(отрывок из романа "Информационный шум")
Позже мы ещё пытались зайти к Сергею, но у него до глубокой ночи были разные люди, возможно, местные полицейские или другие чиновники, поэтому ничего уточнить не удалось. Утром же я медлил, посчитав, что человеку следует отдохнуть от посетителей и событий. Сидел в номере и просматривал подписки в интернете. Ольга погрузилась в свой виртуальный мир, и выходить было решено только часам к 10. Однако нас опередил резкий звук удара снаружи о стену. За ним последовали какие-то вопли и голоса, один знакомый и несколько неизвестных. Сначала на повышенных нотах, потом спокойных. Тогда, убедившись, что это просто беседа и никого не убивают, я осторожно выглянул из номера. В коридоре увидел Сергея, который мирно общался с двумя незнакомками около приоткрытой двери соседнего люкса. Моё появление было воспринято без эмоций. Девушки представились сами. Их звали Дина и Рита, а меня по понятным причинам полковник назвал сослуживцем Николаем Юрьевичем.
Вместе зашли к Сергею, подошла и моя жена. Тут к нам неожиданно, как к родственникам, обратился совершенно незнакомый парень:
- Дядя Коля, тётя Оля, извините, мы с отцом...
Чего они с отцом делили или не поделили, мы не услышали. В моей голове от праздничного слова дядя проскочило лишь «Анкл Бенс, Анкл Бенс», и стало ясно, что «у нас» неожиданно нарисовался американский «родственник» – немного темнокожий, высокий худой парень. Он стоял почти в центре большой гостиной, между ним и стеной на полу лежал убитый смартфон, а у плинтуса в том же направлении покоился кусок штукатурки. Очевидно, что «умный снаряд для метания» минут пять назад здесь позволил выпустить «пар» темпераментному молодому организму, и хорошо, что летел не в голову. Удар был мастерским, гандбольным и легко мог повредить не только отделку. А так, минус тысяча долларов, не страшно, у богатых свои причуды…
Дина и Рита быстро сообразили, что разборки намечаются семейные, и деликатно исчезли. Обнаружив это, Сергей представил нам самозванного племянничка:
- Знакомьтесь, мой сын, Саша.
- Прибыл из Питера, а проституток по дороге прихватил.
- Почему по дороге, - с раздражением возразил отцу Александр:
- Мы ещё дома познакомились!
Это «сильное» оправдание, несомненно, в наших глазах должно было менять отношение к молодёжи самым коренным образом, но, увы, не поменяло. Почему-то сохранялось чёткое представление о том, что новое поколение лишь выше нашего, то есть длиннее минимум на полголовы. И именно увеличение габаритов неизменно приводило к идее о необходимости поднимать не образовательный ценз, а проёмы дверей, если акселерация продолжится в том же темпе. В прочих чертах сынок был похож на папу, причём естественная для его возраста худоба подчёркивала наследственную резкость характера.
Мы тоже поняли, что тут дела семейные, и удалились, оставив родственников выяснять отношения наедине. Впрочем, своего возмущения скрывать не хотелось, тем более что я не имел такой привычки, и Ольге частенько приходилось выслушивать всё, спонтанно приходящее мне в голову. Она же либо требовала не нервировать её, либо безрезультатно просила переключиться на позитив. Второй вариант, видимо, больше подходил для данного ситуации, и жена сказала:
- Смотри, Александр Сергеевич напишет продолжение про Онегина, и будет тебе стыдно.
От сего «литературного» прогноза стыдно не стало, и вместо переключения, я продолжил:
- Не успеет, он же псих, его на дуэль вызовут раньше, чем он чего-нибудь напишет!
- Впрочем, ничего удивительного, если Сергей с ним говорит, как со мной, то дважды-два станешь психом.
- Потом, у нас Пушкин был маленький с кудрявой головой, а этот дылда и совсем не кудрявый...
Короче, шансов встретить в книжном магазине продолжение романа в стихах у нас не было. Зато самого Александра ещё можно было дождаться, чего с нетерпением и ожидали подружки. Их мы увидели, когда спустились в холл гостиницы. Девушкам точно не было дела ни до разбитого телефона, ни до выяснения отношений. Своего товарища они знали, ничему не удивлялись, и намеревались заняться лишь тем, зачем приехали. Увидев нас, одна из них, спросила:
- А где?..
