1.
Весна пришла давно, во дворах почти сухо. Сильно греет весеннее солнце. Но с юга всё ещё тянет холодом - это с Волги. Апрель, а Волга не вскрылась, полностью покрыта льдом, серым от воды, набухшим, мокрым. Река вот-вот готовая сбросить с себя это ледяное покрывало. Никто давно уже не ходит по льду на рыбалку, да и во многих затоках уже открытая вода. Рыбаки сменили зимние снасти на летние удочки.
Мы с другом, моим тезкой, Олегом, часто ходили смотреть на ледоход. Бегали на скалы, а чаще на причал деревообрабатывающего комбината. На причале, длинной в триста метров, построенным полукругом, высокая, бетонная стена, основательно сделано; три портальных крана для разгрузки леса с лесовозов, мощные швартовые кнехты, колодца-люки, наверное чистить стены или принимать лодки, катера. Назначение люков до сих пор мне не понятное. С причала особенно интересно смотреть, так как лёд, ломаясь и со всей силы ударяясь о причал, разлетался на куски. Или медленно наползал, наползал в огромный торос, даже в гору, иногда, но редко, высотой почти с причал. А он высокий, метров пять в высоту от поверхности воды.
Когда вскрывается огромная река, стоит грохот, скрежет, треск ломающегося льда, треск сносимого всего на пути. Льдины громоздятся одна на другую, залезая, вздымаясь на дыбы и под весом проламывая себе путь. Взгляд не оторвать. Кажется что медленная ледяная масса еле движется вниз по течению. Сначала движение на фарватере, затем всё ближе и ближе к берегу.
2.
Мы уже выросли, нам по 16-17 лет, другие интересы и желания. Обычно ходили с друзьями к общежитию ГПТУ, чтобы знакомиться с девчонками, песни петь под гитару, пить вино дешевое, курить, редко - драться. Или на танцы в клуб ходили, в центр города в ДК ездили, на дискотеку.
Очередные весенние выходные начались как и многие такие же дни - ничего интересного. Я сидел дома один, родители на работе, планов никаких. То брал гитару и спев несколько песен, вешал ее обратно на гвоздь в стене. До вечера далеко и куда-то идти, еще рано. По телику посмотрел уже «Утреннюю почту» и «Служу Советскому Союзу».
Тут, с первого этажа своей квартиры, я вижу как почти бежит мой тёзка, Олег. Я думал может по своим делам мимо пройдет, но звонок в дверь подсказал обратное. Я открыл.
- Здор`ово! Волга вскрывается, пошли смотреть! - с азартом и искрами в глазах сообщил мне друг прямо с порога.
- Здор`ово! Давно пора, уже пол апреля прошло почти, - одеваясь на ходу сказал я. - Пошли. На причал пойдем?
- Пошли на лодочную, на верх, на кручу, а потом если что и на причал сходим.
- Сверху вид конечно шикарный, - я надевал сапоги и куртку наспех и мы вышли из дома.
Отец и матушка были на работе. Закрыв квартиру, мы быстрым шагом отправились на лодочную станцию, которая находилась на территории комбината стройдеталей. До места не более 15 минут ходьбы. Шли молча. Подождали пока очередной товарный поезд пролетит мимо и переезд откроют. Но это машинам ждать пока откроют, пешеходы же, и мы тоже, сразу же перешли две линии железной дороги. Мы направились прямо через проходную комбината. Там никто, никого не спрашивал никаких документов. И в этот раз тоже. Мы спокойно прошли через «вертушку» и по пыльной уже дороге, придерживаясь левой стороны, почти бежали к Волге. Сама дорога прямая и только у лодочной станции раздваивалась - одна шла вниз к лодкам и ящикам, вторая в гору, но не далеко, триста метров приблизительно. Потом кончалась, в своего рода тупиком - шел крутой обрыв и оголились песчаные скалы. Дальше тянулась и петляла только тропинка, хорошая такая, натоптанная многими ногами - работники комбината и жители бегали на скалы чтобы смотреть на реку, может кто любил обедать в такой тиши, а кто пошустрее шли дальше, на маленький песочный пляж, лежащий между скал. Купание - это летом, сейчас и самой тропинки видно не было.
Да и не надо, мы с закрытыми глазами могли там ходить, каждую ложбину и куст знали.
Уже на подходе к реке мы слышали шум реки, ломающегося льда. Последние пятьдесят метров уже бежали в гору. И вот, с высоты горы, перед нами раскинулась красавица Волга, перегороженная железнодорожным мостом, с тринадцатью горбатыми фермами, стоящими на огромных опорах в два направления, со своим уникальным узором из металлических балок, то крест-на-крест, то вроде змейка бежит. У каждого получался свой рисунок.
- Смотри! И взаправду тронулся лёд! - каждый из нас указывал вдаль на середину реки, где масса льда свободно двигалась и кружила и даже у берега началось движение.
- Похоже уже дня три как тронулся, - предположил я.
- Согласен. Вон смотри даже немного открытой воды видно ближе к фарватеру и за опорами моста, - отозвался Олег.
- Вижу, - сказал я.
Интересно смотреть как льдины натыкались на опоры моста, раскалывались, кружились. Часть шла в одну сторону, другая часть к берегу, тараня стоячий лёд. Где-то масса льда чуть замедлялась, затем снова ускорялась. Всегда интересно смотреть не только за льдом, но особенно радовались когда можно увидеть дерево или какой куст. Они выделялись темным пятном и торчали во все стороны своими ветками. Они шли тараном на лед или смирно двигались с общим потоком. Животных и тем более людей мы никогда не видели - зайцев и Деда Мазая там.
Погода стояла плохая - пасмурно, низко по небу бежали серые облака, дул холодный ветер.
Стоять на высоте и мерзнуть не хотелось. Мы ёжились, сгорбившись, воротники курток подняты, руки в карманах грели, варежки не взяли с собой, торопились. Да и не носили мы их - взрослые уже, какие варежки.
- Надо на причал идти, а то промёрзнем, - сказал я.
- Пошли, - согласился тёзка.
3.
Мы поднялись выше в гору, затем вдоль кучи крупной щепы, используемой для изготовления ДСП, а тут уже и спуск к месту, где летом будут складировать брёвна, вынутые из пригнанных плотов, с помощью лесотаски. Сейчас только верхняя, наземная часть лесотаски, стояла пустой и безработной. Водная, нижняя, её часть всё ещё стояла на берегу, не далеко от лодочной станции, на консервации пока не сойдет лед и не начнется навигация.
Чуть спустились по длинному, пологому спуску этого сооружения, посмотреть что там. А там как всегда. Часть понтонов вмёрзла в лёд и находилась в маленькой бухте. Слева, в метрах семидесяти, торчала скала, защищая лесотаску, а справа, в метрах пятидесяти, уже был причал. Здесь тоже шли скалы и причал почти начинался у них. Эта естественная, хоть и малая, бухточка и защищала это место от идущего льда и всего прочего. Льдины пока проходили далеко от берега и тут стоять в бездвижном месте - только зря время тратить, ничего интересного, но большой плюс - ветер не проникал сюда, а шёл выше по скалам, раскачивая молодые деревья, растущие там, на которых едва начали набухать почки.
По льду до причала мы конечно не решились идти, слишком опасно. Опять пошли верхом, обошли скалы, поросшие молодыми деревьями. На скалах, стоял домик, для мастеров и начальников разных участков. А ещё дальше, за домиком, почти висела над водой большая беседка. Жарким летом отличное место чтобы укрыться от знойного летнего солнца во время перекура или обеда. До лета домик и беседка пустовали. Мы тоже туда не лазили.
Ускорили шаг и вот мы на причале. Три портальных крана спустили кошки-захваты, для брёвен, на тросах, на землю между своих четырёх ног, стоящих на рельсах. Они не работали - зима. Тут же, чуть в глубину комбината, хранился лес-кругляк, уложенный ровными штабелями, не много, но всё же высотой в 2-3 этажа.
Мы сразу направились на край причала, где сверху отрывался захватывающий вид. Ты мог уже почти вблизи видеть движение каждой льдины.
- Тут конечно ништяк всё видно, - восхищался тёзка.
- Это точно, - я стоял рядом с ним.
В это время очередная огромная льдина врезалась в стенку причала, с хрустом, и качнула стену, как нам показалось, и чуть остановившись начала разворачиваться. Другие, меньшего размера, тут же наткнулись на неё и под напором всего потока начали наезжать на большую льдину. Края её начали подниматься, подниматься как крылья всё выше и выше. Вода, чуть желтоватая, хлынула на льдину и она развалилась на несколько частей. Часть потащилась с общей массой, вторая, что ближе к стене, упала с брызгами, осталась тут, еле двигаясь. Такие «битвы» происходили повсюду и их только нужно было увидеть.
