Не долго длилась наша эйфория после последнего экзамена.
У каждой из нас- общаговских девчонок- воображение рисовало свой оригинальный
сюжет сказочного время провождения последних двух летних месяцев.
Не знаю, как у остальных соседок по комнате, но прозвеневший звонок
от любимой маман прошёлся танковой аргументацией по липкой сладости
собственных грёз.
- Никаких если, никаких потом.
Те котлетки, тефтельки и ёжики, которые ты свешиваешь в сетке за окном
и ешь зимой, сейчас они сами есть хотят. Стожок сена с полянки
в стайку с тёлкой и кабанчиком сам не придёт.
Сено надо накосить и во дворик заносить.-
Ямбом заговорила мамулька для пущей убедительности.
- Мама, ты же знаешь- я не умею косить траву, умею только пятки.
- Не переживай, этот вопрос уладим.
Я было привела ещё пару доводов, стоящих на страже невозврата к сельской
жизни в предстоящее лето, но видимо они стояли на ватных ногах и под
натиском озвученных аргументов совесть до ныне крепко спавшая от сытой
жизни, начала продирать свои и мои глазки, указывая на неотвратимость
обстоятельств.
"Ядрёный корень,- подумала я,- но озвучила другую фразу- Ладно вам же хуже"
Злорадно успокоила я мамульку и закатала губу на медовость несостоявшегося
двухмесячного рая с друзьями.
Пятки косить мне не пришлось, траву косили два дальних родственника.
А точнее: двоюродный брат с приятелем. Я всё гадала какими коврижками
моя мамулька заманила их в Саратовскую глухомань: хрюкающими, мычащими или
кудахтающими?
Оказалось га га... в общем тремя выпотрашенными гусями и коробкой яиц,
куда входило штук пятьдесят, не меньше. В притягательную силу куриных яиц
я мало верила.
Таким парням, старше меня на пару лет магнит мог быть только на двух
ногах и противоположного пола. А таким магнитом во все мамулькиной деревне
могли быть только Авдотья да Кузьминична.
Однако у перечисленных магнит давно размагнителся, хоть и сверкали они
вставными зубами, но городские молодцы им точно были не по зубам.
Не знаю, как бы они косили траву, если бы в деревню не понаехали дачники?
Девах- таких же несчастных, как я- отбывать огородную повинность, заметно
прибавилось. Так что Ванька с Лёнькой косили не только траву, но и свои
глаза вслед за мелькающим цветным ассорти девчонок.
Но к их досаде откуда-то появились ещё два парня, разбавив накал
конкуренции в девчоночьей стае.
И понеслась у каждого жизнь со своим литературным жанром: у кого-то
роман, у других- мелодрама, у третьих- комедия.
У меня же- смесь комедии с детективом. А как иначе назовёшь?
Всё началось с того, что по соседству, к бабе Мане на летний постой вселился
этакий верзила, непонятной масти: то ли выгоревший русый, то ли потемневший
блондин. Во всём он был непонятный: и в одежде и даже в имени- Ростислав
Как его можно кликать: Слава или Ростик?
Рост? Вот именно, Рост с его ростом для меня являлся загадочным существом.
А всё что непонятно вызывает у меня интерес, который свербит, как голод,
нуждающийся в утолении. А если без заумности, то в общем, в свободное
от покоса время я начала заниматься разгадыванием бытия странного существа,
поселившегося на соседнем участке. И как баба Маня его терпит?
А так как в это лето мне не доверили косу (пятки целее будут) то я занималась
обычными домашними делами. Правда их объём как бы увеличился в четыре раза:
я, мама и два молодца-удальца, которые косили самостоятельно, без моего
досмотра.
Мой досмотр направлялся на Ростика двухметрового ростика, который сначала
переколол на дрова все чурки во дворе у бабы Мани, заштопал крышу сарая,
выдергал траву в ограде, соорудив проплешину в густой, травяной заросли двора
и частенько на ней отлёживал свои бока.
Вот пойми его? Возьмёт ляжет, оденет тёмные очки, а я мучайся, думай:
куда он под очками свои очи направляет: в мою сторону или, вообще- спит?
Дело в том, что наши участки разделены не забором, а металлической
крупноячеестой сеткой. Так что эти ячейки позволяли видеть всё во дворе
бабы Мани, а ей- в нашем дворе.
