Пушкин
Роман в стихах Евгений Онегин
Как мы искали место свидания Тани и Жени и что мы в итоге нашли
Пути не исповедимы не только Господни
Как-то лет 10 назад мы с мстинским отшельником фра АИЯ задались вопросом «Где происходили сельские события» романа Пушкина с удивительным финалом с мирным верным Идеалом и абшидом как-будто влюбленного, но оставленного чуть ли не с гоголевским носом Онегина …
Мы схватили курвиметры, достали спрятанные со времен наших занятий крутым спортивным туризмом секретные (для СССР) топографические карты, отхлебнули хлебного вина и яблоневого кальвадоса и кинулись искать обитель любви мечтавшей о незамедлительной дефлорации дочурки усопшего бригадира Тани Лариной
Нам казалось странным и увлекательным, что Пушкин по какой-то причине не захотел указать эту местность сам. Наверное, он догадывался, что с его даром ему не избежать титула Наше вам Всё, что в его Таню влюбится не только он, но всякий очарованный странник-чтец и жаждущая любви чтица-эротица, что толпы обожателей, иконописцев и идолопоклонников кинутся в эту обитель, чтобы поставить рукотворный памятник Татьяне, публично читать ее личное Письма лично Онегину и растерзать его заодно то, что не осмелился осуществить божественную дефлорацию девы юной, а заодно помочь ему встать на путь истинный и послужить Эросу не только Первому Небесному), но земнородному Второму Плотскому.
Эта толпа эротоманов тогда превратила бы это место в то, что стало с Пушкиногорьем (особо с Михайловским в его одноименной мызе) по рассказам из мемуаров Ю. Нагибина = все поселение и окрест в дни паломничества были завалены тоннами биоматериалов – отходов бурной работы кишечников пушкинистов и старых дев, тайно жаждущих любви «а ля Таня» и не нашедших отсутствующих сортиров
Сокрытие место действия и параметров геолокации сельских событий романа о нестыковки любви ее главных героев, проблемах верности женщин и жен, их ножках, вздоре ревности и дуэли означало и наличие еще какой-то особой тайны.
Что еще надо чтобы стать «пушкинистом»!
(1)
Мы с фра АИЯ кинулись лишать роман этой тайны
Сперва мы выписали самые явные намеки Пушкина. Их было немного:
- деревня Ленских Красногорье
- время Лариных в пути по зимней дороге до Москвы с обозом из осьмнадцати кляч при трех кибитках и старом возке = «семь суток ехали оне»
- въезд в Москву по Тверской-Ямской мимо путевого дворца и монастыря с галками на крестах с целью добраться до Харитонья, где некогда живал и Он - Пушкин
Этого нам показалось вполне достаточным. Мы очертили вокруг Москвы круг в 300 верст и … убедительного решения не нашли …
(2)
Тогда мы подключили иные реперы, например:
- сведения в романе о ботанике, о сельхоз продукции, о растительности, водоемах и погоде
- сведения о путешествиях Пушкина и местах где он бывал и бедокурил
- сведения о недвижимости Пушкиных и Ганнибалов в пределах «семь суток ехали оне»
- сведения о владениях знакомцев Пушкина в этом круге тайн
- сведения о самом эротическом годе жизни нашего Гения и его вояжах
- сведения о возможных прототипах и протагонистах героев романа и местах их обитания
- итд итп
В итоге мы по совокупности факторов и доводов мы сошлись на одной версии - дело было в Тверском крае
Мы вскочили в автомобили и понеслись по маршрутам, по которым колесил Пушкин в Тверском крае. Мы даже нашли то, что осталось от Усадьбы Панафидиных Курово-Покровское (Россия, Тверская область, Старицкий район) – памятника агонии русского села, где Пушкин писал одну из глав романа (кажется уже седьмую)
Прим. любопытно, что по дороге (которой в это село уже почти нет вовсе) нам встретился чел, который вроде был похож на аборигена и который на наш вопрос «А где найти нам Пушкина» ответил, ворча и сокрушаясь: «У нас тут таких отродясь не было. Зальете глаза, набьете карманЫ деньгами и куролесите, скотину пугая …». Не знаю как насчет скота, но на грунтовой пыльной дороге цапля долго не хотела уступать нам колею, важно шагая впереди и лишь изредка перелетая на новое место. Мы проехали все тверские усадьбы пушкинских времен, по всем его маршруты, включая «Пушкинское верхневолжское кольцо» и … много еще чаво.
