Реальная история, в которой все ФИО изменены
Борис Аркадьевич Форт сидел за письменным столом в кабинете и листал альбом с марками. Он уже много лет коллекционировал их и гордился разнообразными и редкими экземплярами. С каждой маркой его связывало воспоминание: где, в какой стране приобрёл. Несмотря на седину волос, Борис Аркадьевич, как ребёнок, умилялся своему достоянию. Так он расслаблялся после трудового дня режиссёра-постановщика. И ещё музыкой, мелодичной джазовой, которая лилась водопадом и просачивалась из кабинета. Рядом стояла полупустая бутылка сухого вина. Алкоголь расслаблял не хуже марок с музыкой. Но ещё лучше расслабляла его Алла Климская. Они встречались третий год, в основном по его инициативе: то в номере, забронированном для главного режиссёра в гостинице напротив театра, то у него в кабинете. Несколько раз он приезжал к Алле домой. Последние полгода она жила на конспиративной, по её выражению, квартире — служебной площади, любезно предоставленной ей подругой. Борис, оглядев небольшую, хорошо обставленную однокомнатную конуру, грустно заметил:
- Мне бы такую квартирку…
Алла молчала, а могла бы сказать: живи, мол, вот ключи. Но таких слов он от неё не дождался. Борис подозревал, что его любовница встречается здесь ещё с кем-то. Вокруг неё всегда крутились едва оперившиеся юнцы, моложе её лет на двенадцать. А он, Борис, старше Аллы на столько же. Конечно, он ревновал, но не смел этого показывать. Она свободная, независимая женщина, разведённая. При этом Алла не афишировала свою связь с главным режиссёром, щадя самолюбие бывшего мужа, с которым работала в одном театре. О её отношениях с Фортом бывший муж не догадывался, как ничего не подозревала и жена Бориса, актриса того же театра. Нужно добавить, тоже уже бывшая. Такой вот четырёхугольник из бывших супругов и настоящих любовников. Но, поскольку всё тайное когда-нибудь становится явным, Борис готов был ускорить этот процесс и спросил Аллу:
- Почему ты не хочешь со мной жить?
Вопрос не застал женщину врасплох. Она давно приготовила ответ:
- Как ты себе это представляешь? Твоя бывшая, мой бывший и все мы в одном коллективе. Каково им будет видеть нас с тобой вместе? Лично я не могу причинить мужу, пусть и бывшему, такую боль. И как я буду смотреть в глаза Тамаре? А скандал, который разразится, если мы обнародуем наши отношения? Ты готов бросить Питер и уехать со мной в Москву?
Борис вздохнул и промолвил:
- Кому я нужен в Москве?
Талантливый и трудолюбивый, но слабохарактерный, он никогда бы не решился начать жить с нуля. Он боялся конкуренции. К тому же Форт не представлял свою жизнь в другом театре. В этом он вырос, с детских лет вдыхал запах сцены, куда приходил вместе с родителями актёрами. Потом театральный институт, режиссёрский факультет, назначение на должность главного режиссёра в родной театр. В актёрском коллективе его, правда, не слишком ценили те, кто знал Борю ещё ребёнком. Но успешные постановки Форта, награды, престижные премии и ежегодные зарубежные гастроли не оставляли сомнения, что Борис Форт на своём месте и другого худрука театру не нужно. Вот только злоупотребление алкоголем не оставалось незамеченным, особенно теми немногочисленными трезвенниками, которые иногда могут затесаться в театральном коллективе. С годами Форт всё чаще стал позволять себе приходить на репетиции под мухой. Может, это и стало причиной его развода с женой? Он так не считал. Несовпадение сексуальных предпочтений и биоритмов – вот что привело к охлаждению отношений в его семье. К тому же он любил красивых женщин и любил их разнообразие, пока не споткнулся на одной, на Климской.
