20 июля 2024 года исполнится ровно тридцать лет с того дня, как Александр Лукашенко официально принял присягу и стал, таким образом, первым и пока единственным президентом Беларуси. Три десятка даже по планетарным масштабам — срок немалый. Читателю, наверное, будет интересно узнать о прошлом белорусского лидера, о том, откуда вообще появился Лукашенко.
Впервые Александр Лукашенко, выражаясь современным языком, появился в медийном пространстве 27 октября 1988 года. В этот день ведущие белорусские республиканские издания («Советская Белоруссия», «Вечерний Минск») опубликовали анонимную критическую статью «Пена на волне перестройки», от начала и до конца направленную против нового, альтернативного коммунистам движения под названием Белорусский Народный Фронт (БНФ). В статье говорилось о «сотнях молодых людей», которые не только говорят о перестройке, но и «творят её созидательным трудом и научно-техническим поиском». Среди этих молодых людей фигурировал и 34-летний директор совхоза «Городец» Шкловского района Могилёвской области Александр Лукашенко. Статья с пафосом расписывала, что благодаря новым методам хозяйствования (хозрасчет и аренда) некогда отсталый «Городец» превратился чуть ли не в передовое хозяйство. Поэтому Лукашенко был приглашен на партийное совещание в Москву, где с ним беседовал сам Михаил Горбачев.
Упоминание в центральной республиканской прессе и поездка в советскую столицу до того разогрели амбиции Лукашенко, что он решился на невероятное: выдвинул свою кандидатуру в народные депутаты СССР, выборы которых должны были состояться в конце марта 1989 года. Лукашенко удалось зарегистрироваться по Могилевскому сельскому национально-территориальному округу №94. И тут Лукашенко перешел дорогу не кому-нибудь, а весьма влиятельному чиновнику — заместителю председателя Совета Министров БССР и руководителю Госплана республики Вячеславу Францевичу Кебичу. В свою очередь, местный партхозактив был, естественно, заинтересован в победе Кебича: в таком случае области хоть что-то перепадало от всесильного главы Госплана. Тем более, что Кебич в предвыборной программе обещал реальную помощь, например, асфальтирование деревенских улиц.
Местные власти начали беспрецедентное давление на Лукашенко, чтобы он снял свою кандидатуру. При этом в ход шли все средства: от критики Лукашенко как директора до заведения на него уголовного дела за рукоприкладство по отношению к работникам совхоза. Однако будущий белорусский президент проявил завидную смелость и не поддался. На помощь Лукашенко пришло солидное издание и орган ЦК КПСС «Сельская газета». В одной из публикаций корреспондент газеты Анатолий Гуляев осудил методы, используемые против Лукашенко.
И хотя Кебич получил заветный депутатский мандат, Лукашенко поддержало довольно много избирателей: 94 тыс. из 205 тыс., кто принял участие в голосовании.
Выборы пробудили у Лукашенко талант публичного политика. Поэтому ничего удивительного не было в том, что директор совхоза с головой окунулся в новую кампанию по выборам депутатов Верховного Совета БССР 12 созыва. Лукашенко и еще три претендента были зарегистрированы по Шкловскому избирательному округу №310. Фаворитом на этих выборах считался Евсей Корнеев, первый заместитель председателя Могилевского областного совета народных депутатов. Сильным конкурентом был главврач Шкловской районной больницы Витольд Буевич.
Весь пафос избирательной кампании Лукашенко был направлен против местной власти — «князьков и царьков», которым якобы все доступно, в том числе остро дефицитные товары. Умело противопоставлял Лукашенко Минск и провинцию: дескать, столичный житель съедает 114 кг. мяса в год, а шкловчанин — 20.
По итогам голосования, которое состоялось 4 марта 1990 года, во второй тур вышли Лукашенко и Буевич. Во втором туре 18 марта Лукашенко уверенно опередил своего оппонента и стал таким образом народным избранником.
