Какие-то женщины болтают и смеются на своем языке. Они меня бесят. Я бы такого себе не позволила, хотя мой язык все тут понимают. О о убежали, выбежали из вагона, я бы сказала резво поскакали, услышала как звенели копыта. Почему люди себе такое позволяют, только потому что их язык не ясен большинству? Ладно, может они были пьяны, но подобные действия, на них не должен влиять алкоголь.
Как так можно, только захотела подумать о чем-то, перевести взгляд, как высокого роста парень и миниатюрная девушка с миловидным лицом производят некий акт каннибализма. Как же это всё не по мне, хотя… да нет. Он чуть ли не проглотил её живьем, мне в какой-то момент показалось, что от двух личностей там мало чего осталось. Да целуйтесь вы как хотите и где угодно, но меня чётко настигло чувство, здесь, сейчас и возьмёт своё начало новый человек.
Как хорошо, моя станция, выхожу, мне с Третьяковской на Новокузнецкую, это на эскалатор в левую сторону. Переход как переход, эскалатор тоже. Всё хорошо, всё как надо: пьяные на лавочках, где-то лизоблюдство, а где-то просто усталые люди.
Зелёная ветка редко бывает пустой, я сажусь, а молодой человек спереди достаточно симпатичный и взгляд у него добрый. Кто-то крикнул, слева от меня, мы переглянулись. Как же я боюсь звуков. Не знаю, может я и слишком, через чур чувствительная. Но у всего есть свои причины, о которых вам знать не обязательно. Зачем истошно кричать, если ничего для этого не произошло.
Нас попросили выйти из вагонов поезда на Автозаводской. Это странно, но да ладно, видимо поезду тоже пора спать. Спокойной ночи, мой отважный поезд!
Та парочка, девушка и мужчина, которая крикнула в вагоне. Она врубила музыку на полную, его Паночку в произвольном танце, где она дерётся, падает, а в моменте молится, по-моему сугубо личному мнению, захватил некий демон. И этому, ещё недостаточно старому мужчине, удается с ней справиться.
00:30, моя станция, мне пора, мои ненавистный друзья и соседи. Всех люблю, никому не имею ничего плохого.