Сильная, смелая, независимая, Алла могла всё бросить и уйти в неизвестность, чтобы брать новые высоты. При этом она думала о других, а не о своей жизни и репутации. Щадила чужое самолюбие, однако, не вникала в то, каково ему, Борису, жить под одной крышей с бывшей. Тамара была его второй женой, ради неё он десять лет назад бросил первую жену и сына, оставил им квартиру и ушёл к Тамаре в коммуналку.
Со временем ему как театральному деятелю со званиями город дал трёхкомнатную квартиру в элитном доме для творческих работников. Тамара родила Форту двух дочерей. У неё было всё, чего она желала: квартира, главные роли в постановках. Только не было счастья, по крайней мере, последние года три. Муж охладел к Тамаре, и она всё чаще засыпала в постели одна, пока он засиживался в своих кабинетах то в театре, то дома.
У них часто гостила Настя, подруга Тамары, актриса того же театра и ученица Форта. Тамара уже готовилась ко сну, укладывала детей, а Борис и Настя укрывались в кабинете и допоздна, если не всю ночь напролёт, чего-то там репетировали, творили, спорили. Тамара не ревновала подругу к мужу: маленькая, невзрачная, она Тамаре в подмётки не годилась. И жена как будто не замечала, что Настя, словно собачонка, предана своему хозяину. Тамара спокойно засыпала в спальне, а что в это время происходило в кабинете, можно только догадываться.
И только Алла не была столь наивна и доверчива, как Тамара, и понимала, что делала Анастасия в кабинете главного, когда наблюдала из своей комнаты гримёров, расположенной на одном этаже с кабинетом главного, как эта пигалица выскакивает от него и спешит незаметно проскользнуть. Эти параллельные связи Бориса не позволяли Климской относиться к нему с полным доверием. И когда он три года назад развёлся с Тамарой, Алла не считала себя причиной развалившейся семьи. Запутался любвеобильный режиссёр в своих любовницах... Так думала Алла о своём режиссёре, но она не подозревала, какое место занимает в его жизни.
* * * * * *
Среди актрис в труппе театра были хорошенькие, но все, как на подбор, глупые — так видел их Борис Форт. А пустышкой увлечься он не мог. Климская - независимая, не нуждающаяся в главных ролях ни на сцене, ни в жизни, с ярко выраженной индивидуальностью привлекала Форта более других женщин.
Эта семейная пара Климских, как только появилась в его театре, притягивала к себе внимание главного режиссёра, и не только его. Прежде всего бросалось в глаза несоответствие внешних данных супругов, а также разница в возрасте в двадцать лет. Свою молодую жену Семён Яковлевич, казалось, носил на руках. Возможно, это только казалось. Форту как инженеру человеческих душ не терпелось разгадать загадку этого союза, на чём он держится? Неужели на любви и сексе? Над Семёном Климским сотрудники театра подтрунивали:
- Сеня, видать, гигант в постели, если такая женщина, как Алла, с ним согласилась…
Однажды утром, перед репетицией, Форт, заглянув в кабинет художника по свету Климского, в присутствии Аллочки, которая находилась тут же, задал вопрос супругам прямо в лоб:
- У вас этой ночью что-нибудь было? – ответа не последовало.
Накануне вечерняя репетиция затянулась далеко за полночь, и не все сотрудники театра успели на городской транспорт. Кто-то заночевал в театре, в том числе Форт в своём кабинете. Но Климские жили поблизости и минут через семь-десять были уже дома. Форт представлял, как хорошо было бы, если бы Алла могла остаться с ним в эту ночь. Но она жила с мужем. Пока ещё жила. Развод наступит позже.
В другой раз он любопытствовал у Семёна:
- Что сегодня на завтрак тебе приготовила жена?
На такой вопрос Семён Яковлевич отвечал охотно и с гордостью:
- Аллочка мне сделала овощной салатик из помидоров и огурцов.
Дома Форт с укоризной в голосе выговаривал жене:
- А вот Аллочка мужу по утрам овощные салаты делает…
- Ну и иди к своей Аллочке! - Отвечала Тамара, задетая за живое.