Благодаря относительно свободным средствам массовой информации и тому, что заседания сессий Верховного Совета 12 созыва транслировались в прямом эфире по радио и телевидению, Лукашенко быстро становится довольно известным депутатом. Многим избирателям и слушателям явно импонировал стиль Лукашенко и то, что директор совхоза смело и ребром ставил вопросы политического и экономического устройства республики. Правда, наиболее, внимательные уже тогда отмечали, что Лукашенко говорит много и больше склонен к административно-силовому решению проблем и задач.
По своему характеру Лукашенко, естественно не мог примириться с судьбой рядового депутата, а посему делал попытки пробиться наверх. Так, в июне 1990 года Лукашенко выдвинул свою кандидатуру на пост председателя постоянной комиссии Верховного Совета по аграрным вопросам, продовольствию и социальному развитию села. Эмоциональное выступление депутата («нет цепей даже: нечем быка на откорме привязать») вызвало длительное и оживленное обсуждение кандидатуры Лукашенко.
Будущего белорусского лидера, например, поддержал успешный юрист и доцент из Института народного хозяйства Виктор Гончар, который в конце 1994 года окончательно разойдется с Лукашенко и исчезнет при невыясненных обстоятельствах через пять лет.
Попытка Лукашенко потерпела крах: парламентское большинство предпочло кандидатуру Владимира Гаркуна, партийного руководителя Дзержинского района Минской области. Лукашенко затаил обиду и не вступил в аграрную комиссию. В годы депутатской деятельности Лукашенко формально состоял в Конституционной комиссии, которая занималась разработкой нового Основного Закона, однако активного участия в ней не принимал.
Зато весьма усердно Лукашенко выступает у парламентского микрофона, проявляет различные инициативы и даже публикуется в печати. 25 мая 1991 года собственный орган Верховного Совета — «Народная газета» разместила на своих страницах статью депутата под громким названием «Диктатура: белорусский вариант?», в котором Лукашенко предстал как сторонник независимости Беларуси («отрицание суверенитета будет продлением наших мук»; 21 мая 1991 года при обсуждении повестки дня четвертой сессии Верховного Совета Лукашенко высказался за включение вопроса о придании Декларации о государственном суверенитете БССР от 27 июля 1990 года статуса конституционного закона, на что, например, не решился первый заместитель председателя Верховного Совета Станислав Шушкевич, за которым закрепился имидж «национал-демократа» и критика ортодоксальных коммунистов. Автор статьи, например, резко негативно оценил предложение первого секретаря ЦК Компартии Беларуси (КПБ) Анатолия Малофеева о введении в СССР чрезвычайного положения.
18 июня 1991 года в своем парламентском выступлении Лукашенко объявил о создании депутатской группы «Коммунисты Беларуси — за демократию». В комиссию вошли 33 народных депутата. В соответствующем заявлении депутатской группы говорилось о том, что они не согласны с прежним курсом КПБ, которую необходимо преобразовать в партию парламентского типа и т.п. В ответ Малофеев обвинил Лукашенко в глумлении над партией (правда, это не помешало Малофееву в 1996 году стать председателем Палаты представителей Национального собрания — органа, который будет учрежден в результате инициированного Лукашенко референдума).
Правда, дальше слов дело не пошло. Да и из-за объективных — августовский путч и последующий роспуск СССР — обстоятельств вопрос о компартии стал неактуален.
Судьба дала очередной шанс Лукашенко 4 июня 1993 года. В этот день, учитывая общественное мнение, Верховный Совет образовал временную комиссию по изучению деятельности коммерческих структур, действующих при республиканских и местных органах власти и управления. Естественно, встал вопрос о председателе. Некоторые депутаты, как например, Михаил Маринич (будет арестован Лукашенко в 2004 году) взяли самоотвод. Депутат Анатолий Лебедько (ныне - один из приближенных Светланы Тихановской) предложил кандидатуру Лукашенко. За эту идею горячо ухватился председатель Верховного Совета Станислав Шушкевич: «Я так хочу, чтобы Лукашенко был большим начальником». В итоге большинством голосов Лукашенко был утвержден на посту председателя комиссии.
