Для себя я её называю Сэнди Кир). Но она знала моё. Ведь я - её любимый актёр - Кристен Инсайд. Может, показаться странным, но моя фамилия оказалась пророчеством для нас, ведь как только мы встретились, произошло озарение...
То самое, озарение, что поэты да классики любят прорисовывать белым ослепляющим оттенком луны (но это был, если не ошибаюсь, не более, чем отблеск проектора кинотеатра на воздухе). И, как снежинки сказки, кружили вокруг нас белые лепестки (на уикенд стояли теплые сумерки). В остальном же все было банально б... Если б не одно но.
Мы были по разную сторону познакомившего нас мира, и это не просто слова - последний раз меня видели в нем в 1983, она же тогда только родилась.
И смутно-смутно малышкой помнила, что по телевизору шло кино про элегантного принца в замке, с покоями разного цвета, и бродил он неприкаянно, пока не наткнулся на маску незнакомца в последних... Это не сюжет мрачной сказки, написанной до меня и воплощенной с моим участием, как может показаться, я вправду так бродил в лабиринтах, искажающихся, переворачивающихся и меняющихся так быстро, что только частичкой оставляли след на экране.
И она впервые увидела меня тогда, молодого, почти совсем ещё мальчика, красивого и немного смущённого необычной встречей, мой лоб и щеки чуть словно погладили крошечный пальчиком, невзначай тыкнув на стекло кинескопа на "дядю". Но этот жест успокоил моего героя перед снимающейся личиной неизбежного, восхищенно-прикованный взгляд зеленых глаз малышки придал персонажу сил и сказка завершилась хорошо. А я остался внутри телевизора, когда потух свет своеобразного фантасмагорического театра, в котором теперь живу вечно (прав или нет, я слишком тщательно разучивал, роли и старался отдавать себя, пока не сыграл в ящик)... Счастье, что они не знали этого тогда, те крошечные глазки, встретившие меня доверчиво и обрадованно, как родного брата)... Свет погас... и я потерял их след... Отчаянно скучая по его светлой тонкой хрупкости чистоты...
Я увидел их только в тот вечер снова, она выросла, маленькой девушкой. Но теперь и я встречал её зрелым мужчиной, ближе даже к старости (и не только потому, что снимался до последнего вздоха) - меня не вспоминали, а это то, что питает смыслом душу в том измерении. Она тогда только познакомилась со мной, прочитав титры и узнав по глазам юношу из детства, а я... Словно тогда, снова смущался и еле находил шутливые выражения для добрячка-мага штришков комедийной страшилки, в воображаемой беседе с его оппонентом, чтобы не потерять и крупицы её внимания (я храню для нее секрет - это при жизни фильмы вбирают в себя артиста, как есть, заложенную в них реальность, и то, лишь на момент съёмки, а как выпускаются в прокат - там отныне каждый раз новая жизнь, просто под прикрытием) :) Интересно, что она сказала бы, узнав, что призрак сам создаёт себе привидения? И, как и тогда, я вижу её, как бы сквозь декорации и действующих в них лиц, как если бы нас разделяла стеклянная дверь, слышу её голос приглушенно и чуть, кажется, улавливаю, её движения постукивания каблучками на ступенях крошечного стадиона, где и располагался проектор киносеансов. Вне зависимости от величины изображения, меня или моего лица, на его белом чуть прозрачном и подсвечиваемом плёнкой полотне, я видел все с высоты своего роста при жизни, то есть преимуществ в обзоре и оценки наблюдаемой мной жизни из фильма у меня не было, чтоб там ни придумали, возможно ;)