В нашем дворе для бабы Мани всё было привычное: ну куры, ну гуси, кошка
бегает туда-сюда. К моей досаде эти редкостные экземпляры нашей фауны
не вызывали заметный интерес и у её постояльца.
В отличии от нашего двора... у бабы Мани мне было чем заинтересоваться.
Там двухметровый Ростик то ходит с озабоченным видом по ограде, то исчезнет
куда-то. Сказал бы причину импульсивных метаний- было бы понятно, а так...
думай-мучайся, будто у меня дел других нету.
Нет, от домашних дел я не отлыниваю. Кур кормлю: цыпа- цыпа-цыпа,
гусей подкармливаю: тега-тега-тега, а сама глаза за железную сетку кидаю,
ну прям, как заправский разведчик прикрываю видимым занятием невидимые
коварные помыслы.
Сяду у самой сетки, возьму газету и делаю вид, что страсть как интересуюсь
новостями любимой Родины и постылой Заграницы. Или тоже разлягусь впритык
к сетке и делаю гимнастику для глаз: то стараюсь сквозь заросли травы
разглядеть лежащего постояльца на соседнем участке, то резво смотрю на
подошедшую ко мне Мурку.
Поверьте, такое занятие затягивает, как игровые автоматы.
Однажды увлеклась и не заметила, как сосед-постоялец подошёл к сетке
со стороны, с которой я его не ждала и так ехидно спросил.
- Вы что в траве муравьёв или кузнечиков считаете? Лежите уже битый час.
Я аж вздрогнула от неожиданности подошедшего двухметрового кузнечика:
подкрался откуда я его не ждала.
- Битый или целый? Какая вам разница? Вам количество муравьёв
в штуках или в кучках?
Вот гад! Напугал неожиданным появлением. Думал я растеряюсь и своим
вопросом поставит меня в тупик? Ха!..
Мы и не такое проходили на курсах подготовки разведчиков. Это я конечно
мысленно себя подбадривала, а вслух ответила.
- У меня законный отдых, живность покормила и лежу где хочу.
- Ну-да, ну-да.
- А вы чем занимаетесь в чёрных очках на травяной лысине?
- На чьей лысине?
- Ну на проплешине травы.
- Ааа. Обдумываю сюжет. Творчество, знаете ли. Давай на ты.
- Давай.
От того, что из Ростислава он стал Ростиком, интерес к нему у меня не
уменьшился. Я продолжала делать засады у заборной сетки для изучения
повадок интересного экземпляра противоположного пола. В его повадках
пока ничего не изменилось: он всё так же частенько возлежал на своей
рукотворной поляне и я делала умозаключение - сосед определённо загорал.
При его росте он не был тощим и анатомические данные его комплекции
не могли быть учебным пособием для студентов-медиков в изучении расположения
и конфигурации мышц человека. Одним словом он был гладким, без заметных
ромбиков на животе, но цвет загара его фигуре точно шёл.
Я загорала в густой тени в рваном сарафанчике. А для кого наряжаться?
Для кур и гусей, для братьев или для соседа-инопланетянина? Больно надо!
А сосед, видимо чтобы не сгореть стал обкладываться газетками. Он их
колышками прикрепил, соорудив низенький двухметровый, бумажный забор,
за которым сам и лежал или может делал вид, что лежал.
Зачем газеткой прикрываться, если загораешь? Может от меня прятался?
Смех да и только! Эту версию я отмела, как утопическую.
Прячься-не прячься, а я уже поняла, что сосед просыпается не с первыми
петухами. Так что к его петухам я успевала покормить своих кур и петухов,
ну и остальных тефтелей и котлеток, которые росли не по дням, а по часам.
Стояла рань-ранняя: двенадцати часовое утро. Оно кое-как кряхтя взбиралось
по облачкам на крыши домов нашей дярёвни. Я уже лежала в дозоре на обычном
месте, впитывая в себя навязанный мамулькой пятизвёздочный отдых.
Сосед всё не объявлялся. Считать в траве муравьёв и кузнечиков мне
не хотелось. В моей затее наблюдения был один изюм-отрада-это странный сосед,
а он всё не появлялся.
