Ходил в библиотеку. Интересовался лосевским опытом литературной биографии Бродского. Накануне по этому поводу прочитал в «Знамени» комментарий Лили Панн. Заинтригован совершенно. Пока только комментарием полным женского обаяния и едва уловимой особенностью стиля. Но, что бы там ни писали, все равно Бродский у каждого свой.
Его путь в литературу, это путь не столько от Джона Донна до Одена, сколько от Баратынского до раскачивающегося в причитании поэтического свинга Мандельштама. Мне не известно, как молодой Бродский познакомился с творчеством Джона Донна. Но легко предположить, чем этот жизнелюб и разносчик Возрожденьческой «заразы» покорил Бродского. Скорее всего, оптимизмом, уравновешенным традиционной английской сдержанностью и метафизическим обаянием недосказанности. Лучшей классной дамы для начинающего поэта не найти. В этом смысле нетронутая официальным образованием и незаполненная идеологическим хламом пустота сознания Бродского быстро заполнялась нужными знаниями. Начинался процесс самообразования жадный и стремительный.
Вы спросите, что это как не английское влияние на воспитание чувств и вкуса? Не думаю, ведь английская актуальность совсем не похожа на актуальность российскую, прессующую социально-политическим молотом насилия до слома традиций, до вырождения и небытия. При этом парадоксально являющую на свет новые формы и идеи от противного, вопреки логике. Впрочем, гениальность всегда парадоксальна.
Сегодня кажется невероятным, что со временем кто-то сможет так же как Бродский создать поэтический язык своей эпохи, позволяющий передавать «беспредельность ощущений человеческого долга». Предчувствовать «великое тяготение распада», как момент прощания с эпохой, с главным ее признаком - сентиментальностью, с высоким чувством тоски по Отечеству, превнесённому когда-то в каждого из нас.
А, что мы? Щедро раздавая дорогое телевизионное время многочисленным нелепым шоу и не находя хотя бы часа в неделю для «Поэтического театра», мы активно способствуем всеобщей дебилизации страны. Отнимаем драгоценные минуты у современной творческой интеллигенции занятой не развлекательством, а заставляющей задумываться необходимостью своих усилий. Мы никогда не сможем смотреть на Бродского с высоты прожитых лет и всегда будем перед ним задирать голову в удивлённом восхищении.