О РУССКОЙ СВЯТОСТИ
оратория
«Толерантность – механизм, с помощью которого либеральная демократия подавляет несогласные с её установками мнения, сохраняя при этом видимость свободы обсуждения и обмена мнениями».
(Герберт Маркузе "Репрессивная толерантность")
«…мы - странное общество... собираем деньги на лекарства и лечение каким-то телевизионным безнадёжно больным детям... собираем деньги – с миру по нитке - на обеспечение всем необходимым для наших бойцов, сражающихся в СВО, и как-то забываем, что правящая наша верхушка имеет миллионные доходы - ежедневно... вот - что мы за люди?»
(из частного письма)
ОБРАЩЕНИЕ К ЧИТАТЕЛЮ:
К составлению этого документа я приступил в надежде, что меня поправят, подскажут, дополнят… тут дело общее, не надо занимать позицию стороннего наблюдателя.
Повторяю: дело общее.
По-моему СВЯТЫЕ – это те, кто не изменил себе и своему призванию, не покривил душой, не смалодушничал, не сподличал… но, главное, – не предал. И при этом – непременно – был скромен.
Это обязательное условие. Ну и уж конечно, память о них должна быть достоянием не только родственников, а быть общенародной, жить в народе.
И уж тем более конечно - это те, кто не изменил России, не оставил её в трудные, тяжкие времена.
(потому С.В. Рахманинова, гениального русского композитора, в этот список никак не занесёшь... а вот Ф.Э. Дзержинского - вполне можно, по всем параметрам подходит)
Такие люди – как маяки, их свет помогает не потерять правильное направление… «и свет во тьме светит, и тьма не объяла его».
Таковых на Руси изрядное количество, убеждён… знаю.
Сердцем знаю.
Иначе Русь бы просто не выстояла.
Илья Глазунов (к его творчеству я отношусь предвзято-прохладно, скажем так) создал, тем не менее, две замечательных картины.
Первая - «ваше здоровье», где пожилой человек в телогрейке, в кепке, на груди медаль «за победу» (-?-, не разберу), за спиной стена в советских плакатах, в руке стакан с водкой (полстакана), что-то ещё (не разберу)… явно фронтовик, явно сельский труженик…рядовой русский солдат, терпеливый и скромный… как, впрочем, и весь русский народ.
Вторая картина – масштабное полотно «Вечная Россия», где в центре, возвышаясь над всем - распятый Христос, и под ним - море лиц, голов, фигур… судеб… Море безбрежное, человеческий русский океан, простирающийся в вечность времени.
Итак, я начинаю СПИСОК РУССКИХ СВЯТЫХ:
В список русских святых на первое место я бы определил Ольгу Фёдоровну Берггольц.
Ольга Фёдоровна Берггольц (16 мая 1910 года, Санкт-Петербург — 13 ноября 1975 года, Ленинград) — русская советская поэтесса, прозаик и драматург,
писательница и военный журналист.
В 1938 году репрессирована по делу «Литературной группы», реабилитирована в 1939 году. В феврале 1940 года вступила в ВКП(б).
Автор крылатой строки, ставшей лозунгом, высеченным на Мемориальной стене Пискарёвского кладбища, где похоронены многие жертвы Ленинградской блокады: «Никто не забыт, ничто не забыто».
Почётный гражданин Санкт-Петербурга (1994, посмертно).
(Википедия)
3 декабря 1938 была арестована по обвинению «в связи с врагами народа», в
заключении после побоев разрешилась мертворожденным ребенком (обе ее дочери умерли прежде). 3 июля 1939 освобождена и полностью реабилитирована.
Источник: https://litfest.ru/biografii/bergolts.html
«…будучи вывезена из Ленинграда в Москву, поразилась контрасту - после
голодного и холодного города на Неве - сравнительно сытый и спокойный столичный город. Ей предложили остаться, работа на радиостанции, обеспеченное питание и пр. - и она отказалась, вернулась в Ленинград, где её ежедневный голос по радио означал для города и его жителей - жизнь. Понимаете? Какой нравственной высоты решение?»