А как не увидеть?!
- Ты видел, видел как её разломило, - уже я эмоционально, тыкал друга в руку.
- А какая огромная была! И теперь вот тут её малая часть, - делился друг своими впечатлениями, не замечая моих тычков.
От эмоций и не сильного ветра в этом месте, нам стало жарко. От рук шёл пар, щёки горели. Мы расстегнули куртки и продвигались далее по стене причала, обходя большие швартовые кнехты. Наблюдали за Волгой и комментировали ледоход. Никого не было на причале, даже обычных собак, что тут всегда бегали и лаяли на всех. Прошли ещё дальше к правому концу причала. До самого конца метров пятьдесят и он резко заканчивался берегом, на который уже который год работяги сбрасывали обвязочную проволоку с плотов и пучков с лесом. Из проволоки образовалась огромная куча металла, как ёж торчала своими острыми концами. Мы это знали, всегда обходили эту кучу. В это место мы ходили и зимой, на налима, ставили жерлицы. Так же летом, купались и прыгали с причала в воду, подгоняемые своими друзьями словами: «А слабо прыгнуть?». Но сейчас мы с удовольствием наблюдали за ледоходом.
- Смотри, там что то есть, - показал вниз Олег.
- На бревно не похоже, - я старался тоже всмотреться в что-то треугольной формы, серого, обшарпанного цвета, затёртого в льды и двигалось вместе с ними. Поворачивалось к нам другой стороной.
- На нос лодки похоже, - мы оба рассуждали и показывали в сторону носа, предполагаемой лодки.
- У кого то сорвало льдом и унесло, - предположил я.
- Скорее всего пробита, - рассуждал тёзка.
Пока мы разговаривали, «лодку», как мы этот, неопознанный пока, предмет называть стали, немного ближе к стене пригнало и недалеко от люка.
- Это точно лодка, вон смотри, как у «Казанки» ручка на носу, - с азартом говорил Олег.
- Да, теперь видно, что лодка и мне кажется на ней даже верёвка привязана, - уже я показываю рукой.
4.
- Давай достанем?! - с азартом предложил друг. - Рискованно, но вдруг это лодка целая, а не нос только.
- Опасно, но если делать это, то надо снизу, из люка, - предложил я.
- Однозначно, - и Олег уже стоял у крышки - плоский лист металла на приваренных петлях, обильно смазанных солидолом. Размером 1.5Х1.5 метра, вместо ручки сделана сваркой прорезь в виде неровного овала, замка никакого. - Помогай.
Кое-как ухватились за прорезь, чуть приподняли крышку и перехватив уже в четыре руки начали поднимать люк, откинули крышку. Придержали, чтобы не грохнула на всю округу. Из большого проёма подуло холодом, как-будто открыли морозильную камеру. Ржавая лестница вела вниз. На дне ниши лежал снег. Рядом с краем люка, внизу, всё ещё был лёд, кромка его выступала на несколько метров и казалась крепкой, не двигалась. Но это могло только казаться. Весна же и снизу возможно вода уже.
- Надо палку или доску какую найти, - предложил я. - Проверять не провалимся, да и в случай чего зацепиться за неё.
- Тут должны где-то валяться, думаю быстро найдём, - уже на ходу говорил друг.
Мы разошлись в разные стороны по причалу и шарили по территории. Я нашёл узкую, не обработанную доску, чуть ниже моего роста. Олег тоже шёл с находкой - прямой, длинной веткой или палкой, с которой уже убрали все сучья, оставив пару у тонкого конца.
- Во, смори чо нашёл, как багор прям, подцепить из воды что-то можно, - хвалился тёзка.
- Я тоже нашёл, - демонстрируя доску.
- Зашибись, весло прям!
- Полезли? - спросил Олег.
- Полезли, - ответил я.
Мы внимательно осмотрелись в разные стороны. Кругом ни души. Где-то слышно что работает трактор на комбинате. Мы знали - это у котельной. Машина там же приедет, разгрузит опилки и лязгая пустыми бортами уедет обратно к цеху. Так же слышали проходящий поезд по железной дороге, что шла за пределами комбината, а потом он же, поезд, по мосту через Волгу.
Никого.
Олег первый спустился в люк. Я за ним. Снизу совсем другой вид. Живая река тут рядом, в каких-то нескольких десятках метров от нас. Всё движется, сталкивается. Лед рядом с люком не двигался, как в другом месте причала, где лед ударялся о стену. Наверное поэтому причал полукругом сделали. Да и глубоко тут - метров десять точно. Мы видели нос лодки, который торчал так же, не утонул, чуть правее от нас. Не сговариваясь мы начали долбить нашими палками по снегу и льду у колодца, где мы стояли. Даже самыми сильными ударами мы не пробили лёд. Это говорило о том, что он крепкий.
По одному мы сделали первые шаги на льдину. Один стоит в люке с протянутой палкой, второй встаёт на лёд, потом обратно в люк. Страшно. Прошлись, по одному пока, как можно дальше. Не провалились. Потом вышли на лёд уже вдвоём.
- Держит, - почти шёпотом, от страха, сказал я.
- Аха, - тоже сказал шёпотом Олег.
Мы мелкими шажками передвигались по льдине, держа в руках палки наготове. Но всегда возвращались к стене. И так ближе и ближе подходили к заветной цели, прислушиваясь к хрусту снега и льда под собой. Не верилось, но подошли почти вплотную к лодке, уже видно было что это почти затонувшая лодка, но по какой-то причине она как поплавок качалась на поверхности, зажатая кромкой прибрежного льда, что шёл вдоль правого края причала, и подвижными льдинами. Действительно, на ручке носа прикреплена верёвка, которая свисала с носа и шла прямо в воду и под лёд.
Используя длинную палку как багор, друг постарался зацепить верёвку. После нескольких попыток всё таки удалось это сделать. Сначала совсем немного верёвки вышло из под воды, как петля и она осталась на льду. Затем потянули ещё и ещё.
- Есть! Ура!!! - обрадовались мы, когда оба держали в замёрзших руках часть мокрой, обледеневшей верёвки. Но её конец всё ещё находился в воде, а второй привязан к носу. Получается мы дёргали за середину.
5.
- Сколько её там? - задал я вопрос о верёвке.
Перебирая руками, мы вытянули наконец-то свободный конец.
- Метров десять или даже больше, - оценил тёзка.
- Надо же и не зацепилась ни за что, - удивился я.
- И не говори, - согласился Олег. - Давай попробуем вытянуть лодку на лёд?
Растянули верёвку как можно дальше от кромки льда и упираясь ногами и всем телом, мы потянули лодку на себя. Она немного поднялась и, уперевшись дном в кромку льда, встала неподвижно. Объём воды в ней, да и лед, крупные куски и мелкий и шуга вокруг, не дали нам вытащить её.
Мы не сдавались. Уже поняли, что вдоль последних тридцати метрах причала и далее по берегу, был крепкий лёд. Можно ходить. Мы так и делали, периодически проверяя что там впереди, обстукивая лёд палками. Мы решили волочь лодку вдоль кромки и пытаться вытащить её полностью. Как бурлаки, верёвка через плечо, стали тащить лодку. Сопротивляясь, сталкиваясь со льдинами лодка всё же поддалась и мы метр за метром продвигались вперёд. Время от времени мы делали попытки поднять лодку на лёд. Никак не шла. Значит опять вперёд. Вот уже последние метры причала были рядом и тут полоска прибрежного льда становилась `уже и `уже. Далее берег делал не большой, но поворот. В этом месте берег усыпан камнями, валунами и глубина становилась меньше и меньше.
И это нам сильно помогло. Конец лодки, что был в воде, коснулся дна и нос стал подниматься выше и выше. Увидев это, мы ещё сильнее навалились на верёвку. На этот раз нос лодки стал опускаться на лед и с трудом, но всё же мы вытащили лодку сначала на лед, а потом ближе к берегу её поволокли. И вот нос лодки уткнулся в камни.
Всё!
Мы мокрые от пота, уставшие стояли и смотрели молча на лодку, «Казанку», и не двигались. Минуту спустя, опять без единого слова, начали медленно обходить «улов», склоняясь и приседая, осматривая. Лодка красивая, юркая - широкий нос, корпус из дюралюминия сужается к корме, но ширина в корме компенсируется крыльями с обеих сторон. Лавки и доска под мотор тоже целые. Нет только сланей и вёсел. Дверка ящика в носу целая, чуть помятая, выгнута вверх. Ящик был открыт и пустой.
