Наш круизный лайнер стоял на рейде Ливорно, ожидая своей очереди захода в порт. Солнце подбиралось к зениту, утренний освежающий ветерок почти иссяк, становилось душновато.
Розита стояла на верхней палубе и рассматривала в маленькую подзорную трубу лежащий перед нами город. Потом ее внимание привлекла крепость около входа в порт. Розита была похожа на хорошенькую пиратку, готовую броситься на штурм вражеского бастиона. Для полного антуража ей не хватало треуголки, шейного платка и шелковой рубахи, перехваченной ремнем абордажной сабли.
Древняя крепость явно не давала Розите покоя.
- Алеандро, зачем они подвели к крепости дороги с берега? Она же стала уязвимой.
Я, конечно, догадывался, что Розита девушка весьма любопытная. Но то, что её интересовали решения фортификационных инженеров прошлого, было для меня неожиданностью. Хотя вопрос Розиты мне понравился. Это был мини тест на мужскую сообразительность. Не ответить, или отмахнуться, как от ерунды, значит опуститься в турнирной таблице мужчин, которую девчонка, наверняка, вела в своей головке.
- Думаю, что в средние века крепость не была соединена с берегом, - предположил я.
Розита медленно развернулась и окинула меня взглядом коммодора, готового вручить награду отличившемуся матросу.
- Молодец. Так оно и было! – Розита одарила меня ослепительной улыбкой. – Подходы к крепости построили намного позже, когда цитадель потеряла свое военное значение. За отличное знание предмета я присваиваю тебе, Алеандро, почетный ник - "Просвещенный".
- Рады стараться, мой капитан, - подыграл я Розите. - А откуда ты знаешь про крепость?
- Внимательно читала проспекты по истории Ливорно.
Скорее всего, мы читали одну и ту же туристическую макулатуру. Не успел я отметить про себя малюсенькую победу, как Розита резко перешла от военно-морской тематики к моим этническим воззрениям.
- Тебе нравятся итальянцы? – спросила она.
- По-моему, все народы Средиземноморья похожи друг на друга, - ответил я и посмотрел вверх.
Над нами с истошным криком барражировали огромные белые чайки, высматривающие, чем можно поживиться у пассажиров вновь прибывшего лайнера.
- Мне кажется, ты не прав, - возразила Розита и принялась обосновывать свою точку зрения. - Итальянцы – это не испанцы. У них другая история, другой темперамент, другая культура. Итальянцы – певцы, а испанцы – воины.
- Считаешь, что итальянцы выше по развитию?
- Нет! Талантливее и щедрее.
- Почему? – я удивленно пожал плечами.
- На такие вопросы ответов нет. Это как любовь. Либо да, либо нет.
- Следуя твоей логике, любое высказывание можно представить истиной. Ты не оригинальна в своих умозаключениях. Так, по-моему, рассуждали софисты древней Греции.
Когда–то я немного читал о софистике. Не уверен, что к месту упомянул древнее учение, зато прозвучало солидно.
- В мире вообще нет ничего оригинального. Все уже было, и повторяется вновь, - с сожалением произнесла Розита.
- Рассуждаешь, как старушка.
- А я и есть старушка.
Мне ничего не оставалось, как окинуть Розиту заинтересованным мужским взглядом. Старушка семнадцати лет смотрелась на фоне Ливорно, как модель на обложке гламурного журнала. Розита заметила мой взгляд и рассмеялась:
- Местами я очень даже не старушка!
Она произнесла это так естественно, так живо и с вызовом, что мне захотелось чмокнуть ее в шелковистую смуглую щечку.
- Скажи, Просвещенный Алеандро, - не унималась Розита. – У тебя было много женщин?
- Брось, это не особенно интересно.
Если честно, я бы с удовольствием потрепался с Розитой на фривольную тему. Естественно, в обмен на встречную откровенность. Личная жизнь экстравагантной девушки может открыть такие закоулочки женской души, о которых я даже и не мог догадываться.
- И все-таки? – наседала Розита.
- Были, но всё в прошлом.
Я чувствовал, что начинаю втягиваться в роль дамского угодника, прикидывающегося благородным рыцарем, для которого разговор о его любовных увлечениях недопустим. Как нарушение устава Ордена.