Короче, вывод был сильно доказан: дело романа было в Тверском крае
Трудно было с Красногорьем и с расселением рядом Онегина, Ленского, Зарецкого и всех представителей пародийного скотного двора соседей Лариных - от Петушковых, Скотининых и Буяновых и до переспелых невест Харликовых. Но постепенно мы и эту задачу решили без особых грубых допущений и искажений и без того противоречивого романа с предельной кривизной пространства-времени и с относительной свободой нравов тех, кто сами не знали отчего они русские
Однако, червоточина все ж была вэтой версии: а тоглда зачем обозу было въезжать в Москву по Питерсокй дороге, елси шли от Курска?
(3)
Мы вроде угомонились, потирали натруженные руки и стертые до колен ноги, удовлетворялись и писали путевые заметки, оповещая опасный (по Маяковскому) мир чудаков пушкинистов и онеговедов о нашем открытии и … даже налили не одну стопку русской горькой возле скита АИЯ на берегу коричневой тяжелой Мсты, устроив банкет на двоих
Но жареный петух не дремал и не упивался … он сидел рядом с тем местом, который предпочитал клевать и ждал, недощипанный и коварный, своего часа
Шло время. Время шло и нас нашло: горе горькое по свету шлялося и на нас невзначай набрело: петух встрепенулся и, как герою Золотого петушка и положено, клюнул … в то место, где уже начал было царствовать горой и гроздьями геморрой
В это время мы занимались пародийной стороной натуры Татьяны и среди ее пушкинских описаний (скажем честно – ну слишком пропитанных сарказмом и иронией до того момента как объявить ее Идеалом!) и теми свинюшками, которые ей подсунул Пушкин. И вот среди этих описаний мы находим ударившие нас шаровой молнией стихи в строфе VI-ой главы восьмой:
И ныне Музу я впервые
На светский раут привожу;
На прелести ее степные
С ревнивой робостью гляжу.
Степь! Таня жила в степи и была в семье чужой, ибо возможно была у маман Прасковьи Лариной не от бригадира Димы, не от гвардии сержанта Грандисона, не от наконец полкового друга Ленского, а от неведомого степняка турколога …
И потом следом Пушкин, пораженный метаморфозой Тани, еще раз указал, как пригвоздил, в строфе XVII той же главы:
„Ужели“, думает Евгений:
„Ужель она? Но точно... Нет...
Как! из глуши степных селений...“
Таня – степнячка !?
Таня – калмычка…. Ужель та самая!?, бившая Пушкина в чуме (кибитке, юрте, ишкя) балалайкой, когда Пушкин испросил не десерт вожделенных ея прелестей, кои он увековечил в степных прелестях его идеальной Тани
Мы были в шоке: а где нам теперь найти степь в семи сутках езды от Москвы в обозе на клячах с кастрюлями, горшками да без памперсов?
Но жареный петух он не промах, если он клюнул, значит есть! И он клюнул: ближайшая к Москве степь (да еще и ковыльная!) находится у курян и орловцев и ныне является заповедником природы – ЦЧЗ! И она именно в пределах колдовских мастер-маргаритовских семи суток…!
Эврика! Её мать …
Мы вскочили на наших донских жребцов класса Джипо Торнадо и оказались в Селиховых Дворах!
Степь …! Твою налево!
Мы вновь устроили банкет и попортили пару Танюх …. Или они нас … Не помню. Мы требовали наград как истые легионеры: вина, тела и зрелищ! И никаких гвоздей
(4)
Шли годы…
Но не стареют душой татьяноманы в стане дуремаров!