Нажимая кнопки за Лукашенко, его депутаты-коллеги были уверены, что у директора совхоза ничего не получится. Дело в том, что до этого в Верховном Совете Беларуси были созданы несколько временных комиссий с громкими названиями (комиссия по привилегиям и др.), но результат от них, за исключением отчетных докладов, был практически нулевым. Однако в случае с Лукашенко народные избранники фатально ошиблись: Лукашенко использовал комиссию на всю катушку. Он удачно вошел в контакт с силовиками, в том числе с молодым руководителем Следственного комитета МВД Юрием Захаренко (в июле 1994 года будет назначен министром внутренних дел Беларуси и бесследно исчезнет в мае 1999 года). Большую информационную помощь Лукашенко оказали высокопоставленные чиновники КГБ Валерий Кез и Фарид Канцеров. В «антикоррупционной» комиссии начали активно работать представители МВД Юрий Малумов и Николай Карпиевич. Когда Лукашенко станет могущественным, оба этих силовика будут одарены высокими должностями с барского плеча.
На посту председателя временной комиссии Лукашенко начал активную пиар-кампанию: раздавал интервью направо и налево, при этом начинал с региональных средств массовой информации. Лукашенко всячески пытался придать своей комиссии особую значимость, а в беседе с молодым корреспондентом «Могилевской правды» Егором Рыбаковым (в 2002 году это лукашенковский протеже будет назначен руководителем Национальной телерадиокомпании Беларуси, а уже через пару лет арестован и приговорен за взяточничество в особо крупном размере) уверял, что ходит буквально под пулями.
9 ноября 1993 года — ещё один счастливый день в жизни Лукашенко. Именно тогда, при обсуждении повестки дня тринадцатой сессии Верховного Совета Беларуси 12 созыва депутаты приняли решение заслушать итоговый доклад председателя «антикоррупционной» комиссии в прямом эфире по радио и телевидению.
14 декабря 1993 года — звездный час Александра Лукашенко. Озвученный им в этот день итоговый доклад комиссии стал, без сомнения, политическим хитом. В докладе Лукашенко уверял, что коррупция как ржавчина съедает систему управления и экономику и привел 86 фактов нарушения законности. И хотя по многим фактам уже полным ходом шли прокурорские проверки, доклад оказал огромное эйфорическое влияние на рядового избирателя. Один из читателей «Советской Белоруссии» прислал в редакцию газеты письмо, в котором назвал Александра Лукашенко лучом света в темном царстве.
Однако далее у Лукашенко пошло не все так гладко. Несмотря на все его усилия, комиссия так и не получила статус постоянной. Не увенчалась успехом попытка Лукашенко образовать на базе комиссии государственный орган (комитет) по борьбе с коррупцией. Более того, 31 марта 1994 года Верховный Совет официально заявил, что временная комиссия Лукашенко прекращает свою работу. А в ночь с 5 на 6 апреля 1994 года помещение комиссии и вовсе было опечатано, что вызвало возмущение Лукашенко, который пригрозил подать в суд.
К тому времени, когда разгорелись страсти по докладу Лукашенко, в Беларуси дамокловым мечем висел нерешенный вопрос, связанный с новой Конституцией. Работа над конституционным проектом началась еще в 1990 году, однако продвигалась медленно. Депутаты никак не могли найти консенсус по принципиальным положениям. И одно из них касалось президентства. Одни выступали за «сильного» президента, другие – за «слабого». Некоторые политические силы (БНФ, коммунисты) вообще были против введения института президентства. В начале декабря 1993 года Верховный Совет пошел на создание по этому вопросу согласительной комиссии, которая, впрочем, ничего не решила.