- Это же настоящая лодка! - мы выкрикивали радостно всякие «Уху, УУ» возгласы, танцуя вокруг неё. Мы обнялись.
- Охереть! Вот здорово!
- Давай проверять какие повреждения, если есть, - сказал я, опомнившись.
- Обязательно надо проверить, - присаживаясь у правого борта отозвался Олег.
Я пошёл рядом проверяя верх. Сразу нашли одну пробоину в борку в носу, но выше вотерлинии, а так же сверху в носу две пробоины. Все три выглядят одинаково - резаная вмятина, как топором ударили и он пропорол металл. Скорее всего это льдины, которые бывают и поострее топора и мощнее. В остальных местах были только вмятины и немного совсем. Рёбра крыльев помяты, не сильно.
- Ей повезло, всего три пореза и то несерьёзных, да незначительные вмятины, - мы сделали окончательное заключение после нашего обследования.
- И дно и борта целые, это невероятно, - восхищался я состоянием.
- Даа, столько льда и всего на Волге, а она целая! - радовался и улыбался тёзка.
- Давай перевернём её - и воду сольём и на дне проверим повреждения, - сказал я.
Мы встали с одного борта и без труда перевернули её вверх дном. Вода хлынула на камни из всех щелей и ручейками стекла в реку.
- Кайф, ни одной дырки или пробоины, - выразил радость тёзка.
Мы опять обошли лодку, проверяя каждый сантиметр руками, невзирая на холод от металла.
- Олега, ты ничего не заметил? - тут неожиданно задал вопрос мой друг.
- Да всё уже проверили, а что ещё? - не догадывался я.
- Она без номеров, без табличек, ничейная, - снижая голос почему то, сказал тёзка.
- Точнооо, ничего нет, - уже и я понял ценность нашей находки.
- Тут, на берегу её оставлять нельзя, стырят, - сказал Олег.
- Надо куда-то прятать её, - размышлял я. - Вот бы на лодочную её, там и охрана уже есть.
- Это же идея! Мы перегоним её на лодочную, - смело и уверенно сказал друг. - У тебя весло почти и у меня шест, справимся.
- Однозначно справимся, - поддержал я и мы ударили по рукам друг другу, закрепляя наше решение и радость что всё у нас получается.
6.
Не сговариваясь мы уже знали что дальше делать. Перевернули лодку на киль опять и поволокли её к кромке льда. Доску-весло и шест-весло уложили на дно. На этот раз лодка нам казалась лёгкой. Мы могли свободно поднять её вдвоём.
- Надо вдоль причала и берега двигаться, - сказал Олег.
- По-другому никак, нас унесёт и будем как на «Челюскине», затёрты во льдах, - отшутился я.
Лодочная станция находилась с пол километра от причала вверх по течению Волги и это расстояние нам придётся плыть, а вернее продираться сквозь льды и всё поближе к берегу.
Первая цель - добраться до стенки причала и по ней двигаться вперёд.
Мы залезли в лодку и используя «вёсла» стали отталкиваться от берегового льда. Лодка, хоть и нагруженная нашим весом, смело пошла по той воде, что раздвигал нос лодки, как бы радуясь освобождению от ледового плена, да и угрозы совсем утонуть.
Теперь мы повторяли обратный путь - от берега и к стене причала, но это расстояние прошли быстро. С большой радостью и не обращая внимание на холодный бетон причала, мы уже руками упирались в стену, за её выступы, затем за лестницы и выступы колодцев, мы уходили на лодке правее и правее по причалу. Первые сто метров прошли, затем и вторые тоже. В месте, где лёд прямо шёл на бетонку причальной стены, мы двигались очень осторожно, защищая борта найденными палками-вёслами. Приходилось упираться всем телом на идущую по течению льдину. От этого лодка иногда двигалась назад, но нам важнее было сохранить её. Через час, метр за метром мы обогнули лесотаску, хоть и отошли опять далеко от берега, находились среди льдин и снега. Затем начали грести ближе к берегу, приближались к скалам уже ближе к лодочной станции. В основном мы молчали. Не до этого было - нужно наблюдать во все стороны и грести нашими самодельными вёслами. Лодка слушалась нас и была очень маневренная. В те пробитые щели ни капли воды не залилось внутрь. Лесотаска осталась позади. Скала тоже.
- Кажется прошли, - спросил тёзка.
- Совсем немного осталось и тут потише, значит прошли, - ответил я. - Сейчас почти по прямой, а там и лодочная.
Всё это время ни один человек не вышел на берег и не окликнул нас, не помахали рукой. Время шло к вечеру и нам пришлось торопиться, активнее работая импровизированными «вёслами».
Через пару часов с того момента как нашли лодку, мы вошли, а вернее вгрызлись носом в бухту, которую занимала лодочная станция. Бухта образовалась от глубокого оврага, что тут заканчивался, шёл через весь район города и начинался овраг далеко, далеко от реки, выше в холмах. Место для хранения лодок выбрано идеально. Его даже отгородили бетонным волнорезом, защищавший и лодки и понтоны от весеннего ледохода. В основном понтоны, так как лодки рыбаки увозили по домам на зиму. Вдоль берега стояли не ровными, беспорядочными рядами металлические ящики для мотора, вёсел и рыбацких снастей. В конце спуска из завода, слева, построили домик для сторожей. Они начинали работу в начале апреля и до самой поздней осени. В будке была печка, два лежака, стол у большого окна, несколько стульев, потёртые кресла. Лицом к Волге так же сделали веранду под крышей, наверное от дождя, ну и для наблюдения, воздухом подышать, чай попить, покурить, да и с рыбаками перекинуться о том кто что поймал. На крыше, по углам домика, закрепили прожектора.
7.
Как только мы свернули на лодочную, сторожа вышли на крыльцо и внимательно смотрели в нашу сторону.
- Эй вы, откуда вы, кто такие? - крикнул один из сторожей и эхо пошло по всему оврагу.
Мы осторожно вылезли на берег и тянули лодку опять как бурлаки.
- Лодку перегоняем с говнянки, чтобы не унесло, - смело соврали мы и крикнули придуманную историю.
И вот мы по берегу дотащили лодку до места, где мы могли её вытащить на песчаный склон, не далеко от домика сторожей.
- Идите сюда! - скомандовали уже в годах мужчины, рассматривая нас.
Мы с Олегом смело пошли к ним.
- Здрасти, - поздоровались мы и назвали свои имена и фамилии.
- Сашки что ли сын? - спросил меня один из них.
- Да, это мой отец, - с улыбкой сказал я. - Можно мы лодку оставим на хранение тут? И сколько это стоит?
- Три рубля в месяц. Пусть отец придёт чтобы записать лодку на хранение, - сказал сторож.
- Да, скажу ему. А где лодку то оставить? - поинтересовались мы.
- Вон туда, чуть правее её перетащите, - указал он рукой куда её перетащить, - и переверните вверх дном.
- Сделаем, спасибо! - ответил я.
Мы спустились с крыльца и потащили лодку куда нам указали. Перевернули её вверх дном. Шест и доску сунули под неё, так же и верёвку. Обошли лодку, проверяя или фиксируя её положение, мало ли что.
- Мы всё, а деньги сегодня принесём, - сказали мы, поднимаясь опять на крыльцо сторожевой.
- Молодцы, всё правильно сделали. Если не сегодня, то когда с отцом придёшь, и тогда и деньги отдадите, - сказал один из сторожей, кто знал отца.
- До свидания, - попрощались мы.
- До свидания, - услышали в ответ.
Спустившись с крыльца и мимо висячей цепи, выполняющей роль шлагбаума, осторожно мимо будки с собакой, мы медленно двинулись вверх по дороге. Тут только поняли как мы устали. Ноги еле шли, руки болели, спина болела. Но на лице огромная радость.
- Вот классно мы сходили и посмотрели ледоход, - с улыбкой сказал тёзка.
- Можно сказать с первым нас уловом, - поддержал его и пошутил я.
- А это такой классный улов! Лооодкаааа! - растянул Олег.
- И наша собственная, это вообще атас, - восхищался я. - Сегодня деньги понесём?
- Надо думаю сегодня, чтобы они поняли что мы серьёзные пацаны, не обманываем, - сказал друг. - У меня есть немного денег.
- Я рубля полтора тоже найду, - сказал я.
Хоть и устали мы, но прибавили шагу в сторону наших домов. Договорились встретиться на улице у моего дома. Начало темнеть на улице и надо было торопиться. Собрав деньги, мы отнесли их сторожам, которые обрадовались, скорее всего на бутылку ещё добавят и хорошо посидят вечером. Но всё же записали мою фамилию в журнале простым карандашом. Фамилий рядом не много было. Да и лодок пока единицы так же лежали к верх дном одна к другой. Все перед будкой охраны.
