«ДОУ-ДЖОНС, ПОДКИДЫШ.
/роман-эстети/
ВВЕДЕНИЕ.
Григорий проснулся, словно вынырнул из слепящего Света пелевинских миров.
Он взглянул на часы: двенадцатый час.
Григорий зевнул.
С грубоватой нежностью выпростав свою мускулистую в татуировках руку из-под головы Константина, Григорий встал и, чеша всклокоченную бороду, сходил отлил в огромный как двухкомнатная «хрущевка» туалет в стиле позднего хайтека…»
Тут я зазбоил и остановился.
Я хотел написать роман и описать в нём своего современника, креативного молодого человека, миллионера, депутата Верховной Рады от партии «Слуга народа».
У меня даже крутилась в голове и просилась на бумагу шикарная фраза: "Пахло кровью и вазелином».
Но тут я спохватился, что ничего точно не знаю ни о вазелиновых взаимоотношениях, ни о других скрытых пружинах, движущих политиками и миллионерами.
Я положил ручку на место и понял, что мне так и суждено кропать свои драмы из жизни сторожей, всё время сползая к «Рассказу о том, как жена не разрешила мужу умереть».
Никто ни на «Прозе ру.», ни на «Самиздате» сейчас так не пишет, можете посмотреть. Все пишут в своем оригинальном стиле, стараясь, чтобы не скатиться в булгаковщину или бабелевщину. Как в фельетоне Ильфа и Петрова:
«- Только, - сказал редактор, - чтобы не было как у Зощенко.
- Не волнуйтесь, - сказал писатель, - как у Зощенко не будет».
Тяжело, братцы, писать по-современному, эх, тяжело!
2019 г.