Солнышко уже приближало начало конца своего ультрофиолетового излучения,
а изюм всё не шёл. (А Германе всё нет.) Может он на рыбалку соизволил
удалиться и там обдумывает свой сюжет?
Я уже открыто стояла у металлической сетки, вглядываясь в соседскую поляну,
обгороженную газетками. Конечно я как бы ещё в засаде, но будучи стоя
продолжала маскироваться кошкой Муркой, которая до этого, смирно лежала
со мной в дозоре. Прикрываясь ею, я предполагала, что меня наверно не видно.
Тут глава куриного семейства залетел на забор и притулился одной
петушиной лапой практически на моё плечо.
И в этот самый момент эффектно из-за куста вышел сосед и направился
в нашу с животиной сторону. Всё бы ничего, но петух, вдруг, заголосил
что есть мочи, а потом начал настырно клевать мою голову. Увлечённая
появлением соседа, я не уточняла у петуха зачем он начал странную поклёвку.
Возможно обнаружил в волосах застрявшие зёрна, которыми я их кормила.
От неожиданного появления соседа у меня и так главный орган организма
забился, как крылья петуха после кукарекания, да его уничтожительные сравнения,
которые он выдал, увидев меня в окружении живности.
- Петушок родню почуял? А кошка у тебя, как окошко?
Конечно, застал сосед меня врасплох, но соображать я продолжала здраво.
Это он что- сейчас меня курицей обозвал?
"Мы из разных миров".- пропищала я от испуга.
- Что он там клюёт? Скинь петуха, а то он тебе последние мозги выклюет.
- Что!? Последняя у попа жена. Не бойся не отравится, у меня-то они
съедобные, а у тебя-ядовитые.
Стоит весь такой, как в киношном кадре, на фоне заходящего солнца,
с улыбкой во все сорок два зуба, загорелый и блондинистый. Ну, Олег Видов
ни дать ни взять.
А вот мою метаморфозу трудно объяснить. Сарафан рваный, глаза пучу
поверх кошкиной спины, которую держу в руках, а голову при этом монотонно
обклёвывает петух.
Запас ненормативной лексики я произнесла в его адрес мысленно, но под его
громкий хохот я выдала из своих запасов, как мне показалось, очень умную фразу
- У меня закончились силы для дальнейших прений с вами.
Почему-то эти слова его ещё больше рассмешили и он продолжал хохотать.
"Смотри, как бы не описался"-злорадно подумала я
- Зачем с кошкой обнимаешься?
- А с кем мне обниматься?
"Со мной".-выдал он безапелляционно.
- Я вечернее платье не одела- продолжала я строить из себя умную недотрогу,
а самой очень хотелось увидеть его близко.
- В этом прикиде даже удобнее. Я тоже не во фраке.
"Так что тормозишь"?- с вызовом отвечала, уверенная, что сосед тактично
откажется. А он...
Что этой оглобле наш сетчатый, не высокий забор? Он вмиг оказался рядом
со мной на моей же территории.
- Ты кошку-то брось. Я что вас вместе буду обнимать?
"Я пошутила".- попятилась я, а кошка сама выпрыгнула из моих рук, открывая
весь рваный дресс-код.
Чтобы валяться в засаде, наблюдая за соседом, я камуфляж не одевала,
а в дырки на лифе сарафана могли заглядывать только муравьи, но им-трудягам
не до меня.
Кошка-предательница удрала и я осталась стоять перед ним вся такая
беззащитная, при этом под сарафаном из белья на мне только плавки.
Сосед оказался шустрее, чем я думала: вмиг приблизил меня к себе, не дав
сообразить мне, что он мог увидеть в дырках на лифе сарафана.
Показав, что я не из робкого десятка, я резво отодвинула его ладонями,
и ими же прикрыла огрехи маскировки вторичных женских признаков.
Он засмеялся как-то утробно, плотоядно поблескивая серыми глазищами.
- До чего же ты забавная. Хотел писать детектив, но придётся крапать
комедию.
Не обращая внимание на моё не комельфо, он спросил.
- Где у вас молодёжь развлекается?
- Кто-где: одни в лесу, другие на реке, а танцы у нас возле бывшего клуба.
- А почему- возле?
- Так клуб почти развалился, входить опасно.
- Приходи на танцы.
"Угу"- ответила я, пятясь к крыльцу дома, всё ещё держа ладони на груди.
