Рыжулю помню с раннего детства, помню и её маму Рыжую с папой, Маркизом, и брата, погибшего под колесами авто, уныло лежал так на июньской травке. По началу их было четверо у Рыжей, прятались они в подвале соседнего дома, нас побаивались, исчезали в приямке. Потом пообвыклись, подросли и с удовольствием давали себя гладить. И вдруг третья пропала. Гораздо позже я узнал, что её пристроили в хорошие руки. Оставалось двое, брат и сестра. А тут и брат пропал, бродяга был по духу. Я нашел его поодаль, у другого дома. Брат, завидев меня, бежал навстречу, мяукал и радовался. Исчез. Как оказалось, и его пристроили.
Рыжулю мы стерилизовали в больнице, привезли на место. По началу она шарахалась, ничего не могла понять, но потом вернулась в свой подвал. По утрам встречаемся, спешим друг к другу. Ластится, оставив корм, бежит за мной. Я, опускаю глаза, ухожу. Ну не могу взять её. И так два кота. Да и возраст.
На днях наполнял кормушки, подошли двое, как выяснилось из Германии, улыбаются, расспрашивают. Старший, отец, когда-то жил в этом доме, вот привез сына показать свою родину. Суют мне тысячную купюру.
- Ну что вы! Я же не бедствую.
- Нет, нет. Это котам, от нас, привет им из Германии!
Хороший народ у нас, радостный, добрый, отзывчивый.
Побрел за угол. Из подвального приямка высунулся толстомордый Рыжик, откуда ни возьмись возник Черныш. А там, вдали, за четвертым корпусом ждала Полморды с наследниками идей. Маленькая такая, хрупкая. А три зимы пережила. Молодец!
04.03.24