Об этом диалоге она потом рассказала Климской, чем вызвала у неё недоумение: почему их с Сеней семья так всех волнует?
Впервые главный взглянул осознанно на Аллу как на сексуальный объект, когда случилась эта пикантная история с артистом Владимиром Кисляковым. Муж застукал жену с ним в постели. Скандал рогоносец устроил невероятный, весь гнев излив на Кислякова. И дирекция вынуждена была в наказание задержать на год присвоение Владимиру Кислякову звания заслуженного артиста республики. Жену Семён Яковлевич простил и даже, кажется, поверил, что у них с Кисляковым «ничего не было». А приятелю и собутыльнику, теперь уже бывшему, посмевшему позариться на чужое, Климский объявил мораторий на совместное распитие спиртных напитков. С этого момента Владимир и Алла сторонились друг друга, и скандальная история стала вроде бы стираться из памяти сотрудников театра. Но на самом деле всё было не так просто. Оставалась какая-то недосказанность, незавершённость, и никто в театре не мог бы поручиться, что всё закончилось вот так само собой.
Форту особенно была любопытна эта интрига с Кисляковым. Когда-то Тамара, актриса его театра, но ещё не супруга, находилась в любовной связи с Владимиром, но потом переключила внимание на Форта, бросила Кислякова и атаковала главного режиссёра. Кисляков тогда женился на молоденькой артистке мюзик-холла, а Тамара добилась-таки Бориса. Форту казалось, что история может повториться и Алла, как когда-то Тамара, обратит свой взор с Кислякова на него. Поэтому однажды, после скандала, когда Климский застукал жену со своим другом, Форт перегородил проходящей мимо неверной жене дорогу и, прижав к стене, спросил:
- Почему Кислякову можно, а мне нельзя? – Алла, потупив глазки, выскользнула из-под рук режиссёра и упорхнула в свою комнату.
Прошёл год после скандала с Кисляковым. Климская, чтобы загладить свою вину перед мужем, родила ему сына. А ещё через год у них грянул развод. По иронии судьбы, Форт тоже развёлся с Тамарой почти в то же самое время. Это была какая-то эпидемия разводов: сразу четыре крепкие, на первый взгляд, супружеские пары, все сотрудники одного театра, стали разбегаться. Тогда же Форт и сблизился с Аллой.
Это было под Новый год. Он пригласил её в кабинет якобы по делу, потом предложил посмотреть свой драгоценный альбом с марками. И когда Алла разглядывала разноцветные прямоугольники, Борис наклонился к ней и поцеловал в губы. Она ответила охотно. Поцелуй был долгим и страстным, каким только может быть первый поцелуй давно и сильно тяготеющих друг к другу мужчины и женщины. Бориса подмывало спросить Аллу: кто лучше целуется - он или Кисляков? Впрочем, ответ он знал. Если верить Тамаре, то он лучше.
Настоящая близость между главным режиссёром и художником-гримёром (странно звучит, не правда ли?) случилась только спустя пару месяцев. Всё это время Борис присматривался, наблюдал, как поведёт себя Климская после первого намёка на любовь. А та делала вид, что между ними ничего не произошло, держала дистанцию, необходимую между начальником и подчинённой. Форту это нравилось в ней и интриговало. Холодным февральским вечером во время первого акта спектакля Форт попросил Климскую зайти к нему в кабинет. Оба были не в состоянии сдерживать свои страсти, и Алла отдалась ему тут же на мягком кожаном диване.