(источник утерян)
Из стихов:
Вечер. Воет, веет ветер,
в городе темно.
Ты идешь — тебе не светит
ни одно окно.
Слева — вьюга, справа — вьюга,
вьюга—в высоте...
Не пройди же мимо друга
в этой темноте.
Если слышишь — кто-то шарит,
сбился вдруг с пути, —
не жалей, включи фонарик,
встань и посвети.
Если можешь, даже руку
протяни ему.
Помоги в дороге другу,
другу своему,
и скажи: «Спокойной ночи,
доброй ночи вам...»
Это правильные очень,
нужные слова.
Ведь еще в любой квартире
может лечь снаряд,
и бушует горе в мире
третий год подряд.
Ночь и ветер, веет вьюга,
смерть стоит кругом.
Не пройди же мимо друга,
не забудь о нем...
Берггольц О.
Стихи о друге
31 декабря 1943 г.
На второе место я определил бы работников ВИР, сумевших в блокаду сохранить всю коллекцию семян, собранную Н. И. Вавиловым, а также работниц зоопарка, сохранивших жизнь слону.
На третьем месте – защитники Брестской крепости
На четвёртом - Нина Владимировна Смирнова
Нина Соколова спасла десятки тысяч жизней в блокадном Ленинграде и вошла в историю страны как первая женщина-водолаз
Еще в 1939 году Нина Соколова получила звание военного инженера 3 ранга. Она служила на Северном флоте, потом на Балтийском. Когда началась война, ее подразделение «присматривало» за «Дорогой жизни»: необходимо было восстанавливать поврежденные подводные коммуникации, вытаскивать из воды затонувшую технику и зерно с потерпевших крушение барж. Дважды Нина получала ранения.
В 1942 году защитникам Ленинграда катастрофически не хватало топлива, и тогда Нина Соколова предложила соорудить «Артерию жизни» — секретный бензопровод на дне Ладожского озера. Для этого девушка со специальной группой водолазов ходила на разведку дна Ладоги: несколько раз она тщательно изучила подводный маршрут протяженностью более двух десятков километров.
Трубопровод проложили и запустили за полтора месяца. Нина Соколова опускалась на дно практически ежедневно, лично контролируя ход работ. Магистраль позволила поставить в осажденный город около 50 тысяч тонн бензина. А немцы так и не узнали об «Артерии жизни».
После войны Нина Соколова вышла в отставку в звании инженера-полковника. Единственный бюст, посвященный героической женщине-водолазу, был утрачен, однако в 2019 году в память о ней в Петербурге открыли мемориальную доску
Нина Васильевна опускалась на дно вместе с водолазами практически ежедневно, контролируя ход работ. И трубопровод был построен раньше намеченного срока – всего за 41 день! По крайней мере, топливная блокада Ленинграда была прорвана. А немцы, кстати, так об этом и не узнали. В сентябре Нина Васильевна Соколова возглавляла следующую важнейшую для города операцию – прокладку электрического кабеля. Технология работ была похожей: фрагменты кабеля доставлялись к месту сборки на барже и соединялись между собой муфтами, сделанными из свинцовых полос. Причем каждая такая муфта весила около 200 килограммов.
Пятое место -Алексей Петрович Маресьев
Алексей Петрович Маресьев (7 (20) мая 1916 — 18 мая 2001) — советский военный лётчик-истребитель.
Герой Советского Союза (24 августа 1943). Полковник (1978). Кандидат исто-рических наук (1956).
Во время Великой Отечественной войны у него были ампутированы обе ступни, но, несмотря на это, он вернулся на службу.
Всего за время войны совершил 86 боевых вылетов, сбил 10 самолётов врага.
Является прототипом главного героя книги Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» Алексея Мересьева.
На шестой позиции - Склифосовский
Николай Васильевич СКЛИФОСОВСКИЙ, хирург, военный врач, учёный-новатор, доктор медицины, основатель отечественной полостной хирургии;
Почётный член Лондонского медицинского общества, Общества чешских врачей в Праге, Обществ врачей-хирургов в Париже и Будапеште, ряда вузов России, 20 различных обществ врачей России.