Уставшие мы вернулись домой, поели наспех что было и ждали моего отца. Надеялись, что он придёт вовремя с работы. Он раньше возвращался с работы чем матушка, которая приходила домой уже в девятом часу вечера, отработав 12-часовую смену на заводе. Сейчас часы показывали около 6 вечера и мы с нетерпением ждали отца, чтобы рассказать ему такую новость.
Как только ключ провернулся в замке, мы тут же вскочили и выбежали в прихожую.
- Пап мы лодку нашли на Волге!
- Дядь Сань, мы лодку поймали на Волге!
Мы в два голоса на перебой передавали нашу радость. Отец, ошарашенный и не понимая о чём мы, сказал:
- Так, ничего не понятно, давайте по порядку.
- Мы ходили на Волгу, ледоход смотреть и там выловили лодку, перетащили её на лодочную. Сказали что это наша. Они хотят чтобы ты пришёл и записал её, - объяснил я отцу.
- Как это выловили? - спросил отец.
- Дядь Сань, она плавала нос только торчал, мы её достали, это было у причала на заводе, - подробнее объяснял друг. - Там на ней ни номеров, ни фамилий, ни табличек нет. Ничейная. Мы её решили нам оставить.
- Пап, мы сказали, что это наша лодка и мы её перегоняли с говнянки на лодочную, чтобы не унесло. Мы даже за месяц уже заплатили 3 рубля, - уже дополнил я всю картину.
- Там сегодня дядь Миша Зимин дежурит и он узнал меня и разрешил лодку на лодочную поставить, - я продолжил рассказ.
- Лодка - это серьёзно, значит надо к ним сходить и подтвердить, что это наша лодка? Ну и дела! Вы всё успели сделать - и поймать лодку, и перетащить её на лодочную, и уже заплатили за хранение. Молодцы! - с улыбкой на лице и задумчиво сказал отец. - Завтра с утра прям и пойду, чтобы Мишка не ушёл, переговорю с ним.
- Пап, спроси у них про ящик, что бы тоже дали, - я попросил его.
- Хорошо! Что за лодка то? Целая? Не пробитая? - уже отец заинтересовался.
Мы пересказали отцу всё и жестикулируя руками рассказывали про «Казанку».
Уже затемно попрощались мы с другом и вырубились уставшие, спали крепко.
8.
Ранним утром мы с отцом пошли на лодочную.
- Здорово! - отец зашёл к сторожам и поздоровался своим громким голосом.
- Здрасти, - и я поздоровался.
- Саня, здорово, - дядя Миша пожал руку отцу, второй сторож сделал тоже самое.
- Где тут у вас за лодку расписаться? - без объяснений спросил отец.
- Тут! - открыв журнал, указал дядя Миша. - Только надо ещё номер записать, какой у неё номер?
- Мы её чинить будем, потом красить, потом за номером поедем, - ответил отец. - Как сделаем всё, тогда и запишем. Не против?
- Не против, но с тебя пузырь! - усмехаясь и видя, что может получить на выпивку, сказал дядя Миша.
- Ладно, будет пузырь, когда на смену то снова? - спросил отец.
- Через три дня, кажись на четверг или пятницу, приходи, - ответил он.
- Приду, ты меня знаешь! Ящик то есть свободный? Найдется? - отец не забыл и про мою просьбу. Я был рад.
- Этого добра полно, найдем. Я покажу Олегу, - не отказал сторож.
- Договорились! Мы пойдем лодку посмотрим, что там с ней, - мы все вместе вышли на крыльцо.
Сторожа облокотились о перила крыльца, курили. Мы с отцом спустились вниз к лодке.
- Пап, вот лодка, тут чинить то нечего, так, пару только пробитых мест и то не на дне, а наверху, - я показывал ему лодку и разговаривал не так громко, чтобы сторожа не услышали про лодку. - Только слани надо сделать, вёсла достать, выпрямить дверку и повесить замок.
- Лодка отличная! Вот вы сорванцы, не побоялись опасности и достали её, - и отец потеребил меня за волосы, не ругал. Я сиял и был рад - батя у меня мировой, всё понял, но не наказал.
- Слани я сделаю, дверку и другие части выправим, а краску я на заводе достану, - размышлял в слух он.
- Ураа! Здорово! - я обнял отца. - Мы с Олегом будем сами её ремонтировать, хорошо? Но с твоей помощью и подсказкой. Ты часто на работе, а мы после школы будем возиться.
- Хорошо, я не против. Вы уже большие и многое умеете, а там где не поймёте, я подскажу, - сказал отец.
- Спасибо, пап! Только не знаю что маме сказать, - чуть с грустью сказал я, помню о её строгости.
- Сказать обязательно надо, только подумать как сказать, чтобы она не волновалась. Я то понял, что по льдинам вы за ней бегали. Так? - уже серьёзно спросил отец.
- Так. Пап, ты всегда всё знаешь! - я опустил глаза.
- Я тоже пацаном был, да и повидал в жизни многое, - обнял меня за плечи отец и прижал к себе крепкой, жилистой рукой. - Но всегда нужно быть осторожным!
- Пап, мы лёд проверяли, мы палки взяли и держали друг друга, мы очень осторожны были. Всегда прислушивались и наблюдали, - рассказывал я уже освободившись от объятия.
- Это правильно, что так сообразили, молодцы. Пошли домой, всё посмотрели вроде, - сказал отец. - Придёшь потом к Мишке и спросишь про ящик.
- Хорошо, обязательно придём, - ответил я.
- Мы пошли, благодарю за всё, - отец махнул сторожам рукой.
- Да, ладно! Не забудь только про бутылку то! - улыбаясь сказал дядя Миша.
- Такое дело обязательно обмыть надо! Не забуду, - ответил батя.
Отец ходил быстро и в этот раз, не обращая внимания что я почти бегу за ним, он сразу пошёл быстрыми шагами вверх по дороге с лодочной и до дома. Я старался быть рядом и поэтому почти бежал.
9.
У подъезда нас ждал мой друг. Руки в карманах в брюках, чуть ссутулившись, хоть и не холодно было.
- Ну чё! - сходу спросил меня тёзка и подал руку.
- Здрасти, - опомнившись он поздоровался с отцом.
- Здравствуй, Олег, - ответил ему отец.
- Пап, мы пойдём погуляем, - сказал я и мы, с тёзкой, пошли вдоль нашего длинного, многоподъездного дома.
- Хорошо! Ключ есть от дома? - спросил отец погромче нам в след.
- Да, есть, - крикнул я.
- Давай рассказывай как сходили, - торопил меня друг в нетерпении.
- Всё нормально - лодку записали, ящик дадут. Потом пойдём к дяде Мише и он покажет какой. Ещё отец сказал, что сделает слани на лодку и достанет краски на заводе.
- Зашибись! - обрадовался друг и тут же задумался. - Что остаётся?
- Да много чего - и отремонтировать лодку, и покрасить, и самое непонятное как регистрировать, - уже и я задумался.
- Я у Юрки спрошу, а ты у отца своего, может подскажут что, - предложил Олег спросить у старшего двоюродного брата.
- У отца конечно спрошу, но думаю надо у всех спрашивать, кто с лодками, - и я предложил свою идею.
- Точно! Может дядя Миша что знает, не зря они на лодочной, по всякому знают что-то, - развил мысль тёзка.
Через пару дней мы получили ящик, не далеко от будки сторожей и повесили на него замок.
Волга почти очистилась от льда и только небольшими кучками его, и мусор всякий, несло вниз по течению. Уровень реки поднялся на метр и пришлось лодку поднять и выше перенести к домику. Если так пойдёт, то придётся её куда-то переносить.
Погода стояла не по весеннему тёплая. На деревьях уже зеленели молодые листья и висели серёжки, трава начала буйно расти. Кругом тихо, красиво, чайки над водой орут и кружатся, а в прибрежных кустах уже многие весенние птицы щебечут и порхают с ветки на ветку. Для нас с другом как раз прекрасное время начать ремонт лодки.
10.
На солнышке и лодка просохла, краска во многих местах стала облупляться.
- Батя сказал перед покраской хорошо её бы очистить от старой краски, - стоя и рассматривая лодку, говорю я другу.
- Тут точно не разрешат нам обдирать её, надо место искать, - предложил мой тёзка.
- Только наверху если где, пошли посмотрим, - сказал я.
