8 декабря 2022 г.
В юности я заслушивала альбомы The Doors до дыр. Мне одинаково заходило все — и задорный дебютник, и задумчивый «Strange Days», и непризнанный «Waiting for the Sun», и мрачный «The Soft Parade», и скучающий «Morrison Hotel», и даже совсем зрелый «L.A. Woman», ставший последним для фронтмена Джима Моррисона. Буквально помешалась. Хотя не столько звучание, сколько сам Моррисон из потустороннего мира постепенно формировал мою неокрепшую личность. Мертвец выступал для меня большим авторитетом, чем живые учителя.
По следам кумира я изучала его любимую музыку и читала книги – от сложнейших для подросткового восприятия «Поэтики. Риторики» Аристотеля до Керуака, Хаксли, Блейка и Бодлера. Но кульминацией стал сборник стихов Моррисона: инфернальная образность произведений сбила меня с толку и вогнала в хандру. Сколько же тьмы было в этом человеке? Теперь я уже достаточно пережила Джима в том возрасте, когда он скончался, чтобы осознать, как легко через его декадентскую поэзию впустила ее и в себя.
Поэт, провокатор, ящер… или просто истерик? Он выдумал свою жизнь, многое списав со счетов. Например, в диалогах с журналистами «хоронил» ныне здравствующих родителей. Отчасти, таким образом певец мстил отцу, военному летчику и контр-адмиралу Джорджу Стивену Моррисону, который скептически отнесся к решению сына связать свою жизнь с музыкой. Последний раз Джим видел семью в Рождество 1964-го, а спустя пару месяцев написал прощальное письмо. Неизвестно, какие слова тот подобрал, но даже после смерти родные отказывались обсуждать его персону. Как бы то ни было, легенда безотцовщины вполне уместна для образа рок-звезды.
А чего стоит эффектная история про автокатастрофу среди пустыни, на Трассе 60, что связывает Калифорнию с Чикаго, которую музыкант озвучил в одном из интервью. Когда отец притормозил у места столкновения, трехлетний Моррисон высунулся из окна авто и увидел множество искалеченных тел, а среди них – умирающего индейского шамана, чей дух в тот миг якобы вселился в него самого. Биографы Джима единодушны во мнении, что байка была самопиаром, наивной выдумкой, в которую певец, конечно же, верил. И так на свет родилась «Riders on the Storm».
Помимо любимой Памелы, у Моррисона было много подружек, которых временами он брал, не дожидаясь согласия. Например, в занимательной биографии «Сгореть в любви дотла…» британского журналиста и писателя Мика Уолла приведен выразительный эпизод анального изнасилования, которому 24-летний Моррисон подверг девушку по имени Джули Хаддлстон. Позднее в своих мемуарах «Без ума от него» она предположила, что тот реализовывал фантазии, которых не мог добиться от Пэм, да и вообще страдал пограничным расстройством личности. За один такой инцидент демократы могли бы выкопать его из могилы, отправить под суд и по одобрению присяжных стереть из истории музыки. Но как, если он высечен на ее полотне собственной кровью?
Проматывая накопления в Париже на излете дней, 27-летний Моррисон выглядел на пару десятков лет старше своего возраста и походил на пузатого лесника. Любовью к излишествам, и в большей степени к выпивке, он выжег не только голос, но и привлекательность. Однако его могила на кладбище Пер-Лашез, где мне, как истинной фанатке, удалось побывать, похожа на могилу подростка – исписана строчками песен и пацификами. Так что запомнили его молодым. И красивым – в том числе благодаря бессмертной серии черно-белых портретов Джоэла Бродски, изобразившего Моррисона мрачным худощавым богом с обнаженным торсом.
Впрочем, и кончина Моррисона была совсем не такой эпично-романтичной, как ее представили в моем любимом фильме Оливера Стоуна. Продолжающий вдохновлять новые поколения Джим откинулся прямо на унитазе в сортирной парижского клуба Rock and Roll Circus, где вечерами собиралась интернациональная богема. Во избежание светской шумихи, владельцы заведения вынесли его тело через черный ход кабаре трансвеститов по соседству, доставили в гостиницу и красиво уложили в ванну. И лишь через полтора часа пребывающая в полутрансе Пэм вызвала французских копов. Символично, что спустя всего три года героиня песни «Queen of the Highway» Памела Курсон пополнила «Клуб 27» вслед за возлюбленным.
Джим Моррисон горел, и все горели вокруг него. Но каждый раз, услышав где-либо Doors, я неизменно погружаюсь в транс и закрываю глаза на дилемму, должен ли художник быть проводником нравственности.