С религией у Лёньки как-то с раннего детства не заладилось. Никто из его семьи религиозен не был, да и в церкви никогда не бывал. Когда ему было шесть его дядя женился, а в семье его жены все были выкрестами из Латгалии. Как-то раз он поехал к дяде в гости и ему показалось какой-то дикостью, когда эти родственники по браку на пасху покрасили яйца, и стукались ими, говорили что-то про какого-то Христа, который воскрес, обнимались и целовались, крестились, глядя иконы в углу освещенные лампадами. Лица на этих иконах, искаженные странным стилем изображения, ему показались ему враждебными. Его уже тогда тошнило от всех традиций и праздников, этих лозунгов, шариков, демонстраций. Основательно он невзлюбил религию, в девяносто третьем году, благодаря учителям советской закалки. Тогда в Латвии выпустили новые учебники литературы для русскоязычных школ. И там, помимо стихов Высоцкого, были и религиозные стихи, о воскресшем пророке, которые ему велели выучить и рассказать с выражением. И при этом учительница литературы ещё недавно убеждавшая детей в том, что царь природы человек, что коммунизм обязательно победит во всем мире, что Ленин был сверхчеловеком, вдруг заявила, что девичья фамилия у неё царская, Романова, что у неё всегда под подушкой хранилась икона, а про коммунизм она им втирала, потому что выхода другого не было. Вместо стихотворения о Христе, он выучил басню Крылова. Она спросила его, почему он не хочет уверовать в Христа, ведь это теперь можно. Он ответил, что собирается стать мусульманином. Она заявила, что он русский, и потому обязан быть православным. Он ответил, что у него бабушка еврейка, и в стране свобода вероисповедания. Учительница сказала, что с головой у него совсем плохо, но это лечится ремнем, и злорадно поставила ему ноль.
В том же году в школах часто некоторые уроки начали заменять визитами проповедников самых разных конфессий в основном из других стран, раздававших буклеты и даже библии. И некоторые знакомые Леона это старательно читали и ходили на проповеди, которые проводились где попало, просто на всякий случай, мало ли после смерти что-то есть и эти мероприятия им как-то зачтутся. В восьмом классе Лёнька решил не заедаться с учителями, чтобы в девятом классе получить аттестат с нормальными оценками, чтобы потом попасть в приличный техникум, а не в училище. Классная руководительница на постоянной основе начала приглашать на классные часы проповедника неизвестной конфессии. Узнав от других учеников о том, что Лео ещё тот безбожник, она с одного классного часа вытолкала его взашей. Он шлялся по школе и столкнулся с новой директрисой, которая осведомилась у него, за что его выгнали с урока, и когда услышала, что вместо классного часа учительница проводит уроки закона божьего, пошла, туда, выгнала проповедника, а учительницу строго отчитала при учениках за самодеятельность.
Как раз в то время Леон как-то засомневался в теории случайного происхождения жизни на Земле. Как-то неубедительно это все для него звучало - молния шарахнула в водоем с аминокислотами, которые как-то случайно сложились в сложнейший механизм клетки органической материи. Но и теория о том, что некто взял и вылепил человека из глины и оживил тоже звучала для него совсем абсурдно. Да и на его вопросы о том, откуда этот творец взялся сам, проповедники говорили, что человек не способен ответить на такие вопросы. На вопросы о том, кто такой бог, откуда люди знают, какой он, проповедники бездумно выдавали готовые ответы про скрижали с заповедями и пророков или святых, которым являлись ангелы с инструкциями. Лёню раздражали даже не сами эти легенды или ничем не подтвержденные чьи-то предположения, а то, что люди предпочитали веру размышлениям, их желание или потребность во что-то верить. И он видел, что большинству безразлично во что верить в коммунизм или Аллаха. И почему-то никто не хотел признаться честно, что не знает ни он, и никто другой наверняка, откуда взялась материя, пространство, время, энергия, есть гипотезы, есть предположения, но ничего пока никто не доказал. И если даже бог есть, то никому не понятно даже, чего он от нас хочет, зачем он все это создал или продолжает создавать.
