О ДУШЕ
Рабан Мавр
Предварительная версия
О ДУШЕ
Предисловие к королю Лотарю
Дарован превосходнейшему господину и нам даром Божиим, великому и мирному коронованному царю, последним слугой твоим Маврусом
Когда я вижу Ваш благородный гений и стремление много знать и сохранять обилие сведений, я также понимаю чувство, в котором процветает Ваш самый возвышенный нрав. Действительно, это расположение, взятое из книг некоторых ученых людей, можно легко утвердить: благодаря этому пыл старого гения будет более ревностным, и моему гению некоторым образом послужит верность служению Вам. Я написал поэтому Вам кое-что об определении души, о том, почему она называется душой или что такое душа, а также о ее происхождении и о том, имеет ли она форму. Также относительно ее размера: меньше ли она у малых или больше у более сильных: или где, как полагают, у нее больше всего места. Далее, каковы ее моральные добродетели: также кое-что о ее жилище, то есть о владении телом. Все это я извлек из высказываний некоего великого сенатора Аврелия Кассиодора, а кое-что из книги Проспера, ученейшего человека. Но я постарался добавить кое-что из собственного остроумия. Но так как Вашему превосходительству надлежит многое знать, я прилагаю к нему некоторые главы о дисциплине римского ополчения и о том, как в древние времена готовили рекрутов. Я сделал это, потому что подумал, что это необходимо, из-за частых набегов варваров. Это, конечно, из «Либелла» некоего Флавия Вегетия Рената, который он писал о древнеййших римлянах, я извлек, соединил и постарался кратко прокомментировать, стараясь, конечно, не быть слишком утомительным и чтобы не увидели, что я пишу вещи, которые в наше время не употребляются. Всегда готов к Вашим услугам.
Глава 1. О свойстве души, ее этимологии и определении.
Душу правильно называют душой человека, даже не скота. Ибо душа человека далека от жизни скота. Ибо жизнь скота состоит в крови: настолько, что с истечением крови и кончиной тела кончается и сама жизнь с духом. Но душа человека не заканчивается кровью. И потому душа справедливо называется как бы ;;;;;;, то есть отделенная вдали от крови: так как и после смерти тела она живет в своей собственной субстанции, которую можно определить и так: душа является тем, что животворит, то есть оживляет субстанцию своего тела. Но душа прежде всего называется духовной субстанцией, которая не разрушается с пролитием крови: и потому она сильно отличается от крови, хотя при отсутствии крови она как бы покидает обитель тела. Но одно дело покинуть жилище по любому поводу, другое дело – остаться с самим жилищем.
Некоторые считают, что определение таково, что душа берет свое имя от ветра: ибо ветер по-гречески называется ;;;;;;. И поэтому можно вывести этимологию от воздуха: кажется, что мы живем, вдыхая воздух ртом. Это очень кратко о том, почему она называется душой; теперь, однако, надо сказать, что такое душа. Философы же говорят, что душа есть простая, природная субстанция, особым образом отделенная от материи своего тела, органов членов, обладающая силой жизни. По этой причине они хотели назвать субстанцию простой, потому что в ней нельзя найти ничего, кроме духовной субстанции. Но она далека от материи тела, потому что не имеет в себе ничего телесного. Это также не орган и не член тела, потому что все члены тела располагаются, когда она воздействует на них. Но это то, что обладает силой жизни, поэтому говорят, что, наполняя тело, она тотчас же возвращает его к жизни.
Таково определение души, по выдумке мастеров светской литературы. Но в этом сходится авторитет всех истинных учителей, потому что душа есть духовная субстанция, созданная Богом и сама по себе сущая субстанция, оживляющая свое тело, разумная и бессмертная, но обратимая в то и другое, то есть в добро и зло. Но мы говорим, что душа сотворена Богом, вопреки мнению тех, которые, утверждая, что она имеет какую-то часть божества, сплели заблуждения вместо истины. Ибо никто не сомневается, что душа создана истинно мудрым. Об этом же свидетельствует Соломон, говорящий о мудрости: «Всякое дыхание Я сотворил» (Прем. 24). И еще: И возвратится прах в землю, откуда он был, и дух возвратится к Богу, давшему его".
