Самоцензурированным фоткам из " Инстаграм " красиво стареющей прелестной блондинки Бритни Спирс, с нескрываемым восхищением и вожделением
Усомнившийся Макар гнал спотыкающегося князя Телятьева в неведомые дали, где, по слухам, устойчиво барражирующим в народной толще, за лесами, за морями, за высокими горами лежала текущая молоком и медом заветная страна - Опонькино царство. Разумеется, скептически настроенный исследователь тут же и возопит об архаизме легенд и мифов, к месту приведя и Эльдорадо, и Беловодье, упомянет исторически существовавшую чудь белоглазую, сошлется на диалоги Платона, но мне как творцу собственных Вселенных смыслов правда народная дороже любых платонов и скорбных разумом невтонов, потому и пригнал русский мужик еще вчера горделивого и властительного аристократа из природных Рюриковичей, между прочим, с небольшим западным привоем от Гедимина и Миндовга, прямиком в Тушино.
- Га !
Пришедших окружили со всех сторон шалые казаки, охлюпкой прискакавшие к вратам табора, как со времен вагенбургов Тевтонбурга привычно огораживались любые истинно протестующие, вместо диванов и митингов избравшие разбойную долю и бескрайнюю волю.
- Барина продаешь ? - веско сморкнулся с коня чубатый донец, ласково оглаживая окровавленным шестопером густые с прожидью черкасской усы. - Почем ?
- По деньгам, батюшка, - радостно осклабился нашедший наконец практически мужицкое царство Макар, выставляя свою цену : - Червонец.
- Га ! - снова завопил донец, оказавшийся есаулом воровских казаков с Тихого Дона, не того фуфла и прирученного говна, о котором писал то ли Шолохов, то ли кто иной, а настоящих, настежь выведенных со всем потомством на Яике, ставшем после каким - то там Уралом. - Червонец ? А рублевку хошь ?!
Казаки, так и не слезая с коников, ухватили истошно визжащего Телятьева под округлые бока и поволокли, придушенными голосами обещая показать нечто такое, чего родовитый аристократ распавшейся в чох и гиль России никогда и не видел. А Макар потребовал свою долю.
- Долю тебе ? - засмеялся вместе с конем есаул, тоже не слезая с яростно храпящего жеребца. - Держи.
Он огладил польской саблей вытянутую огурцом голову Макара, затем тщательно протер немного запачкавшееся лезвие об азям незадачливого купца и бросил в сторону стоящего на передовой подводе табора писарю :
- Факт продажи родины попрошу занести в протокол.
- Какая же родина ? - удивился писарь Гнидь, чуть приподнимая от уважения к шестоперу есаула чорну шапку со своей буйной головы. - Это эксплуататор, буржуй, не родина.
- Тута Россия ! - ржал есаул, с щелчком вставляя саблюку знатную в сафьяновые ножны. - Нету Путина, нету России. А барин, Гнидь, тута всегда заменяет родину, ибо народ и власть едины, как едины отчизна и опричники поганые, мусора и прочая нечисть.
- Муттерлянд, - непонятно сказал подошедший немец, венгерским камзолом весьма отличаясь от есаула и писаря, - это ваша сраная Россия. Сама не живет и другим не дает.
Немец сплюнул на почву табашную жижу и отправился к шатру предводителя, так и оставшегося в листуар пур лямур лицом неустановленным, известным под погонялом Тушинский вор. В шатре тогда тревожно было. Смеркалось. Прямо посреди шатра сидел Тушинский вор. Вместе в атаманом Заруцким, Мариной Мнишек и маленьким мальчиком четырех лет отроду. И вот после шума и гама этого самого мальчика мои соотечественники взяли и повесили. За шею. И до сих пор этим зверством гордятся. И никакой мифический холокост тута не катит совершенно. В жопу себе забейте свой придуманный сионистами холокост, потому как мне лично правда народная дороже.