Глава 3.242. Могу понять
http://proza.ru/2024/03/02/1453
- Дмитрий Александрович, могу понять Вашу племянницу, которая на вступительных экзаменах по математике только оформляла решение задач.
- И не только, Татьяна, на вступительных. Я и в школе могла поставить сразу ответ, пока Вера Николаевна оформляла условие задачи на доске, а затем подробно, на двух досках, расписывать решение. Для меня это было обычным явлением и удовольствием. И когда президент обратился с посланием, прежде всего, к российскому обществу, я ни слова не услышала из него, а наблюдала только за лицами присутствующих, определяя мгновенно их мысли. Некоторые вообще спали, как всегда и везде. Кто-то тупо воспринимал снисходительно. А после окончания выступления президента просто развлекаюсь. И сегодня слежу за высказываниями разных политических фигур в России и за её пределами.
- И какая реакция, племянница?
- Какая и должна. Она уже всё сказала, Дмитрий Александрович, в свои семнадцать лет. Всё, ещё двадцать лет назад предсказала в "Исповеди".
- Не совсем, Эдик. Всё я сказала, когда прошла предприятия в Санкт-Петербурге, узнав до тонкостей от директоров, как они выживали во времена развала и "приватизации".
- Но у тебя и глубокие знания, благодаря твоему прадеду, который работал во время войны на Южном Урале, на оборонном заводе, затем в совнархозах Урала, а потом и в Министерстве. Он в своих воспоминаниях подробно проанализировал советское время, отношения со странами Варшавского договора. Затем мы уже с родителями и самостоятельно проехали с тобой по этим странам. Диана со мной соглашается.
- Да, Эдуард. И всё же она понимает больше, чем кто-либо. Почему, Денис, улыбаешься, как и Дмитрий Александрович?
- Виктория всё глубже всех понимает, Диана, по одной причине, что зависть и злобу с детства изучила, в силу своей красоты и глубины познания. Защищаясь от завистников, рано стала сознавать и все события, происходящие в Мире.
- Браво, мама. Но ты глубже понимаешь познания Виктории.
- Верно, Денис. Я как-то похвасталась о том, что запомнила мысли свои в два года, меня готовы были уничтожить русофобы.
- Но это и понятно, племянница. Ты никогда не будешь русофилкой, но никто так не защитит русского Человека от русофобов.
- А почему, дядя Дима?
- В силу своей свободы. Признаешь в людях только талант, доброту, но сама бываешь очень жёсткой к низости людей: к их желанию верить в своё превосходство. Как и не принимаешь самоуничижение.
- Разницы, дядя Дима, между ними нет никакой! Обе эти разновидности настолько страшны в своей ненависти и ярости к свободно мыслящим людям, что являются ахиллесовой пятой друг для друга, если окажешься рядом с ними.
- Понятно. Ты всегда любила подобные эксперименты.
- Они были вынужденными для неё.
Эдик решил меня защитить от дядюшки, зная, что я никогда не опущусь до описания результатов подобных экспериментов. Поэтому Дианочка и страдает, если видит и слышит, какие я выводы делаю из политических шоу, разоблачая иногда экспертов. Мне просто повезло родиться в чисто русской биологической среде, а жить среди разных народов, поэтому национализм я мгновенно вижу и чувствую даже в интонациях экспертов, как и отдельных ведущих. Меня всегда забавляли или вызывали сочувствие те, кто пытался противопоставить себя или целый народ другому. Нет ничего более жалкого. Поэтому разного рода ничтожество и пытается, используя подобные качества среди несчастных и доверяющих им, обогащаться, называя себя ещё и элитой.
http://proza.ru/2024/03/03/105