Н.В.СКЛИФОСОВСКИЙ, выдающийся русский военный хирург, судьба которого потрясает до глубины души.
Родился в Херсонской губернии,
9 ребенок в бедной семье письмоводителя карантинной конторы (всего детей было 12.)
Умирает мать, затем, от эпидемии холеры, отец.
В одесском приюте легко учился, гимназию окончил с серебряной медалью, за высокие достижения в учебе получил льготы для поступления в Московский университет, где с отличием окончил мед.факультет.
Вместо предложенной защиты, вернулся в Одессу ординатором в городскую больницу, между регалиями и спасением жизней, до конца своих дней он будет выбирать спасение.
В 27 защитил докторскую степень.
Военным хирургом прошел все войны того времени:
австро-прусскую(1866-1868), франко-прусскую(1870-1871), Балканскую (1876), русско-турецкую (1877-1878), сутками не выходил из операционной, не делая различий между «своими» и «чужими», главное - сохранить жизнь.
Первая его жена Лиза, умерла от тифа в 24 года, оставив трех маленьких детей. Пока он спасал жизни других, никто не спас его любимую жену.
Второй раз женился на гувернантке детей Софье. Это был счастливый брак, жена всюду сопровождала мужа, даже на фронтах, родила четверых детей.
Склифосовский любил живопись, музыку, литературу. Софья была лауреатом международного музыкального конкурса Венской консерватории, дочь училась музыке у Николая Рубинштейна.
В их доме часто бывали Чайковский, художник Верещагин, известный юрист Кони, великий врач Боткин, профессор химии и композитор Бородин, писатель А.К. Толстой.
Из этого уютного, гостеприимного дома, он вместе с Софьей, отправлялся на фронт, в полевые госпиталя, оперировать под огнем противника, только в период русско-турецкой войны через его лазареты прошло около 10 000 раненых.
В 19 веке женщин - профессиональных врачей, а тем более хирургов, не было. Во время русско-турецкой войны Склифосовский организовывает немыслимое - группу женщин-хирургов, его Софья - медсестра, рядом с мужем.
Он спас тысячи и тысячи жизни, пожертвовав самым дорогим - своей семьей.
Ни один из его детей не прожил долгую жизнь.
Старшая дочь, инвалид, о ее судьбе мало, что известно, по слухам, утопилась в реке в имении Склифосовских Яковцах.
Борис умер в младенчестве, Константин заболел туберкулезом почек и умер в 17 лет.
Володя, пылкий 16-летний студент, «заразившись» идеями «справедливости», не разбираясь, оказался в тайной террористической организации и получил задание убить губернатора Полтавы, близкого и доброго друга семьи Склифосовских.
Решиться на убийство Володя не мог, не выполнить задание не позволяла честь, и тогда подавленный, он приехал в имение и застрелился в своей комнате.
Этот удар окончательно сломил Склифосовского, его сразил инсульт, и спустя некоторое время гений хирургии скончался.
На седьмом месте - Александр Александрович Зиновьев
Александр Александрович Зиновьев (29 октября 1922 — 10 мая 2006) — русский философ, писатель, социолог, публицист.
Выходец из бедной крестьянской семьи, участник войны. В 1950-е и 1960-е годы был одним из символов возрождения философской мысли в СССР.
После публикации на Западе остросатирической книги «Зияющие высоты» и второго романа «Светлое будущее» в 1978 году был выслан из страны и лишён советского гражданства.
Творческое наследие Зиновьева включает около 40 книг и охватывает ряд областей знания: социологию, социальную философию, математическую логику, этику, политическую мысль.
