-Слышишь звук? Подойди поближе, - громким шепотом сказал мне мой отец.
В подростковом возрасте мы много проводили времени вместе, несмотря на его довольно сложную работу.
-Только аккуратнее, не создавай шуму - добавил он.
Стараясь не ломать ветки под ногами, я подхожу к нему. Отец был, кажется, в зеленой стеганой куртке, джинсах и кепке, а его взгляд полностью погружен в источник звуков. Повсюду нас окружал хвойный лес, запах которого является моим большим сожалением. Мне никогда не доведется почувствовать его вживую. Даже тогда это был всего лишь дурманящий эффект погружения в виртуальную реальность. Да, у моего отца были деньги, чтобы меня таким образом развлекать.
-Видишь? - спросил он.
Такой способ погружения был самым реалистичным и в то же время самым дорогим. Сначала мы выбирали сценарий, погодные условия, время года и тому подобное, после чего нам говорили вдохнуть пары какого-то синего вещества, якобы это должно как-то повлиять на способность применять свои органы чувств в другой реальности, и в конце нас подключали к общему компьютеру.
-Да, - ответил я, немного смутившись.
Честно говоря, было неожиданно увидеть столь неприятную сцену в былых хвойных лесах Америки. Ярко раскрашенная змея обвилась вокруг какой-то маленькой мышки, пытаясь ее проглотить заживо. Тот звук был жалобным писком.
Недолго думая, я сказал:
- Надо ее спасти!
- Постой, Лиам.
Меня это удивило. Мы переглянулись, после чего отец начал:
- Хоть это всего лишь игра, я хочу, чтобы мы поступили правильно. Знаю, сын, ты сейчас в недоумении, ведь всегда тебе рассказывал, что нужно защищать слабых. И ты сейчас думаешь, что нельзя так просто оставить эту бедную мышку умирать. Но перед нами не люди, а животные. И мы у них в гостях. У животных свои порядки и законы, которые мы, гости, должны уважать. Мы не можем помочь мышке только лишь из-за того, что считаем ее милой и пушистой, а змею страшной и склизкой. В природе вообще нет такого понятия как милый. Это придумано человеком и не является объективным для всех существ. В природе по большому счету есть только сильный и слабый.
- Но почему мы не можем помочь слабому?
- Потому что это повлечет за собой нарушение баланса, который выстраивался многими тысячелетиями. Мышка не должна выжить, ведь она слабая, это естественный отбор. А вот змея ни в коем случае не должна быть обделена, она свою добычу заслужила и в конце концов должна дать сильное потомство. Кто знает, вдруг не поев, змея умрет и вся цепочка сильных генов пойдет в никуда. И это будет грубым вмешательством в систему, которая так долго строилась. Короче, сын, если ты чувствуешь несправедливость где-то, это еще не значит, что ты прав.
Именно эта ситуация из моего юношества неожиданно вспомнилась, когда я наставлял оружие в священника, который прикрывал своим телом... чудовище.
Мы были в что-то вроде предбанника к спуску в шахты. Здешние дикие люди считают это место священным, поминая таким образом своих бедных предков, чьим непосильным трудом пользовался "внешний мир". Я стою в своей служебной форме, призванной вершить правосудие, и в котором я прибыл в это место где-то год назад. Мы должны были вернуть под свой контроль старую шахтерскую станцию, расположенную в космосе далеко от привычных мест обитания для человека. Давным-давно шахтеры устроили бунт и перестали выполнять квоты. Первые попытки привести в чувство трудяг не пошли на пользу и видимо корпорация, которая добывала ресурсы на этой станции, потеряла интерес. Но год назад что-то поменялось.
Наша группа не ожидала такой подготовки от бывших шахтеров. Вернее от поколений выращенных этими шахтерами. Выживших из нашей группы помиловали, отобрали оружие, но разрешили оставить форму. С тех пор я пытаюсь свыкнуться с устоями этого дикого общества и забыть о своей прошлой семье, ведь мне дали понять, что мне отсюда не выбраться. Зачем-то все они держат нас здесь.
Почти сразу я понял, что общаться только со своими сослуживцами - плохая идея. Таким образом можно лишь еще сильнее отдалиться от нового социума, однако общаться со всеми ними мне вообще не хотелось. Мне нужен был компромисс, и я его нашел. Этот компромисс сейчас лежит на какой-то скамье совершенно голый и напуганный. У компромисса есть имя - Жасмин.
У нее обычная внешность для ребенка 12 лет, выделялась только прическа африканского типа, и именно эта особенность привлекла мое внимание, ведь у моей дочки похожие волосы. Тогда у Жасмин волосы были неправильно ухожены - они не стояли, а обвисали как тряпки. С доведением до ума ее прически и начались наши взаимоотношения. В каком-то роде они помогли мне заглушить одиночество и как-то приобщиться к здешнему обществу.
Ее мать погибла на рабочем месте - это все, что мне удалось узнать. У кого бы не спрашивал, ее смерть как-то связанна с событиями, которые никто не хочет вспоминать. Отец еще до рождения бросил семью и сейчас находится в составе пиратского флота, топливо у которого не позволит долететь до ближайших станций, но позволит перехватить какие-то судна и дать всем надежду на возвращение во внешний мир.
У Лизы осталась только бабушка, с ней у меня бывают конфликты, но в целом она разрешает мне общаться с Жасмин. Мне кажется, я могу ей заменить отца.
Рядом с девочкой чудовище довольно худощавого телосложения в возрасте от 30 до 40. Тоже голый. Когда-то я с ним стоял плечом к плечу, удерживая баллистический щит.
Жасмин мне рассказывала о здешнем обычае, и он мне омерзителен. Я так надеялся, что этого с ней не произойдет.