Было понятно, кого надеялись увидеть вместо нас. Следовало чего-то ответить, но я с первого раза не запомнил, как кого зовут. Девушки различались и одновременно были одинаково рослыми, под стать их спутнику. Брюнетка и рыженькая или крашенная, обе с татушками у плеч. При их близком присутствия хотелось думать, что красивых людей вовсе не существует. Правда, привыкнуть можно ко всему, но в любом случае лучше общаться на расстоянии и желательно без изображения. Наяву же брезгливое отношение меня спутало, и имя было названо неправильное.
- Нет, я Рита, а Дина она, - возразила рыженькая, она стояла ближе и уверенно улыбалась. Улыбка и зубки также не вызывали симпатии, но девушку следовало запоминать, и я решил уточнить:
- Маргарита?
- Только не Маргарита, - резко возразила она, спрятав зубки и улыбку,
- Для друзей Рита или Чита, ты тоже можешь называть меня Чита.
Американские дети, чего с них возьмёшь. Все у них на ты, и все равны. Не берусь судить, сколько годиков стукнуло прибывшей молодёжи. У меня частенько получалось, что люди, казавшиеся старше чем я, оказывались на пять и даже на десять лет младше, а выглядевшие совсем стариками по паспорту являлись ровесниками. Саша, Дина и Рита, дети, по моей оценке, скорее всего тоже давно вынашивали исключительно недетские мысли. Непонятно, вовремя или неудачно они появились, однако, заслонили переживания по поводу исчезновения тоже молодой, но несравненно более рациональной и привлекательной Кати.
Не успел я переварить все эти первые впечатления, как к нам спустился Александр. Парень оставался на взводе, разборки с отцом разрядкой не увенчались, и требовался какой-либо новый «громоотвод». Для этого и для «метания молний» подошёл бы второй телефон, но его, к счастью, не было. Поэтому показалось логичным вместе отправиться в торговый центр, там купить новый аппарат и заодно погулять. За реализацию названного прожекта мы и принялись. Спустились по бульвару к площади, где с фасада стеклянного здания навязчивой рекламой зазывал огромный телевизор. Чтобы не ходить толпой, сразу на первом этаже магазина разошлись, намереваясь потом встретиться наверху в кинотеатре.
Фильмы в таких местах я не смотрел давным-давно, и крайне редкая в нашей жизни затея после погружения в мягкие кресла лихо вернула меня в прошлый век… Тогда состоялась короткая, на два-три дня, поездка на конференцию в Северодонецк. Небольшой городок отличался от других тем, что во всех дворах меж стандартных пятиэтажек были добротные капитальные гаражи. Их, видимо, строили из расчёта одна квартира – один гараж. Поскольку у нас автомобилисты не могли и мечтать о таком счастье, против гаражей ни провинциальный химкомбинат, ни завод по производству систем малых ЭВМ (СМ ЭВМ) меня не тронули. Такими были результаты экскурсии, добавленной к деловой программе. Конечно, кроме впечатлений из поездки хотелось привезти что-то материальное. И в тот раз вместо банальных сувениров удалось приобрести вполне полезную вещь. По рейтингу эмоций ставлю её на второе место после гаражей. А что? Из-за тотального дефицита порадуешься и «гвоздям», а тут попался целый дипломат, чёрный с цифровым замочком и алюминиевыми вставками! Много позже опытные люди мне подсказали, что настоящий дипломат должен быть чуть больше, чтобы в него помещались полноразмерные виниловые диски с зарубежными музыкальными записями. Ими торговали фарцовщики в столичных двориках в начале Ленинского. Мой чемоданчик, следовательно, для столь ценного груза не подходил. Ну, и не беда, кроме бумаг и бутербродов мне носить было нечего. Идём дальше. Следующим, то есть на третьей строке обозначенного рейтинга, оказалось финальное выступление профессора Александрова. Ту информацию надо было поднять выше и даже возвести на пьедестал, да ума не хватило даже после того, как некоторые, упомянутые профессором редкие темы, задели меня за живое. Так бывает, когда сам приближаешься к цели и нащупываешь решение, а тебе неожиданно намекают на ошибку и подсказывают иной путь. От обиды и досады неправильные гормоны тормозят разум, и хорошо, хоть не насовсем и не навсегда.
