Как и многие жители Латвии Геннадий во время экономического кризиса восьмого года, покинул родину, и отправился искать работу на Северо-Западе Европы. До отъезда из Риги интернет его мало интересовал, изредка заходил он в интернет-кафе, чтобы получить какую-то информацию. Он тратил много денег на пиратские диски с музыкой и фильмами и посиделки с друзьями в кафе и пивных, много денег оставлял в книжных магазинах и газетных киосках. До кризиса, в жирные годы никто особенно не думал об экономии денег. В покупке компьютера и подключении интернета он не видел необходимости. Но оказавшись в Скандинавии, в деревне, вдали от друзей и родных, он решился купить простенький ноутбук, чтобы общаться по видеосвязи и не платить огромные деньги за международные разговоры по телефону. Интернет тогда ещё был достаточно дорогим, и медленным, чтобы посмотреть фильм, нужно было его скачивать, но это всё равно было удобнее, нежели бегать по магазинам и покупать диски или брать их на прокат. Часто из-за малой скорости интернета, он не мог говорить со своими друзьями и родственниками, потому печатал им текстовые сообщения. И один его друг сказал ему, что у него литературный талант и посоветовал ему принять участие в литературном конкурсе, который проводит российская социальная сеть «В кругу друзей». Так Гена и зарегистрировался в той социальной сети, но подать рассказ на конкурс не успел. Тем не менее, ему очень понравилось комментировать рассказы участников. Часто его комментарии были по объему в два раза больше, нежели то, что он комментировал.
Он и сам не заметил, что начал совсем мало общаться с друзьями и родными в Скайпе, и все больше печатал в социальной сети, в разных группах. Особенно бурным было общение в тех группах, создатели которых их забросили. Там некому было следить за порядком, и участники могли творить всё, что хотели. К десятому году большинство активных пользователей этой сети стало анонимами, никто не писал, как его зовут на самом деле, никто не публиковал своих фотографий, а общение сводилось к хамству на различных уровнях. Гена не понимал, зачем ему от кого-то прятаться и что-то скрывать. Каждый день он печатал о том, что с ним происходит, сопровождая это фотографиями. Он добродушно смеялся над оскорблениями в свой адрес, и даже не думал жаловаться на грубиянов или блокировать их, ему это казалось трусостью.
В России он никогда не бывал и до регистрации в той социальной сети не общался ни с россиянами, ни с белорусами, ни с украинцами лично. Предки его бежали в Латвию после войны из колхозов России, Украины и Беларуси. Если ранее он допускал возможность туристической поездки в те страны и контакт с родственниками оттуда, то после общения в интернете, он решил, что точно туда не поедет и с родственниками ему лучше не общаться. Более или менее он находил общий язык с теми, кто уехал из этих стран на Север Америки, в Австралию и Новую Зеландию, или на Запад Европы. Больше всего его заинтересовали публикации русских националистов, которые славили, то славянское язычество, то православие, то коммунизм. Сначала группы, где печатались призывы к истреблению евреев, лиц кавказских национальностей и многих других, вызвали у него смех, потом любопытство, а потом возмущение, когда он понял, что всё это всерьез. И он принялся с ними яростно дискутировать. В основном он язвил по поводу мнимого величия России, указывал на их национализм, против которого они, якобы выступали. И тогда ещё эти агитаторы не грозились его убить, а иногда даже мягко пытались пристыдить, перетянуть на свою сторону. И поначалу он был убежден в том, что это такие же люди, как и он, которые заходят в социальную сеть просто для того, чтобы пообщаться, развлечься. Потом он случайно заметил, что «многодетная мать из российской глубинки», печатает каждый день слишком много очень объемных публикаций и время этих публикаций такое, что не совпадает с часовым поясом того города, в котором она, якобы, живет. То есть, она либо вела сугубо ночной образ жизни, то ли информация, которую она о себе сообщала была ложью.