Мы оставили лодку и неспеша поплелись вверх в гору. По правую руку не где разместить лодку для ремонта - во-первых сразу шёл обрыв вниз, во-вторых она была бы у всех на виду и мешала бы. Оставался второй вариант, искать место где-то по левую руку. Туда и свернули, как только поднялись вверх. Тут же увидели не большую полянку, укрытую деревьями и не большой кучей земли, убранной с дороги грейдером.
- Смотри какое место, - не сговариваясь, мы оба сказали одновременно.
- Давай сюда перенесём лодку и будем тут её ремонтировать? - предложил друг.
- Только надо подготовить место, доски принести, чтобы подложить, траву выдрать, - рассуждал я.
Мы быстро принялись за работу, выдирая высокую траву руками и топча не высокую траву ногами, готовили место. Это мы сделали быстро.
- Пошли доски принесём, - предложил я.
- Пошли, - согласился тёзка.
Мы сходили к цеху распилки и взяли две длинных, необработанных доски. Вернувшись, уложили доски на месте, подготовленного для лодки для ремонта.
- Отличное место, сейчас потащим лодку? - спросил я.
- А чо ждать, притащим и завтра начнём краску сдирать, - ответил Олег.
Уже хорошо светило солнце, время обед. Народ попадался у берега, на дороге, кто шёл на обед в столовую, кто, уже пообедав, пришёл походить по берегу Волги. Мы спустились обратно вниз и зашли к сторожам.
- Дядь Вань, мы лодку возьмем и на верх её перенесём для обдирки и покраски. Мы место уже нашли, - сказали мы уже знакомому сторожу.
- А как вы её потащите-то? - спросил удивленный дядя Ваня.
- А мы её уже таскали, она лёгкая, - ответил я.
- Забирайте, интересно будет посмотреть как вы её попрёте в гору, - вроде не грубо, но как то с недоверием сказал сторож.
Мы перевернули лодку опять дном вниз и встав по бокам, взялись за борта. Не спеша, сначала вынесли её на ровное место у будки сторожей. Мы посмотрели на дядю Ваню и другого сторожа, у которых брови вверх полезли от увиденного как мы тащили лодку, просто несли на руках. Высоко конечно не поднимали, а брали на вытянутые руки и несли. Нам было приятно, что мы удивили взрослых.
- Как попрём? как попрём?
- А вот так!
Продолжили работу. Поставим, немного отдохнём и опять несём. Потом менялись местами. Сами даже удивились, менее чем за 30 минут мы перенесли лодку на новое место и уложили на подготовленные доски, вверх дном и носом к дороге. Как тут и была! Обошли её, запоминая где она и как расположена. Так на всякий случай. Никто лодки не воровал. Их можно увидеть по всей территории комбината, аккуратно поставленные на чурбачки, доски, кирпичи и вверх дном. Поэтому и мы так сделали.
- Зашибись! Готова к ремонту! - с радостью сказал тёзка мой.
- Тогда берём инструмент из дома и сюда, - продолжил я.
Оставив лодку, мы пошли ко мне домой, где отец уже сделал нам заточки из металлических полос, чтобы сдирать краску с лодки. Для работы в узких местах решили применять отвёртки. Всё уложили в заранее приготовленное железное ведро. Ещё положили в ведро купленную в хозяйственном магазине щётку по металлу и крупно-зернистую наждачку. Мы суетились то дома, то в подвале.
- Садитесь поешьте, ремонтники хреновы, - сказала моя матушка, зная уже про лодку и немного сердясь. - Обед уже давно.
- Да, мам, наливай, мы только руки помоем, - и мы пошли мыть руки в ванную.
Когда вернулись, на столе уже стояли две тарелки со щами, нарезанный ржаной хлеб. Его запах даже сейчас, когда пишу, стоит в носу, ароматный, хрустящий ещё, с запеченной чёрной корочкой. Мама всегда покупала его в столовой на вокзале, возвращаясь утром с ночной смены. Сегодня она тоже пришла с ночной и пока мы ходили на лодочную, успела и отдохнуть и сварить обед.
Работая шустро ложками и уминая хлеб, мы быстро всё съели.
- Мам мы чай не будем, - сказал я за нас двоих. - Мы забежим в магазин и купим газировки.
- Спасибо, теть Маш, - поблагодарил друг матушку за обед.
- Мам спасибо! Мы пойдем, - я сказал это уже в дверях.
- Долго не сидите там, - как всегда, чуть ругая, сказала матушка моя, всё ещё думая что мы маленькие.
Мы не ответили, а быстро выбежали на улицу. Я держал в руках ведро, в котором лежали необходимые инструменты для зачистки лодки от старой краски. Это наш первый ремонтный день и мы спешили к месту.
День разыгрался - стоял солнечный, безветренный день.
11.
Через пятнадцать минут мы уже стояли у лодки и каждый взял себе половину. Я начал работать с носа, с одной стороны. Олег с кормы, с другой. Облупившаяся краска легко сдиралась и под не сильными движениями заточки большие куски старой краски падали на землю. Даже брал азарт подцепить как можно больше её, краски, и содрать.
- У тебя как там? - спросил я тёзку.
- Пока легко сдирается, у тебя тоже?
- Пока да, хорошо идет, - ответил я.
И мы продолжали шкрябать по металлу. Мы не спешили, чтобы не повредить лодку. Ровные полоски блестящего на солнце металла оставались одна за другой на боку, где я работал и у друга тоже. До конца дня мы по метру или больше каждый очистил. Так мы день за днём очищали лодку. Один день пришёл к нам мой отец снять мерки для сланей, заодно помог отрихтовать дверку отсека в носу лодки.
- У вас почти всё готово, молодцы! - похвалил нас отец. - Завтра за краской схожу и возьму.
- А какая есть, дядь Сань? - спросил мой друг.
- В заводе грунтовка тёмно красная, а основная это зелёная, синяя и оранжевая и так же тёмно-красная основная, - ответил батя. - Только синей сейчас мало стало.
- Вот бы нам синей пап, зелёной и оранжевой или красной, да Олег? - спросил и отца и друга.
- Синей бы верх и борта окрасили, а дно и крылья красной или можно оранжевой попробовать, - согласился тёзка.
- Хорошо, разной возьму, - пообещал отец и ушёл за досками для сланей.
- Синим цветом всё покрасим, а дно и крылья красным, наверное классно смотреться будет, что думаешь? - спросил меня друг.
- Синий с красным или тёмо-зелёный и красный, тоже красиво, - рассуждал я. - Надо пробовать как будет смотреться.
К середине июня всю лодку очистили и с наружи и внутри. Сняли банки-сиденья. Готова к покраске. Сначала нанесли красную грунтовку, как на заводе я видел. Отец сказал, что на неё любая краска хорошо ложиться, хоть белая. Нам конечно белой не надо было, а вот синей и красной же или оранжевой это да. Вся краска была в наличии, даже синяя, которой на заводе почти не осталось - перестали выпускать измельчители сена в таком цвете, перешли на зелёный. Но синий всё ещё оставался на складе и отец как-то достал. Всю краску в банках и наши инструменты мы хранили в ящике на лодочной станции. Ящик так же очистили от ржавчины и выкрасили в тёмно-красный цвет. Сразу видно - какой ящик наш.
Перед покраской отец помог наложить латки на пробитые места, закрепив их гайками из нержавейки. Всё красиво.
Июнь был солнечный и очередные выходные, забрав из ящика краску, кисточки, инструмент, растворитель, ветошь, и в предвкушении увидеть лодку в новом цвете, мы пришли рано утром её красить. Договорились что первый слой нанесём в этот день, всю покрасим. Ноги сами несли нас к лодке и напевая себе несложный мотив, мы набросились на кисточки. Краска заводская была отличная, ложилась на металл ровно, и высыхала быстро.
Мы как два сторожевых пса гоняли разную живность, что летала вокруг - то мухи, то стрекозы, шмели и пчёлы. И я и Олег махали тряпками, не давали им попасть на поверхность. А забывшись, что в руке кисть с краской и продолжая махать, мы ляпали на себя или друг друга.
- Ты чо! - иногда выкрикивал Олег, когда на него попадала краска.
- Эй, осторожно, - уже я выкрикивал ему.
Но всё без обиды. Мы спешили и вот испачканные красной грунтовкой, уже ближе к вечеру, мы любовались своей работой, держа в руках кисточки и тряпки. На лицах довольная улыбка. Перед нами стояла лодка, вся красная и другая.
- Красавица! - не могли мы скрыть своё восхищение.
- А какая она будет когда всю покрасим уже основной краской! - я продолжил мысль.
- Это да! - только и сказал мой друг. - Завтра продолжим?
- Конечно, быстрее бы всё сделать и на рыбалку, - сказал я.
- Надо ещё зарегистрировать, не спрашивал отца? - спросил Олег.
