ТРАНСФОРМАЦИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ
(неопубликованное интервью с Алексеем Навальным)
Зимой 2012 года мне позвонил мой канадский редактор и стал уговаривать меня сделать исключение и написать хотя бы один политический материал.
Дело в том, что я абсолютно аполитичен, у меня чувство иронии с детства заменяет чувство справедливости.
Да я написал огромное количество фельетонов против чиновников, но вольной борьбой со всей политической системой я никогда не занимался.
Странный это был телефонный разговор, редактору кто-то явно заказал это интервью (часто материалы русских журналистов западные редактора перепродавали в другие издания). А просили меня написать всего лишь об одном, тогда далеко не главном российском бунтаре Алексее Навальном.
Я часа два отнекивался, придумывая разные причины: мол, я в этом не разбираюсь, а в Москве сотни других западных серьезных журналистов, конкретно пишущих о политике. Они сделают это лучше.
Оказалось, что нужно не интервью, а именно фельетон. А вот политические фельетоны умеют писать единицы журналистов. Я сделал последнюю попытку – зачем мой фельетон на русском, когда при переводе из него исчезнет вся моя ирония. В ответ, это не для нашей газеты, для большого информационного агентства, переведут, как надо, а чтобы подготовиться морально – велел сходить мне на русский марш.
Ну, фельетон, я, пожалуй, еще мог вынести, но я на марше. В общем, пришлось фантазировать.
Я до этого времени всего один раз был на митинге 20 августа 1991 года и написал тогда еще в русскую газету самый короткий свой материал, из двух слов – какого черта.
Это, увы, не напечатали.
В означенный день я пришел на русский марш, но не в колонну, как остальные журналисты, а мимо полицейских - вдоль барьера Крымской набережной, в костюме рыболова со спиннингом. Уж, клевало, скажу, в этот день не очень, мелкий окунь, ни одного судака.
С полицейскими договорилось мое красивое удостоверение, но они не советовали западному журналисту светиться на таком мероприятие, и, мол, они не отвечают за мою безопасность.
Что сказать, митинг, как митинг. Свобода, Путина долой, русский флаг над Кремлем, людей много, Алексей Навальный как простой смертный, шел в толпе, орал нацистские лозунги, общем, было непонятно кому он нужен.
( кстати, я сегодня отыскал в Интернете забытый всеми материал двенадцатилетней давности, где наш герой был выхвачен из той толпы в некоторых моментах: https://www.youtube.com/watch?v=yG4SptuziZk ) обратите внимания на 28,29,30 секунду этого ролика
А меня ведь редактор перед этой встречей долго науськивал, что это новый Гитлер, и что серьезное издание хочешь его публично вывести из нормальной оппозиции в то место, где ему и место.
В общем, пришлось мне слушать и русские митинги, где с трибуны выступали еще не старый Бабурин, еще не посаженный Удальцов, еще никому не известный Навальный. В общем, речи перемежались с зигами, то есть, все там смешалось.
Уж, пришлось потом поговорить и с самим Алексеев Навальным, показал ему мое западное удостоверение - и ему было лестно, он еще не был избалован вниманием.
В то время взгляды он выражал определенно нацистские, но выражал он их коряво, глаза у него почему-то нервно бегали, хотя в этот же день он довольно гладко говорил со сцены. Словно он временно заимствовал эту политическую позицию на злобу этого дня, потому что этой толпе было нужно услышать сейчас именно это. Уж толпу он чувствовал прекрасно, и уже говорил, как начинающий, но перспективный политик.
В этот вечер у меня состоялся еще один разговор со своим редактором. Я наотрез отказался от написания интервью или фельетона, потому что не верю, что мой любимый редактор просит меня об этом исключительно из-за того, что он, редактор, еврей и не любит русских националистов. Да и я не верю в прямой заказ от большого информационного агентства (судя по озвученному гонорару в фунтах, можно было догадаться, кто именно, причем, с этим изданием я уже поругался из-за предыдущего материала из-за цензуры хуже, чем в СССР).
Вот тогда редактор и выложил истинную причину этого материала. Дело в том, что до 2012 года Алексей Навальный засветился во многих оппозиционных течениях и везде явно пытался как-то подсидеть главных оппозиционеров России. В разной мере им были недовольны Явлинский, Немцов, Каспаров, Лимонов и так далее.
У молодого политика был удачный старт, поэтому ревность побудила кого-то из них попросить обмазать Алексея Навального самой несмываемой для западного мира вещью – русским национализмом. В то время это было сделать легко, и заказ они решили исполнить чужими руками, а так как руки эти оказались моими, то я и сделал из них небольшую фигу. Влезать в разборки русской оппозиции мне точно не хотелось.
Уже через год Алексей Навальный благополучно сменил масть и своих фанатов – из русских националистом прямиком ушел в Интернет к сердцам скучавших там от безделья студентов. За справедливость он, конечно, якобы и там остался, но это уже была какая-то другая справедливость.
Далее трансформация взглядом политика настолько отлетела от реалий русской жизни, что стало вообще непонятно, чего же он хочет, ну, кроме того, чтобы стать новым президентом, при котором счастья будет у всех полные штаны, но при этом никогда не говорил, откуда же оно там возьмется.
С моим редактором мы после не разговаривали два месяца, потом он оттаял, окончательно уверовав в то, что для политики я совершенно не расположен, держать единый строй нужной идеологии не могу и если я над кем-нибудь из политиков иронизирую, то не по делу, а ради самой иронии. В общем, на меня махнули рукой и с этой политической стороны.
Спустя двенадцать лет оказалось, что мой редактор был прав, именно Алексей Навальный за это время развалил серьезную русскую оппозицию и взамен организовал какой-то свой ее заменитель, у которого и названия точного пока нет. Это, конечно, получилась не секта, и не молодые китайские хунвейбины, полагаю, четкое название появиться спустя какое-то время, а не сейчас.
А что бы было, если бы Алексей Навальный не предал Явлинского, не нагрубил Немцову и не испугал своим превращением Каспарова, ну, то есть, не обидел этих трех главных евреев русской оппозиции?
Увы, этот вопрос меня волнует гораздо меньше того – будет ли этим летом с каменных набережных Москвы клевать на воблеры судак.
Алексей Виноградов,
Москва, январь 2024 года.