На моей первой работе в Московской геологической экспедиции, сразу после института, у меня очень быстро появился хороший друг, геолог по имени Марк. Он рассказал мне, что вместе с матерью активно участвует в движении за выезд евреев из Союза. Эта моя дружба не осталась незамеченной у местных стукачей и вскоре меня вызвали на «беседу» в КГБ. Там меня пытались заставить докладывать о Марке, от чего я сумел отвертеться, и намекнули, что его дядя в Израиле, от которого Марк получил приглашение, является крупным разведчиком. Я сразу же рассказал Марку о моем визите в КГБ и спросил его о мистическом дяде. Марк подтвердил, что в Израиле живет брат его матери Арик и рассказал о нем совершенно удивительную историю, которой я и хочу поделиться.
Арик вернулся в Свердловск из армии в 1956 году и увидел своих родителей буквально сидящими на чемоданах. Ничего необычного в этом не было - и отец и мать работали геологами и часто ездили в экспедиции. Но они сообщили ему, что вышло постановление, разрешающее всем гражданам Советского Союза родившимся за рубежом возвратиться на свою историческую родину и, поскольку все члены их семьи родились в Польше, появилась возможность транзитом через Польшу уехать в Израиль. Арик вспомнил, что об этом уже написала ему одна его одноклассница еще месяц назад и очень обрадовался. Ведь служба в армии была совсем не легкой и превратила его в какого-то раба. Он оказался один еврей в части, все его соплеменники успешно избежали армии поступив в институты, а его провалили на экзаменах в ИНЯЗ (и это при уникальных способностях к языкам: помимо русского - идиш, польский, английский в школе, еще и французский самостоятельно). Загремел в армию, где несмотря на атлетическую фигуру и накаченные бицепсы подвергался постоянным насмешкам и издевательствам со стороны и солдат и командиров. И вот теперь такая возможность... Арик почувствовал что с ним произошла полная метаморфоза и он с энтузиазмом взялся за подготовку к отъезду. Дел было много, тут и заполнение бесконечных анкет, добыча самых разных справок, постоянное хождение по кабинетам чиновников. Обессиленные родители передали Арику все это и он с удовольствием взял дела по отъезду на себя, включая и продажу оставшегося имущества.
На удивление быстро Арик победил бюрократию и вскоре вместе с сотнями других советско-польских евреев прибыл в Израиль. После нескольких месяцев обучения ивриту в ульпане, Арика и его одноклассников собрали в большом зале и объявили, что по израильским законам всем молодым людям обоего пола полагается служба в армии, исключение составляют только отслужившие армию в Советском Союзе, что, как не странно, приравнивается к службе в израильской армии. На предложение поднять руку отслужившим в армии, только Арик оказался почетным советским воином. Под общие аплодисменты Арик гордо вышел из зала и направился на собеседование с израильскими военными. Его стали расспрашивать где именно он служил, и когда Арик рассказал, что служил в части, обеспечивающей сохранность и боевую готовность атомных бомб на полигоне в районе Семипалатинска, наступила немая пауза, прямо как в "Ревизоре" Гоголя. Один из военных, Шломо, как потом оказалось офицер спецслужбы Моссад, воскликнул: «Ну тебя нам просто сам бог послал!» и объяснил Арику, что арабские страны вокруг Израиля пытаются создать атомное оружие для уничтожения еврейского государства и израильское правительство поставило задачу в противовес арабам создать свою атомную индустрию, но в маленькой стране хотя и есть полно ученых-физиков, способных разработать такое оружие, отсутствуют военные люди, хоть каким то образом знающие о чем идет дело.
Арику тут же предложили работу в военной разведке. Сначала он отнекивался, говоря что по сути никакого опыта у него нет, но потом представил как удивятся его родители, которым в Израиле о геологии пришлось забыть и подрабатывать уборкой квартир и офисов, и принял предложение. Родители действительно были глубоко поражены такой перемене в судьбе любимого сына, а когда узнали что он будет работать над секретами атомного оружия, прочитали ему целую лекцию о месторождениях урана, большая часть которых находится во французской центральной Африке.
Приехав на следующее утро на место работы, Арик узнал, что ему предстоит в кратчайший срок разработать план о способе доставки израильским ученым радиоактивных материалов. Оказалось также, что начинать придется буквально с нуля, так как единственным дельным советом было идти в библиотеку и почитать все, что там есть о радиоактивных материалах, чтобы найти хоть какую-нибудь идею для плана. Просмотрев в библиотеке статьи в журналах, он узнал, что все работы с радиоактивными материалами в мире контролируются расположенным в Женеве агентством по атомной энергии ООН. На работе ему тут же оформили все документы и он отправился туда на разведку. В аэропорту Женевы, в турбюро, лежали карты города и ему любезно указали на место расположения здания ООН, куда он немедленно и отправился.
Вестибюль агентства оказался полностью открытым для публики. Арик подошел к информационному окошку и сказал уныло сидевшей за большим прилавком с брошюрами молоденькой секретарше, что интересуется работой переводчика со знанием английского и русского языков. Она сказала, что переводчики вроде бы требуются, поболтала с кем-то по телефону и тут-же выписала ему пропуск. Арик прошёл во внутрь и поднялся в лифте к указанному ему кабинету. Принимавший его начальник пораспросил его, похвалил Арика за английский и сказал, что нужны переводчики на корабли перевозящие радиоактивные материалы. К полному изумлению и радости Арика, он спокойненько передал ему копию расписания движения судов. Арик сказал, что подумает над предложением и поблагодарив начальника удалился. Таким простым, бесхитренным маневром он одним махом раздобыл ценнейший для разведки документ!
Вернувшись в Израиль Арик представил это расписание вместе с примерным планом перехвата судна, следующего из Дакара в Гавр с грузом урановой руды из месторождений во французских колониях. План приняли с восторгом и подключили к работе уже настоящих профессиональных разведчиков. Дальше, как говорится, было дело техники: внезапно заболевшую команду судна в Дакаре заменили на своих людей и рудовоз с сотнями тонн урана бесследно исчез, а через пару лет поползли слухи о первом испытании израильской атомной бомбы в ЮАР. Арик проработал в Моссаде многие годы и участвовал в разработке самых рискованных и невероятных операций.