Во время доклада профессор набросал мелом на доске несколько формул о расщеплении запутанных объектов и двойном назначении распределений времени пребывания. Ещё очертил завораживающие подходы к приложениям теоремы свёртки. Впрочем, ничего конкретного я не услышал, только вывод был о больших перспективах в будущем. А до этого будущего ещё требовалось дожить, и как минимум добраться на стареньком Иле до столицы. Вылет же откладывался минимум на 12 часов из-за погоды. И беда, как говорится, не приходит одна. Накануне я серьёзно простыл, ведь, была зима, поэтому в холодной гостинице, не снимая пальто, упал в койку и уснул. Как потом сел в самолёт не помню, помню, что спасла стюардесса, которая поила меня горячим морсом из калины. Нет, я не сошёл с ума, это точно вновь была Катя. Перед приземлением она положила в мой новый дипломат какие-то бумаги и просила передать Сергею…
Было чему удивляться, когда фильм закончился. Тот самый дипломат, правда, уже далеко не новый, оказался у меня на коленях, а жена спросила, откуда он взялся? Ошеломлённый таким возвращением в Сочи, я смог лишь вымолвить, что содержимое следует срочно передать… Затем мы рванули в гостиницу. Сашу и его спутниц даже не искали и в тот день больше не видели.
Встретив нас, Сергей удивился, но открыл цифровой замок дипломата так уверенно, как будто точно знал код. Извлёк бумаги и, быстро просмотрев, попросил поделиться подробностями. Мой рассказ он слушал как никогда внимательно, при этом больше всего интересовался вовсе не гаражами. Я же настаивал, говорил, что современная цивилизация буквально вылезла из ворот этого частного сектора. И что наши дела шли бы гораздо лучше, если бы в своё время больше людей имело возможность безнадзорно творить чудеса в своих собственных мастерских. Думал, до Сергея дойдёт, да ошибся. Он был сыт сказками про сотворение «света и тьмы» в гаражах и вместо этого хотел знать только то, что говорил Александров?
Пришлось вспоминать и о докладе в Северодонецке, и вообще всё, что знал о профессоре, которому в давно ушедшем времени было уже за 60, то есть примерно вдвое больше, чем нам, его молодым ученикам.
Не трудно было догадаться о гипнотическом состоянии, ведь моё путешествие стало не первым, но старый дипломат и бумаги не вписывались в столь простую схему. Улики из прошлого? Кто и зачем их подбросил? Предстояло понять и использовать. Расшифровать ради расследования Сергею и лично мне из любопытства. Сложно сказать, какая мотивация сильнее? От любопытства, например, я легче заводился на авантюры, чем за деньги. Жил по принципу «нашего человека не купишь», или, как минимум, «у вас нет таких денег, чтобы забрать мою свободу». Впрочем, денег никто и не предлагал. Зато общались со мной гораздо чаще, как с бродягой. Все норовили называть на ты, и даже Катька не произносила отчества. Хотя, как говорил Бегемот, «ни один кот никогда ни с кем не пил брудершафта».
Чего бы интересно случилось, если бы я сказал, можешь называть меня Вован или короче Боб? Предложил бы такое ни абы кому, а профессору Александрову? Мы же старика не боялись, не со страха называли по-человечески, и даже трепаться при нём не хотелось, чтобы не снижать эффективность общения. Зачем же так искорёжены новые времена и нравы? Бог знает, что ныне нужно ученикам? Кто кому полезнее? Мне когда-то казалось, что учитель важнее. Теперь думаю, что мы были важнее Александрову, чего-то он нам хотел досказать, только не успел. Подобные размышления оставались при мне, а Сергею предлагались голые факты, с кем, когда, о чём говорил… И, видимо, ошибка заключалась именно в отсутствии красок, без оттенков мы тонули в чёрно-белом потоке слов и окончательно запутались в показаниях. Тем не менее, Сергей, о чём-то догадываясь, подытожил промежуточное расследование загадочной фразой:
- Похоже, что будущее наступило!..