В МИФЛИ на очередном комсомольском собрании в конце 1939 года Зиновьев эмоционально выступил, рассказав о бедах и несправедливостях, происходивших в деревне, открыто критиковал культ личности Сталина. Зиновьева направили на психиатрическую экспертизу, а затем исключили из комсомола и МИФЛИ. ... В повседневной жизни Зиновьев не скрывал анти-сталинских воззрений, открыто и последовательно осуждая, например, анти-семитскую кампанию[. Как вспоминал А. Пятигорский, Зиновьев «ничего не боялся»; он был одним из немногих, кто продолжал общаться с К. Кантором в разгар борьбы с космополитизмом, демонстративно отпуская в отношении друга «антисемитские» шутки.
(Википедия)
На восьмой позиции - Павел Александрович Флоренский…
Павел Александрович Флоренский (9 (21) января 1882 — 8 декабря 1937) — свя-щенник Русской православной церкви, богослов, религиозный философ, поэт, учёный, инженер.
Окончил физико-математический факультет Московского университета в 1904 году.
В 1911 году принял священнический сан и защитил магистерскую диссертацию «О духовной истине».
Был назначен экстраординарным профессором Московской духовной академии по кафедре истории философии.
Также участвовал в работе Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры, являясь её учёным секретарём.
Написал ряд религиозно-философских работ, включая «Очерки философии культа» (1918) и «Иконостас» (1922), работал над воспоминаниями
(Википедия).
Советская власть в лице НКВД обошлась с ним непонятно жестоко, в конце концов отправила в СЛОН, и – зачем-то (непостижимо) расстреляла… а он занимался там проблемой получения йода из водорослей и никому не мешал, наоборот… непостижимо.
На девятой – Александр Трифонович Твардовский
Александр Трифонович Твардовский (8 (21) июня 1910 — 18 декабря 1971) — русский советский писатель, поэт и прозаик, журналист, специальный корреспондент.
Подполковник (1944). Главный редактор журнала «Новый мир» (1950–1954 и 1958–1970).
Член Центральной ревизионной комиссии КПСС (1952–1956), кандидат в члены ЦК КПСС (1961–1966).
(Википедия)
А.Твардовский. Мы час от часу будем бить сильней!
"Горят города на пути этих полчищ,
Разрушены села, потоптана рожь.
И всюду поспешно и жадно, по-волчьи
Творят эти люди разбой и грабеж.
Но разве ж то люди? Никто не поверит
При встрече с одетым в мундиры зверьем.
Они и едят не как люди — как звери,
Парную свинину глотая сырьем.
У них и повадка совсем не людская.
Скажите, способен ли кто из людей
Пытать старика, на веревке таская,
Насиловать мать на глазах у детей?
Вы чтите войну... Но и в деле кровавом
Сложились за сотни и тысячи лет
Людские понятия чести и славы,
Обычай, закон. — Ничего у вас нет.
Вы чтите войну, и на поприще этом
Такими вас видим, какие вы есть:
Прикалывать раненых, жечь лазареты
Да школы бомбить — ваших воинов честь.
Узнали мы вас за недолгие сроки
И поняли, что вас на битву ведет,
Холодных, довольных, тупых и жестоких,
Но смирных и кротких, как худо придет.
И ты, что сидишь без ремня предо мною,
Ладошкой себя ударяющий в грудь,
Сующий мне карточку сына с женою,
Ты думаешь, я тебе верю? Ничуть!
Мне видятся женщин с ребятами лица,
Когда вы стреляли на площади в них.
Их кровь — на оборванных в спешке петлицах,
На бледных и потных ладонях твоих.
Ты, серый от пепла сожженных селений,
Над жизнью распластавший тень своих крыл,
Ты, ждавший, что мы поползем на коленях, —
Не ужас, но ярость ты в нас пробудил.
Мы будем вас бить все сильней час от часу
Штыком и снарядом, ножом и дубьем,
Мы будем вас жечь и глушить вас фугасом, —
Мы рот вам землею советской забьем!"
«…Пастернак, на вопрос, какая лучшая вещь написана о войне, моментально ответит: «Теркин». Что Пастернак, когда сам Бунин был в восторге от поэмы: «Это поистине редкая книга, какая свобода, чудесная удаль, какая меткость и какой необыкновенный солдатский язык - ни сучка, ни задоринки», а потом, в одном разговоре скажет: «Эти стихи останутся. Меня обмануть нельзя...»