Душа также утверждается как нечто духовное, потому что она не сохраняет в себе ничего телесного. Ибо всякое тело постигается в длину, ширину и глубину: всего этого нет в душе. И хотя она и отягощена массой своего тела, но духовно она весит гораздо больше и стоит ближе: некая невидимая прозорливость пронизана проницательностью. Душа думает о небесном: она жаждет узнать некоторые трудные вещи о самом Всевышнем Боге. Если бы эти вещи были телесными, ничто, конечно, не могло бы их измерить. Это действительно субстанция в собственном смысле, поскольку ни один другой дух не принимает плоть таким образом.чтобы он мог сочувствовать или радоваться страданиям собственного тела. Но она животворит свое тело, потому что как только Бог вкладывает его в тело, она оживляет и любит его невыразимым образом, настолько, что все, что, как известно, поддерживает тело, возвращается в него, а то, что не может умереть, боится разрушения и смерти. Но она разумна, потому что говорит о Божественных вещах: она обладает человеческой мудростью, и все, чему можно научить из искусств и наук, она само постигает с известной тонкостью: и, следовательно, она превосходит всех животных обучаемым интеллектом, сочетающим в себе все, что прилично и разумно. Ибо в его делах пребывает любое украшение, добавленное к миру. Она сама дала стены государствам, она нашла оружие, она смастерила разные виды одежды, она проложила дороги по кручам, она пересекла моря с известным искусством. Поэтому никто не должен сомневаться в ее разуме, поскольку так много и настолько, благодаря щедрости своего авторитета, она способна исследовать и завершить.
Теперь то, что она бессмертна, доказано многими способами. Ибо таково утверждение философов, что все, что живет само по себе и оживляет что-то другое, бессмертно. Очевидно, что душа делает и то, и другое. Ибо она также живет и оживляет тело. Ибо говорят, что все бессмертное просто. Но душа состоит из простой субстанции: поэтому она бессмертна. Есть и другие положения философов, утверждающих бессмертную душу, перечислять которые ради краткости нет необходимости. А наши своими правдивыми утверждениями одобряют бессмертную душу. Ибо душа создана по образу Божию. А так как мы знаем, и верим, и исповедуем, что Бог бессмертен во всех отношениях, то остаётся как бы Его образ. Он создал Свое, и сделал его бессмертным. Ибо никак не может быть, чтобы сотворенное по образу и подобию Божию было смертным. Ибо в том, что оно бессмертно, оно подобно Богу.
Но когда говорится, что душа подобна Богу, может ли кто-нибудь сказать: «Чем я похож на Бога, Который не может делать то, что мы делаем?». На это мы должны ответить, потому что человек творит картину, имеющую подобие человека: но самой картине нельзя подражать тем, что делает человек. Таким образом, человек, созданный по подобию Божию, не может подражать Богу в творчестве. Ибо сказано, что душа обратима в то и другое, что мы, конечно, ежедневно подтверждаем многими опытами. Что-то мы сейчас видим с огромной радостью, но вскоре мы оказываемся опечалены чрезмерной печалью. Других мы то смиряем с жалостью, то опять устрашаем величайшим негодованием. Можно то подняться к добродетелям, то скатиться к порокам. Известно, что душа может обращаться и изменяться многими и бесчисленными способами. Ибо если бы она не была переменчива, то никогда бы не было зла от добрых, ни злого - от праведного, ни щедрости от жадного, ни скупости от щедрого. Но, как было сказано, душа во всех отношениях подвержена изменчивым и обратимым страстям.
Теперь необходимо сказать несколько слов о ее происхождении, в отношении которого существует много сомнений.
Глава 2. Откуда душа берет свое начало.