Что до Лукашенко, то он всегда отстаивал учреждение поста президента, наделенного самыми существенными полномочиями. Своему главному девизу — вопрос о власти решают коротко и четко (озвученному еще в июле 1990 года) — Лукашенко остаётся верен и поныне.
Вопрос о Конституции нужно было решать в скорейшем порядке. Подходил к концу срок полномочий Верховного Совета 12 созыва, правящая элита должна была определить свою судьбу. И председатель правительства Вячеслав Кебич, видимо, сделал свой выбор: решил пойти в президенты.
Для учреждения поста президента депутатская группа «Беларусь», контролируемая Кебичем, разыграла в Верховном Совете целую спецоперацию. По вопросу о введении института президентства в течение нескольких рабочих дней в конце февраля 1994 года было организовано т.н. именное голосование (вместе с главой о президенте Республики Беларусь в специальный бюллетень включили вопросы о Верховном Совете и о местном управлении и самоуправлении). Более того, депутат имел право подумать над своим «выбором» дома. К именному голосованию привлекались и те депутаты, которые давно отошли от парламентских дел и числились лишь формально. Как, например, летчик-космонавт Владимир Коваленок, который работал в России.
В именном голосовании совпали интересы не только правящей верхушки, но и части депутатского корпуса. Это были молодые парламентарии (Виктор Гончар, Дмитрий Булахов, Анатолий Лебедько, Виктор Шейман, Виктор Кучинский, Александр Лукашенко и др.), которым за годы депутатства не удалось развернуться на широкую ногу. Посредством введения Конституции они рассчитывали выйти на избирателя через прямые выборы и сорвать куш.
По итогам именного голосования, озвученным 1 марта 1994 года, положения конституционного проекта, включенные в бюллетень, были утверждены. 15 марта 1994 года успешно была утверждена Конституция независимой Беларуси. Ровно через две недели депутаты приняли закон о выборах президента Республики Беларусь. День «Д» назначили на 23 июня.
Вероятные кандидаты начали быстренько сколачивать инициативные группы, для того, чтобы преодолеть первый существенный барьер: собрать не менее ста тысяч подписей (согласно тогдашней конституционной норме, можно было заручиться поддержкой не менее 70 депутатов Верховного Совета) для регистрации кандидатом в президенты. Всего было зарегистрировано девятнадцать таких групп, включая одного безработного. Время для сбора подписей было предельно малое: с 25 апреля по 15 мая.
Инициативную группу Лукашенко по сбору подписей возглавил Дмитрий Булахов (этот депутат и одновременно председатель постоянной комиссии Верховного Совета по законодательству был как никто другой заинтересован в победе Лукашенко; дело в том, что 7 января 1993 года Булахов, направляясь в Могилев, вопреки инструкции сел за руль служебного автомобиля и насмерть сбил женщину; и хотя депутатский иммунитет спас Булахова от возмездия, эта авария висела на нем не только тяжелым моральным грузом: по мере нарастания президентской кампании из лагеря Кебича раздавались нешуточные угроз вновь расследовать это дело; недаром на внеочередной четырнадцатой сессии Верховного Совета 28 апреля 1994 года Лукашенко заявил, что над Булаховым «занесен топор»).
Избирательный же штаб Лукашенко возглавил депутат Леонид Синицын (после своей победы Лукашенко оценит административно-организационные способности Синицына и назначит его главой президентской Администрации).
К началу сбора подписей популярность Лукашенко резко выросла. И не в последнюю очередь из-за заметки, опубликованной в конце марта 1994 года в крупной белорусскоязычной республиканской газете «Звезда» под названием «Что в чемоданах Лукашенко?». Маленькая по объёму заметка наделал много шума: в причастности к коррупции Лукашенко обвинял пятьдесят высокопоставленных чиновников, в том числе заместителей Кебича Сергея Бриля и Николая Костикова, министра иностранных дел Петра Кравченко и министра обороны Павла Козловского. Обвиняемые, в свою очередь, сделали для прессы совместное заявление, в котором требовали привлечь Лукашенко к ответственности за клевету.
