Иллюстрация: Навершие штандарта с символом волка со знаменем в горах, согласно атласу Вахушти Багратиони - и справа навершия реальных монгольских средневековых штандартов. Очевидно, что грузинский автор рисунка пытался передать по памяти то, что должно было выглядеть не совсем так как он себе это представлял. Художник просто перевернул хорошо известный монгольский символ. В несколько южном направлении от волка со знаменем на территории Дагъестана символ "паука"- это один из важных символов для нахско-дагестанских народов. "Паук" (ав. диал. hum) может быть связан с одной из местных группировок. Арм. HUM, KHONAV "сырой, влажный" должно иметь отношению к обозначению группировки ХОНОВ (XWN/X'vAN) на Сев.Кавказе, ср. реликтовое тиндинское hayam,ham "человек", при монг. ХЮН, ХОЬМУЬУЬН "человек".
Pre-Para- Mongilic languages: вайнахи, Дагъестан
Нам удалось установить родство нахско-дагъестанских языков с монгольскими. Налицо глубинное совпадение по всем параметрам как в лексике, так и морфологии.
Нахско-дагестанские языки, естественно, не восходят к средневековому письменному монгольскому и не могут быть включены непосредственно в группу собственно монгольских языков.
Они -парамонгольская группа, причём с приставкой "pre-", т.е. они им предшествовали, т.е. языки племён парамонгольских объединений типа Сяньби (Serbi), Wuhuan и, возможно, Хунну ( ядерная часть Hsiongnu или их часть ) должны восходить к подобным языкам, на которых в наши дни говорят вайнахи и дагестанцы. Отдельным воппосом остаются взаимоотношения с Енисейскими языками, чьиси языковыми потомками сегодня явл. кеты. Их язык тоже демонстрирует близость с нахско- дагестанскими языками.
Индоевропейская семья отстоит дальше чем монгольская группа, но с ними тоже обнаруживается родство, но оно второго, третьего порядка. На первом плане в качестве ближайшей языковой родни мы видим монгольские языки.
Мы неоднакратно присали о низком уровне кавказоведческих исследований. Повторим ещё раз подмеченные нами ошибки лингвистов:
1. Нет никакого смысла объединять нахско-дагестанские языки с адыго-абхазскими и тем самым усложнять себе задачу. Славянские языки, например, можно самостоятельно сопоставить с индо-иранскими и придти к выводу об их генетическом родчтве, - ни германские, ни армянский, ни древнегреческий с латинским здесь не являются обязательным условием. Есть эти данные или их нет - ситуацию кардинально не меняют. Нахско-дагестанские языки - самодостаточны и адыго-абхазские для них ровным счётом ничего не значат. Их данные не изменят общую картину. Исследователь, способный работать с какой-то гипотетической "северокавказской семьёй" тем более окажется решить более простые задачи. Поэтому мы не собираемся заниматься никакой "северокавказской семьеёй", так как она нас не интересует. Мы исходим не из запутанных и недоказуемых праформ, которые вообще непонятно что означают и чему родственны- наша исходная площадка для исследование - конкретные нахско-дагестанские языки, чьи носители принадлежат преимущественно к гаплогруппам J1 (без семитского маркера P58) и J2. И эти гаплогруппы, как известно, не являются доминантными для носителей гаплогруппы G2. Таким образом, мы поставили перед собой максимально простые задачи: есть данные нахско-дагестанских языков и данные монгольских языков, с привлечением также по мере необходимости данных других языков.
Мы заметили, что московские лингвисты плохо владеют материалом, не понимают причинно-следственных связей, не в курсе данных мифологии и, вообще, явно не в теме. Чтобы читатель понял о чём идёт речь приведём два примера. Согласно Старостину С.А., пранахско-дагестанские обозначения "солнца" - VIRAGGO. Мы сомневаемся. Старостин С.А. считал, что ав. местоимение второго лица ДУ- это результат некоего "уникального" перехода "ЗУ" в "ДУ-", мы категорически отвергаем саму вазможность того, что в ауарском языке могло существовать местоимени 2-л. и единственного числа "ЗУ(Н)", так как это развалит всю ауарскую устоявшуюся система функционирования местоимений. Ав. местоимение второго лица указывает на наличие двойственности по типа той, что представлена в монгольских языках: ав. ДАНДЭ (пишется "данде") "напротив", ДАНДЭЛЪИ "собрание", ДАНДИ-ЯВ "светстник, ровесник, напарник" связано с халха-монг. ДУЬНД (дагур. ДУАНД) "середина, центр; половина". Именно из за ав. ДАНДЭ в ауарском существуют формы ДУР "твой", но ДИР "мой". Придумывать всякую чушь и приписывать это ауарскому языку, к тому же не владея ни им, ни каким-нибудь родственным ему языком - никуда не годится. Старостин С.А., просто не ориентировался в нахско-дагестанских языках на должном уровне.
Ещё одна грубая ошибка Старостина С.А. - возведением чеченского "ДИ" (день) к ав. "РИГЬ" (срок). Мы это отвергаем. Ср., напр., ав. РУЧЧ-АБИ "девушки", но арчинское ДУШ-ТУР "девушка, девочка". С первого же взгляда ясно, что арчинская форма соответствует индоевропейскому лексическому материалу, а ауарская -нет: перс. ДОХТАР "девочка, дочь", рус. ДОЧЬ, нем. TOCHTER "дочь". И ни у кого нет гипотетического "рочь", "рохтар", "рохтэр". Тем более, что ни в урартском, ни в монгольских языках нет исконной лексики, начинающейся с "Р-". К тому же при внимательно наблюдении за ауарским согласным "Р-" можно заметить его частое ФРИКАТИВНОЕ отражение в других языках, т.е. этот согласный выглядит как КАРТАВОЕ "Р" (совр. ав. "ГЪ") или наоборот- ав. "ГЪ" соответствует "Р" в других языках. Типичный пример, ав. МАГЪ "хвост": перс. MAR "змея". Все эти детали важны, но Старостин С.А., не распологал данной информацией, не владел материалом.
Ещё один момент...Монг. лексемы с начальным "Б-" довольно часто совпадают с ауарским лексемами, в которых это начальное "Б-" вроде-бы классный показатель. Грубо говоря, монгольским языкам плевать на то, что это классный показатель, они "пристраиваются" к ауарским лексемам с начальным "Б-" и "Д-", а классные показатели им "по барабану". Всё это наводит на размышления о том, что классный показатель "Р-" (указатель множественности) следует воспринимать как преимущественное "Д-" и, таким образом, чеченское "ДИ" (день) не нужно возводить к ауарскому "РИГЬ" (срок), а как раз наоборот.
Сколько-нибудь серьёзное исследование нахско-дагестанских языков по-просту невозможно без привлечения МОНГОЛЬСКИХ языков, а также, по-возможности, - и енисейских (кетского). Дело в том, что нахско-дагестанские лексемы далеко не всегда объяснимы и понятны на основе данных лишь самих нахско-дагестанских языков. Монгольские данные существенным образом помогают, так сказать, "копать глубже", выискивать верную этимологию.