Сэнди разделяла просмотр с одним приспособлением, который я не видел ни разу, сколько себя помню - таким прямоугольным предметом, с объективом камеры, наверное, переснимая меня или фотографируя. "Глупышка!" - мягко отозвалось во мне, - "Я вернусь к тебе, как только ты включишь кино со мной или просто посмотришь на фотографию, но... Знала бы ты, как я долго ждал тебя увидеть!.. Вижу, мир вокруг тот же, но... Несомненно, иной уж, расскажи о нем, чтоб я мог понимать тебя, пожалуйста!.". Вот так волшебных дел мастер мой и... Выдал моё неподдельное изумление этой штукой (в фильме же её" изображал" говорящий ворон). После просмотра долго не виделись вновь. Но я жил надеждой, что некая та вещь обязательно поможет нам встретиться скоро. Пока же, с Вашего позволения, ещё раз прошу прощения за, возможно, странные признания: я родился эпохи назад (год рождения - 1900), моя жизнь, что, увы, не застала всего, что имеет или видела она, а оно стало меняться с непостижимо скоростью). Черно-белые немые кадры кино моей юности быстро сменились цветными со звуком, а после и визуальными эффектами разного стиля и методов изготовления во взрослых летах, и сейчас, когда понимаю это, осознаю, как все обогащается и усложняется, но не иллюзия ли это - что в строгой зарисовке с титрами на 40 минут, что в 3,5 часовой новелле с песнями и танцами, поднимаются те же проблемы, зритель ищет свои ответы на те же вопросы, и не потому ли все так мчится на стремление его удержать и изумить, что все перепробовано? В темноте и тишине, пожалуй, слишком тягостно, пугающе отчётливо осознается такое. Потому что эхом и как бы в моих снах до меня долетают осколки жизни, когда со мной никак не общаются (просто я становлюсь словно в далёкой, глухой темной комнате, с закрытыми дверями и окнами, за которыми толпа с насыщенным своими планами, и могу лишь догадываться, насколько я отстаю)))
Но полноте, Мистер Инсайд, Вам ли быть в печали, с пелёнок впитавшему в себя тягу к искусству и желания помочь им людям, циклы фильмов, киноальманахи, передачи и просто километры до луны восьмой планеты Млечного пути, не короче, отснятого сценария - воспоминания об этом и путешествия в их неисследованных гранях и должны занимать Вашу бесконечность, не говоря о письмах и звонках, признании коллег, критиков, поклонников, не стоит прикидываться одиноким и заброшенным, только потому, что, телесная форма так несовершенна и не успевает за выражением нематериальным.
"Ну, это ты перегнул, Крис... Не хочешь ли ты продолжать себя убеждать, что тебя способна развлечь философия сейчас?" - со смешком тотчас одергиваю себя в мыслях, прислушиваясь к смутному внезапному гулу, одним вечером, гулу, как будто тихонько кто-то включил автомобиль.
Мои глаза снова открылись в" окошко" мира мисс Кир, через фотографию меня средних лет, но с омолаживающим освещением, в то же время взглядом, придающим солидности (умели же фотографы обходиться без "фильтров", "фотошопа"). Что за изумительные слова! (слышал их, пока она шла домой, обсуждая что-то, надо полагать, с подружкой, в то самое маленькое приспособление с камерой) - наверное, это новый вид телефона. Даже как-то грустно, мелькнули воспоминанием эти крутящиеся номерки и снимающиеся трубки прошлого придавали беседе несловесные ритуалы, по которой можно сказать о личности. А тут все тыкали практически одинаково кончиками пальцев по экрану (чудеса и только, а я, наивный полагал, что властелины волшебства - деятели искусства); моя фотокарточка была на мониторе, напротив окно, за которым ресторан, кинотеатр и магазины. Не вижу библиотеки что-то или книжного/газетного киоска (а ведь когда-то мы правда читали, и из слова черпали музу для глаз). Но зато всюду были звуки музыки, где-то той, что я успел застать, мира 80-х, только изменённой, где-то - совсем новой, электронной, где-то - обработанных мелодий на манер классики, подобных звуковым темам забытого кино - поразительный мир, где все смешалось... А для девушки, что внимательно ещё посмотрев мне в глаза и опустив их (в статью с моей фильмографией), наверное, было все привычно, как обласканному питомцу господ. А мне, как ей во младенчестве, захотелось её невзначай тронуть пальчиком, осторожно обнять, после разлуки, все же мы немного уединились после толпы киносеанса, но все, все что могу предложить - лишь приветственно-задумчивый вкравшийся оттенок взгляда и улыбки на фотографии!
