Пародии на поэтов журнала «Енисей» (№2, 2020г.)
Александр Ёлтышев
Приходит в полночь прозаик Коля
(вот почему я ещё не спал).
Сказал нарколог бы: Коля болен, -
а он считает: чуть перебрал.
… Я похмелю его по утрянке
и на такси провожу домой.
Кто не прочувствовал жизнь с изнанки,
тот не поймёт её с лицевой.
*
Притоном стала моя квартира.
Как ночь – стоят у моих дверей
Поэт Серёга, сатирик Ира
и два драматурга – Колян и Андрей.
Под утро, удрав от вечного плена
назойливо-творческих разных идей,
под дверью скребутся прозаики Гена,
Виталя со Стёпой и критик Гордей.
Что делать? Я их, бедолаг, привечаю,
хоть все никакие и все во хмелю.
Тем кофе подам или крепкого чаю.
а тем, кто попросит, - водяры налью.
А утром (мне ж надо идти на работу)
я, всех их построя, в столовку веду.
И с болью смотрю, как они неохотно
стучат свои вилки в скупую еду.
Да, много проблем у талантливых граждан,
но всё-таки стоит им помнить о том,
что жизнь лицевая рискует однажды
у них оказаться изнаночным швом.
Александр Ёлтышев
Я, как ни дёргался во сне,
не просыпался знаменитым
ни осенью, ни по весне,
ни на тахте, ни под корытом.
Я храпака давал в гостях,
менял квартиры и кровати,
уснул однажды на гвоздях
и раза три на стекловате.
*
Я с ранних юных лет мечтал
стать толстым, рослым и плечистым,
но сколько б я ни пил, ни жрал,
ну, не могу стать сумоистом.
Я жру всегда сперва, как вол,
но после вдруг возникших колик,
в конце концов, валюсь под стол,
как перебравший алкоголик.
Я храпака давал везде,
куда б меня ни кантовали:
в канаве, яме, борозде,
в хлеву, предбаннике, подвале.
Мне б – к психиатру иль к врачу:
я от жратвы уже балдею,
но я сдаваться не хочу
и не предам свою идею.
Я стал уже и слаб, и хил.
и в пузе голос язвы звонче.
…Вот так я и пишу стихи,
пока, пресытившись, не кончу.
Александр Кобелев
Я кержак, а он чалдон.
Мы друзья обои с ём.
То по-дружному живём,
То по-всякому.
Мы, как бражку сотворим,
То малёхо задурим,
Но всегдам сперва погрим,
Побалакаем.
…Чо он в бабах понимат?
Рыбу в озере имат.
Нонче рыба тама, грят,
Шибко скусная.
*
Я и кореш мой Максим –
Алкаши обои с им,
Как дерябнем, так и грим
С утра до ночи.
Што опеть хреново счас,
На похмел никто не дас,
Што, никак, забыли нас
Друзья-сволочи.
«Виноват, об чём базар, -
Хлопнув рюмку, друг сказал, -
Ты разуй свои глаза –
Не соскучился?
Хучь по горло нонче дел,
Ну, а чо ты, блин, хотел?
Вот бы бабу заимел,
Так не мучился».
Виноват, не виноват…
Чо он в бабах понимат?
Все они, суседи грят,
Шибко умные.
…Мне б, долдону, лечь в кровать
Кемарнуть, едрёна мать,
А я стих сажусь кропать
Ночкой лунною.
Эльдар Ахадов
Земля находится
посреди неба.
Небо –
и над землёй,
и под землёй,
и даже внутри земли.
…На самом деле,
кроме неба,
вообще ничего нет.
*
У чуши с глупостью
много схожего.
Разницы нет –
что под чем.
Чушь под глупостью
или глупость под чушью.
Или даже – одна в другой.
И стало порой
у неких авторов
пустопорожним
чередование набора слов,
где, кроме чуши
и откровенной глупости
вообще ничего нет.
Виталий Овчаренко
Мой кот никогда не жил в Советском Союзе
И он ничего не знает про суши и смузи,
Но в блюзе нет ему равных, и это бесспорно,
Ведь на пузе его пролегла муррогенная зона.
*
Хоть стар мой Полкан, но и он не застал Горбачева
И слаб он в политике, честное слово.
И снова думаю, как так, что псы понимают
О том, что коровы мычат, а отнюдь по-собачьи не лают?
А дряхлый мой кот – тот и даже не знает дефолта.
Ничем не проймёшь его, старого черта.
Упёрто мурлыкает с мыслью ночного каприза
О том, что от торта остался ещё где-то в миске огрызок.