Мы читаем от Бога, говорящего через Писание: И образовал Господь Бог человека из праха земного, и вдохнул в лицо его дыхание жизни, и стал человек душою живою (Быт. 2). Отсюда очевидно, что дыхание взяло свое начало от Бога. Теперь, когда говорят, что вдохнул Бог, не следует верить, что вдохнул Бог, бестелесный и невидимый, точно так же, как мы разрешаем дыхание вдохом со своего рода пульсацией: но говорится, что Он вдохнул, из-за достоинства творения, а именно души, которая, как известно, была создана по Его собственному подобию. На основании этого факта некоторые говорили, что как только человеческое семя свертывается в жизненную субстанцию, сразу же создаются души и передаются телам. Но те, кто занимался естествознанием, утверждают, что в сороковой день от зачатия человек должен получить душу и человеческое сердце. И это существование, которое затем начинает шевелиться в утробе матери. Некоторые полагают также, что по повелению Всемогущего Бога, как человеческое тело преобразуется в плотское семя, так и новое происхождение души рождается из качества души, и поэтому оно подвержено первоначальному греху: что младенцам, еще не способным еще ничего совершить, прощается через омовение крещения. Но мы не смеем допустить это, не смеем утверждать: так как похвально сказано, что даже блаженный Августин, самый доверенный учитель, усомнился в этом, а мы не смеем этого подтвердить: но верим истинно, что Бог творит души, и по Его тайному и самому справедливому осуждению они становятся подвержены первородному греху. Ибо в сем и тому подобном, а также в сокровенных вещах лучше сознаться в незнании, чем утверждать превратно и опасно: что можно отнести к заблуждению, когда пророк говорит: Ибо кто познал ум Господень? или кто был Его советником? (Ис. 40.) И Апостол: Отчасти знаем, отчасти пророчествуем (Рим. 9). Ибо если Пророк и Апостол говорят, что знание Господне не может быть познано никем, а Апостол, вознесшись на высоту третьего неба (1 Кор. 13), и проникнув в тайны рая, и зная определенные тайны, о которых, по его словам, людям запрещено говорить, утверждает, что знает их лишь отчасти; это тот, кто осмелится знать и произнести, о чем ни один из святых учителей не может сказать правду? Но мы должны перейти к остальному и сказать, считается ли, что душа имеет форму.
Глава 3. Считается ли, что душа имеет форму?
Тот, кто желает более ясно рассматривать здесь что-то о форме, должен осознать сложность формы. Ибо что называется формой, как не нечто окруженное некоторым пространством линий? Но то, что постигается пространствами и линиями, безусловно, телесно. Ибо даже само пространство вовсе не пребывает без телесных признаков. Опять же, сами особенности вещей, помимо физического пространства, никак не могут быть постигнуты. Поскольку это так, то ясно, что если душа не может полностью это иметь, она бестелесна. Таким образом, каждая форма имеет место на поверхности тела. Но так как тело может быть только твердым и осязаемым, а душа бестелесна и неосязаема и лишена твердости, то ясно, что она не имеет никакой формы.
Но если трогает то, что говорит Апостол о Христе Господе: Кто, будучи в виде Божием, не думал самонадеянно, что Он равен Богу (Флп. 2), то мы знаем, что Апостол говорит там о сущности, в которой Он равен Отцу. Ибо Бог, Который бесплотен, невидим, непостижим и вездесущ, не может иметь никакой формы. А что мы читаем в Евангелии об Аврааме и Лазаре и богаче (Лк. 16), что Авраам имел Лазаря на лоне своем, а богач просил охладить его язык кончиком пальца, то Господь говорил о том, что, конечно, бестелесно, и душа Лазаря не имела перстов, чтобы охладить пыл, и Авраам не мог иметь груди, как у телесных людей. Ибо не только сие и тому подобное встречается в Писании относительно духовной твари, но есть и некоторые выражения о высшем и непостижимом Боге, о том, чего, конечно, никак не может случиться с Божественной неизменяемостью: так же, как когда говорится: Бог может каяться и гневаться, и ненавидеть: все это Ему, по высочайшему величию, не подобает. Но для того, чтобы некоторые человеческие вещи могли быть более кратко и легко познаны по нашей привычке, они поэтому усваиваются Богу. Так и о душе, когда она бесформенна, говорят, что она имеет форму.