Дальше всех пошел Козловский. На протяжении все предвыборной кампании он последовательно обвинял Лукашенко в популизме, в нападках на армию и на генералитет. А 30 июня 1994 года, когда после первого тура победа Лукашенко была очевидна, подал на кандидата в президенты в суд и прокуратуру.
Заполучив власть, Лукашенко сполна отплатил Козловскому. Контрольными службами была проведена проверка на предмет того, выделялись ли бюджетные средства на финансирование свадьбы сына Козловского и дочери тогдашнего председателя Верховного Совета Мечислава Гриба. Злые языки утверждали, что свадьбу, состоявшуюся еще в июне 1994 года, охраняли десантники. И хотя информация о десантниках не подтвердилась, Козловскому инкриминировали причинение крупного ущерба государству в размере 27 млн. руб. В итоге Лукашенко понизил Козловского с генерал-полковника до генерал-лейтенанта. В 2015-2016 годах Козловский дважды обращался к Лукашенко с просьбой отменить взыскание. Однако Лукашенко, который никогда ничего не забывает, и пальцем не пошевелил.
31 мая 1994 года Центральная избирательная комиссия после проверки подписей зарегистрировала шесть кандидатов в президенты. Сильными считались трое: премьер-министр Кебич, лидер БНФ Зенон Позняк и Лукашенко. Остальной троице ничего не светило: коммунист Василий Новиков и аграрник Александр Дубко были мало известны широкому избирателю и собрали подписи благодаря партийным структурам. Зарегистрированный бывший председатель Верховного Совета Станислав Шушкевич был крайне непопулярен в народе. К тому же в общественном сознании он воспринимался как могильщик СССР. И, напротив, в начале июня 1994 года Лукашенко в средствах массовой информации и на встречах с людьми начал утверждать, что был единственным депутатом, который голосовал против ратификации Беловежского соглашения. Безусловно, со стороны многих избирателей, которые тогда весьма ранимо ностальгировали по Советскому Союзу, это принесло Лукашенко ощутимые политические дивиденды.
«Красной» нитью в программе Лукашенко проходила идея борьбы с коррупцией, однако кандидату нужно было перехватить инициативу на другом архиважном направлении — российском.
Союз с Россией Кебич считал своим главным предвыборным козырем и 12 апреля 1994 года сделал самый сильный шаг: вместе со своим коллегой Виктором Черномырдиным подписал Договор об объединении денежной системы Республики Беларусь и денежной системы Российской Федерации и условиях функционирования единой денежной системы. Узловые положения Договора выглядели настолько декларативно (например, при введении российского рубля как единственного платёжного средства наличные деньги белорусов в сумме до 200 тыс. расчетных билетов («зайчиков») и банковские вклады до 1 млн. руб. обменивались по курсу 1:1), что в них никто не верил.
Общественность, экономисты и независимые эксперты были убеждены в конъюнктурном характере Договора, который, кроме того, нарушал белорусскую Конституцию: статья 5 Договора давала Центральному банку России право на эмиссию, что, согласно Основному Закону Беларуси, было исключительной прерогативой белорусского Национального банка. Поэтому председатель правления Нацбанка Станислав Богданкевич подписал Договор с оговоркой, чем вызвал открытую неприязнь Кебича.
А что же Лукашенко? Он подверг Договор критике и предложил вернуться к тому, что было подписано ранее: еще 8 сентября 1993 года Беларусь и Россия заключили Соглашение об объединении денежных систем. Единая денежная система должна была быть создана к 1 января 1994 года. Это Соглашение обладало большей легитимностью, чем Договор от 12 апреля 1994 года, так как в ноябре 1993 года большинством голосов было ратифицировано белорусским парламентом.