Им не хватило времени, когда по трансляции помощник режиссёра объявил антракт, и Климская должна была идти делать грим актёрам для второго акта. Алла нехотя соскользнула с коленей Бориса и кинулась бегом в общую гримёрную, где её поджидал Владимир Кисляков. Алла поймала его тревожный взгляд, он что-то подозревает… Третий звонок уже прозвенел, второй акт начался, а Кисляков всё сидел в гримёрной и молчал. Его выход на сцену был гораздо позднее. Алла тоже молчала и не уходила. Наконец, Кисляков поднялся с кресла и, тяжело вздохнув, отправился на сцену. Алла тоже вздохнула, но с облегчением, и заспешила в кабинет к Форту. Они продолжили свой второй в жизни акт, и далеко не последний…
В семейной жизни им обоим не хватало того, чего они давали друг другу сполна. Алла была чувственной, раскрепощённой, опытной в любовной игре. Борис любил оральный секс, и Алла удовлетворяла его, как никакая другая женщина. Никто не делал ему минет так, как она. Ей тоже не хватало его ласк. Муж Климской не признавал орального секса, как и поцелуев в губы. У Бориса бывшая жена Тамара требовала только одну классическую позу, чем вымораживала Бориса, как заезженная пластинка. Настя… Та готова была на всё, но… талантов не хватало. И только Алла была непревзойдённой. Борису казалось, что они подходят друг другу абсолютно, и он с наслаждением пил её соки и работал языком, лаская самое сокровенное. Анна не отказала ему, когда он однажды робко попросил подставить ему попочку. У них это было впервые, попробовали – ничего особенного, и продолжили начатую игру по старинке, но с новым наслаждением и страстью!..
Как-то в гостиничном номере после любовных ласк Борис обнял Аллу за талию, подвёл к трюмо, в зеркале которого они отражались голыми, и промолвил с улыбкой:
- Какая мы пара!
Они действительно вдвоём хорошо смотрелись: высокие, стройные, красивые. Им было приятно любоваться на своё отражение. Ни он, ни она не смотрелись так же привлекательно со своими бывшими половинками. Семён Яковлевич - ниже Аллы ростом, сутулый, с животиком и пугающим выражением лица. Тамара - невысокая, с широкими бёдрами, низкой попой, с разрезом глаз, скулами и лицом удмуртки. Зато темперамента Тамаре не занимать. Она любила секс и требовала от Бориса чёткого исполнения супружеских обязанностей. Слишком много требовала.
- А для чего они ещё нужны? Только для этого, - говорила она Алле в пылу откровения. Однако, Тамара не упускала случая использовать мужа не по назначению.
- Захожу к нему в кабинет, - рассказывала она Алле, - там идёт худсовет. Я при всех говорю ему: «Если не купишь сегодня десять килограммов картошки, домой лучше не приходи!» И вышла, хлопнув дверью!
- Так и сказала? – изумилась Климская.
- С ними только так и надо! – И Тамара удалилась с гордо поднятой головой уверенной в себе женщины.
Алла была в шоке от услышанного. Так унизить мужа, главного режиссёра, при всех, она не смогла бы никогда!
* * * * * * *
Шёл третий год спонтанных встреч Форта с Климской. Видеться ежедневно на работе и не иметь возможности часто встречаться! Она ускользала от Форта медленно и неуклонно. Рядом с ней всегда молодые люди: на работе одни, встречают после спектакля другие, на работу провожают третьи. Она не ищет с Борисом встреч, холодность сквозит в её глазах и в голосе. Иное дело Настя, всегда поблизости, и звать не надо, сама приходит. А его домой ноги не несут. Тамара живёт с ним, как с соседом, и постоянно требует, требует: роли, деньги. Звание заслуженной уже получила. Это актриса без театрального образования! Квартира вся в её распоряжении, и он уже получает намёки на то, чтобы съезжал с их совместной жилплощади. А куда? К кому? Алла не хочет с ним жить, это очевидно.
Тревога за свою возлюбленную у Форта была не напрасна. Через месяц Алла подала заявление об увольнении. Для Бориса от был удар под дых. В тот день он выпил очень много и остался ночевать в театре. Наутро Форт зашёл к директору театра выяснить, почему Климская увольняется. Ему ответили, что это не первая её попытка, два месяца назад она уже подавала заявление об уходе, потом передумала и забрала его. Теперь её никто удерживать не собирается. Пусть летит на все четыре стороны.
- И Семён Яковлевич пьёт только потому, что она у него всегда перед глазами. Пусть лучше уходит, всем будет спокойнее, - добавил директор весомый аргумент.