Глава 4. Считается, что у детей она меньше, а у более сильных больше.
Относительно количества души может возникнуть также очень тонкий и щепетильный вопрос: не меньше ли она у детей, когда у них не во всем присутствует разум, который кажется больше у людей старшего возраста. Но на это надо обратить внимание у детей, потому что у них разум души тормозится слабостью тела и малостью. Но у молодых и глупых, либо из-за некоторого неравенства частей тела, либо из-за некоторой густоты гумора, душа подавлена, и такое препятствие затрудняет выражение ее силы. Чтобы более наглядно объяснить это на примере, давайте посмотрим, что бывает, если огонь содержится в маленьком сосуде, который обычно бывает высоким, и теснота места затрудняет горение. Если вы хотите снова предположить, что есть материал с большой влажностью или толщиной, сама толщина препятствует тому, чтобы он мог образовать большую высоту. Но если подвергнуть его грамотной обработке, он сразу в высокой востребованности явит всю свою силу. Таким образом, и сила, и разум души у малыз затруднены из-за малости членов; у молодых и зрелых они несколько угнетены, как уже было сказано, неравенством частей или густотой жидкостей. Именно по этой причине тех, кого мы обычно видим мудрыми и проницательными, из-за какого-то внезапного повреждения мозга или тяжести в сердце мы видим глупыми и безумными. От этого они также становятся глухими и хромыми, а слабые подвергаются некоторому уменьшению конечностей. А что же сказать о страстях такого рода, когда чаще всего при чрезмерном питье и вздутии желудка мы видим, как они овладевают умами мудрых: так что тот, кого вы только что видели, мудрейшим, едва ли способен ощутить себя живым. Таким образом, разум растет при небольшом размышлении и упражнении, а не при росте души. Итак, поскольку все души бессмертны, их следует считать разумными. Теперь осталось развернуть мысль туда, где она скорее всего придет.
Глава 5. Как следует верить в местонахождение души.
И хотя душа рассеяна по членам всего тела, и устроение составляет его посредством определенных органов и движений и приписывает им соответствующие функции, все же так из ясных указаний видно, что она не руководит одинаково всеми членами. Ибо некоторые утверждают, что душа главным образом сохраняет свое место в сердце, считая, что там она содержит чистейшую кровь и жизненный дух; и отсюда возникают разнообразные хорошие и плохие мысли: что душа увеличивается благодаря собственной силе, никто не сомневается.
Опять же, многие говорят, что местонахождение души находится в мозгу, и этому можно верить на основании очевидных доказательств. Ибо душа, поскольку она создана по образу Божию, была достойна претендовать на определённую крепость для своего тела. Ибо когда мы говорим с почтением о Божестве, когда мы верим, что Бог повсюду, и исповедуем, что Он проникает и наполняет все видимое и невидимое силой Своей Божественности, говорят, что Он имеет свое место на небесах, как свидетельствует Писание: Небеса – Мое место. Ибо Он был способен сделать то, что держит управление его телом, главной крепостью Своего храма, по подобию его Основателя. Как говорят, что Он Сам пребывает в высотах, так и считается, что эти вещи находятся в самой выступающей части тела. И с этого момента все члены управляются как бы из некой цитадели соответствующим правительством. Поэтому сама округлость мозга как будто была сделана похожей на небесную сферу: где бессмертная душа претендовала бы на достойное жилище. Действительно, достойно было просить о высшем: ведь все тонкое в природе требует высшего. Ибо видно, что даже видимый огонь достигает высшей точки.