Это наблюдение заставило Геннадия начать отслеживать других певцов величия России, и он понял, что всё это определенно не просто скучающие обыватели, желающие пообщаться. У него возник вопрос, какую прибыль приносит эта социальная сеть её владельцу, если рекламы в ней практически нет. Он предположил, что владелец сети платит деньги тем, кто делает в ней публикации, а когда посещений будет много, придут рекламодатели и сеть начнет приносить доход. Он заинтересовался возможностью работать удаленно, делая то, что ему нравится – печатать какой-то развлекательный контент. Многим трудящимся на ниве интернета он задавал вопросы о зарплате, но те уходили от прямых ответов, рекомендовали ему для начала приехать в Россию и тогда можно будет об этом поговорить. Лишь один аноним в личной переписке намеками объяснил, что бойко печатающие люди, конечно, нужны России, но с условием, что печатать они будут то, что им скажут, а не то, что им вздумается. Ехать в далекую чужую страну по туристической визе Гена, конечно, не собирался. В Скандинавии он неплохо зарабатывал на ферме, и свободного времени у него было много, потому он мог позволить себе много печатать того, что ему самому нравилось, то, что он думал.
Со временем словесные баталии с работающими в сети людьми стали постоянной потребностью Гены. Он увлекся этим делом настолько, что его заподозрили в работе на британскую разведку или ЦРУ. Его поражало, насколько глупые люди печатают полную ахинею, явно за деньги целыми днями. В то же время, когда он создал свою группу, до него дошло, что большая часть пользователей не может даже комментарий из трех слов напечатать, да и объемные публикации мало кто читает. Это наблюдение повергло его в уныние. Пока он не стал активным пользователем интернета, ему казалось, что в мире много интересных людей, просто ему не везет и он не может их встретить. Но тут он понял, что интересных людей только единицы из миллионов, есть ещё десятки, которые ведут более или менее осознанную жизнь, сотни, которые тщетно пытаются что-то изображать, а остальные, ведущие практически растительный образ жизни, ничем не примечательные зрители из зала, которые аплодируют по команде, или, повинуясь стадному чувству.
Обычно, если человек сталкивается с каким-то неприятным явлением в обществе, чтобы не разочароваться в человечестве и жизни в целом, он хватается за национализм. Человек начинает убеждать себя в том, что это неприятное явление свойственно лишь людям определенных национальностей, но где-то далеко в других странах всё иначе, и он туда рано или поздно переедет и заживет счастливо. И эта надежда на перемены, вера в то, что неизвестно, и любовь к тому, чего человек не знает, помогает ему как-то примириться с действительностью, которая его разочаровывает. На уровне подсознания человек сомневается в том, что в дальних странах всё иначе, но он и понимает, что без этих веры, надежды и любви жить ему станет совсем тошно, потому их нельзя убивать поездкой в дальние страны. Лучше продолжать верить, надеяться и любить, оставаясь среди тех, кто неприятен, постоянно откладывая переезд. Так и Гена не спешил лезть читать то, что пишут в социальных сетях на английском. Но со временем любопытство взяло верх, и он принялся читать другие социальные сети и понял, что там, хоть и нет такой агрессии, но есть та же глупость, та же пассивность, только более толерантная к чужим странностям. С помощью электронного переводчика, он почитал социальные сети и на многих других языках и разочаровался в людях в целом.
То, что он читал в российской социальной сети, ему сильно напоминало то, о чем он в юности читал в книгах Ремарка. И чем больше он спорил со служивыми людьми, тем больше он убеждался в том, что в России выстраивается самый натуральный национал-социализм, как в Германии тридцатых годов. Недавний захват Южной Осетии он сравнил с аншлюсом Австрии или вводом войск в Чехословакию. Особенно поражало его то, что совершенно никому до этого нет дела из российских обывателей, а некоторые этому даже радуются и гордятся своей страной. А государство даже сняло дешевый пропагандистский фильм о тех событиях, после которых тогда прошло уже два года. Его тогда заинтересовали вооруженные конфликты в Абхазии и Приднестровье, он поспрашивал у россиян, что они о них думают, и узнал, что некоторым это безразлично, а некоторые радовались, что от соседних стран откалываются куски и по всей вероятности станут частями России в будущем. Он ранее ещё в Риге общался с беженцами из Приднестровья и Южной Осетии, и те ему говорили, что жить там было невыносимо из-за плохой экономической ситуации и беспредела властей, потому они оттуда и уехали.