- Я ему сказал, говорит будет у всех выяснять и нам естественно скажет, - ответил я, - а что Юрка говорит?
- Тоже у друзей поспрашивает, - сказал тёзка.
Почти стемнело, мы не стали нести краску и другие вещи в ящик, а спрятали их под лодку. Назавтра договорились встретиться во дворе утром, если кто проспит, то зайти и позвать.
12.
Следующий день опять, как для нас, выдался «покрасочным», с утра встало солнце, было тепло. Мы с трепетом начали красить лодку в темно-синий цвет - внутри лодки, верх, бока. Краска сохла быстро под солнечными лучами и мы за 2 часа покрасили её в первый слой.
- Красивая, блин, а?! - улыбаясь, друг показал на лодку.
- Да, ваще круто! - отозвался я, вытирая руки от краски ветошью.
- Сейчас пусть постоит немного и продолжим, - сказал тёзка.
- Да. Ещё слой и потом уже и дно и крылья покрасим.
- Сегодня всё точно заделаем, - согласился друг.
Мы решили дно и крылья покрасить красно-оранжевым цветом, который вместе намешали и открасили на досках вокруг лодки. Слой за слоем, мазок за мазком и ближе к вечеру наша «Казанка» была готова - синий верх, борта, внутри лодки, крылья и низ лодки - красивым красно-оранжевым цветом. Вёсла, которые мы достали, бегая по городу и общаясь с друзьями, выкрасили тоже в тёмный синий цвет.
- Готова! Даже не вериться! - мы обнялись с другом и начали обходить лодку вокруг, приседая и заглядывая под неё, и с боку, и так, и сяк.
Наша!
В этот день, оттеревшись от краски растворителем, мы долго не уходили от лодки. Уже почти стемнело, когда мы отнесли остатки краски, кисточки в ящик и пристегнули цепью вёсла к ящику.
По нашему виду было ясно, работа сделана - мы улыбались и радостно обменивались репликами. Летали на крыльях.
- Что, уже покрасили лодку, смотрю? - сверху из будки спросил дядя Миша, держа папиросу между пальцев.
- Уже готова, дядь Миш! - радостно ответил я.
- Домой пойдёте, посмотрите как она стала, не узнаете! - уже ответил мой друг Олег.
- Ладно, завтра гляну, - ответил уже без интереса охранник и выпустил клубы дыма от папиросы, вернулся обратно в будку.
Мы попрощались с ними и двинули домой.
13.
На следующий наш визит на лодочную станцию, мы сразу взяли из моего сарая в подвале, с собой, четыре слани, которые мой отец сделал сам. Несли по одной в каждую руку. По плану в этот день надо получить место для лодки и саму лодку принести к берегу, а потом на вёслах проплыть до места, пришвартовать лодку, привязать и сдать под охрану.
Хоть и тяжело было нести слани, мы с остановками, с отдыхом, но дошли до лодочной станции. Спустившись вниз и проходя мимо будки, мы увидели обычную картину - два сторожа сидели-лежали на облезлых, обшарпанных, когда-то бывших кресел. Курили.
- Здрасти, - поздоровались мы и поставили к стене слани. Поднялись к сторожам.
- Здорово, моряки, - ответили нам сонные охранники.
- Дядь Миш, дядь Ваня, нам бы место на лодочной получить, - спросили мы. - Лодка готова.
- Вон в первый ряд в 17-е место ставьте и пошли я запишу её на отца, - уже сказал сторож.
Все данные я дал им и расписался в журнале.
- Пошли посмотрим 17-е место, - это я уже другу.
Место для лодки - в первом ряду от берега, четвертой от начала, что ещё надо. Место отличное. Да мы и не спорили бы, на любое место были согласны. Если зайти с понтона, место №17 находилось справа и не далеко от берега и будки охраны.
- Давай за лодкой теперь, - сказал друг и мы отправились наверх к нашей ласточке.
Опять взяли лодку на руки и понесли к месту стоянки. На этот раз аккуратнее, чтобы не ободрать выкрашенное дно о землю. Как только подошли к домику, охранники выглядывали и ждали, наверно думали что мы там накрасили.
- Вот так наработали, красота! - сказал удивленно один.
- Да она как новая! Вы отлично ребята поработали! - сказал второй.
- Спасибо, нам она нравится самим, не зря каждый день тут торчали! - ответили мы, когда, не обращая внимания на воду, мы занесли лодку в воду.
- Смотрится отлично и оригинально! - похвалили её и другие рыбаки на лодочной станции.
- Красивая лодка! Молодцы!
Мы всем говорили «Спасибо». Нам было приятно, что народ одобрил цвет и как мы её обновили. Мы таскали слани в лодку, укладывали их на места. Всё подошло, да и не могло не подойти. Отец настоящий мастер, мастер на все руки - и плотник, и столяр, каменщик, в общем мастер.
Принесли вёсла и воткнули в смазанные заранее уключины.
И вот она, уже совсем неузнаваемая на воде! Мы замерли, как бы мысленно говорили ей самые важные слова: чтобы ровно и славно бегала по волнам Волги, чтобы надёжной была и как обычно, по-морскому - семь футов под килем.
Как по команде, мы подошли к лодке с двух сторон и как ранее, мы оттолкнули её от берега и забравшись в неё, сели за весла. Поёрзали на банке-сиденье, примерились к вёслам, всё подходило. Ногам удобно. В лодке просторно и удобно. Начали грести, тихо, не форсируя, а лёгкими движениями вёсел. Пару взмахов и мы развернули её носом к месту стоянки. Мы с другом отлично понимали друг друга, сидя на вёслах. Тут недалеко, но было приятно почувствовать как она послушно и плавно шла по воде. Не слышно шла.
Ждала сама этого!
А мы радовались и сияли от того, что мы сделали своими руками и руками всех, кто нам помогал.
Мы завернули лодку на место №17. Привязали нашу «Казанку». И вот, почти как новая, она качалась на волнах, не таких высоких, добравшихся сюда в бухту от проходящих пароходов и катеров.
- Олег, зайтиде, чуть не забыл! - крикнул нам дядя Миша.
Мы переглянулись, вылезли из лодки и направились к будке сторожей.
- Заходите, заходите, - сказал охранник и начальник лодочной станции. - Радуйтесь!
- Чему, - спросили мы.
- Нате, вот вам адрес! Поедите на Первомайск к мужику, Петровичем зовут, и спросите тех паспорт на «Казанку», - протянул нам кусок смятой бумажки, на которой простым карандашом был написал адрес. - Он в курсе и отдаст вам документ.
Мы уставились на сторожа, на бумажку и не верили, что только что услышали.
- Чё замерли, это не шутка, берите, - уже с доброй улыбкой он положил листок на стол у окна.
- Спасибо огромное, - только и смогли мы выговорить. Взяли этот клочок бумаги и стояли ещё некоторое время, переминаясь с ноги на ногу и не знали как спросить про оплату за тех паспорт. Потом решились. Друг толкнул меня локтём в бок и я спросил:
- Мы сколько должны, не за бесплатно же это?
- Не волнуйся, мы с батей твоим всё решим, - ответил дядя Миша.
- Мы не против. Спасибо ещё раз. Мы прямо сегодня поедем к Петровичу, - сказал я за нас двоих.
- Это уже вам решать когда, но лучше раньше, а то забудет или ещё что, - пошутил или правду сказал он.
- До свидания! - попрощались мы.
- И вам не хворать, - ответили добро и с улыбкой сторожа.
14.
К Петровичу добрались через пару дней. Ему было уже за 70. Сказал лет как десять уже нет лодки, унесло весной и не нашли, а документы остались. Он без лишних вопросов отдал нам тех паспорт. Предложил чаю выпить из самовара с вареньем. Мы согласились чтобы уважить старика, да и поговорить ему явно хотелось. Нам же хотелось быстрее зарегистрировать лодку и хоть на вёслах, но уже плавать по Волге.
- Вы мальцы какую лодку нашли? - спросил добрый, седой старик.
- Это «Казанка», мы её отремонтировали, покрасили и надеемся зарегистрировать быстрее, - сказали ему.
Мы сидели во дворе под навесом из винограда, так как стояло лето и уже жаркие дни не уходили неделями. Он поставил самовар на стол, накрытый клеёнкой, жена принесла чашки и пиалу со сливовым вареньем, без косточек. Моё самое любимое. Самовар был небольшой, пузатенький такой, серебристый с узорами на боках, но настоящий, на дровах, а не электрический. Сверху они поставили заварной чайничек, чтобы грелся. К чаю подали конфеты, а так же свежий батон. Бабушка нарезала батон.
