Я распускаю ткань, сотканную мной или кем-то другим, на рассвете, на берегу моря. Небо застлано белым туманом, это белый рассвет. Я сосредоточена на движениях своих рук. Они и без меня знают, что делать, как будто делали это уже много раз и я уже много раз смотрела, как они это делают.
Кто соткал эту ткань и зачем я ее распускаю? Она цвета соли, цвета морской пены, ее складки светлы, она льнет к рукам. Нити исчезают в песке или утекают в море.
Я сижу на золотом троне. Откуда он здесь? И почему я на троне? Может быть, только та, кто на троне, вправе распускать сотканное (не важно кем). Но почему на этом троне я? Может быть, я заснула глубже других, так глубоко, что проснулась к вящей яви и вящей дали, и мои руки уверенно делают то, чего я не понимаю и не пойму, и разум спросонья недоразумевает, но это ничего, просто надо распустить эту ткань, я не знаю зачем, но мне и не нужно это знать, соль не знает, зачем она растворяется в воде, звук не знает, зачем он растворяется в пространстве, след не знает, зачем он сливается с песком.