А треугольники с фронта продолжали идти:
«Я больше всего думаю о трех вещах: о войне, о своей работе и о тебе с детьми. И все это не порознь, а вместе. Т.е. это и составляет мое каждодневное духовное существование...».
«И не знаю, как бы тяжело мне было, в сто раз тяжелей, чем бывает порой, ес-ли б не было у меня тебя и детей».
Войну он закончил в звании подполковника…»
(источник утерян)
«Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны,
В том, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, —
Речь не о том, но всё же, всё же, всё же…»
На десятой - Фёдор Александрович Абрамов
Фёдор Александрович Абра;мов[5] (29 февраля 1920, село Веркола, Архангельская губерния[3] — 14 мая 1983, Ленинград) — русский и советский писатель, литературовед, критик и публицист. Один из наиболее известных представителей так называемой «деревенской прозы», значительного направления советской литературы 1960—1980-х годов. Лауреат Государственной премии СССР (1975).
На одиннадцатой позиции – обобщённый портрет «блокадников»:
17.XII. 1941. <…> Мне противно самой, что основные мысли за день — об еде. Объективно на фронте дела идут — «счастье боевое служить уж начинает нам», но ленинградцам пока еще очень тяжко. Теперь, в разгар лишений, я не жалею, что не уехала, хотя раньше и хотела уехать. Если удастся пережить это время, то оно останется в памяти навеки. А если не удастся — ну что ж, умирают люди несравненно ценнее меня. Я только хочу одного — чтоб я не унизилась до обвинений всех и вся за наши лишения. Я хочу только одного — не пасть духом, терпеливо перенести все до конца, даже до смерти, если придется. Тяжелее личных лишений видеть и слышать, как трудности озлобляют людей, с которыми живешь бок о бок и которых любишь.
Хузе О.Ф.
После победы всё дурное забудется…
Блокадный дневник Ольги Фёдоровны Хузе
На двенадцатой позиции – Варлам Тихонович Шаламов
Варлам Тихонович Шаламов (18 июня 1907 — 17 января 1982) — русский писатель, журналист, поэт.
Большую часть периода с 1937 по 1951 год он провёл в заключении в лагерях принудительного труда в арктическом регионе Колымы.
С 1954 по 1978 год Шаламов написал цикл рассказов о своём опыте пребывания в трудовых лагерях, которые были собраны и опубликованы в шести томах под общим названием «Колымские рассказы».
«Колымские рассказы» считаются шедевром Шаламова и «окончательной хроникой» жизни в трудовых лагерях.
(Википедия)
На тринадцатой - Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий (святитель Лу-ка)
Архиепископ Лука (в миру — Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий; 15 [27] ап-реля 1877 — 11 июня 1961) — российский и советский религиозный деятель, врач-хирург, учёный и духовный писатель.
Автор трудов по анестезиологии и гнойной хирургии.
Был репрессирован и провёл в ссылке в общей сложности 11 лет. В 1946 году де-факто реабилитирован.
Епископ Русской православной церкви: с апреля 1946 года — архиепископ
Симферопольский и Крымский.
В 2000 году канонизирован Русской православной церковью как священноисповедник.
Доктор медицины (1915), доктор богословия (1959), профессор. Лауреат Ста-линской премии первой степени (1946) за монографию «Очерки гнойной хирургии».
(Википедия).
«…Живите тихо и мирно, трудясь руками своими, храня мир со всеми людьми, и в этих богоугодных делах усердно просите помощи у Пресвятой Богородицы…»
(Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)
На четырнадцатой – Юлия Владимировна Друнина
Юлия Друнина – талантливая советская поэтесса, известная своими стихами о войне. Ее произведения очень тонкие и проникновенные, они и сегодня продолжают оставаться актуальными. Поэтесса Юлия Друнина знакома многим людям, увлеченным поэзией. Юлия прошла Великую отечественную войну, по-этому многие ее произведения посвящены военной теме. Стихи Друниной наполнены романтикой, любовью к Родине, патриотизмом, поэтому никого не оставляют равнодушным.