Священник одет в шахтерскую форму - тоже дань уважения предкам. Его ладони были направлены внутренней стороной ко мне. Когда я только ворвался к ним, он спокойно отвлекся от насильного удержания Жасмин и направился ко мне. Слава богу с ней пока ничего не произошло - я успел.
- Ты пришел. Честно, надеялся ты не решишься, - начал он.
- Отойди или я вышибу тебе мозги, больной мудень.
Священник смотрел мне прямо в глаза, он не выглядел напуганным и просто излучал уверенность. Сдвигаться с места и не думал.
- Не уверен, что твоя близкая подруга Жасмин хочет видеть, как ты убиваешь. Ох, Лиам, ты еще умудрился шахтерский разрыхлитель завалов достать - самое мощное оружие на станции, да что там, в радиусе нескольких сотен световых лет! Тебе ли не знать как работает ускоритель частиц, - он наклонился ближе к дулу инструмента, - эта хренотень не просто вышибет мне мозги - мою голову сдует и Жасмин придется узнать, как быстро кровь под давлением фонтанирует из сонной артерии.
Пока он говорил свою надменную речь, я прикидывал смогу ли вырубить его обычным ударом по голове.
- И даже не пробуй вступать со мной в ближний бой, Лиам, ведь на мне шахтерская противоударная броня с гидравлической системой повышенной грузоподъемности. Когда-то ее использовали, чтобы носить с собой массивные инструменты, сейчас я ее могу использовать, чтобы сломать твои кости. Надеюсь, мы друг друга поняли?
Все шло к тому, что во всей этой броне и с разрыхлителем в руках я оказываюсь безоружным. Но священник все еще у меня на мушке.
- Лиам, я не хочу никому зла и предлагаю тебе разобраться во всем, используя только слова. Тебя не устраивает возраст, при котором происходит наш ритуал, ведь так?
Через пару секунд я дал положительный ответ.
- Это естественно, ведь ты прибыл из внешнего мира, где у людей все нормально с репродуктивной системой организма. Ты же прекрасно осведомлен о нашей проблеме?
-Да, но это не повод, чтобы издеваться и ломать психику девочке! Вам нужно найти лекарство, а не заниматься..! - я оборвался на полфразе, осознав, что уже кричу.
- Ты думаешь, мы не пытались? Ее мать погибла при испытании инъекции: она была в группе испытуемых, на которых возлагалась последняя надежда. Все, у нас теперь нет людей, чтобы повторно проводить испытания, поэтому мы вынуждены выживать именно так! Корпорациям было наплевать на шахтер, никого не пытались увезти или вылечить от этой новой болезни, вызванной синей пыльцой, которую добывали здесь! Мы чудом выжили, узнав, что женские репродуктивные органы состариваются уже к 16 годам! Что мы еще должны были сделать, Лиам?! - он перешел почти на крик, но потом успокоился, - На самом деле, мы должны были умереть, как маленький грызун в зубах змеи, олицетворяющую корпорации.
Именно после этой фразы в мою память врезался тот фрагмент из юности. Дыхание участилось, пульс тоже, вся эта ситуация меня потрясла. Священник продолжил:
- Но этот грызун извернулся и проломил зубами голову змеи. Мы слишком не хотели умирать - бастовали, отражали атаки спецназа, смирились с необходимостью проведения ритуала, который работает на протяжении нескольких поколений. Лиам, мы другие. И ты не можешь диктовать нам свой кодекс. К тому же, своими рассказами о жизни во внешнем мире ты привил ребенку ненависть к нашему ритуалу. Обычно мы готовим детей заранее и пытаемся обеспечить какую-никакую психологическую помощь и, как правило, все проходит нормально. Но и тут ты навредил уже отлаженной системе своими действиями. Теперь ты понимаешь, что поступаешь не совсем правильно?
Продолжая учащенно дышать, я пытался обдумать все. Неужели я был не прав? Неужели я не добился справедливости?.. Моя рука с разрыхлителем постепенно опускалась.
- Лиам, есть и хорошая новость для тебя. Твой уже наверняка бывший товарищ обладает хорошими генами внешнего мира. Быть может они победят эту генетическую болезнь, и мы сможем жить нормальной жизнью.
Я взглянул на этого "товарища": весь перепуганный и вспотевший. Затем взглянул на заплаканную Жасмин. В мои глаза тоже подступили слезы:
-Блять, сука... - выдавил я из себя.
-Да, Лиам, представляю, как тебе тяжело. Вернее даже знаю.
Я удивленно взглянул на него. Священник спросил:
-Ты замечал, что у всех жителей станции глаза голубые? А у меня какие?
- Карие... Ты не здешний... - догадался я.
- Да, у моего судна кончилось топливо, пока я бегствовал от космической службы безопасности, и на меня наткнулись пираты, потом привезли сюда в надежде достать хорошие гены. Каково же было им узнать, что я бесплодный, - улыбнулся священник, - Поэтому, Лиам, я тебя прекрасно понимаю и не хочу осудить. Если ты по дороге никого не убил, то мы замянем это дело. И если, конечно, я правильно понял твой окончательный выбор.
Во мне росло напряжение: я чувствовал все вены своего лица, моя челюсть готова сломать мои зубы друг об друга, а тело напоминало камень по своей твердости.
Я взглянул на спокойного и ровного священника, на содрогающегося от страха животное и на Жасмин... на лице которой не спадает маска ужаса. Отец был прав, я жалею, что попытался изменить что-то не в своем мире, навязать свои стандарты и в конце концов увидел дочь в совершенно чужом человеке.
- Прости, Жасмин...
Я бросил оружие и, опустив взгляд, покинул храм. Самое удивительное, что в той виртуальной реальности мышонок действительно вырвался из обхвата и загрыз голову змее насмерть.