До чего же забавная девчонка оказалась по соседству. Я сначала думал, что
она копает землю зачем-то у забора. Потом предположил занятия флористикой,
а она оказывается подсматривала за мной. Вот умора.
Чем я вызвал такой упорный интерес у неё? От бабы Мани знал, что
соседская девчонка - студентка и городских парней ей видеть приходилось.
В этой разваливающейся деревне интернета не оказалось, так что мне
оставалось позировать юморной соседке. Сюжет почти нарисовался, мне бы
буквами его застолбить, с ноутбуком пообниматься, но увы.
Хотя... удалось пообниматься с соседкой. Забавно было смотреть, как
она прятала свои голые полушария ладошками.
Видимо такой щекотливый момент с ней произошёл впервые и она не догадывалась,
что ладошки не могли прикрыть выглядывающие в дырках сарафана аппетитные
полушария, которые никак не хотели прятаться в её ладошках.
Пригласил на танцы, имею на них большие надежды.
Клуб, отживший свои злачные дни не ремонтировали, танцы приходилось
устраивать на досчатом настиле, смонтированным кем-то из сочувствующей
молодёжи. Скамейки летней эстрады имели тот же плачевный вид, но на одной
уцелевшей всё же устанавливали магнитофон, из которого непрерывно лилась
разноколиберная музыка.
Хорошо, что Ростислав на танцы заявился не в трениках, а в летних,
светлых брюках. Я тоже дресс-код соблюла: платье, которое любило моё тело,
эффектно подчёркивало мои плюсы, а минусы... Минусов у меня не было.
К радости всех, молодёжи собралось достаточно, чтобы танцевать не с одним
и тем же партнёром. Пару раз подрыгались в ритмичных танцах, а когда пошёл
звук более умиротворённый, ко мне подошёл Ростислав.
В разношёрстной стае молодцов он явно выделялся. На его стороне были:
внешние данные, амбициозность, молодость. На моей всё тоже и ещё раз
молодость.
Когда начали танцевать, я держалась от него на расстоянии, надменное
городское выражение лица он оставил за забором бабы Мани, но опытность
ловеласа сблизила наши фигуры.
Сделав комплимент моему платью, он мечтательно продолжил.
- А тот сарафан мне больше нравился.
- Хорошо, что ты сейчас не в шортах и не в трениках.
Он заулыбался, по-своему поняв мой ответ и продолжил.
- Может хватит тут дрыгаться? Пойдём за околицу, немножко поженимся.
Я сделала вид, что не поняла или не расслышала его наглых намёков, а он,
скорее всего, моё молчание принял за согласие и его ладонь с моей талии стала
медленно опускаться ниже по бедру.
Я поправила его руку: шёлковое платье скользкое, вот его ладонь
и соскользнула. Но он мой порядочный намёк игнорировал и жар его ладони
я уже почувствовала на своей ягодице.
"Ну что ж, сам ви..."- выдали мне мои куриные мозги. Я сделала жест,
мол нагнись немножко.
Может он думал-у нас тут не танцы, а бардельный угар и начну его прилюдно
целовать, а я... залепила ему подщёчину.
Шлепок получился звонкий, заставивший ближние пары танцующих остановиться
в недоумении. Городской мажор остолбенел от неожиданности, но смог выдать
фразу.
- Предупреждать надо, что у тебя имеется справка.
- Не успела предупредить, зато у тебя теперь штамп стоит на морде.
Послышался хохот, но мажор не ретировался, отошёл, сел на сломанную скамейку,
потирая покрасневшую щеку. Я даже напряглась: думала сейчас даст мне сдачи.
Но нет. Посидел какое-то время, меня больше танцевать не приглашал, а сам
ещё пару раз трясся под музыку.
С танцев я ушла раньше его и больше не лежала у забора в засаде.
На следующий день, сосед открыто подошёл к забору с извинениями, на что
я сказала.
- Оскорблял меня прилюдно, а извиняешься чуть ли не шёпотом.
Через два дня он опять заявился на танцы с тремя белыми хризантемами
(где интересно он их достал? В наших полисадниках они не растут) и при всех
вручил их мне.
- Прости, бес попутал.
Все захлопали, а я заулыбалась.
Оставшееся свободное время от сенокоса мы теперь вместе писали черновой
вариант детективной комедии.