Но какое счастье, что мы с тех пор встречались каждый вечер, а иногда и днем, некоторое время (не знаю, кто придумал "интернет" (прочитал с её переписки на экране "смартфона"), но это то, что так связывает разные нити времени и пространства, а мне, как проспавшему новорождённому точно, он позволил узнать столько всего, и столько о ней (пока она ставила фильм со мной на паузу или распечатывала в рамочку мой автограф с автопортретом).
Да, теперь я вспомнил, была у нас в среде такая мода, что не проходила - расписаться на хорошем снимке себя и раздавать почитателям на встречах, это было чем-то вроде воображения себя небожителями, что даруют простым смертным частичку Парнаса. Какие ж мы, в сущности, извечные дети! Хотелось на самом деле порадовать себя их счастьем, как б там не хорохорились на камеру о нас про "тщеславие". Самомненье? Извольте, уж какое тут Самомненье, когда прожил столько бед человечества и искренне желаешь ему одного - выжить и иметь хоть немного светлого и согревающего в одиночестве своего круговорота страданий и разочарований. Верить мне, с моей профессией? - как Вам будет угодно, я, если что, пойму и приму любую Вашу точку зрения. Только...
Сейчас я понял, что мне стало ещё мучительней плакать, когда остаётся немая сублимация по тексту и минутам экрана, раньше не верил, что кто-то также одинок, как я, что моё присутствие и общение со мной так важно, словно я вместо родича или любимого (как для этой девушки)...
Так, Кристенсен, это куда тебя заносит? Ты сэр и джендельмен последнего поколения, всегда уважал хорошие манеры, кого б не играл и с кем б не общался, а где твои собственные? Приватная жизнь Сэнди может быть лишь её. И не говори, что, если ты разделяешь через стекло "монитора" кофе и печеньки в дождливый вечер с ней, пока вспоминаешь нуарные байки черно-белой передачи с собой, то можешь интересоваться, есть ли кто-то у неё в сердце.
Может, просто потому, что твоё отдано миллионам, а так и осталось не признанным, ты просто присмотрелся к постоянной зрительнице и стал находить её привлекательной (обычное следствие частых сношений, не обольщайся), точно так же и она считает тебя красивым, талантливым и близким и ещё чем-то, потому, что часто смотрит кино с тобой и читает оставленные когда-то тобой слова бесед с журналистами отзывы о тебе режиссеров...
И так хочется верить, что она не полюбит никого больше, даже пусть из артистов лишь. Какая тупая и сухая мечта, никогда б не подумал, что греза может ранить. Никуда уже не деться ведь - интернет "подкармливается" оплатой, а самые малоизвестные и не совсем удачные (как мне казалось) все находятся работы мои и просматриваются Сэнди. Не хотел б я робеть, видя, как она порой засыпает под них (и оскорбление от скучности лице действа тут не причём, что Вы, право!.. А я говорю - не причём!
Вы полагаете, можно серьёзно обидеть духа? Дело в другом... Я скажу это... спустя нескольких недель наших киносвиданий - просто... я вправду начинаю... на неё засматриваться;;. В окно виднеются постеры с актрисами модных фильмов, яркие и почти что кукольные, разные леди регулярно одни, или с детьми, с кавалера и или спутницами, посещают, бывает по целому дню, магазины, заглядываю в кафе, так что я могу наблюдать их, они весьма недурны собой, пухленькие, худенькие, восточные и европейки, богатые, бедные... Но все они... Проплывают как бы мимо, как партнёрши по фильмам, и забываются и не вспоминаются.