Есть и другие признаки того, что душа занимает место наверху. Ибо совершенно несомненно, что все чувства тела содержатся в голове. Но даже если какая-то радость охватит ум, тотчас же лицо покажется веселым. Но если приходит возмущение, то нас не отягощает дискомфорт кишечника, а тотчас же охватывает какое-то оцепенение головы: настолько, что и само зрение притупляется, и слух притупляется, и душа приобретает здесь определенные признаки возмущения. Поскольку это так, то правильно полагать, что душа занимает свое место наверху. Но поскольку о душе было сказано кое-что, почему она называется душой, или что она такое, или откуда она берет свое начало, или считается, что она имеет форму, или где предполагается ее главное обиталище, давайте теперь обратимся к этой статье, чтобы выразить ее моральные достоинства; пусть это будет добродетель.
Глава 6. О моральных добродетелях: и во-первых, что такое добродетель.
Таким образом, существуют четыре моральные добродетели души: благоразумие, мужество (стойкость), справедливость и умеренность. Но раз уж мы называем эти добродетели, то надо сначала сказать, почему нечто называется добродетелью или что такое добродетель. Добродетель вызывается силой, Именно поэтому он так и называется, ведь она поддерживает все, что может исходить из него, определенной силой духа и души. Итак, добродетель есть всякая святая вещь, невидимая и бестелесная, святая, чистейшая и совершенно лишенная всякого зла. Там, где она пребывает, она делает все святым, чистым, прочным и неизменным. Этого никто не берет неохотно, никто не теряет, если только добровольно не отдаст потерянному и обманутому. Она также определяется следующим образом: добродетель - это состояние ума, приличия разумной жизни, нравы, склонность к благочестию, а также всякое почитание и поклонение Божеству. Она, как было сказано, делится на четыре моральные добродетели. Поэтому эти вещи называются нравственными, потому что ими украшаются нравы людей. Ибо если у людей недостает благоразумия, то оно постоянно уродуется тупостью ума. Если сила духа отсутствует, тут же прибавляется слабость. Но там, где нет справедливости, кто не знает, что присутствуют все извращения, все кривизны и уродства? Но если бы и недоставало умеренности, то все лишнее и сверх меры бесчестит ум самой своей чрезмерностью. Если же эти четыре добродетели овладели умом человека, то это как если бы четыре угла дома были поддержаны, чтобы он не рухнуло от какой-либо силы бури: но, что бы Он ни захотел построить, то поставит это как бы на весьма прочное основание. Но эти четыре добродетели так связаны друг с другом, что одна без другой никак не может получить совершенство. Ибо необходимо запастись силой благоразумия. Точно так же справедливость порождает мужество. Воздержание же сдерживает справедливость определенным темпераментом, чтобы она не воспламенялась сверх меры, но делала все в меру. Но теперь надо яснее и подробнее объяснить сами названия, почему они так называются или каково свойство каждого из них.
Глава 7. О благоразумии.
Поэтому благоразумие называется провидением, в котором проницательность видит, что из этого может выйти, благоприятное или неблагоприятное: так что человек может действовать осторожно, чтобы в любое время не быть поднятым благоприятным или низвергнутым неблагоприятным. Это также называется иначе мудростью, потому что она различает на нёбе сердца то, что следует отвергнуть, а что принять или передать. Следовательно, благоразумие или мудрость в Божественных или человеческих вещах, поскольку она дана человеку, есть знание. Благодаря этому мы понимаем, чего нам следует остерегаться и что нам следует делать. Благодаря этому поиску истины мы постигаем открытие. Но поскольку аппетиты мира также считаются разумными, необходимо выяснить, насколько они отличаются друг от друга. Поэтому благоразумие мира, насколько оно есть само по себе, стремится испортить здравость и целостность и радуется увеличению своих приобретений за счет потерь других. Об этом Господь, когда в Евангелии говорит о домоправителе беззакония, то говорит, что он поступил благоразумно, что за счет господина своего приобрел прибыль и с нетерпением ждал будущего. О благоразумии Павел говорит: Благоразумие есть смерть плоти. действительно, смерть души (Рим. 8). Но вопреки этому благоразумие или мудрость, которые приобретаются даром Божиим, не могут погибнуть ни от своего греха, ни от чужого. И оно не желает тратить на других ради своей выгоды, но желает обеспечить всех, как самого себя. О каком благоразумии тот же Павел, рассуждая о благоразумии плоти, добавил: «А благоразумие духа есть жизнь и мир» (Там же). Очевидно, он говорил о жизни души. Ибо само духовное благоразумие всегда хочет стремиться к истинам и святыням, хотя иногда и обманывается. То есть слабость плотского бремени усложняется: потому что никто, помещенный во плоть, не может вполне предвидеть и обо всем позаботиться. Отсюда и превосходный учитель, который, увлекшись к тайнам третьего неба и созерцая райские наслаждения, услышав некоторые тайны, о которых людям говорить непозволительно, и отягощенный этой бедой, сказал : Теперь мы смотрим как через зеркало в гадании (1 Кор.13). Но раз уж мы сказали, что сила духа снабжается благоразумием, то остается кое-что сказать и об этом.