Скорее всего имелось ввиду то, о чём говорил Александров, ведь, другое будущее не упоминалось. Этого уточнить не удалось. Взамен мой слушатель поинтересовался у Ольги, не стёрла ли она сканы штрих-кодов, которые считывала со стикеров у андроида. Услышав, что всё осталось в телефоне, очень обрадовался, тут же скопировал эти данные в свой планшет и отправил в управление. Зачем это, нам понимать не полагалось, и далее следовало элементарно не мешать или не мешаться…
- Хорошее дело, вместо спасибо, выставил нас за дверь, - посетовал я и от досады тут же в коридоре предложил:
- Пойдём, чего-нибудь подожжём, чтоб следы запутать нашему «благородному и благодарному» сыщику!
Тогда, тем не менее и к сожалению, сходу мы уже ничего заслуживающего не подожгли, зато нашкодить удалось на следующий день. Его утро было мирным и начиналось с просьбы о помощи в местной лаборатории. Наш персональный биолог понадобилась там для дальнейшей расшифровки сканов. И мне предстоящее мероприятие показалось весьма занятным. Увы, не успел я помечтать о разглядывании в микроскоп «артефактов», как прозвучал вопрос:
- Дядя Коля, отец сказал, что тут есть катер, можешь нас покатать?
Американские дети пожелали новых развлечений. Как же откажешь? Согласился, поскольку никаких вариантов откосить не возникло.
Так мы и разделились, Оля отправилась в лабораторию, а я с «племянничком» и девицами к морю.
Вода встретила нас исключительным спокойствием. И лучше бы его не было, так как умиротворение никак не тормозило выброс дурной энергии моих спутников. Иначе не объяснишь, зачем они захотели баламутить чистоту с помощью верёвки и монолыжи. Прекрасную гладь достаточно было освежить, наблюдая, как она проваливается под бортами на малом ходу. Это максимум того, что я мог позволить себе. Тем не менее, молодёжь малый ход никак не устраивал, и неспешно-мудрое созерцание было вскоре отвергнуто. Тогда я, затянув трос с лыжником, убедился, что покатушки для моих пассажиров дело привычное. Не в первый раз, значит, они развлекались на море. Сам я буксировал вначале Сашу, потом Читу-Риту, а когда дело дошло до Дины, то за штурвал уселся молодой человек. Никаких удостоверений у него не спрашивал. Да и у меня раньше тоже никто этим не интересовался. Впрочем, я и не мог знать, был или нет документ на управление маломерным судном у Николая. Возможно, и самого Комова не существовало, а помятый поддельный паспорт просто выдумали. Некоторое время мои мысли бродили меж таких формальностей. Затем, когда первые манёвры лыжницы прошли спокойно, внимание переключилось на её имя. Действительно, у рыженькой-то кличка имелась, а у брюнетки нет.
- Не порядок, - решил я, и стал рифмовать:
- Дина – корзина, Дина-дрезина, Дина-гардина…
Перебирал, перебирал, полсотни вспомнил, но до подходящего слова так и не добрался. А хотелось найти что-то симпатичное, поскольку вода в итоге смыла тот рукотворный кошмар, который девушка сотворила с собой. Рыженькая, кстати, аналогичным образом оказалась совсем не той кикиморой, в которую рядилась. Зачем, зачем же они это делают? Чем страшнее, тем смешнее, что ли? Или смелее? Так я впустую гадал, убивая время, и тут скучающего поэтика взбодрил звук мотора. Александр, видимо, решил показать класс и показал… «Тахатсу» взревел всем своим лошадиным табуном, катер рванул, поднялся и вышел на глиссирование.
- О-хо-хо! – радостно крикнул «погонщик», но в следующее мгновение что-то пошло не так. Мы переворачиваемся, а я вижу это по кадрам или по слогам: пе-ре-во-ра-чи-ваем-ся! Белый корпус развернуло поперёк и накренило на борт, затем тяжёлая корма провалилась вниз, а нос взлетел до небес. Там в синеве мелькнули облака. Вздыбилась волна, она охватила пространство, ударила в тёмное днище и остановила движение. Лыжница догнала падающий катер и чудом не врезалась в него. Троих пассажиров от удара выбросило в сторону. Оранжевые жилеты с торчащими из них ногами и руками по инерции закувыркались. Сколько раз ударились и отскочили от воды, не сочтёшь… Затем рассерженное море успокоилось, кипение, крики и беспорядочные звуки стихли, наступила тишина…
(продолжение следует)