Сразу же после окончания школы Мишу призвали в израильскую армию. Не все его русскоязычные одноклассники пошли служить с таким же энтузиазмом как Миша, ведь Израиль жил в условиях постоянной войны и мало кто хотел подвергать себя опасности быть убитым или искалеченным. Хотя Миша жил и учился вдали от границ, в Петах-Тикве, где жизнь была почти такой же спокойной как и в Москве откуда он вместе с родителями выехал пять лет назад, но все теленовости начинались со сводок боевых действий и из-за этого постоянно нагнеталась напряженная обстановка. Для Миши война всегда была главным увлечением его жизни.
С самого раннего детства он с утра до вечера играл в войну. На все дни рождения и новогодние праздники ему дарили самые разные наборы солдатиков: и оловянных, и пластмассовых, и деревянных. Он сам научился ловко лепить их из пластилина, так что в его комнатке была собрана целая армия. Читать он научился очень рано и предпочитал книги про военные походы и военачальников. Даже сны ему почти всегда снились про войну. Он когда то прочитал легенду о Чингиз Хане, что тот уже в 9 лет убил в ссоре своего старшего брата и совет старейшин его племени вместо наказания сделал его своим вождем, что позволило потом объединить всех монголов и завоевать чуть ли не целый мир. Вот и в своих многочисленных, как сериалы снах Миша представлял себя во главе миллионной армии таких же как он мальчишек, громящих не кого –нибудь, а именно врагов Израиля, о котором ему часто рассказывал отец.
Когда на уроках истории в московской школе добрались до Сталинградской Битвы, Миша так ею увлекся, что перечитал все мемуары и даже военные учебники о ней, пытаясь понять, как это советской армии удалось тогда победить. Он даже заставил родителей повезти его в Волгоград, где со схемами боев, скопированными из книг, облазил все закоулки города. Так что можно было понять его чувства, когда он впервые надел красивую израильскую военную форму и получил в собственное владение автомат. Курс молодого бойца Миша проскочил на одном дыхании и получил назначение в боевую часть южного округа. К своему удивлению он обнаружил, что точно так же как и в его школе, больше половины солдат и командиров его части неплохо говорят по-русски и представляют почти все уголки бывшего Союза, правда с небольшим преобладанием одесситов.
Вскоре после начала службы солдат собрали в громадном зале и объявили, что перед ними выступит представитель штаба округа с важным сообщением. Молодой офицер, говорящий на иврите с явным русским акцентом сказал им, что в самом ближайшем будущем они примут участие в масштабной операции в Газе. День и час начала операции являются военной тайной и никому пока не известны, но к самой операции хамасовцы в Газе уже серьезно подготовились. Практически все дороги, улицы и переулки заминированы мощными фугасами с помощью прорытых во всех направлениях туннелей, а верхние этажи, чердаки и крыши всех без исключения домов оборудованы гнездами снайперов, вооруженных новейшими моделями винтовок и гранатометов иранского производства.
Штабист показал на экране схемы Газы с тысячами фугасов и снайперских гнезд. Мише, сидевшему на одном из первых рядов эти схемы показались удивительно знакомыми. «Это же Сталинград!» громко вырвалось у него. Явно понявший его штабист не подал вида и продолжал рассказывать о том, что главной задачей хамасовцев будет подбить первый наступающий танк, чтобы остановить движение всей колонны и нанести израильтянам наибольший урон. «Мы, со своей стороны, задействуем боевые вертолеты и дроны для подавления огневых точек противника, но враг умный и хитрый и потерей при крупномасштабной операции не избежать.»
После окончания лекции штабист подозвал к себе Мишу и на чистом русском языке с юмором спросил, что это он там брякнул про Сталинград. Смущенный Миша пояснил, что много лет изучал все аспекты Сталинградской битвы и ситуация в Газе очень напомнила ему схемы обороны гитлеровской армии, которая также использовала минирование подходов и создание многочисленных снайперских точек. «Ну и как же советская армия справились с такой задачей? Нашли они какое-то приемлемое решение?» - последовал естественный вопрос штабиста. «О да, да еще какое! Один талантливый тактик в штабе Жукова, руководившего подготовкой битвы предложил ему совершенно неожиданное решение, чем привел в изумление всех офицеров штаба армии».
«Да что же тут можно было придумать? Ведь обстановка то вроде была абсолютно безвыходная?» «Гениальное решение состояло в том, чтобы продвигать танки не по заминированным улицам под обстрелом снайперов, а прямо через дома параллельно улицам защищаясь стенами от снайперов. Дома для танков не помеха и недоверчивый Жуков сам убедился в этом, проведя сначала успешные испытания при освобождении города Калач, а потом и блестящую операцию в самом Сталинграде, полностью разгромив не ожидавших такого хитрого хода немцев.» «Вот это да!»- изумился штабист,- «как это только мне самому в голову не пришло? Давай-ка немедленно приезжай к нам в штаб и доложи об этом методе поподробнее. С твоим начальством я договорюсь.»
Следующие несколько дней Миша провел в штабе южного округа, делясь своими глубокими знаниями деталей Сталинградской битвы, которые наконец-то ему так здорово пригодились и быстро сделали его восходящей звездой израильской армии. Вскоре состоялась и операция в Газе. Израильтяне сбросили на Газу листовки, призывающие мирное население покинуть приграничные дома, и танки без потерь и почти без помощи своих минеров, как по маслу проскочили сквозь стены домов оставив не у дел ожидавших их хамасовских снайперов и подрывников в тунелях. Выполнив поставленные задачи, танки тем же путем вернулись обратно, а хамасовское руководство в Газе так до конца и не поняло, что же это такое произошло.