Из кабинета Форт вышел посеревшим и сгорбленным. Через две недели он её больше не увидит. В этот момент он был похож на старика, а ему всего лишь пятьдесят. Требовать объяснений от самой Климской ему не позволяло уязвлённое чувство, замешанное на гордости, ревности и собственной неполноценности.
Форт заглянул в кабинет главного художника по свету. Сейчас он всё расспросит у Семёна. Бывший муж должен быть в курсе, что происходит с Аллой. Хотя они и в разводе, но он может знать, откуда уши растут. Климский сидел один и заливал горе водкой. Главный режиссёр молча присоединился к страдальцу, выпили, начали страдать дуэтом. Форт ни о чём не спрашивал, Климский на разговор не напрашивался. И только когда Борис поднялся, чтобы уходить, Семён, не поднимая глаз, тихо промолвил:
- Она наркоманка…
Борис замер на пороге, его как будто молния пронзила. В голове пронеслись картины последних месяцев: Алла, конспиративная квартира, её счастливое выражение лица, рядом мальчики, мальчики… Теперь Форт не сомневался, что бывший муж знает о бывшей жене больше, чем он. Она уходит не только из театра, она уходит от него, от его любви, она вообще уходит!!!
В этот день Форт напился до беспамятства. Он даже не помнил, как к нему зашла Настя и увезла к себе домой на такси. Очнулся он в чужой кровати, которая станет для него до конца дней своей, потому что другого варианта у Форта не было, а также не было воли бороться за любовь, за счастье, за Аллу, которую никто не мог заменить. Только она могла позволить себе такое!
Однажды во время репетиции Алла неожиданно появилась в зрительном зале. Форт сидел в центре один за режиссёрским столиком и подавал актёрам команды в микрофон. Алла знала все мизансцены и выбрала ту, где актёров на сцене почти не было, а те, что были, не могли увидеть того, что происходит в зале. Она медленно приподняла рубашку режиссёра, просунула руку и стала нежно прикасаться к его голой спине. У Бориса сбилось дыхание, он оборвал речь на полуслове и поплыл. Через несколько секунд Алла быстро удалилась из зала, а режиссёр объявил перерыв на десять минут. Прошло полчаса, режиссёр не возвращался из своего кабинета. Актёры терпеливо ждали команды помрежа продолжать репетицию. Наконец, минут через сорок, появился главный, и репетиция продолжилась. В гримёрной во время перерыва, понятное дело, никого не было.
* * * * * * *
Поначалу Борис жил у Насти втайне ото всех в театре. Но шило в мешке не утаишь, особенно в таком коллективе, где все про всех всё знают. Скандал разразился сразу, как только Настя, припёртая к стене Тамарой, призналась, что Борис живёт у неё. Картина стала ясна: Тамара припомнила визиты Насти к ним домой, её ночные бдения с Борисом вдвоём в кабинете, когда Тамара уже спала. И длилось это не один год! Вот почему муж охладевал к Тамаре и всё реже выполнял свои супружеские обязанности, а потом и вовсе прекратил с ней спать! Тамара была в бешенстве! По её требованию собрали товарищеский суд, и Насте грозило увольнение из театра за аморальное поведение. Но какая-то неведомая сила свыше заступилась за неё. В результате все остались на своих местах.
Не было в театре лишь Климской. Форт, обретший крышу над головой, заботу и уход со стороны Насти, казалось, должен был бы успокоиться, обрести второе дыхание… Но всё не так просто. Только в кино можно было бы здесь поставить точку с хэппи эндом. В жизни всё гораздо сложней и драматичней.
Через полгода после того, как Климская уволилась из театра, скоропостижно скончался Владимир Кисляков, бывшая любовь Аллы, закончившаяся, теперь можно сказать, трагично. Кисляков тяжело переживал связь Климской с Фортом, о которой он давно догадался. Борис опять оказался победителем, как когда-то в отношении Тамары, бросившей Кислякова ради главного режиссёра.