Глава 8. О стойкости.
Итак, сила духа - это долготерпение и настойчивость в добрых делах, а также терпение и победа над всеми искушениями порока. Это должно присутствовать в сознании таким образом, чтобы оно не только преодолевает невзгоды, но также побеждает, убивает и гасит все, что соблазнительно и сладострастно и движет плотскими удовольствиями. Когда душа это сделает, это по праву будет называться силой духа. Ибо если противник выживет, но согласится на лесть раздражительной плоти, то это будет называться не силой духа, а решимостью, потому что за нее платят удовольствия. Это действительно кратко, но наиболее честно определяется, когда говорится: «Никто не побеждает лучше, чем тот, кто побеждает самого себя». Но поскольку сказанное отражается и в названим этой силы, то об этом необходимо что-то сказать. Ибо есть и диавольская сила, о которой Господь говорит блаженному Иову: сила его в чреслах его, и сила его в пупке чрева его (Иов. 38). Посему Господь говорит в Евангелии: Когда сильный вооруженный охраняет двор свой, то, чем он владеет, находится в мире (Лк. 11). Мы имеем в виду сильного, то есть диавола, но его двора, мира. Из какого двора вышел более сильный, то есть Христос победивший, и побежденный был изгнан. Но дьявольская сила духа, укрепляющая нечестивых во зле, и сила Христова, которой укрепляются святые в перенесении невзгод, различаются не только действием, но и самым разнообразием названий. Ибо дьявольской силой называется неповиновение, упорство или даже упрямство, которые не позволяют святым убеждениям отозвать человека от плохих поступков. Но сила духа Христова есть стойкость или долготерпение, а не просто терпение, терпеливо и долготерпеливо переносящее все невзгоды. Следовательно, это должно сопровождаться справедливостью, которая называется честностью или справедливостью; чтобы то, что может быть без праведности, не стало каким-либо образом неправильным.
Глава 9. О справедливости
Поэтому справедливость называется как бы охраной закона, поскольку она охраняет все, что закон повелевает, или избегает всего, что закон запрещает. Итак, если эти вещи сочетаются с мужеством, оно всячески украшает их. Ибо что бы ни случилось, если оно не будет справедливым, оно, несомненно, будет обращено на неправильную сторону. Справедливость, таким образом, есть истинное благородство души, гарантирующее каждому должное возмездие. добрым, конечно, воздавая должную похвалу: злым навлекая на них упреки и суд. Поэтому мы посвящаем себя поклонению и почитанию, подобающему Богу, и любви, но обнимаем ближних с любовью, достойной любви. Ибо что справедливее, чем любить всем сердцем Бога, Которым мы были созданы, хотя нас еще не было? Но мы говорим, что пленники плохи, потому что и плен хорош, о чем сказано: Христос, взойдя на высоту, пленил плен (Пс. 67). Действительно, что может быть правильнее, чем любить ближних, подобных нам, созданных и искупленных так же, как и мы? При этом ошибки наши и наших ближних должны быть проверены достойным и должным исправлением. Потому что таким образом противозаконные дела сдерживаются, а возмещение не может быть совершено без известного рвения и пылкости усердия, правильная умеренность следует за справедливостью, чтобы пыл справедливости не превзошел меры, и что мы должны получить увещеванием и исправлением, будет низвергаться чрезмерностью.
