Он называл себя пенсионер союзного незначения. Обычно, к 14 часам подъезжал на своей «копейке» к гимназии и занимал место. Выходил из машины и смотрел, как паркуются БМВ, Вольво, Мерсы и другие «крутышки». Те, кому не хватало места, останавливали своих «мустангов» перед ним и спрашивали: «Батя, можно 5 минут постою, мои «спиногрызы», уже позвонили, что ползут к машине».
– «Конечно», - отвечал он, - «Мои сегодня на продлёнке». Машины подъезжали, забирали важных внуков, с надутыми от важности губками, и уезжали. Некоторые дети презрительно смотрели в сторону его машины и, показывая корявым пальчиком, цедили своим личным водителям сквозь зубы: « А что это за дед и ржавое корыто делают рядом с нашей тачкой?»...
Он был пенсионер союзного незначения и уже спокойно относился к таким выходкам.
Когда все разъезжались, садился в свою «копейку» и произносил, глядя в зеркало: «А может и хорошо, что у меня нет никаких таких внуков» и трогался с места стоянки. Жизнь была прекрасна и удивительна… Свободного времени было предостаточно и на это, его время, не было покушений со стороны мелких террористов)…