Мужики они были как мужики. Жили со мной в одном двухэтажном деревянном, восьмиквартирном доме. Звали их Евгений (для меня – Жека) и Роберт (Роба). Первый маленький, худенький, весом килограммов в полста, не больше, уже много лет работал слесарем на дизельной электростанции. Второй на полторы головы его выше, костлявый, в очках со шнурком на затылке, чтобы не слетали. Он часто менял место работы, но в последнее время трудился на насосной станции, качающей воду, развозимой водовозами для нужд жителей нашего небольшого поселка, стоящего у места впадения реки Кочечум в Нижнюю Тунгуску.
С Жекой мы соседствовали на одной лестничной площадке, на втором этаже. Роба жил внизу. Оба любили выпить, на этом общем интересе довольно крепко дружили. Мне эти мужики нравились своей бесхитростностью, незлобивым нравом и общительностью. Ну а то, что они выпивали – так кто у нас этого не делает? Тем более, что в пьяных дебошах замечены не были. Зимой пили у Жеки, когда его жены дома не было, или у Робы, при аналогичном условии. А летом перемещались или в мотоциклетный гараж Жеки, или теплицу Робы. А то в погожие дни и вовсе на крыльце дома. И никто им замечаний особых не делал (ну кроме жен, конечно, если вдруг заставали врасплох), потому как мужики порядок знали – не шумели, не мусорили.
Правда, после всех этих импровизированных застолий неизбежно случались похмельные моменты, совпадавшие, как правило, с периодом безденежья. И тогда то Жека, то Роба, а когда и оба сразу, разделив дом на двоих, начинали обходить квартиры с просьбой одолжить деньжат «до получки». Надо сказать, что мужики слово держали и долги всегда возвращали. Правда, могло это произойти не с обещанной, а со следующей получки. Это обстоятельство все чаще служило для соседей (преимущественно – соседок, конечно) причиной в отказе означенным мужикам в одалживании денег. И тогда Жеке и Робе приходилось искать на опохмелку в других местах.
Так шли дни за днями, месяцы за месяцами, годы за годами – ничего не менялось в жизни Жеки и Робы, разве что начинали они заметно стареть. Но однажды случилась потрясающая история, ввергшая в шок все два десятка жильцов нашего небольшого дома. И особенно женскую его половину. 8 марта (год точно не помню какой, но ближе к 2010-му), ближе к обеду нам в дверь позвонили. Неуверенно так, но настойчиво, потому что несколько раз.
Я был на кухне, и как оказавшийся ближе, пошел открывать. И остолбенел. За дверью стоял Жека, с алой розой, ходившей ходуном в его руке. За ним возвышался Роба, тот прижимал к груди небольшую охапку таких же роз. И в состоянии, не лучшем, чем у Жеки. Оба были еще явно не опохмелившиеся, но зато с розами в руках!
- Мужики, вы чего? – только и смог я выдавить из себя.
- Да это не тебе, Хасаныч! – просипел Жека. – Где Светлана Яковлевна?
Он всегда почему-то путал отчество моей жены непонятно с чьим.
- Олеговна! – негромко поправил я его и посторонился, пропуская в прихожую.
И крикнул, уже обернувшись в глубь квартиры:
- Светлана, тут к тебе!
- Иду! – проворковала Светлана, выплывая из гостиной, явно не в будничном наряде и точно – в хорошем настроении. – Кто это там?
И осеклась.
Жека, неимоверным усилием воли удерживая тремор свой похмельной длани, протягивал моей супруге розу и улыбался.
- С Международным женским днем, Светлана Як… ой, Олеговна! Желаю любви, добра и счастья! – икнув, вежливо сказал он и попытался даже шаркнуть тяжелым зимним сапогом (в Эвенкии в марте еще зима).
Стоявший за ним Роба согласно закивал своей кудлатой головой:
- С праздником, ага, с восьмым мартом!
- Надо же! – ошарашенно протянула Светлана. – Ну спасибо! Да вы, оказывается, джентльмены! Вот не знала.
И с благодарной улыбкой приняла цветок.
Жека попятился назад. Я сунул ноги в тапочки и выскочил за ним на лестничную площадку.
- Мужики, что это с вами? – спросил я неразлучную парочку. – Всего от вас ожидал: что в проруби в Кочечуме искупаетесь, например, или вдруг раз, и пить бросите. А тут – всему женскому населению дома цветы! Всему же?
Мужики переглянулись, пожали плечами. Роба сказал:
- А чё, деньги у нас пока от получки есть. Вот и решили порадовать наших ба… милых женщин.
- Ну вы молодцы! - искренне порадовался я за них. - И что, уже всех поздравили?
- Пока только своих двоих, да вот твою, - отчитался Жека. – Осталось еще пять штук.
- Чего, роз?
- И роз тоже, - подтвердил Роба. – Каждой по штуке. Можно было и больше, хотя бы штуки по две... э, нет!.. по три купить. Но они ведь дорогие, зараза! А нам же еще того, поправиться надо. Пошли с нами, Хасаныч?
Признаться, я иногда, когда была такая возможность, разделял их компанию – ну а почему бы не выпить с хорошими мужиками, не потолковать с ними? Но сегодня, конечно, не мог, о чем и сказал им.
- Ну ладно, мы тогда пошли дальше, - кивнув понимающе, сказал Жека, и мужики, уже одетые для выхода на улицу, ну или еще не раздетые после возвращения с нее, загремели каблуками вниз по деревянной лестнице.
«А ведь действительно джентльмены, - подумал я, с уважением глядя им вслед. – Еще и не опохмелились даже, а уже пошли радовать женщин…»