- Давай, колись! Мы же друзья! - подзадоривала меня Розита, легонечко теребя за рукав. - Ведь кто-то из старших должен передать опыт девушке?
- Спроси у отца, - я сделал обводной маневр, еще больше распаляя любопытство Розиты.
Старый испытанный прием: хочешь, чтобы тобой заинтересовались, сделай небольшой шаг в сторону.
- Родители никогда со мной не говорили на такие темы, - Розита и не думала останавливаться. - Поэтому я тебя сейчас попытаю с пристрастием.
Розита была похожа на маленького ребенка, попавшего в магазин игрушек. В большинстве случаев родители вынуждены капитулировать перед желанием любимого чада. А что они ожидали, ведя его туда? Это мир его удовольствий, на которые он имеет полные права. Таким магазином для Розиты сейчас выступал я.
- Клянись, что будешь говорить правду, правду и только правду! – в глазах Розиты всполохами запрыгали озорные бесенята.
- Клянусь! - я поднял правую руку вверх и изобразил пальцами фигу.
Розита даже не обратила внимания на маленькую уловку моего жеста.
- Скажи, как ты первый раз занимался мастурбацией? – Розита скосила глаза в сторону, пытаясь справиться с хитрющей улыбкой, блуждающей на её губках.
Ну, я вам скажу, и вопросик! Меня даже пот прошиб.
- Это не тема для разговора между нами. Ты же не психотерапевт, а я не пациент.
- Значит, ему бы ты рассказал, а мне нет? Выходит, когда-то это у тебя было?
- Все мальчики так делают в период созревания, - я немного сконфузился.
- Хочешь, скажу по секрету только тебе, - Розита придвинулась почти вплотную, и я почувствовал ее возбуждающую близость. - Девочки тоже. Вот, например, я. Мне не было и тринадцати, когда я впервые довела себя до оргазма. Жуткая история. Когда началось, мне захотелось в туалет, думала, описаюсь.
Розита игриво хихикнула и прикрыла рот ладошкой. Некоторое время я с недоумением смотрел на неё. Девичье откровение могло быть попыткой стать ближе. А что дальше? Перспектива и влекла, и пугала.
Пока я молчал, туго соображая, как себя вести дальше, Розита вновь принялась за меня:
- Расскажи про свою первую женщину.
- Дело было давно, очень давно. Все как в тумане.
- Сосредоточься. Важны не факты, а твои ощущения. Я их почувствую.
- Мы учились вместе.
- Да? А я читала, что первый опыт у мальчиков всегда с плохими взрослыми тетеньками.
- Я рассказываю о себе, а не о других.
- Не отвлекайся, - Розита склонила головку к моему плечу.
- Мы были на даче одни. Целовались. Затем разделись и занялись любовью, как взрослые.
- Ты так скучно рассказываешь о самом важном событии в своей жизни, что можно заснуть, - возмутилась Розита обыденностью моего повествования.
- Это то, что я помню.
Я был искренен. История моей "дефлорации" растворилась в глубине веков и там упокоилась. Розита была первым человеком, кто решил стряхнуть пыль с выцветшей картины моего первого сексуального опыта в объятиях одноклассницы с третьей парты среднего ряда.
- А то, как она, смущаясь, раздевалась, как выглядела голенькой, как пахла. И что нежное, или непристойное ты говорил, как передавал свою страсть словами? – продолжала пытать меня Розита.
- Большой страсти не было. Мне надо было повторить опыт предков. Вот и все. Я почувствовал разочарование, когда всё быстро закончилось.
- Тоска! – подытожила Розита. - И я еще расспрашиваю такого засушенного мужчину! Нет, ты не итальянец! Твое сердце качает воду, - Розита отстранилась от меня.
В свое оправдание могу сказать, что никогда не был бесчувственным пнем. Всю жизнь я достаточно сильно переживал романтические увлечения, но ни с кем их не обсуждал. Я был похож на кастрюлю, поставленную на огонь с закрытой крышкой. С чего бы мне сейчас откровенничать с взбалмошной девчонкой, которая встретилась случайно на моем пути день назад?
Продолжение следует…