- Налегайте, не стесняйтесь, - сказала она.
Мы брали куски батона и ложкой сверху поливали вареньем. Валерий Петрович, так полным именем звали нашего нового знакомого, уже разлил ароматный чай в чашки. Все сидели за столом и старики внимательно наблюдали за нами, мальчишками ещё, но которые самостоятельно занимаются лодкой.
- Вы там не мою лодку, случай, поймали? - пошутил старик, и только его добрая улыбка выдала его.
- Нет, точно не Вашу. Если бы была Ваша, мы бы её Вам отдали, - тоже шутя отвечали мы и жевали батон.
- Это хорошо, молодцы, - потрепал нас по коротким волосам старик.
Выпив чая и поговорив немного, мы попрощались с Петровичем и его женой, баб Таней. Поблагодарили за вкусный чай и угощения.
Поездка удалась, документ был в кармане и мы быстрыми шагами шли на остановку автобуса, а ещё через час сидели у меня дома, ждали отца с работы. Он пришёл вовремя. Мы как и месяцами назад выбежали встречать его.
- Пап, у нас есть тех паспорт лодки, вот смотри, и её можно регистрировать, когда сможешь поехать с нами? - спросил я отца скороговоркой.
- Уже съездили к Петровичу? Молодцы! Мне Мишка сказал, что отдал вам адрес, - ответил отец. - Прям завтра давайте и поедем в центр.
- Ураа! - мы с тезкой обнимали батю.
- Свалите меня, бандиты, - с улыбкой говорил отец.
В 9 утра следующего дня, я, друг и отец, проехав минут 40 на автобусе, вошли в инспекцию по регистрации лодок. Отец отдал свой паспорт, тех паспорт лодки и через пол часа нам выдали официальный документ на лодку - судовой билет с полными данными лодки «Казанка», включая бортовой номер, который нужно будет нанести на борта лодки. Для этого мы заготовили баночку с белой краской, которая стояла в ящике на лодочной станции.
Выйдя из инспекции мы с другом наперебой благодарили отца, в горле стоял комок, так как не верили, что мы владеем настоящей моторной лодкой, пока без мотора, но это дело времени, обязательно найдем мотор.
О моторе, мы только между собой говорили, я и друг, потому что на лодочной видели как «Казанки» под мотором гоняют по Волге. У другого друга, Сашки, тоже была такая лодка и у них был мотор «Ветерок-12». На Сашкиной лодке пару раз я катался с его отцом.
- Вижу, вижу как вы рады, - сказал отец. - Что сегодня пойдёте рисовать номера?
- Да, сегодня, - ответили мы. - Только сделаем трафареты цифр и букв и потом пойдем.
- Вы умеете трафареты делать? - удивился отец.
- Дядь Сань, мы на рисовании и черчении уже много чего рисовали в школе, - гордо ответил друг. - А если не получится с первого раза сделать, научимся.
- Всё сделаем, чай не дураки, - и мы все засмеялись на мой ответ.
Пол вечера мы с другом потратили, вырисовывая, с помощью линейки и карандаша, на альбомной бумаге и буквы, и цифры, вырезая затем их лезвием и потом обсуждая как будем наносить номер, используя трафареты. Которые цифры и буквы были неудобны или не красивы, мы браковали, смяв их и выбрасывали на пол возле стола. Но к концу дня два комплекта трафаретов были готовы.
На утро мы почти бежали к лодке. Для нанесения номеров взяли губку, не забыли трафареты. Как зашли на лодочную, мы гордые, с прямой спиной и типа «крутые уже рыбаки» зашли к сторожам.
- Здрасти! Дядь Миш, мы оформили лодку! Запишите номер, - гордо так, я положил на стол новый документ, где стоял номер лодки.
- Поздравляю! Удачи и ни хвоста ни чешуи вам, рыбаки! И смотрите, давай там осторожно на воде, - он записал номер лодки в журнал и как бы проинструктировал нас он.
- Хорошо! Мы будем осторожны, - ответили мы и ушли к лодке, чтобы нанести номер на бортах, и потом и на ящике.
Вытащив лодку на берег и перевернув её вверх дном, мы аккуратно нанесли номер белой краской. Размер шрифта выбран был правильно, мы каким-то собственным чувством его произвели и без ошибок нанесли на борта. Как прям профи, мы всё отмерили и на одном борту и на втором. Нанесли с первого раза. И когда последние буквы легли, наша «Казанка» стала выглядеть не бесхозной какой-то, одиноко где-то стоящей, а парадной и новой, и крутой. Всё подходило!
- Классная лодка! - говорили одни.
- Ну вы пацаны крутые, руки и головы на месте, шикарную лодку сделали, - говорили другие.
Мы говорили «Спасибо» и были рады и горды, что завершили начатое ещё весной дело. И груз как бы упал с плеч. Место на лодочной есть, лодка сделана, зарегистрирована, ящик есть и есть знакомства среди рыбаков, сторожей, и есть уважуха среди друзей и одноклассников. Можно и на рыбалку уже выходить на лодке. Её мы поставили обратно на место №17.
- Надо же, столько сделали, а вроде что-то не хватает, - заметил я.
- Вобще-то ещё много чё надо! - помолчав, ответил тёзка. - И якоря заказать, и верёвки метров 50-60 достать, и брезент чтобы укрыть её от дождя, и конечно надо думать про мотор. Без мотора конечно тоже можно, но с ним, это совсем другое дело.
- Согласен! Надо искать мотор, а пока давай готовить всё остальное, - ответил я. - Когда на рыбалку пойдём на левую?
- Да хоть завтра, - с улыбкой ответил друг.
На Волге провели остаток дня, сидели у воды, ходили по берегу, пока не зажгли прожектора на будке лодочной. Только тогда мы сдали лодку под охрану, попрощались и уставшие поплелись по домам.
15.
Без якорей даже на удочку не половишь, кроме как опять идти на лодке на веслах на левый берег Волги. Но одного раза нам с другом хватило, пару лет назад, когда мы чуть под танкер на деревянной лодке не попали, когда гребли обратно с острова. Поэтому, мы первым делом пошли в механический цех комбината, где и металл был, а нам нужно всего две болванки, и прутки металлические были, по четыре уса на каждый якорь и немного прутка на ушки под верёвку. Там же, в цеху, находился и сварочный участок, чтобы сварить все куски металла в два якоря.
В цехе работали родственники одноклассника Славки, старший брат и дядька. Мы договорились со Славкой встретиться у цеха, чтобы переговорить с нужными нам людьми.
Славка пришел вовремя.
- Здорово, Слав! - поздоровались мы.
- Здорово! - ответил он.
- Слав, ну чё, говорил с дядькой, поможет? - спросил тёзка.
- Дядька сказал, поговорить можно, только пошлите с другого конца цеха, там он нас ждать будет, - уже на ходу сказал Славка. Мы за ним.
- Дядь Вов, здравствуй! - Слава поздоровался с мужчиной низкого роста, худого, смуглой кожей на лице, в рабочей робе. - Это мои друзья и одноклассники.
- Здрасти, - мы тоже поприветствовали его. - Сварите нам два якоря на «Казанку»?
- Здорово, юные рыбаки! Сварить конечно сварю, но с вас материал, бутылка водки и 5 рублей, - сказал свою ставку сварщик и дядя.
Мы с другом переглянулись и кивнув друг другу, согласились:
- Хорошо.
Мы готовы были к такому сценарию и присмотрели уже давно куски металла по городу. А ещё прутки проволоки на усы якорей. Металл принесли в указанное место и день.
Дядька Славки сварил нам якоря. Мы приняли работу и отдали сварщику и деньги, и водку. Спасибо отцу, он купил водку и отдал её нам, поверив на что мы её просим. Немного конечно отец поругал нас, что не обратились к нему за якорями.
- Я ж всех в городе знаю, да и в любом месте бы заказал их, - с обидой сказал отец.
- Пап, мы хотели сами, самостоятельно всё делать, - объяснял я отцу.
- Да, сами хотели, - подтвердил мой тёзка.
- Ладно, сами, так сами, - поддержал нас батя.
Якоря мы перенесли к ящику и их выкрасили в синий цвет в три слоя. Краска промышленная и сохла быстро.
Два комплекта верёвок достали тоже.
Кусок брезента нашелся для нас в автохозяйстве, где работала матушка Олега, друга моего. Этот кусок мы подогнали вручную - отмерили, отрезали, потом обшили нитками, с подсказки родителей и знающих людей, как это делать. И вовремя сделали это, пару раз прошли ливневые дожди, а с брезентовым покрытием, или вернее накрытии, лодка внутри осталась сухой.