Настоящий прорыв на российском направлении Лукашенко совершил 18 мая 1994 года, когда выступил в российской Государственной Думе. И по сей день утверждается, что визит в Думу организовал Валерий Цепкало, который много лет руководил белорусским Парком высоких технологий, а на президентских выборах 2020 года публично выступил против Лукашенко.
Со стороны россиян визит активно лоббировали либерал-демократы, а также депутат и известный журналист Невзоров. Это сейчас Александр Глебович — ярый демократ, а в середине 1990-х бывший ведущий легендарных «600 секунд» стоял на позициях великодержавного шовинизма и не стеснялся называть представителей БНФ нацистами.
Думский вояж Лукашенко, а также его прошлые визиты в Белокаменную (август 1993 года — встреча с Русланом Хасбулатовым; сентябрь 1993 года — в составе делегации по подписанию вышеотмеченного Соглашения об объединении денежных систем) разыграли фантазию многих публицистов и журналистов, которые начали утверждать, что Лукашенко с самого начала — проект всесильной ФСБ. Это, мягко говоря, не соответствует действительности. На всем протяжении президентской гонки Москва ставила исключительно на Кебича.
Сам Кебич приоткрыл секрет полишинеля на полузакрытом республиканском совещании в Полоцке 5 июня 1994 года (5 июня отмечается в Беларуси как день преподобной Ефросиньи Полоцкой). Констатировав тот факт, что Богданкевича «надо гнать», Кебич заявил, что ему прямо звонят из Москвы и спрашивают: «Чем помочь, Слава? Чем помочь?». Кебич также признался, что Россия продает «под выборы» нефть всего по 20 долларов за тонну. Кстати, именно на этом совещании Кебич дал беспощадную характеристику Лукашенко, назвав его человеком «на последнем сдвиге»: «У него Данько (министр внутренних дел — Авт.) — вор, Козловский — вор. Он в глаза человеку смотрит и говорит, что он вор. У него Арцыменя — вор (председатель исполкома Гродненского облсовета, убитый 20 сентября 1993 года — Авт.). Ну нельзя же так про покойного, не по-христиански это! Ты же идешь в власть, ну как же ты будешь работать?!».
Чувствуя рост популярности Лукашенко, Кебич не брезговал грязными методами борьбы. В середине июня 1994 года в центральной государственной белорусской прессе была растиражирована статья некоего голландского журналиста А. Ван-Берста под названием «Беларусь беременна первым президентом. Кто им станет?», якобы опубликованная в нидерландской прессе еще 12 мая 1994 года. В статье довольно нелицеприятно были представлены некоторые потенциальные кандидат в президенты, в том числе и Лукашенко. В статье утверждалось, что в случае прихода последнего к власти Беларусь ждет полоса нестабильности и непредсказуемости.
Правда, вскоре независимые журналисты выяснили, что сия статья — настоящая «голландская утка», которая была состряпана пресс-секретарем Кебича Владимиром Заметалиным.
В свою очередь, Лукашенко чувствовал, что для поднятия своего рейтинга ему нужно совершить нечто экстраординарное. И вот 16 июня 1994 года команда Лукашенко распространила заявление: мол, ночью машина, в которой находился кандидат в президенты, была обстреляна неизвестными недалеко от районного центра Лиозно Витебской области. Спустя много лет, в декабре 2010 года накануне очередной президентской кампании Лукашенко утверждал, что это была спланированная акция и если бы захотели, то мол, убили бы. Следственный эксперимент, в свою очередь, показал, что это была самая настоящая инсценировка: такие пулевые пробоины могли быть сделаны только в том случае, если бы автомобиль находился в состоянии покоя. Тем не менее, цель была достигнута. В Лиозненском районе Лукашенко получил свыше 90% голосов.
А в целом же по стране 23 июня 1994 года Лукашенко получил около 44% и стал безусловным триумфатором. Его основного соперника Вячеслава Кебича поддержало всего 17% избирателей.
