Для Советского человека прилагательное шведский всегда ассоциировалось с тремя основными понятиями шведская модель социализма, шведская семья и шведский стол.
Первое понятие было нам особенно близко, мы развитой социализм, а они пока шведский. У нас были хорошие отношения с нейтральной Швецией и, как-то предполагалось, что нейтральный социализм ближе нам, чем нейтральный капитализм. Пионеров уже готовили к тому, что вслед за Монголией и Кубой, Швеция станет восемнадцатой республикой «республик свободных». Немного портило второе понятие. Сама по себе шведская семья вообщем-то уже была прологом коммунизма, общее одеяло и все такое, но наших руководителей это царапало, наверное, завидовали, что северный сосед на семейном фронте обогнал нас по пути к «Светлому будущему». Третье понятие, как мы его понимали, так же имело прямое отношение к коммунистическому обществу, во всяком случае, окончание фразы основного постулата «…каждому по потребностям» этой системой питания было реализовано. Мы конечно понимали, что платить за шведский стол все-таки надо, но предполагалось, что наши традиции в потреблении «халявы» если и не прибавят нам здоровья, то разорят хозяина этого шведского стола, что-то же согласитесь для русского человека приятно.
Мое первое знакомство со шведским столом, обернулось серьезным расстройством желудка (см. новеллу Ёгурти) но, как и положено патриоту своей Родины, на эти грабли я наступал еще не раз. Смущало то, что в разных заведениях имелись свои ухищрения, или бонусы, которые подвигали на то, что бы очередной раз попасться на удочку обжорства. В большинстве ресторанчиков к еде можно было подходить один раз и тарелочки были малюсенькие. Мне удавалось устраивать на этой тарелочке настоящий Монблан из разных, и зачастую несовместимых, продуктов. Справедливости ради надо сказать, что фины тоже ребята не промах и ухитрялись соорудить пирамиду таким образом, что салат свисал с тарелки на полметра, но такое видел я редко.
Как-то пришлось мне обедать в Хельсинки в ресторанчике аэропорта «Вантаа».
Там была небольшая хитрость, если ты берешь за отдельную плату жаркое, то оно подается на огромной тарелке с пол метра диаметром, на которое ты можешь за один подход докладывать со шведского стола, сколько и чего угодно. Это меня сразило. Ко всему прочему я был действительно голоден и мне предстояла долгая дорога на машине в Москву.
В ресторанчике было довольно много посетителей и, по мере того как моя «тарелища» наполнялась яствами, народ стал проявлять ко мне интерес. В какой то момент я понял, что переборщил, но откладывать обратно было не удобно. По пути к столу в довесок прихватил огромных размеров банан и вышел на «рулежку». Как-то так получилось, что мой стол оказался в центре зала на небольшом возвышении. Народ уже поглядывал на меня в ожидании шоу, и я с сомнением приступил к сольному номеру. Прикончив примерно половину того, что я навалял, стало абсолютно понятно, мне не справиться. Подняв осоловелые глаза на посетителей, я заметил, что некоторые из них закончив трапезу, перешли в разряд зрителей. Все. Обратного пути нет, я должен взять этот вес! Делая вид, что мне понадобились салфетки, пружинистым уминающим шагом прогулялся к стойке и обратно. Освободилось еще немного места. В конце концов, я сделал это, и даже промокнул кусочком хлеба соус. Выползал я под аплодисменты благодарных зрителей, волоча по полу банан.
Я думал, что навсегда справился с синдромом шведского стола. В Финляндии да, но когда мы с супругой через пару лет попали в Турцию, то три дня ушло на то, что бы смотреть на пищу равнодушно.
15.08.2004 Москва
Е.Лукерчик