Всё достали, сделали и даже пару раз выходили на лодке на рыбалку, но настроение упало совсем - нет мотора. На вёслах грести скучно и долго. А где его взять, мотор то? Купить новый - это очень дорого, таких денег нам никто не даст.
Когда нам кто-то сообщил, что есть мотор, мы летели на крыльях в тот адрес, чтобы хоть посмотреть, потрогать его и может в надежде купить его. Как же мы расстроились, когда увидели очень старый мотор, 50-60х годов, маленький, несуразной конструкции, да ещё и не проверенный продавцом. Лет 60-ти мужчина сказал что и не помнит когда последний раз заводил его, к тому же опять без документов. Грустные мы уехали домой. Дни летели, лето подходило к концу. А лодка одиноко стояла на лодочной под номером 17, тёрлась боками о понтоны, поскрипывая.
Та энергия, которую мы с другом генерировали, ища лодочный мотор, дала свои результаты. Брат моего друга, Юрка, помог нам.
Мы купались на Волге у скал, когда он нашёл нас.
- Олеег, иди сюда, разговор есть, - крикнул Юрка с верха берега.
- Пошли сходим, видно что-то важное, - позвал меня мой тёзка.
Мы вылезли из воды и только в плавках вскарабкались по песочному склону скал на верх.
- Здорово, Юрос, - поздоровался тёзка.
- Здорово, - я присоединился.
- Здорова моряки, - с улыбкой поздоровался брат. - Есть мотор, «Ветерок-12», не новый, но рабочий. Парни говорят, что в Костычах один мужик умер и его жена всё продаёт.
- Мы купим мотор, ты знаешь где она живет? Сколько стоит? - не сдерживая радость, почти прыгая на месте, сказал за нас двоих Олег.
- Да знаю, адрес есть. Говорит 50 рублей. Ну что когда поедем? Деньги есть? - тоже с радостью и искрах в глазах задавал вопросы Юрка.
- Деньги найдем, надо съездить к ней и сказать что берём мотор, - уже почти чувствуя, что это наш мотор, радостно ответил мой друг.
- Конечно найдем, - я подтвердил наше желание. - Давай одеваться и поедем посмотрим.
- Мы быстро, - крикнул друг и мы с ним, пыля песком и землей, придерживаясь руками, побежали вниз одеваться.
- Жду.
Быстро накинув шорты на мокрые плавки и захватив футболки и шлепки, мы быстро поднялись на верх и уже втроём двинулись на выход из комбината. По пути, у первого крана с водой, смыли песок и надели обувь на босые ноги.
Через час, мы, втроём так же, облепили пошарпанный лодочный мотор, который стоял в сарае, прислонившийся к стене. Видно было что мотор ухожен и обслуживался и находился в хороших руках. На белом колпаке хорошо видна надпись «Ветерок-12», «сапог» тёмно-зелёно-синего цвета, чистый винт. С разрешения, открыли колпак, осмотрели двигатель. Запахло бензином, смешанным с маслом.
- То, что надо! - мы сделали заключение и были уверены, мотор заведётся.
Поторговавшись, мы сошлись на сумме 30 рублей. Добрая женщина согласилась. Мы попрощались, сказав, что заберём мотор скоро.
- По десятке получается, если на троих, - сказал я.
Поиски денег заняло ещё 2-3 недели - у друзей занимали, у родителей просили, копилки все выпотрошили, но деньги собрали. Олег с братом и другими старшими пацанами, найдя машину (у многих братья или отцы работали на машинах в автохозяйстве или других предприятиях города), забрали мотор, канистру под бензин, шланг-насос и привезли всё на лодочную.
16.
Я уезжал из города и мотор поставили на лодку без меня. Когда я зашёл за Олегом к нему домой, чтобы поехать забирать мотор, а он с порога сразу сообщил:
- Мы уже забрали мотор и поставили на лодку, - с широкой и довольной улыбкой на лице сообщил мне новость друг.
- Заводили? И уже катались? - с обидой в голосе спросил я.
- Нет ещё, без тебя не стали. Сегодня с тобой попробуем завести, бензин у Валерки Жигалова слили немного с машины, с ЗИЛа. - уже серьёзнее сказал мне друг. - Давай чай попьём и пойдём.
- Давай выпьем, - уже и я заулыбался и сел за кухонный стол у окна. - Вы что даже не пробовали заводить?
- Какой там, пока поехали, пока нашли как проехать к ней, потом загрузили, привезли на лодочную. Там еле пустили с машиной к берегу, пришлось убалтывать дядь Мишу.
- Вот пьянь, опять бутылку хотел наверное, - с укором сказал я.
- Скорее всего, видно было что уже под мухой.
- А потом поставили на лодку мотор? - отпивая горячий чай, спросил я.
- Да, с Юркой ставили. Как там и был! Красотааа! Сам увидишь, - был доволен тёзка.
Через минут пятнадцать мы опять шли быстрым шагом на лодочную, в груди пожар предвкушения путешествия на лодке, но уже под мотором. На месте под номером 17 я сразу заметил лодку и на корме установленный и приподнятый из воды мотор под белой крышкой.
- Как здорово! Смотри! А! - и я не сильно ударил друга в плечо в знак одобрения. Получил в ответ тоже не сильный удар.
Мы зашли к сторожам чтобы расписаться за лодку и забрать ее.
- На рыбалку собрались? - спросил сторож дядя Ваня.
- Нет, сегодня только попробуем завести мотор, потом поедем прокатимся куда-нибудь, - ответил Олег.
- Осторожно только, смотрите в оба, - проинструктировал нас работник лодочной станции и сторож.
- Мы знаем, - ответили мы.
Под брезентом уже всё готово - есть бензин в бачке, мотор опустили в рабочее состояние в воду, сами сели в лодку на заднее сиденье, сняли крышку. Олег очень уверенно возился с мотором, как будто уже изучил его. Открыл кран поступления бензина в мотор, подкачал ручной помпой бензин. Капельки бензина попали в воду и радуга расползлась разноцветов по поверхности воды. Бензин есть. Намотав верёвку ручного запуска на маховик, тёзка резко дернул. Мотор отозвался, но не завёлся с первого раза. Дернули второй раз, чихнув он прокрутил несколько оборотов и заглох. Это было хорошим признаком. Ещё несколько раз и вот «Ветерок-12» заревел на всю лодочную - ручка газа была на полную мощь включена. Убавив газ, дали мотору работать на холостом ходу. Он мурлыкал спокойно и тихо.
- Да, да, работает! - кричали мы как дети. Прыгали в лодке, раскачивая её. Мы опомнились и снова сели на скамью. Заметили, что в будке сторожей за нами наблюдали двое, как всегда сидели на стульях и курили старшие. Может волновались за нас.
- Давай теперь на вёслах выйдем с места, а потом и на Волгу, - предложил Олег.
- Хорошо, - и я отвязал лодку от понтона и бросил верёвку в лодку. Я сел на вёсла и медленно вывел лодку с места в междурядье, на свободную воду, но всё ещё на территории лодочной. Я выровнил лодку, носом в направлении к выходу из бухты.
Подняв вёсла, я мотнул головой: «Готово».
Осторожно включив скорость, мой друг медленно повёл лодку уже под мотором. Даже медленное движение лодки, шуршание воды по бортам, привело нас в восторг. Мы сияли от радости. Пройдя через проход в заградительных буях, сделанных из длинных, покрытых зелёными водорослями и ракушкой брёвен, соединённых цепями, мы вышли в открытую воду, реки Волги. Погода была на нашей стороне, полный штиль, жарко. На открытой воде мы помчались на всей скорости, сначала вниз по течению, пролетели мимо лесотаски, причала, мимо говнянки и скал, где на берегу лежали вытащенные лодки и в некоторых местах сидели рыбаки, мальчишки и взрослые. На полной скорости нос лодки чуть приподнялся и брызги летели на нас тоже. Мы пригибались, как бы сливаясь с лодкой. Потом поменялись местами. Я сел за мотор, а мой друг, Олег, сел на лавку посередине. Развернувшись, мы полетели назад, вверх по течению.
В этот день мы катались пока не кончился бензин и радовались, и строили планы куда поедем следующий раз.
17.
И только повестка в армию прервала моё время на Волге и приключения на нашей лодке «Казанке» под мотором «Ветерок-12».
Жизнь раскидала нас с другом в разные стороны, а я больше так и не увидел лодки «Казанки», не катался на ней. Зато выходил в море, в Тихий океан на судах рыболовецких, размерами в тысячу раз большими чем лодка, но память о лодке и всей истории навсегда сохранилась в памяти.
***
Фото взято из открытых источников в интернете