Главная задача, которая стояла перед командой Лукашенко в преддверии тура (10 июля 1994 года), состояла в том, чтобы Кебич не снялся с выборов. В таком случае, по Конституции, исполняющим обязанности президента становился председатель Верховного Совета, а повторные выбор проводились не ранее, чем через три месяца. Такой расклад, конечно, команду Лукашенко не устраивал.
Однако должное нужно отдать Кебичу: он решил идти до конца. В преддверии второго тура Кебич пообещал реализовать Договор от 12 апреля без нарушения Конституции Беларуси, усилить борьбу с коррупцией и существенно обновить правительство. Кебич также обрушил на электорат целый поток указов о повышении зарплат, пенсий, надбавок, упрощении получения банковских ссуд и земельных участков.
На помощь Кебичу поспешили российские друзья. 3 июля 1994 года (в пятидесятилетнюю годовщину освобождения белорусской столицы от немецко-фашистских захватчиков) Минск демонстративно посетил Виктор Черномырдин. По результатам встречи был подписан Протокол по реализации основных положений Договора от 12 апреля. В частности, с августа месяца планировалось введение в Беларуси российского рубля. Кроме того, Москва выделяла Минску кругленькую сумму на ликвидацию последствий аварии на Чернобыльской АЭС.
Лукашенко тоже действовал энергично. Он направо и налево раздавал интервью, в конце июня посетил ведущий вуз страны (Белгосуниверситет) и КГБ, где заявил чекистам, что не намерен ничего ломать (примечательно, что в ноябре 1992 года в своем выступлении в Верховном Совете Лукашенко назвал КГБ «прекраснейшей организацией»).
Правда, не обошлось без инцидента, который произошел на ступеньках Дома Правительства в Минске 28 июня 1994 года. Лукашенко и его соратники пытались пройти в помещение «антикоррупционной» комиссии, однако были остановлены постовыми милиционерами. В результате потасовки Лукашенко получил легкие телесные повреждения. Пострадал также костюм кандидата. Тем не менее, этот инцидент Лукашенко сумел обратить в свою пользу, обвиняя Кебича и МВД.
Еще большую популярность Лукашенко принесла «медвежья услуга» Владимира Заметалина. 30 июня 1994 года по белорусскому телевидению был показан сюжет, в котором утверждалось, что Лукашенко во время визита в Китай в 1992 году украл у стюардессы фен. Лукашенко категорически отверг все обвинения: зачем мне при такой прическе фен. Большинство потенциальных избирателей не поверило этой истории и качнулось в сторону Лукашенко.
Последним ристалищем схватки в этой президентской гонке стали теледебаты Кебича и Лукашенко 7 июля 1994 года. И снова нужно отдать должное Кебичу: он прекрасно понимал, что почти не имеет шансов по сравнению с Лукашенко, который проявил себя неплохим оратором и способнейшим манипулятором общественного сознания. Кебич пытался доказать абсолютную утопичность некоторых предвыборных обещаний Лукашенко, как, например, компенсацию рублевых вкладов населения товарами длительного пользования (телевизорами и холодильниками). Однако время Кебича ушло безвозвратно.
10 июля 1994 года, несмотря на призывы различных политических сил, избиратели массово пришли на выборы и поддержали Лукашенко, который получил 80% голосов. Вячеслав Кебич даже снизил свой показатель (12%) по сравнению с первым туром. Конечно, не все, кто пришел на второй тур, голосовали за Лукашенко по зову сердца. Многие считали, лишь бы не было Кебича. Часть избирателей, которая была настроена скептически в отношении Лукашенко, надеялась, что молодой — 39 лет — возраст первого белорусского Президента станет главным условием его политической и интеллектуальной эволюции, восприимчивости и усвоения всего передового и прогрессивного.
Так летом далекого 1994 года Александр Григорьевич совершил триумфальное восшествие на вершину власти, которую никому отдавать не собирается.