Когда он рассказывал норвежцам и своим друзьям из Латвии о том, что происходит в русскоязычном интернете, ему говорили, что он преувеличивает, что это просто кучка сумасшедших пишет бредятину и не стоит это воспринимать всерьез. Но тогда он ещё верил, что этой пропаганде можно как-то противостоять разумными контраргументами. Да и ему просто нравилось дебатировать долгими зимними вечерами с не очень умными агитаторами, чувствуя свое превосходство над ними. Они пытались его задавить количеством публикаций и комментариев, чтобы увеличить объемы своих публикаций вставляли в них копии разных статей, но он не прекращал с ними спорить из вредности, не жалея сил и времени. Его перестали интересовать простые радости жизни, вроде бега на лыжах и езды на велосипеде, ему некогда было знакомиться и встречаться с женщинами, даже изучению норвежского языка он начал уделять меньше времени. С нетерпением он ждал окончания рабочего дня, чтобы поехать домой сесть к компьютеру и начать печатать. И так продолжалось пару лет до тринадцатого года, в котором ему по семейным обстоятельствам пришлось вернуться в Латвию.
В тринадцатом году он общался с троллями больше, чем с родными и друзьями и общение это было с их стороны уже крайне агрессивным, а он оставался с ними вежливым и невозмутимым, находил новые доказательства их неправоты. Его уже обвиняли не в том, что он шпион русофоб, а в том, что он онанист, гомосексуалист и тайный копрофаг. Многие грозились приехать в Ригу, найти его и убить. Он на эти нелепые обвинения отвечал тем, что обвинители этим только обливают грязью себя, демонстрируют свой низкий уровень культуры и ограниченные умственные способности. Он верил в то, что те, кто читают эти перепалки рано или поздно поймут, насколько отвратительны его оппоненты. Они уже грозились силой оружия захватить всю Европу и восстановить СССР, только с православным уклоном, и согласно заповедям Перуна. Конечно, язычники, православные и коммунисты иногда грызлись между собой, но все они сходились в том, что Путин гений геополитики, который поднимает империю с колен. К тому времени те, кто изредка поддерживал Геннадия в спорах, перестали заходить в ту сеть, перешли в Фейсбук и Твиттер. Иногда появлялись противники этих неофашистов, но он заметил, что это тоже люди на работе, которые специально вели себя по-хамски и глупо, а потом сдавались и исчезали.
Самым главным его оппонентом был Переверзев, у которого были два аккаунта с одной и той же фамилией и разными фото одного и того же человека. Это нечто присутствовало круглосуточно и одновременно во всех политических группах той социальной сети. Оно незамедлительно реагировало на любую негативную публикацию в адрес его любимого президента и русской культуры. Он даже требовал от Геннадия и всех, кого считал врагами величия России, денежной платы за пользование русским языком. Помимо дискуссий о политике этот Переверзев залезал иногда в закрытые группы, где делились эротической прозой и фотографиями, и стыдил там пользователей, обвинял в безнравственности, хотел всех их отправить валить лес топорами в тайгу. Гена часто смеялся, читая его комментарии, настолько они были нелепыми, было очевидно, что человек знал мировую историю только по советским учебникам, которые представляли собой набор неких мифов, не связанных между собой. Надо сказать, что и эти учебники этот человек не дочитал до конца или плохо помнил прочитанное. Но самое смешное было то, что Переверзев был убежден в том, что изменения в истории происходят только благодаря рождению великих личностей вроде Сталина, Мао, Ким Ир Сена или отрицательных героев, вроде Наполеона, Гитлера, Чингис Хана, хоть это и расходилось с теорией его любимого Маркса. Порой Геннадию было стыдно за то, что он провоцирует этого человека писать глупости, выставлять себя идиотом, унижать самого себя.