Мы уже составляли каталог наших с фра открытий в онеговедении и во всей пушкиномании (особо в части ДИП и причин самоубийства нерукотворного Нашего Всего) …
И вот при описании натуры Тани с позиций турколога этот самый вроде уже не подававший признаков жизни петух … закукарекал и стал клевать уже не в »жидомир», а в лоб! В словарях этимологии слово «степной» открылось нам с удивительной для озарения избранных стороной:
Степной – это созревший!
Таня в финале романа уже созревшая!
Но не плотски! Семен Семёныч! Не в смысле земнородного всех и вся побеждающего Эроса, экзистенции (Сёрена Кьеркегора), влечения (Зигмунда Фрейда) или желания (Жака Лакана). Нет!
Созрела Таня духом!
Она созрела, чтобы стать для Пушкина его милым и верным Идеалом (именно с бол. буквы!)
Таня со степными прелестями – это не Таня с грудями и крутым упругим крупом степной необъезженной кобылицы. Это созревшая до женского подвига и обета верности Дева: она любит Женю, но она уже зрелая духом княгиня и супруга = она ничего не может дать ошарашенному и перевозбужденному Жене из ранее обещанного (по Фаине Раневской)
А читатель недоумевает, он требует разврата, он жаждет хлеба и зрелищ, он алчет возопить «Распни ея!» и увидеть Таню искореженной колесами второго вагона поезда Москва-Петушки на станции Обираловка (все время чешется сказать – Обдираловка…). Почему Пушкин их «кинул»? Почему бросил будто бы роман незавершенным? Почему тему сисек не раскрыл? Почему энциклопедия русской жизни скомкана? Кто вернет нам деньги? Зачем нам этот Идеал!?
А Идеал нужен был самому Пушкину. Позарез. Он решил жениться и продолжиться. Неверность жен (о которой известил нас Гесиод в Теогонии!) грозила ему погибелью, а он шел к ней семимильными шагами и свернуть с этого рокового пути суеверный уже не мог … В 1823-ем вместе с явлением Онегина в него вселился Демон, а в 1830=ом на горизонте по пути жизненного следования возник и Белый Старец (см. Родриг)
И хотя изначально Таня в черновиках романа (тогда еще лишь сатиры нравов) звалась Натальей и Пушкин, опомнившись и веря в приметы, срочно перелицевал ее в Татьяну, было уже поздно …
Пушкин не сдавался – он боролся с тремя мойрами и стаей парок – он сделал Таню идеалом степной (зрелой, вызревшей до рев. борьбы феминистки) верности
Но обмануть Рок и Судьбу не дано никому
Пушкин погиб
Глупое (м.б. и неумышленное…) публичное поведение его нелюбящей женки, исполнявшей с удовольствием роль записной кокетки и царской фаворитки (м.б. ею и не бывшей … тогда… до 1841 года), дало в руки ненавидящего Пушкина бомонда свинского St-Петербурга убийственное оружие – молву и извод
***
А мы вернулись на круги своя.
Мы снова в Тверском крае … Тут где-то (см. наши заметки геолокации) и обитала Таня … зрела и созрела, и влюбилась в Женю. А, когда явился Онегин, она решила – это Промысл, это Он, этого его вот такого она и любит! И, хотя видела его наяву всего три минуты болтающим с маман Пашетт о брусничной воде и амуральных навыках Грандисонов, не проронив ни слова и не будучи даже представленной Ему, она написала Письмо =
«Я твоя! То волю свыше …. Не моя. Седлай коня. Бери меня…. «
Женя простонал:
Любовью шутит Сатана, Да на фиг мне така она и Любите самого себя
Идеально
и как морально
Но у Жени ничего не вышло = он влюбился
А у Тани вышло ... потому что Женя дал ей созреть и ... оСТЕПениться, выставив в финале "степные (созревшие) прелести" без всякого риски их порчи
И еще потому, что за ней был опекун - Пушкин, мастеривший свой Идеал
(продолжения не следует...)