С 1955 года по 1957 наша семья проживала в Авиагородке Вернойхен в ГДР (Германская Демократическая Республика).
Нас разместили на втором этаже здания бывшего холостяцкого офицерского общежития немецких авиаторов истребительной школы 01, начавшей свою историю с 1937 года, как я потом выяснил в Интернете.
Первый день на новом месте мне запомнился навсегда. Мы (отец, мама и я) наскоро разместились в комнате размером 5х3 метра с одним окном. В ней стоял платяной шкаф в углу у окна, стол с парой стульев посередине, две кровати с левой стороны комнаты, и железная эмалированная раковина полусферической формы с холодной водой у двери.
Женщины, приехавшие со своими мужьями и детьми, решили двинуться… ну, куда бы вы думали? Конечно, в местный магазин. Я сопровождал маму.
Мы нашли этот магазин у гарнизонной гауптвахты, рядом с которой стояла огромная черная тарелка сирены на высоком столбе. Тут располагались раздвижные кованые ворота, ведущие к выходу из городка.
Мама с женщинами вошла в магазин, я же остался на улице. Через некоторое время мне надоело ждать, и я зашел в магазин. Мамы нигде не было. Я решил, что проворонил ее уход и решил двинуться самостоятельно к дому.
Дорогу назад я толком не помнил, но тут наткнулся на знакомого военного, весьма удивленного моим одиночным появлением здесь в первый день приезда в городок. Он проводил меня до дома, но мамы там не оказалось. Я сел на лавочку около дома и стал спокойно ожидать прибытие мамы. Оно не замедлило реализоваться. Я увидел группу все тех же знакомых женщин, которые вели под руки горько рыдающую маму. Да и как же не рыдать, в первый же день исчез единственный любимый сынок, которого она не нашла, спустившись со второго этажа магазина, о существовании которого я и не знал!
Так мы и зажили на новом месте. Отец с утра уходил на службу, я осенью пошел в первый раз в первый класс начальной гарнизонной школы №66, а мама оставалась на хозяйстве.
Общежитие, куда нас поселили, состояло из небольших комнат, располагавшихся по обеим сторонам широкого темного коридора. Они предназначались для семей без детей и малодетных семей.
Впервые нам попалось жилье с паркетными дубовыми полами. Пришлось учиться натирать полы специальной мастикой из больших плоских коричневых банок, сделанных из темно-вишневой пластмассы.
Наверху располагался обширный чердак, т.е. крыша являлась стандартно-немецкой для того времени, крытая черепицей.
На чердаках в дождливую погоду наши мамы вешали сушить белье.
С чердачных окон открывался живописный вид практически на весь наш военный городок. Потому, что во время создания этих домов выше нашего и не строилось.
В конце коридоров располагались большие туалеты и ванные, установленные напротив друг друга, еще немцами. Обычно они закрывались, причем самым примитивным способом – из замков вынимались ручки. Кто это сделал - нам ( речь ведется от имени моего закадычного друга Жени Полозова и меня), неизвестно, но следы пребывания этих неизвестных мы как-то обнаружили.
Случайно в руки нам попалась дверная ручка, и мы сразу же попробовали открыть дверь ванной - и она, как это ни странно, открылась. Вот тогда мы и увидели большую комнату, в которой (совершенно открыто), стояли толстые фарфоровые ванны с гнутыми фарфоровыми массивными ножками. Настоящий винтаж, по нынешним временам, и даже антиквариат.
И самое главное – мы нашли спрятанный там вполне исправный ствол от немецкой винтовки Mauser 98k, с затвором. Приделай только приклад - и в руках у тебя настоящее боевое оружие. Взять его мы побоялись, т.к. наше появление в ванной тут же "засекли" взрослые, которые и отобрали у нас с профилактическими целями дверную ручку.
Здесь явно "промышляли" ребята постарше, класса пятого, которых возили утром в школу в Бернау. Наша школа в то время являлась начальной.
Впрочем, в то время канализация не работала, и туалетные и ванные комнаты закрыли. А за домом воздвигли обычные русские дощатые очковые туалеты с выгребными ямами.
Несколько лет назад
наше общежитие было
снесено немецкими
властями.
Фото автора. На фото наше
общежитие в 1956 году.Я в
середине фото
с велосипедом.