Глава 90
"Жизненные страдания"
Мучения и терзания
В страданиях время тянется долго.
Лишь мумия страдает молча.
Русские пословицы
– А ты, Василёк, как к этому относишься…
– К чему, милая?
– К женитьбе этого чувака Фране Селака. И вообще к его личной жизни… Ведь пять раз жениться – это тебе не хухры-мухры.
– Не знаю, Тонюсик, что и сказать тебе на этот счёт. Мне кажется, что страдания человека со стороны незаметны. Одно сердце страдает, а другое вообще ничего не знает. И потом чужое страдание можно терпеть хоть три года, хоть пять, хоть десять лет, хоть двадцать... хоть тридцать... хоть всю жизнь, хоть вечность целую.
– Василёк! Честно скажу тебе! Хоть и фиолетово мне, сколько раз он женат был или разведён, но всё равно он мне не! безразличен. И я переживаю за него. Я же живая! Я же не кукла тряпичная или пластмассовая. У меня же чувства есть… и голова моя работает… и душа моя болит. Щиплет там… внутри где-то… Наизнанку всю выворачивает… Меня очень и очень интересует судьба этого Фране Селака. Как и что… Когда и зачем… Как он родился… как крестился… как учился… как работал… Ну и всё прочее. Как ты смотришь на это на всё? И что тебе самому известно об этом? Скажи мне! Только честно.
– Вообще-то, судьба начала мотать этого музыканта не церемонясь, прям со старта.
– Как это? Не поняла. Поясни. Как это со старта? Он кто? Беглец? Ой… бегун?
– Нет. Он не бегун. Фране Селак родился в не самых обыденных обстоятельствах.
– Вася! Васенька! Василёк! Опять ты зигзаги какие-то на воде крутишь и мутишь. Рябь наводишь. Волну гонишь. Тихое озеро баламутишь. Говори проще.
– Хорошо. Проще – так проще. Прямо посреди озера в рыбацкой лодке он родился.
– Ого! Вот так новость! Вот так способ рождения! Какой интересный… и жуткий.
– Да-да. Именно всё так и было. На озере он родился. Да ещё в лодке рыбацкой.
– Немыслимо! Вот даже как бывает…
– Как я уже тебе говорил, Селак родился в 1929 году в Югославии. Его появление на свет божий было весьма и весьма экстремальным.
– А в чём дело, Василёк? Как это экстремальным способом он на свет появился. Да ещё весьма и весьма… Мне сие вообще непонятно. В голове такое не укладывается. Задом наперёд он из мамки вылез? Сперва попка, а потом головка? Или как? Боком? Рыбкой?
– Нет. Не так. Как надо он родился. Как обычно. Сперва головка появилась. А уж потом всё остальное… Как и все люди рождаются. Но всё же экстремально… всё-таки…
– Васенька! Ты опять колобродишь… Ты снова воду мутишь… Давай! Объясняй!
– Ну, сама посуди. Мать его родила в лодке, во время рыбалки отца.
– Ого! Ничего себе! Да… в этом что-то есть… Что-то такое… этакое…
– И это всё, Тонюсик, как-то очень стрёмно.
– Ну да. Я согласна.
– Даже дико это. Немыслимо. Невероятно. Невообразимо. Несусветно. Редко кто в лодке рождается. А он родился. Да ещё на воде.
– Ну да! Дико это.
– Да ещё при ловле рыбы.
– Йес! Экзотика!
– Да ещё в тот самый момент он на свет появился, когда его папаша вытаскивал из воды пойманную на крючок здоровенную рыбину килограммов на десять… пятнадцать…
– Ого! Невероятно! Невообразимо!
– А крючок тот был с чудесной блесной… из ложки серебряной сделанной…
– Ого! Вот даже как… Серебро – это божье предначертанье…
– А рыбина эта здоровущая… плескалась огромными светящимися и искрящимися брызгами в момент рождения этого мальчугана… которого потом Фране назвали…
– Ого! Немыслимо! Несусветно! Это как знак… оттуда… с небес…
– Да, милая. Да, дорогая. Так. Именно. Он индивид индивидный. Вот он кто. Хоть и фамилие у него обычное… – Селак.
– Вообще-то да. Согласна с тобой на все сто. Или даже на двести…
– Спасибо, дорогая моя и ненаглядная, за солидарность.
– Пожалуйста, Василёк. Обращайся. Всегда поддержу.
– Я и не сомневаюсь в этом.
– Я знаю, Вася, что ты не сомневаешься. Но мы отвлеклись. Что было после тех исключительных родов? Как рос тот мальчик, в лодке, да ещё на рыбалке, родившийся?
– Не очень. Да. Не очень. Малыш с самого рождения был слабым и болезненным.
– Ой, какая жалость… Жалко малыша… такого шибко болезного страдальца…
– Врачи местные головами качали и строили весьма мрачные прогнозы.
– Да ты что… Вот даже как… Интересно девки пляшут…
– Ну да. Так. Именно. Слово в слово.
– Вот-вот…
– Прогнозы докторов были крайне пессимистическими. Врачи предсказывали ему очень долгие болезненные и мучительные страдания…
– Стоп! Кому… ему… Чьи страдания?
– Как это чьи… Этого ребёнка. Кого же ещё… Ты чего? Тонечка…
– Вася! Я не могу такое слышать. Что это за медики такие… Тьфу на них!
– В больнице сказали, что сего младенца уже не спасти. Всё, мол… конец!
– Васенька! Миленький! Ну как же это так… Что за врачи там были…
– Мне сие не известно. А врать не хочу. Вернее, не могу. Не моё это.