Он видел, что каждый человек создает себе своего персонального бога, по своему образу и подобию. А как же иначе, ведь люди обычно убеждены, что и другие люди такие же, как они, а если замечают несоответствия, то очень злятся на непохожих на них, и желают их как-то прогнать подальше или даже уничтожить. Да, верить в то, что все такие же, как ты в том числе и бог, это успокаивает, потому что создает иллюзию того, что ты всех видишь насквозь и в итоге всех их сможешь перехитрить, благодаря этой способности. В то же время для Леона было очевидно, что эти проповедники осознанно врут о том, что у них прямая связь с богом, и они за определенное вознаграждение объяснят своей пастве, чего бог от них хочет, помогут им замолить грехи и попасть в рай после смерти. И в то же время эти мошенники низкого пошиба угрожали тем, кто не хотел им платить за посредничество с богом, попаданием в ад после смерти, обещали вечные муки. И самый тяжкий грех, говорили они, не убийство, не воровство, а неверие в их слова, требование каких-то доказательств. И юношу возмущало не само мошенничество, а его примитивность, и глупость тех людей, которые на это велись. Причем эти верующие в большинстве своем не просто сами верили, во что им было удобно верить, но и норовили заставить поверить в это других. Им казалось, что чем больше людей верят в ту же глупость, что и они, тем больше вероятности, что она окажется реальностью.
Самому Лёньке особо не в чем было кого-то убеждать, потому что он ни во что не верил, во всем сомневался и хотел бы узнать что-то новое. Но по большей части в дискуссиях он норовил поиздеваться над теми, кому было страшно и неудобно жить, ни во что не веря, и лень все проверять. Верующие в коммунизм и случайность помогали ему издеваться над верующими в то, что лично они перехитрят бога и со временем займут его место. И вот один на редкость простоватый одноклассник, много раз осмеянный благодаря Леону, предложил ему пойти и подискутировать с его проповедницей, которая ответит на все его вопросы так, что он начнет ходить на её проповеди каждый день. И Лёнька не хотел выглядеть трусом в глазах глупого одноклассника, потому пошел вместе с ним и ещё одним убежденным атеистом, дискутировать с проповедницей.
Не очень поздно вечером они пришли в детскую библиотеку, где было много помещений для разных мероприятий. И одну из аудиторий с трибуной и несколькими десятков стульев администрация библиотеки по вечерам предоставляла этой проповеднице. Лео надеялся с ней поговорить пред проповедью, но она уже начала проповедь и велела нам сесть и слушать. Она говорила на русском с сильным английским акцентом, рассказывала про мартышку, которая решила поверить в бога, и получить за это награду в виде связки бананов, которые бог должен был скинуть вниз, чтобы она не лезла за ними. Потом подошел к этой мартышке бегемот, поспрашивал про бога и веру в него, неосторожно задел пальму своим задом, из-за чего связка бананов сорвалась и упала прямо мартышке на голову. И таким образом мартышка была наказана за лень, и убедилась в том, что бог есть и он её любит и следит за ней. Проповедница сказала, что история смешная, и потому слушателями не мешало бы посмеяться. Десяток старушек и парень с толстой книгой и безумными глазами послушно засмеялись. Верующий одноклассник Леона, тоже пытался выдавить из себя смех, а сам он с другим одноклассником сидели хмурые и ждали, когда наконец, можно будет начать задавать вопросы.
Потом проповедница сказала, что бог не только шутит, но и бывает строгим, и принялась очень эмоционально прислушаться к голосу господа, призывающему до крови драться с людьми дьявола, обращая их к богу. Леон решился задать вопрос о том, чем отличаются эти люди дьявола от людей божьих. Старухи посмотрели на него с возмущением, а парень с книгой принялся лихорадочно её листать, роняя закладки на пол. Проповедница велела ему слушать свое сердце, через которое со всеми говорит бог, а если не говорит, то надо обратиться к ней, чтобы она обратила его сердце к богу. И только он захотел уточнить, значит ли то, что он человек дьявола, она его оборвала, сказала, что время помолиться, и услышать слово божие.