К тринадцатому году Гена остался в той сети практически один на один с троллями, другие пользователи просто прекратили как-то реагировать на его публикации. И тогда он, вдохновленный примером Переверзева и многих других, создал себе ещё несколько аккаунтов. Только в отличии от других, он подошел к этой задаче творчески, создал образы с фотоальбомами, историями жизни, характерами, своеобразными манерами изъясняться. Таким образом, он начал дискутировать сам с собой, критикуя сам себя, подвергая сомнениям свои же утверждения. Тролли редко вклинивались в его сложные споры с самим собой. А зрительская масса продолжала сидеть тихо. Какое-то время Гене нравилось писать эти пьесы, но это продлилось недолго, вскоре он начал перечитывать то, что написал, и в восторг от этого не пришел. Ему показалось, всё это не живым, искусственным, наигранным. И он уже готов был завязать с социальными сетями, на которые тратил большую часть своего свободного от работы времени, но наступил четырнадцатый год.
После свержения и бегства Януковича тролли начали строчить о необходимости немедленного восстановления СССР или Российской Империи и начинать они собирались с присоединения Украины к России. Накануне аннексии Крыма эти тролли вместе с российским СМИ клялись, что Крым России не нужен, а после его фактического захвата признались, что их ложь была военной хитростью, с помощью которой их сильный лидер расширил их империю. После этого Гена понял, что дискуссия с ними бесполезна, потому что всё, что они пишут – это ложь, или военная хитрость, с помощью которой они хотят захватить как можно больше территорий. Он, правда, не понимал, зачем разменивать репутацию, нужную для иностранных инвестиций, на новые территории, на которые надо тратить деньги, и это в то время, когда в России многие регионы остро нуждаются в этих средствах.
Он прочитал несколько комментариев от знакомых ему пассивных пользователей, с некоторыми пообщался в личной переписке и до него дошло, что некоторым, бедным россиянам, которые ещё недавно мечтали удрать со своей родины в более благополучную страну, этот рост империи понравился. Лично они от этих новых территорий ничего не получили, они прекрасно понимали, что Путин ворует у них, но в тот момент они поверили в то, что когда-то он у кого-то украдет что-то и для них лично. Одна пенсионерка из деревни, которая любовалась фотографиями Гены с видами Норвегии, а потом Риги, написала ему, что вот присоединит Путин какую-то Румынию и получит она там дом и сад, и пенсия у неё будет такая, что она сможет себе прислугу нанять. Ей лично никто ничего подобного даже не обещал, она всё это придумала сама и в это поверила, потому что верить в такое ей было приятно. И это небольшое сообщение просто убило его. Он понимал, что эта старушка уже выжила из ума, что она начиталась пропаганды, что от неё ничего не зависит, что выборы уже давно фальсифицируют. Но он почувствовал, что добром это всё не закончится, что возможно, начнется большая война, после которой от всего русского во всем мире будут шарахаться, как от чумы, погибнет много невинных людей, будет много разрушений…
И тут случилось невероятное – в середине четырнадцатого года Переверзев вдруг объявил о том, что собирается удалить свои аккаунты в той социальной сети. У всех было такое чувство, что он сам себе напечатал некролог. Многие его соратники сочувствовали и соболезновали ему, уговаривали остаться, не покидать их душевную компанию, а он как-то вяло, устало печатал, что больше ничего комментировать не будет. Что с ним случилось он никому так и не объяснил, оба его аккаунта исчезли. И Гена почувствовал сначала, что всё-таки победил его, напечатал об этом, и тролли начали наперебой яростно это опровергать, но как-то объяснить виртуальное самоубийство своего соратника не могли, только утверждали, что он остался сторонником Путина и встающей с колен империи. Впрочем, долго обсуждать Переверзева они не могли, у них было много работы, надо было распространять лживую пропаганду, разжигать ненависть всех ко всем.