…она приняла решение уйти из жизни. На ее долю выпало немало испытаний, которые она перенесла с неженской стойкостью и мужеством. Юлия Друнина прошла через войну, но не смогла выжить в мирное время и смириться с распадом СССР.
«Да, сердце часто ошибалось,
Но все ж не поселилась в нем
Та осторожность,
Та усталость,
Что равнодушьем мы зовем.
Все хочет знать,
Все хочет видеть,
Все остается молодым.
И я на сердце не в обиде,
Хоть нету мне покоя с ним».
***
«Пролетели дни, как полустанки,
Где он, черный сорок первый год?
Кони, атакующие танки,
Над Москвой горящий небосвод?
А снега белы, как маскхалаты,
А снега багровы, как бинты.
Падают безвестные солдаты
Возле безымянной высоты.
Вот уже и не дымится рана,
Исчезает облачко у рта…
Только, может быть, не безымянна
Крошечная эта высота?
Не она ль Бессмертием зовется?..
Новые настали времена,
Глубоки забвения колодцы,
Но не забывается война.
Вот у Белорусского вокзала
Эшелон из Прошлого застыл.
Голову склонили генералы
Перед Неизвестным и Простым
Рядовым солдатом, что когда-то
Рухнул на бегу у высоты…
Вновь снега белы, как маскхалаты,
Вновь снега багровы, как бинты.
Вот Он, не вернувшийся из боя,
Вышедший на линию огня
Для того, чтоб заслонить собою
Родину, столицу и меня.
Кто он? Из Сибири, из Рязани?
Был убит в семнадцать, в сорок лет?..
И седая женщина глазами
Провожает траурный лафет.
«Мальчик мой!» — сухие губы шепчут,
Замирают тысячи сердец,
Молодые вздрагивают плечи:
«Может, это вправду мой отец?»
Никуда от прошлого не деться,
Вновь Война стучится в души к нам.
Обжигает, обжигает сердце
Благодарность с болью пополам.
Голову склонили генералы,
Каждый посуровел и затих…
Неизвестный воин, не мечтал он
Никогда о почестях таких —
Неизвестный парень, что когда-то
Рухнул на бегу у высоты…
Вновь снега белы, как маскхалаты,
Вновь снега багровы, как бинты...»
Друнина Ю.
Неизвестный солдат
На пятнадцатой – фронтовые наши поэты:
«Ветер боя кусты завертит,
Вспыхнет яростный столб огня,
И, как жаркое жало смерти,
Вражья пуля кольнет меня.
Побелеют губы сухие,
Но, глаза устремив в зарю,
Трижды имя твое, Россия,
Как молитву, я повторю.
И тогда — я знаю заране —
Ты откроешь мне все пути,
Чтобы мог я, забыв о ране,
Через поле смерти пройти»
Рыленков Н.
1943 г.
«Когда на смерть идут,- поют,
а перед этим можно плакать.
Ведь самый страшный час в бою —
час ожидания атаки.
Снег минами изрыт вокруг
и почернел от пыли минной.
Разрыв — и умирает друг.
И, значит, смерть проходит мимо.
Сейчас настанет мой черед,
За мной одним идет охота.
Будь проклят сорок первый год —
ты, вмерзшая в снега пехота.
Мне кажется, что я магнит,
что я притягиваю мины.
Разрыв — и лейтенант хрипит.
И смерть опять проходит мимо.
Но мы уже не в силах ждать.
И нас ведет через траншеи
окоченевшая вражда,
штыком дырявящая шеи.
Бой был коротким.
А потом
глушили водку ледяную,
и выковыривал ножом
из-под ногтей я кровь
чужую».
(Семён Гудзенко)
На шестнадцатой - Юрий Владимирович Никулин
«Вообще, я человек неприхотливый, мне очень мало нужно для счастья, — говорил Юрий Никулин. — Недавно на улице одна женщина кричала: «Какое счастье! Я купила копченой колбасы по десять рублей!» У нее на лице было настоящее счастье! И я был счастлив, глядя на нее. Вы знаете, у меня своя собственная концепция счастья. Если каждый из нас сумеет сделать счастливым другого человека, хотя бы одного, — на земле все будут счастливы».