О смерти своего некогда приятеля и собутыльника Алле сообщил Семён Яковлевич. В день прощания с артистом Климская явилась в театр. Гроб с телом стоял на сцене. Подходили прощавшиеся, подошла очередь Аллы, она взошла на сцену, приблизилась к гробу и в последний раз взглянула на застывшее красивое лицо некогда любимого ею человека. В эти несколько секунд Анна пережила заново свою историю любви с Кисляковым.
Год спустя после замужества, когда они с Климским уже работали в этом театре, Алла и Владимир Кисляков притянулись друг к другу, что было вполне естественно: красивый артист и молодая женщина, пусть даже жена его приятеля. А что такого? Нормально! Потом они уже были не в состоянии отлипнуть друг от друга и, как влюблённые школьники, могли подолгу гулять по городу, взявшись за руки. Один раз у них, кажется, состоялся секс, и если бы муж не застукал их тогда, отношения, растянувшиеся на три года, продлились бы ещё дольше. Но Кисляков был не из тех мужчин, кто умеет потихоньку изменять жене, не причиняя ущерба семейному покою. И однажды он сказал Алле:
- Нам надо или всегда быть вместе, или не быть никогда…
Такая постановка вопроса удивила Аллу. Она была в меру легкомысленна и в то же время умна и порядочна, чтобы стремиться создать семью с мужчиной, у которого двое маленьких детей. Ей хватило опыта с её нынешним мужем, Семёном Яковлевичем, которого она увела из семьи, пусть даже он и не состоял в законном браке. С Кисляковым всё могло бы быть иначе, если бы он умел врать, притворяться, хитрить, изворачиваться. Алла предпочла бы тайные свидания. Но эта фраза: «или… или» - вызвала только усмешку и разочарование. Она решила в одностороннем порядке прекратить отношения с Кисляковым. О том, как переживал разрыв Владимир, Алла старалась не замечать. Преодоление взаимного притяжения давалось обоим непросто.
А ещё через год Форт стал усиленно оказывать Климской своё внимание. Дальше главный сумел сделать то, на что не решился Кисляков: он развёлся с женой и вступил в отношения с желанной женщиной.
* * * * * *
Алла ещё несколько секунд вглядывалась в исхудавшее лицо покойного, и в какой-то момент её глаза встретились с глазами Форта, который стоял недалеко от гроба. У Аллы сжалось сердце, она поняла, что чувствует сейчас Борис, глядя на неё, потому что сама всё ещё, кажется, любила его. Они не виделись полгода. Он не отрывал от неё взгляда. Как же она похудела и похорошела! Огромные зелёные глаза её светились наркотическим блеском. У Форта от волнения ноги стали ватными, он смотрел на любимую и уже недоступную ему женщину широко открытыми глазами, а она прошла мимо, спустилась по ступеням со сцены и ушла навсегда. Опять навсегда! Теперь он уж точно больше никогда не будет с ней!
Здоровье Форта сильно пошатнулось после того, как он увидел Аллу на панихиде. Он стал прикладываться к бутылке регулярно. На репетиции являлся в сильном подпитии. Артисты всё видели, и возмущение их росло. Тогда же Форт сорвал премьеру спектакля, не успев выпустить его вовремя. И премьера была отложена на неопределенный срок. В Управлении культуры кое-кто попытался поставить вопрос об отстранении Форта от должности главного режиссёра. Но отстранить не успели…
В тот вечер Борис принял несколько таблеток транквилизатора и запил бутылкой сухого вина. На скорой его увозили уже утром. Через пару дней он скончался. О прощании с главным режиссёром Климской никто не сообщил. Она не видела его в гробу и не была на его могиле, но он часто, как никто другой, приходит к ней во сне.
Алла вышла из одного лабиринта любви, чтобы отправиться на поиски нового, и этот новый был не последний в её жизни. Ей предстояло пережить более сильные чувства. Но это произойдёт ещё очень не скоро.