По Коэну, у Синедриона имелся для этого необычайно веский повод Это повод был вовсе не религиозным и конечно, не гуманным, но - конкретно-политическим.
Во-первых, спасение от рук римлян столь популярного проповедника необыкновенно подняло бы в народе престиж и авторитет Синедриона.
Политика сотрудничества первосвященников с Римом делало их глубоко презираемыми народом личностями.
Спасая популярного проповедника, которого многие считали возможным Мессией, от римского креста, Синедрион возвращал в глазах народа некую легитимность своей политике "коллаборационизма" - сотрудничества с Римом.
С другой стороны, Синедриону было желательно продемонстрировать обеспокоенному возможным еврейским мятежом прокуратуру свою способность самостоятельно регулировать закон и порядок.Иначе , как считает Коэн,Пилат мог лишить Синедрион каких-то присвоенных ему императорами прав , ссылаясь на то, что евреи не способны без римской власти выполнять эти функции.
Версия Коэна позволяла устранить все юридические противоречия вокруг таинственного ночного заседания Синедриона.
Она в частности объясняла странное поведение суда в вопросе о свидетелях. Казалось бы, если Синедрион созван, чтобы заранее осудить Иисуса на смерть по обвинению в богохульстве, как это полагали евангелисты, ничего проще нет, чем найти подходящих свидетелей. НО Синедрион признал их всех - "лжесвидетелями", "дисквалифицировав" их..
Но в чем мог заключаться в этом казусе интерес Пилата?Где пересекались его интересы с интересами первосвященников?
У Пилата были очевидные мотивы избегать провоцирования мятежа в подведомственной ему провинции. Он весьма обеспокоился, когда получил известия о безграничном влиянии Иисуса на народ… И если Синедрион, наверно, ненавидимый им, но и уважаемый за политическую ловкость и маневренность, предложил совместную акцию по обезвреживанию возможного источника мятежа, причем без лишнего шума, - это вполне могло теоретически устроить прокуратора.
И потому на одну ночь он мог передать Иисуса на волю евреям. Если они сами Его казнят - тем лучше для прокуратора: угроза мятежа ликвидируется собственными еврейскими руками. Если нет, то по крайней мере, еврейские интриганы будут повязаны в это дело и в любом случае не навредят ему.
В обмен на предоставление этой "следственной ночи" первосвященники могли пообещать Пилату добиться от Иисуса отречения от Его мессианских притязаний и раскаяние в преступной деятельности.
Несомненно, это казалось самым важным и Пилату : устранить всего за одну ночь опасный источник мятежа и -что особенно важно: без шума.
Если бы это было достигнуто, Синедрион действительно мог бы рассчитывать на определенные достижения в сложной политической игре,на какое-то время превращаясь в авторитетную еврейскую инстанцию.
Оставалась последняя часть задуманной "судьями-следователями" операции - убедить Иисуса самого отречься…
Но Он молчал, когда шел допрос свидетелей. Возможно, они и говорили правду, или то, какой им эта правда виделась на самом деле, но Его вмешательства не требовалось: Синедрион забраковал их показания сам. И вдруг -
первосвященник обращается с вопросом к Нему: "Заклинаю Тебя Богом живым, скажи нам, Ты ли Христос, сын Божий?" Иисус говорит ему: "Ты это сказал. Даже сказываю вам: отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную Силы и грядущего на облаках небесных". Тогда первосвященник и разодрал одежды свои и сказал: "Он богохульствует, на что еще нам свидетели" (Мф 26,63-65). Это было однозначное признание Иисусом себя Мессией, Царем, причем совершенно не важно, какого "Царства" .
Выше уже говорилось о том, что большинство ученых утверждают: никакого богохульства с точки зрения еврейского Закона, - сказано не было.
Но стало ясно: Он не отречется от своих мессианских притязаний.
Потому первосвященник и разорвал на себе одежду: хитроумная игра, усилия, истраченные на переговоры с Пилатом, на дезавуирование свидетелей - все кончилось крахом. Первосвященник из ответа Иисуса на вопрос . Мессия ли Он, понял сразу, что продолжать разговоры бессмысленно: Он никогда не отречется от своих мессианских претензий.
Разрывание одежды первосвященником - это старинный символ горя в предвидении какого-то национального бедствия. Неужели первосвященник был настолько мудр, что предвидел последствия того, что случилось в его доме той ночью?!
Никакой приговор Синедрионом вынесен не был.Возглас «повинен смерти» Коэн объясняет как констатацию факта: теперь, после того как Иисус сам открыто провозгласил себя Мессией, т.е. Царем Иудейским, Он будет осужден римским судом. Спасти Его невозможно.
Иными словами, провозглашенный Мессией человек являлся «богохульником» именно в глазах Рима, а не Иерусалима. В Иерусалиме же народ чтил бы Мессию как своего Царя, Освободителя от оккупантов,как национального героя. Самим же первосвященникам такое отношение к Иисусу было чуждо; Он для них был очередным лже-мессией, возможно, более популярным, чем другие Его предшественники, казненные Пилатом.
Итак, Подсудимый отказался отречься. От себя.
"Синедрион был поставлен перед дилеммой, - пишет Х. Коэн,- признать Иисуса Мессией и подчиниться его авторитету, или защитить свой собственный авторитет и требовать от Него верности и подчинения. Трудно обвинять Синедрион, что его выбор пал на вторую возможность"...
На утро Йешуа отвели на римский суд к Пилату.
продолжение2 следует