымолчал, повеселел и уже у самых дверей даже принялся мешком размахивать. А чего в том мешке было, Зойка пока не знала. Но ничего, узнает, …вся ноченька впереди!
*   *   *
А утром она брату позвонила. Поздравила  с праздником и в гости пригласила.  Нельзя, мол, в такой день без гостей!
- И Димка вон ждет!..
А под конец разговора все же не удержалась:
- Как там твой американец, не скучал?
- Какой американец? – удивился Володька. Будто бы уже забыл  про свои слова. – А-а, - вспомнил, - Андрюха-то? – И вдруг гаркнул в трубку: - Да нет никакого американца, х-ха! И вообще… Супруга  это учудила! У них на работе хохма  ходит про Андрюху из Бостона. Есть, мол, такой парень! Одна кудря стоит рубля. …И если у какой бабёнки случится заваруха в семье -  раз она мужу ту байку! Уеду, мол, с Андрюхой! Тут любой за голову схватится. …Что, и твой схватился?!
Зойка осторожно положила трубку и заглянула в спальню: проверить, спит ли Димка. …И чего только он ей вчера не говорил… А если, мол, не согласится она с ним в ЗАГС идти, вот   сейчас, в два часа ночи, то не знает, чего и сделает. И два блока сигарет за окошко выкинул. Не будет больше курить!
 А летом они на сэкономленные деньги палатку купят. Будут в походы ходить. Край-то у них совсем не изученный! И полез было в шкаф искать карту области, да Зойка его от поисков отговорила. Ну, её, эту карту! …В хорошем смысле слова, конечно.