Комментарии Гены начали удалять во многих политических группах, после чего он перестал туда заходить. Группы без хозяев, где было можно всё, администрация сети передала тупицам, которые не могли связать двух слов, но норовили критиковать и блокировать всех, кто там что-то публиковал. Так Гену заблокировали практически во всех таких группах. С тех пор он печатал только в своей группе, куда начали приходить некоторые тролли. И он не удалял их комментарии, не блокировал их в группе, а продолжал вежливо дискутировать с ними с разных своих аккаунтов. Тролли изобретательности не проявляли, упорно выкладывали длинные чужие пропагандистские статьи и постеры, сопровождая их личными оскорблениями. Они знали принцип Геннадия о том, что все имеют право на выражение своего мнения, и откровенно глумились над ним и его искусственными друзьями. Они ждали, пока он их заблокирует, и они смогут назвать его трусом и рассказать об этом всей сети. Но Гена поступил иначе, он передал группу одному из троллей и удалил оттуда все свои аккаунты. И тролль подумал, что несколько разных людей покинули группу вместе с Геной в знак протеста против тупости, хамства и пропаганды фашизма. Радость троллей была недолгой. Им не с кем было спорить в группе, несколько дней они выкладывали там чужие публикации, которые оставались без комментариев. Пассивные участники группы быстро перестали туда заходить, а вскоре и тролли забросили группу. Туда влезла пара неадекватных пользователей, которые начали публиковать какие-то наборы слов без связи, но никому это интересно не было, и группа пришла в полное запустение.
Какое-то время Гена иногда заходил почитать, что пишут в политических группах. Иногда там разгорались дискуссии между троллями и украинцами, но украинцев оттуда быстро выгоняли, или удаляли некоторые их комментарии. Тогда Гене казалось, что следующей жертвой российской агрессии будет Беларусь, что народ там свергнет диктатора Лукашенко, и начнется гражданская война, в которой Россия будет поддерживать сторонников диктатуры, также как она поддерживает, якобы, сепаратистов в Луганской и Донецкой областях Украины. Как-то он напечатал об этом, и тролли ему ответили, что Беларусь они захватят без единого выстрела, просто надавят на диктатора колхозника, и он станет одним из губернаторов их царя. В той сети даже появилась группа монархистов, которые собирались назначить Путина царем. Однако в силу жесткой цензуры в той группе обсуждений там почти не было, как и посещений, да и участников было меньше сотни.
В пятнадцатом году Гена перестал посещать ту социальную сеть, ему предложили печатать комментарии на форуме трейдеров за деньги, тематика была политика и экономика, ничего пропагандировать не требовали, главное было, печатать как можно больше. Однако оплата была слишком маленькой и дискуссии там были совсем не интересными, потому он оттуда быстро ушел. Потом один портал предложил ему делать публикации за деньги, и он год за скромные вознаграждения печатал там статьи на разные темы. Владелец портала часто не платил ему за некоторые публикации, но и просил их не удалять. Потом начал требовать у него статей о политике и какое-то время умеренно критиковал его точку зрения на Россию. С каждым днем критика становилась всё жестче, а платежи за публикации поступали всё реже. Кончилось всё тем, что владелец портала откровенно заявил, что будет платить Гене только если тот будет славить Путина и проклинать Запад. На этом и закончилась работа Гены на том портале, который, надо сказать, практически никто не посещал, а денег за его содержание надо было платить прилично. Гена так и не понял, зачем преподавателю английского, который жил в Риге, нужен был этот портал.