На семнадцатой позиции - Валентин Распутин, писатель
На восемнадцатой - «доктор Лиза»
Елизавета Глинка (Поскрёбышева) — российская активистка, которая следовала жизненному принципу «Помочь всем нуждающимся».
Она активно занималась развитием паллиативной службы в России, на волонтёрских началах оказывала медицинскую и гуманитарную помощь бездомным в районе Павелецкого вокзала, лоббировала идею открытия больницы для мало-имущих и бездомных.
Глинка также участвовала в работе Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека.
25 декабря 2016 года Елизавета Глинка погибла в авиакатастрофе самолёта Минобороны ТУ-154 в акватории Чёрного моря недалеко от Сочи.
(композиторы тоже ... Шостакович, например... но тут я не силён)
…Ясно, что список не полон… я ещё раз призываю всех – к участию, идея ведь понятна!
Но надо учесть, что этот список предваряет скульптурная группа:
Лев Николаевич Толстой, Фёдор Михайлович Достоевский и Антон Павлович Чехов…
(как минимум миниморум... "святая русская троица")
О Л.Н. Толстом:
«…Он был первым, кто отказался от авторского права, был противником
государственной системы, а за отклонение религиозных авторитетов - отлучен от церкви. Он отказался от Нобелевской премии, ненавидел деньги и выступал на стороне крестьян. Таким его не знал еще никто. Его имя — Лев Толстой.
Вот 10 его знаменитых цитат:
1. Сила правительства держится на невежестве народа, и оно знает это, и потому всегда будет бороться против просвещения. Пора нам понять это.
2. Каждый хочет изменить человечество, но никто не задумывается о том, как изменить себя.
3. Всякий пусть метет перед своей дверью. Если каждый будет делать так, вся улица будет чиста.
4. Всегда кажется, что нас любят за то, что мы так хороши. А не догадываемся, что любят нас оттого, что хороши те, кто нас любит.
5. Дело не в том, чтобы знать много, а в том, чтобы знать из всего того, что можно знать, самое нужное.
6. Люди часто гордятся чистотой своей совести только потому, что они обладают короткой памятью.
7. Человек должен быть всегда счастливым, если счастье кончается, смотри, в чём ошибся.
8. Нет таких условий, к которым человек не мог бы привыкнуть, в особенности если он видит, что все окружающие его живут так же.
9. Одно из самых удивительных заблуждений — что счастье человека в том, чтобы ничего не делать.
10. Без любви жить легче. Но без неё нет смысла.»
(источник утерян)
…
А эту скульптурную группа предваряет другая:
Александр Сергеевич Пушкин, Александр Сергеевич Грибоедов, Фёдор Иванович Тютчев и Михаил Юрьевич Лермонтов…
А перед ними ещё Михаил Васильевич Ломоносов и Гавриил Романович Державин… и наверняка кто-то ещё, кого я сейчас не умею разглядеть, но чей дух поддерживал тех, кто мне сейчас виден отчётливо.
( список можно и нужно корректировать и дополнять, разумеется)
(всех неравнодушных приглашаю к участию)
Нет, всё-таки - не могу... не могу обойти вниманием одинокую фигуру в солдатской шинели, с трубкой в руках... она настолько одинока и настолько высоко, что я не знаю, как тут быть.
Да, я говорю об Иосифе Виссарионовиче Сталине.
Попробуем разобраться.
Был верен себе? - Да.
Не предавал, не малодушничал, не шкурничал - Да.
Был скромен? - Да.
И был требователен - и к себе, и к другим.
Совершил ли подвиг? - Да. Своим непостижимым для нормального человеческого понимания ежесуточным трудом Верховного Главнокомандующего и Председателя комитета обороны спас страну... - да? Да!
Известен ли? - Смешной вопрос.
Так в чём же дело?