А девушка с удивительной фамилией Кир, самая изумительная для меня. Когда она уходит по делам из комнаты, выключает "компьютер", и я остаюсь "сидеть" её ждать, она... Словно остаётся перед моими глазами: изумительная немного смуглая, с чуть раскосыми зелеными глазами и лёгкими кудрями, своей ли необычной внешностью она так завораживала (хоть я и, возможно, на вкус многих, и приятной наружности, однако я - обычный кареглазый худощавый шатен с греческим профилем), странной, понятной одной ей, привязанностью ко мне ль? Я так и не смог этого понять, только и притихло замечал, как боялся, что вдруг сегодня вечером она не посмотрит на мои фотопробы или клип со мной у музыкальной группы (где я только не мелькнула за свою жизнь, в театре, в цирке, телевизионном шоу - и все под плёнку, все под запись).
Я снова вспоминаю искусством грима и костюма, ведь каждое её хорошее расположение или приключение делало меня моложе, скверное - напротив. Если она пересматривала по несколько раз фильм, меня это не утомляло и не раздражало, я умею абстрагироваться от героя так, чтобы было незаметно, столько не живут, сколько я наигрался в 888 оттенков людских нравов и случаев;да и... Меня занимало иное, каюсь, поэтому я по накатанной окунался в перипетии предательств, головокружительных знакомств на экране разной степени реальности;, а сам смотрел на неё, слушал её голос (она любила комментировать просмотр), хотел утешить её в минуты горести её, усиливая удрученность своего персонажа, и продлить её улыбку и вдохновения его шутками и необычной статью.
А если я знал, что она включит меня на пару минут в день, я... Волновался ещё больше, ведь всякий романтик знает, как дороги быстротечные мимолетные тет-а-тет (и тщательнее даже готовился возвращаться к роли, пускай она занимала б самый насыщенный и требующий большой репетиции кусок хронометража картины). Ведь я мог тогда посмотреть на её одеяние, её книги, послушать мелодии, что нравятся ей, её обстановку (иногда меняющуюся).
И, как и всякому влюбленному (я устал это отрицать однажды), мне безумно захотелось быть ещё ближе к ней, подарить что-то такое, чтобы не было больше ни у кого в мире (все же, искусство - это гостинец мира всем от всех, отчасти). И отчаянно принялся ломать голову, как это сделать...
Но, по счастию, то длилось не долго. В "социальной сети", она нашла группу обо мне (где тоже были мои фотографии, фильмы, автографы, все, что оставил, одним словом, даже то, о чем и не догадывался, что оставил (скрытых журналистов и камеры никогда не отменяли;) и забрала к себе в коллекцию.
Каждый её "лайк" под постами был преисполон искренних позитивных гамм чувства (какое б оно ни было ко мне, в её глазах, я лишь с трепетом принимаю его и храню). Он был для меня... Тем самым касанием пальца малышки много лет назад, когда мы впервые встретились, и мне стоило большого самообладания не дрогнуть в кадре от...
Не то признательности, не то... дуновения томления... Я жадно ловил моменты снов о ней (а я снился в это время ей), но так и не смел и говорить (да и она всегда робела в такие минуты). Объятия наши немели в незримом пространстве, не имея смелости признаться друг другу в своём взаимном притяжении. Будет ли так всегда?
Уже... - нет... Сэнди Кир как-то... написала комментарий в группе о Кристенсе Инсайде:
"Благодарю за прекрасные грани Прекрасного многогранного Артиста".
"Спасибо за трогательные слова, Сэнди" (Кристенс Инсайд)
- прочла она потом ответ на него.
Она думала, что это, конечно, администрация группы одобрила поддержку своего контента. Нет. (это я, Сэнди! Прими, если возможно, это послание... моим поцелуем твоей руки;;)