Все встали, подняли руки вверх и начали мычать, слегка покачиваясь. Она истерично что-то заговорила на английском, часто повторяя слово "Аллилуйя". Верующий одноклассник Лео поднял руки, но не так высоко, как остальные, и начал мычать, но не раскачивался. Атеист испуганно попятился к выходу, и потащил Лёньку за рукав, шепча о том, что это агрессивная секта. Леон согласился и пошел с ним к выходу, хотя ему и было интересно посмотреть, чем это кончится. И тут проповедница указала на них перстом и объяснила, что люди дьявола не переносят молитв. Тут уже и верующий одноклассник попятился к двери, а старухи перестали мычать опустили руки и уставились на беглецов с ненавистью, пошли на них, сжав кулачки. Испуганные подростки выскочили из аудитории, из библиотеки и почувствовали облегчение. На этом окончилась Лёнькина религиозная жизнь, практически не начавшись.
Верующий одноклассник Лео, который был его привел на ту проповедь, сказал, что когда он туда пришел в следующий раз, в конце встречи со всех, как обычно, собирали пожертвования. И он кинул, как обычно, двадцать сантимов. Проповедница сказала, что он уже в который раз жертвует какую-то мелочь, а другие прихожане, пенсионерки, сдают по лату, по два, а парень сдал даже пять. Так же она его пожурила за то, что он за несколько месяцев привел только двоих прихожан, которые сбежали. В общем, он испугался, ему стало жаль денег, и ходить на богослужения он перестал. Потом он сказал, что надо ходить только в популярные церкви, легитимные. Сначала он попробовал сходить к православным, потом к католикам и к лютеранам. Почему он туда не начал ходить регулярно, он не сказал, как и не мог определить, какие конфессии популярны и легитимны, а какие нет. Леон ему сказал, что религия от секты отличается количеством обманутых. Если какой-то самозванный пророк обманул десяток старух - то это секта, а если организованная многомиллионная группа мошенников дурачит миллиард прихожан, то это уже легитимная религия. В ответ на это он обозвал Леона циником и пошляком.
Через десять лет после той проповеди один Лёнькин коллега по работе рассказал ему, как пьяный приставал к милой девушке, и она его не отвергала, кокетничала, обещала близость, если они сочетаются браком в церкви, но для начала он должен начать вместе с ней ходить на проповеди. И эта девица потащила не вязавшего лыка толстяка на проповедь Ледяева, (известного рижского проповедника). Коллега смутно помнил, как этот Ледяев что-то истерично кричал в стиле Гитлера, кто-то из прихожан выскакивал на сцену, он шлепал из по лбу, и они просто бились в экстазе после этого. Пьяный слесарь, лапая свою новую знакомую, над этим громко смеялся, комментировал, на него шипели сидевшие рядом, требовали, чтобы он заткнулся. Потом проповедник завопил, что деньги от лукавого, и от них надо избавляться, и по рядам пошли сборщики податей. И тут коллега Леона очень громко спросил проповедника зачем ему-то деньги, если они от лукавого и предложил ему свои услуги в избавлении от денег. Проповедник указал на остряка и заявил, что слышит голос дьявола в зале. Прихожане чуть не разорвали остроумного алкоголика. Охранник помог ему отбиться от разгневанных верующих и вытолкнул с собрания взашей, матерясь.
Многие религии ведут себя достаточно агрессивно по отношению к тем, кто не с ними, но есть религии глобального масштаба, которые могут себе позволить благостное отношение к оппонентам, у них многовековой опыт диспутов, у них репутация, которая обеспечивает им стабильный доход. В сорок лет Лёня работал со сверстником, который некогда служил алтарником в православной церкви. Он рассказал ему, что многие прихожане не интересуются вопросами о тайнах мироздания, не пекутся о спасении своих душ, они ходят в храмы смотреть ритуал, который не менялся много веков и они готовы платить за это деньги. Он упоенно рассказывал о том, что во время службы каждое движение каждого церковного служителя расписано, и среди прихожан есть знатоки, которые заметят любую оплошность, и будут возмущены, могут начать ходить в другую церковь. Леон спросил его, что он сам-то, как иподьякон, думает о людях и их представлениях о боге. Дьякон в отставке посмотрел на него раздраженно и сказал, что никто наверняка этого не знает, и это не важно, главное то, что ритуал веками не менялся...