– Я это знаю, Васенька. Ты не врун и не лгун. Не врец и не лжец! Не обманщик ты! Как некоторые… Ты самый правдивый человек на всём белом свете. Честно и откровенно тебе об этом говорю. И это есть истина!
– Спасибо, милая, за такие добрые, правдивые и честные слова в мой адрес.
– Пожалуйста. Я всегда буду тебе говорить такие слова. Всегда-всегда! А сейчас меня занимает один интересный вопрос про того мальчика, который страдать должен.
– И что за вопрос такой??
– За что Бог наш попускает такие мучения? Да ещё такого маленького человечка?
– Не имею чести, Тонюсик, этого знать.
– Как это? Почему?
– Мне, дорогуша, сие никто не докладывал.
– А за что тогда Господь даёт человеку тяжкие испытания и мучительную смерть?
– Только он об этом знает. Да-да! Он только! И никто более. Понятно?
– Ну… как тебе сказать… Не очень… Блёкло как-то…
– Хорошо. Попробую пояснить. Например, в Евангелии от Иоанна звучит некая интересная и познавательная во всех смыслах мысль, что таково обетование положено и предназначено всем последователям Христа. Вот такие там слова: «Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя моё».
– Это что же… Это как же… Васенька! Дорогой ты мой! Ненаглядный! Что же это деется в мире этом?? А?? Скажи мне, пожалуйста! Получается, что с человеком случается очень мучительная смерть, потому что мучительная смерть была у нашего Господа…
– Ну… что-то вроде этого… – Кульков сжался весь и с мольбой взглянул на жену. Ему никак не хотелось вести полемику на эту страшную тему. Вот он всякими способами и увиливал от конкретного ответа.
– Получается, что мы взяли крест и пошли за ним тем же самым путём, который прошёл он сам когда-то. Он, Всевышний, дал нам такой странный совет? Да, Вася?
– Можно и так трактовать сие. Только это не совет, а завет. Наша мысль может и такое допустить. С другой стороны, Тонечка дорогая, причиной этого является наша вера. Не Бог посылает нам за веру откровенные мучения. Наша вера с неизбежностью приводит нас к тому же, к чему она привела Иисуса Христа. За нашу веру нас должны ненавидеть и нас должны мучить. А мы все страдать должны. Да! Страдать! Именно!
– Ну… Это же нормальное состояние для человека, верующего во Христа.
– Да-с… Тонюсик… Может, и так-с… Всё во власти Всевышнего!
– Вот и малыш тот заболел сильно. Мучения и страдания тяжёлые на себя принял.
– Но всё обошлось, Тонечка. Не переживай так глубоко. Не нервничай. Нервные клетки не возобновляются. Мамаша того малыша шибко болезненного… не собиралась сдаваться. Она боролась за своего хилого сынишку. Она даже Бога в помощь призвала.
– Хорошая у него мамаша. И правильно сделала, что к Богу обратилась.
– Ясен пень. Правильно. К кому ещё-то нам, сирым и бедным, босым и голодным, бездомным и неимущим, страждущим и мучающимся… обращаться…
– Да уж. Все бы такими сердобольными были, как его мамаша.
– Я тоже так, Тонюсик, думаю.
– И что потом с малышом стало? Долго он ещё болел, страдал и мучился?
– Нет, дорогая. Не долго. Совсем не долго. Всё изменилось в лучшую сторону.
– Как это?
– Вопреки словам лечащих врачей, мальчик не помер. Выздоровел пацан. Гораздо лучше ему вдруг стало. Страдания и мучения отступили. Бог помог немощному мальцу. Болезнь отошла. Фране быстро пошёл на поправку. Он стал расти и крепнуть с каждым днём. Всё обошлось, Тонечка. Селак выздоровел, окреп и на следующие тридцать два года злой рок оставил его в покое.
– Как это? Поясни.
– Короче, не болел он больше. В поликлиники не ходил, в больницах не лежал.
– Повезло ему. А ты, Васенька, в последнее время что-то зачастил к докторам.
– Но я же не специально. Просто какое-то недомогание на меня навалилось.
– Ну да. Всё так. Самое главное, что оно само навалилось. Мы это недомогание к себе не звали. Нам оно не нужно. Нам и других напастей хватает.
– Всё верно, милая. Так и есть в нашей жизни. Ты права.
– Ой! Ой-ой-ой… Нас куда-то понесло… Мы снова отвлеклись. Давай, Василёк, вернёмся к жизни этого столь неадекватного хорватского музыканта.
– Хорошо, милая. Как скажешь. Слушаюсь и повинуюсь.
– Расскажи мне, пожалуйста, подробнее о нём, об этом Фране Селаке.
– Йес! Конечно. Сейчас, дорогая… Сейчас расскажу.
Продолжение: http://proza.ru/2024/03/04/353
Предыдущая глава: http://proza.ru/2024/03/02/340
Начало 3-й части: http://proza.ru/2023/08/21/655
Начало 2-й части: http://proza.ru/2023/06/22/378
Начало романа: http://proza.ru/2022/09/02/1023
Всем доброго дня!
Книги «Жизнь российская» и другие (автор Анатолий Цыганок) можно приобрести в электронном и бумажном виде на ЛитРес:
https://www.litres.ru/search/?q=+
Моя книга "Жизнь российская" - том 1, том 2, том 3 опубликована на литературной платформе Ридеро.
Приобрести можно, пройдя по ссылке:
https://ridero.ru/books/zhizn_rossiiskaya/