Лишь в двадцатом году, когда начались протесты в Беларуси, Гена решил зайти в свою первую социальную сеть и увидел, что тысячи фотографий из его профиля исчезли, как и текстовые публикации. Исчезла без следа и его группа, как и многие другие. В оставшихся группах совсем не было посещений и каких-то публикаций. Лишь изредка где-то администратор к празднику публиковал открытку. Везде была пустота, сеть просто вымерла, и лишь в группе технической поддержки ещё теплилась жизнь, кто-то жаловался, что у него исчезла личная переписка, кто-то просил восстановить исчезнувшие фотографии, но в основном пользователи спрашивали, каким образом удалить свой аккаунт. Гена не без злорадства спросил, что случилось с сетью, почему у неё нет телефонного приложения, как у других, куда делись группы, все фото и печатные публикации. Через несколько часов администратор ему ответил, что сеть захватили рейдеры, потому не хватает финансирования и серверов, а телефонное приложение никому из пользователей якобы, не нужно. Просил немного потерпеть, не обращать внимания на технические проблемы, делать побольше интересных публикаций и звать туда интересных творческих людей, чтобы вернуть сети ту теплую атмосферу душевного общения, что была в ней ранее. Гена ответил, что эта сеть была для него только школой злословия и полем битвы с пропагандой нацизма и ничего интересного он в ней не видел. Он помнил имена и фамилии многих троллей их прозвища, но ни одного из них не нашел, их там уже не было, потому что им некому стало врать и грубить. Они отправились в другие социальные сети, заниматься своим грязным делом – разжигать ненависть всех против всех. Из всего этого было видно, что ненависть бесплодна, и в конечном итоге самоуничтожается. Да, они могут удалить из сети своих оппонентов, могут разжечь в них ненависть друг к другу, могут убить своих противников, могут прийти к власти, но они употребят эту власть на то, что их же и уничтожит.
В конце февраля двадцать второго года, когда началось уже полномасштабное вторжение российских войск в Украину и послышались угрозы Путина превратить планету в радиоактивный пепел, потому что ему не нужен мир, в котором он не попирает всех, его захлестнула ярость. Он понял, что то зло, которое он несколько лет наблюдал в социальных сетях может затопить весь мир, что его худшие предчувствия сбылись. Он забыл о своей вежливости и сдержанности и начал печатать проклятия в адрес всех россиян, в том числе и тех, кто вовремя не сверг Путина. Но тут он прочитал сначала аналогичные публикации других людей, потом перечитал свои и ему стало стыдно за то, что он сдался троллям, с которыми так долго бился. До него вдруг дошло, что они добились своего, он ненавидит россиян, он хочет не справедливого суда над военными преступниками и функционерами диктатуры, а коллективной ответственности всех граждан этой страны. Работа троллей была выполнена, они расчеловечили россиян в его голове.
Долго он размышлял над тем, что с ним не так, и как это исправить и в итоге пришел к выводу, что деление людей по национальному, гражданскому или религиозному признаку является малым преступлением, которое влечет за собой уже преступления глобальные. И он начал писать об этом в социальных сетях. К примеру, кто-то совершает преступление, в новостях сообщают его имя, фамилию и национальность или гражданином какой страны он является, и тут же многие восклицают, что от граждан этой страны или людей этой национальности только этого и следует ждать. И сограждане этого преступника могут быть законопослушными, образованными, трудолюбивыми, но на них уже будут смотреть, как на подельников этого преступника. В то же время если некто определенной национальности является каким-то выдающимся ученым, артистом или спасателем, то какой-то маргинал, принадлежащий к той же нации начинает гордиться его достижениями, как своими личными, и некоторые люди ведь действительно говорят, что если Тесла был гением, значит все сербы особо одаренные, а если Гитлер был абсолютным злом, то с немецкой ментальностью что-то не так.
Многие скажут, что это абсурд, если за преступление человека будут наказывать всех его родственников. Но когда говорят о коллективной ответственности граждан какой-то страны или исповедующих определенную религию – это большинству абсурдом не кажется. Десять процентов граждан вашей страны совершило множество военных преступлений, потому вас лично нам необходимо подвергнуть дискриминации, и есть те, кто считает, что это нормально. А если преступления совершали неизвестно сколько граждан определенной страны, а известно только то, что это носило массовый характер, то мало у кого возникнет сомнение в справедливости чьей-то дискриминации вне зависимости от его действий и убеждений, потому что «большинство» граждан его страны преступники или же равнодушны к преступлениям своих сограждан. И именно эта модель поведения вовлекает в массовые преступления всё больше и больше людей. Человек был против, человек не хотел принимать участие в преступлениях, но его во всем этом винят иностранцы на том основании, что он родился в определенном месте и в определенное время, и обещают его за это наказать. В то же время его сограждане, совершающие преступления, угрожают ему расправой, если он не станет их соучастником. И не всякий пойдет на муки просто, потому что оказался не в том месте и не в то время.