Глава 10. Об умеренности.
Поэтому это и называется умеренностью, потому что своей умеренностью оно умеряет ум каждого. Поэтому и называется умеренностью, потому что она умеряет ум от жары и холода, так что он не может быть слишком холодным из-за своей чрезмерности, чтобы ограничить силыв. Умеренность, таким образом, является добродетелью ума, который своим контролем устанавливает образ всей жизни, чтобы что-либо не было скрыто ни слишком большой ненавистью, ни смягчено слишком большой любовью. Но рассматривая все разновидности с известной тщательностью, ум их умеряет и регулирует. Эта осмотрительность называется и другим именем: поскольку ум различает все вещи так, что они не выходят за пределы, он не слишком склоняется ни вправо, ни влево, но ступает некоторым царственным образом и замедляет свой шаг, чтобы он не вышел за пределы. Отсюда то философское предложение, оно очень короткое, но самое проверенное и самое нужное в этой жизни: Ни в чем не переусердствуйте. Ибо когда кто говорит: «Ничего не делайте», он показывает, что даже хорошего может быть слишком много. Поэтому и Соломон говорит: «Сын мой, не будь слишком справедливым» (Еккл. 7). Об этом говорит и Иаков через иносказание: есть у меня волы и овцы рожавшие, и младенцы нежные: если принужу их более трудиться в ходьбе, они умрут (Быт. 33). Ибо под волами и овцами подразумеваются рожденные души, которые разумом воспринимают слово Божие. А если им придется отправиться в слишком дальнее путешествие, то, что они задумали в уме, они теряют. Что касается малых, тех, о которых Павел говорит: Я дал вам пить молоко, а не мясо, ибо вы тогла не могли, но и еще не можете. Ибо вы малы (1 Кор. 3). Итак, таким следует давать легкие заповеди, под которыми подразумевается молоко, пока они способны употреблять твердую и жирную пищу, то есть более сильные заповеди. Эти добродетели, следовательно, необходимы всем, но царские превосходства доставляют величайшее украшение. Ибо по благоразумию ум все предвидит, тщательно и разумно обдумывает то, что может произойти, и острым чувством, как краем глаза, осторожно замечает благоприятные и неблагоприятные вещи. Но благодаря силе духа все, что он предвидит, будь то неблагоприятное или процветающее,что имеет потрясенный ум: а именно, события переменчивого века, войны, беспорядки и мятежи, а также различные нравы людей. Ибо царственное превосходительство, поскольку оно руководит многими, тем более он воспринимает события случайные; но кто должен быть более справедливым, чем король? Все судьи и администраторы, как бы движимые жадностью они ни старались распорядиться несправедливо, принимая во внимание справедливость короля, они не осмеливаются причинять ничего несправедливого его подданным: ибо они будут бояться справедливого возмездия. И весьма уместно, чтобы король был умеренным, чтобы его повеления были приемлемы для всех, чтобы они не были слишком слабыми или очень строгими, но располагались с такой сдержанностью и умеренностью, чтобы все делалось в соответствии с возможностями всех Поскольку ягнята могут найти в царских указах, где они могут переходить вброд, а слоны могут знать, где плавать, то есть, чтобы кроткий и простой не мог быть угнетен насилием их повелений, а сильный мог всегда смотреть и бояться тех, кто сильнее его и сильнее самих себя.Этими четырьмя добродетелями, как бы самыми прочными столпами, возносятся все почести царского достоинства: и все успешно управляется и украшается. Но поскольку о душе и ее моральных добродетелях было сказано кратко и менее подробно, остается еще кое-что сказать о местоположении и достоинстве ее жилища, которыми оно украшенным Поэтому я отмечу чудесную работу Божию в человеческом теле, которой я могу удивляться: а если я не готов, то постараюсь писать благоговейно, взяв из самых обширных сочинений проверенных докторов.
