Совсем недавно мы семимильными шагами шли в цивилизацию, где страны, организации и люди – объекты, которым предписана определённая роль, независимо от того, что они там себе и про себя думают.
Поговорим о людях, потому как эта рубашка ближе к телу.
Каждый человек может считать себя субъектом, демонстрируя уверенную самостоятельность, и при этом не только говорить, что думает, но и, страшно подумать, делать то, что подумал и сказал. Но есть нюанс: во всём этом очерчены довольно чёткие границы, за которые заступать нельзя буквально под страхом смерти. Независимо от статуса. Заступил – пеняй на себя.
Так работает, в частности, общая политическая кухня во всём мире и так она тщательно складывалась и формировалась все последние столетия и, как минимум, с момента краха СССР, где была своя кухня, поляна стала общей. В результате, поле, очерченное границами, где можно думать, говорить и делать то, что подумал и сказал, постепенно сужалось для всех, независимо от географии, цвета кожи и прочих оттенков серого.
В 2007-м, на той самой памятной Мюнхенской конференции по безопасности, прозвучал первый звонок. Первый – потому как прозвучал не где-то там внутри какой-то страны, а на весь мир. В то, что звонок именно прозвучал, тогда мало кто поверил, потому как за тем, что Путин сказал (а сказал он то, что думал), дела были не видны никому, потому и речь президента России встретила кривые улыбки, на грани презрительных.
При этом надо понимать: уже начиная со своего премьерства, Путин говорил то, что думал, и делал то, что говорил. Сказал, «найдем в сортире, будем мочить в сортире», так и делал, доведя ситуацию в Чечне до нормального существования в составе страны.
Тем не менее, это была внутренняя кухня, хотя и сильно подорвавшая ставку на прокси-войну на Кавказе, напичканном эмиссарами с англосаксонскими методичками. Тут надо понимать, что чеченские войны, так или иначе, были обречены на поражение от федерального центра, но ставка на раскачку была сильной и, одновременно, аккуратной, с учётом того, что речь о ядерной державе, неконтролируемый распад которой никому был не интересен. Поэтому-то отношение к подавлению чеченского сепаратизма и было, более-менее, спокойное.
Зато далее, сразу после 2007-го, последовала пятидневная война с Грузией, как проверка на вшивость «думаю-говорю-делаю» уже на условном внешнем контуре. Проверка прошла «удачно», потому сделали вывод: готовиться надо тщательнее и гораздо более масштабно и уже не очень оглядываясь на ядерный статус.
Так, со второго захода, был инициирован настоящий звериный украинский майдан с нескрываемой целью с самого начала: нанести не локальное, а стратегическое поражение России, причём в комбинации гибридных ударов извне (Запад) и изнутри: ведь украина – историческая часть большой России, а значит конфликт с ней – это, в известной степени, внутренний конфликт со всеми признаками гражданской войны на базе жёстких идеологических противоречий.
По сути, Запад реализовал то, что думал, но при этом публично об этом не заявлял – фирменный стиль англосаксов, навязываемый всему остальному миру в извращённой форме: думайте, что хотите, говорите то, что положено, делайте то, что мы вам скажем. Так должно было продолжаться столько, сколько потребовалось бы для окончательной победы глобализации по западным лекалам, после чего все вопросы суверенитета (-тов) были бы закрыты за ненадобностью.
И вот, вдруг, человечество стало свидетелем того, что можно не только свободно говорить то, что думаешь, но и делать то, что сказал и пообещал. Неслыханная дерзость!
Я сейчас вовсе даже не про президента России, с которым давно всё и всем ясно: всегда последовательно реализовывал все планы, которые объявлял. И, тем более, не про себя и многих других, кому кажется, что мы себе не изменяем, говорим то, что думаем и даже выполняем обещанное. На нашем месте это совсем не сложно, ибо здесь нет риска, прежде всего, риска для жизни.
Зато такой риск есть однозначно у Путина, а ещё есть у тех, кто в его команде, потому как у всех у них нет выбора: или победить и добиться поставленных целей, или сгинуть, вплоть до физического исчезновения. Тут нет даже вопроса, ибо они нагрели Запад на многие триллионы долларов, лишив не только бездонной кормушки, но и всех дальнейших перспектив. В наше время люди исчезают за гораздо меньшие «заслуги», что Запад уже проворачивал не раз (Муаммар Каддафи соврать не даст).
А ещё есть многие миллионы, которые тоже рискуют, но думают и говорят, а главное – делают то, что нужно для страны, независимо от наличия или отсутствия претензий к власти: помогают армии, стоят у станка, плетут маскировочные сети, закупают необходимое и отдают часто последнее. И есть в России ещё люди, много людей, у которых вообще нет расхождений с мыслями и делами – это русские солдаты, которые каждый день и каждый час реально рискуют своей жизнью. Рискуют прямо сейчас, когда я пишу эти строки. И погибают прямо сейчас. За русский мир. Независимо от национальности, веры и разреза глаз.
Александр Дубровский
Спокойно Z Маша