Каждый диктатор, чтобы не потерять власть внушает тем, кого тиранит, что они особенные, не похожие на других, народ мученик, народ богоносец, богом избранный народ, народ, которому все завидуют и потому хотят уничтожить. Бойтесь не меня, не обращайте внимания на свою нищету и беспросветность своей жизни! Бойтесь внешних врагов, которые вокруг, которые везде, даже среди нас. Все, кто против вождя – это агенты внешних врагов! И чтобы люди поверили в это, необходимо это как-то продемонстрировать. Для начала сойдет какой-то скандал с лидерами соседних государств и резкие заявления министра иностранных дел. Потом начинается переписывание истории, а потом и реальные небольшие войны. Всё это только ухудшает материальное положение народных масс. Пропаганда винит в этом внешних врагов, но не на всех это действует, многие сомневаются в том, что за границей их ненавидят только за то, что они граждане этой страны. И тогда-то диктатор и начинает использовать провокаторов. Можно заплатить иностранному политику, который выскажется об ущербной ментальности жителей определенной страны. Можно иностранному политику и не платить за это, просто спровоцировать его на это. Можно тайно финансово поддерживать экстремистов в соседней стране и старательно освещать все их выступления в своей прессе, раздувая из мухи слона.
С появлением интернета разжигать международную ненависть стало намного легче. Достаточно нанять нескольких человек, которые даже не владеют иностранными языками, чтобы они в социальных сетях прикидывались иностранцами, которые ненавидят тех, кто находится под игом диктатора. И начитавшись такого в социальной сети, люди действительно верят в то, весь мир их ненавидит, и единственный выход – это сплотиться вокруг вождя, делать то, что он прикажет, верить ему, совершать преступления. И первым преступлением в таких случаях является то, что оскорбленные троллями начинают оскорблять иностранцев. Иностранцы оскорбляют их в ответ и тоже начинают их ненавидеть, приговаривая, что все люди определенной национальности одинаковые. И уже непонятно, кто в социальной сети тролль, а кто обычный человек, вовлеченный в этот круговорот ненависти. Несколько лет такой работы и вполне можно начинать большую захватническую войну. Конечно, для проведения такой работы со своими гражданами, диктаторам нужны свои личные социальные сети, а то, если сеть иностранная и неконтролируемая, то в ней это безобразие могут пресекать. Остановить его совсем будет трудно, но это создаст проблемы в работе троллей.
Диктаторы достаточно умны, чтобы выиграть в краткосрочной перспективе. Они могут удержать власть ещё десять или двадцать лет, но при диктатурах экономика деградирует. Одни диктаторы выживают за счет добывающей промышленности, другим приходится дружить с цивилизованным миром, чтобы торговать дешевой рабочей силой в своей стране, которую они довели до нищеты. Но все это быстро начинает разваливаться. Полезные ископаемые на мировом рынке могут подешеветь, а рабочая сила может подорожать, перестать размножаться и состариться. И вслед за экономическим крахом следует политический, если диктатора не поддержит другой диктатор, у которого пока ещё с экономикой нет серьезных проблем. А если диктатор начинает войну, то это только ускоряет крушение его власти, хотя и ценой большой крови, ценой невосполнимых потерь, искалеченной психики миллионов людей.
Подобные публикации Геннадия не вызвали никакого отклика, только несколько анонимов обвинили его в том, что он агент Путина и он их без разговоров заблокировал, так же, как он блокировал всех, кто пытался распространять путинскую пропаганду. Это не расстраивало его, он к этому был готов. Он не надеялся на то, что его слова остановят вековой порядок. Но он радовался тому, что хотя бы он это понял и перестал сеять ненависть и потушил ту слепую злобу, которую в нем удалось разжечь троллям.