Глава 11. О состоянии и положении тела.
И вот тело человека, устроенное чудесным делом Божьим, отличается от всех живых существ высотой своего прямохождения. То есть, если рассматривать каждый член в отдельности, то великие тайны постигаются в этом теми, кто пытается их проследить. Ибо сама голова, выделяющаяся из всех членов, на вершине которой мы видием местопребывание души, образованная по подобию небесной сферы, с шестью костями: так что можно понять, что число лет, которое оказалось совершенным, можно найти в сотворении человека. О числах которых можно многое сказать во всей полноте, но здесь они опущены ради краткости. Поэтому под круглой вогнутостью этой головы выступают две линии глаз, как два небесных светила: или, говоря нечто более священное, как два Завета. К ним наиболее прилично относятся остальные члены, вместе взятые, организованные соединением двойственности: а именно, уши, носы, губы, руки, кисти, бока, ноги и ступни. Все эти вещи настолько совместимы с милостью, что кажутся мудрыми и действуют одинаково. Но наряду с этими двумя и парными членами, устроенными таким образом, есть и другие члены, в их собственном единстве весьма прилично соответствие членам парным, то есть наличие носа, рта, горла, груди, живота, пупка и самого полового стержня, которому Бог приписывает чудесное устроение обновления потомства человеческого ррда. Все эти вещи, по-видимому, пользуются большой честью, поскольку, будучи помещены посередине, они согласуются с парными членами, так что ни одна часть не может претендовать на одно из них без другого. Все сии, вместе с прочими членами, в жилище души, созданное по образу Своему, Бог соединил достойным действием.
Глава 12. Об обязанностях пяти чувств.
Теперь осталось сказать кое-что об обязанностях пяти чувств. Хотя они и кажутся принадлежащими даже зверям, однако отличаются от них большим преимуществом: если они разумны для нас, то в них недостает разума. Первое из них - это зрение: тот, кто благодаря известной силе души, которую мы называем зрением, выходящей через зрачок глаза, с известной тонкостью воспринимает вещи, находящиеся недалеко от нас, и знает цвета невидимых вещей в освещенном воздухе. Но если они расположены очень далеко друг от друга, зрение не различает их. Во-вторых, слух устроен так, что он притягивает к себе звуки через улитковые ходы, различает и понимает, что такое слышимое. Он, следовательно, имеет не прямые и открытые пути, а извилистые изгибы, чтобы поддерживать определенные задержки в издаваемом звуке, чтобы создать силу рассудительности и понимания. Ибо если правильный звук, посланный в пути, будет принят, но из-за своей скорости он потеряет значение и смысл. В-третьих, есть обоняниео: благодаря которому мы избегаем всех плохих запахов и приятных запахов с излишней силой, и усваивая себе некое благоухающее наслаждение души, мы освежаемся самой сладостью запаха. В-четвертых, есть вкус: с помощью него мы различаем все, что кладем в рот, сладкое или горькое, по вкусу неба. А так как он различает все качества вкуса, то оказывается, что у него самого нет вкуса. Пятое - осязание, которое, хотя и присуще всем членам, главным образом принадлежит рукам, которым также главным образом дано применение действия. Ибо все, что должно быть сделано, делается руками.
Но если мы сосредоточимся на чудесной работе Создателя во всем, в чем хотелось бы, и вместо хитроумного охвата для обсуждения деталей рассуждение получилось бы более длинным, чем я планировал. Но так как я желал вкратце познакомить с этим Ваше Превосходительство, то, более того, выучив, я припомнил это на память. Но если есть что-то, от чего у них воротит нос, я уважаю их как людей. Ибо кто желает избежать налета лжи, тот будет назван совершенным, по словам апостола Иакова: «Кто не ошибется в речи, тот человек совершенный» (Иак. 3). Что, конечно, касается очень немногих, как сказал пророк: Всякий человек лжец (Пс. 11).
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn